Робинзон Крузо.
Глава 43. В лесах

Глава 43

В лесах

Главным нашим делом сейчас было вернуть корабль, очистив его от мятежников. Однако капитан признался, что не представляет, как за это взяться. На борту оставались еще двадцать шесть членов команды, и все они были замешаны в заговоре против капитана. По суровым английским законам каждый из них по прибытии в Англию или в одну из ее колоний мог угодить на виселицу. Поэтому сопротивляться бунтовщики будут отчаянно, а нас слишком мало, чтобы одолеть их в открытом бою.

Необходимо было использовать военную хитрость. И лучше всего было бы тем или иным способом заманить матросов на остров. Но бунтовщики, встревоженные долгим отсутствием шлюпки и ее команды, могут снарядить хорошо вооруженную экспедицию, освободить своих товарищей, угодивших к нам в плен, и перестрелять нас всех.

Капитан согласился, что это вполне возможно.

Мы вернулись к оставшейся на берегу шлюпке. Пятница еще раньше унес оттуда весла и парус, и теперь мы собирались сделать так, чтобы суденышко нельзя было даже взять на буксир. Мы забрали из шлюпки все остававшееся там оружие, а также обнаруженные несколько бутылок водки и рома, пороховницу, полную пороха, и внушительный кусок сахара, обернутый холстиной. Находки эти оказались очень кстати, в особенности сахар, которого я не пробовал уже много лет.

После этого мы пробили в днище шлюпки отверстие такого размера, что она неизбежно должна была затонуть.

Честно говоря, я не очень-то верил, что нам удастся захватить корабль. Однако у меня была другая цель. Я без конца думал о судьбе моряков, потерпевших крушение и теперь живших среди дикарей, об испанце и отце Пятницы, которые отправились к ним. Если шлюпка останется на берегу, мы легко сумеем починить ее и в дальнейшем использовать для доставки на остров этих несчастных.

Общими усилиями нам удалось оттащить шлюпку еще дальше на берег. Затем мы уселись передохнуть в тени и обсудить наши следующие действия. Внезапно на корабле, стоявшем на якоре, грянул пушечный выстрел, затем на мачте взвились сигнальные флажки с приказом команде шлюпки немедленно возвращаться. С борта судна заметили, что шлюпка не двигается, и пушечные выстрелы стали следовать один за другим.

Наконец на корабле поняли, что ни пальба, ни сигналы флажками не дают никакого результата. Я заметил на борту какое-то движение, посмотрел в подзорную трубу и увидел, что команда спускает на воду гребной бот.

Через несколько минут он уже направлялся к берегу. Кроме гребцов, в нем было не менее десяти матросов, вооруженных ружьями и мушкетами.

Якорная стоянка находилась в двух милях от берега, и, пока бот приближался, мы смогли во всех подробностях рассмотреть тех, кто сидел в нем, даже их лица. Приливные волны отнесли их в сторону от того места, где причалила первая шлюпка, и рулевому пришлось повернуть и некоторое время вести бот вдоль берега.

Капитан, отлично знавший свой экипаж, заметил, что среди бунтовщиков в боте находятся трое честных, порядочных парней, которые лишь по принуждению приняли участие в мятеже. Но боцман, командовавший сейчас ботом и до того захвативший власть на корабле, был самым опасным и опытным противником. Он наверняка будет сражаться подобно загнанному зверю, и может случиться, что мятежники нас осилят.

На это я с улыбкой ответил, что люди в таком положении, как наше, должны быть выше страха, ибо любой исход - жизнь или смерть - станет для нас избавлением. Я призвал капитана мужаться и сказал, что во всем, что происходит сейчас, вижу лишь один повод для сомнений: на боте находятся три или четыре честных матроса, которые заслуживают, чтобы их пощадили. Любой, кто ступит на этот берег, не считая их, умрет, если не сдастся без промедления.

Мои слова вернули бодрость капитану, и мы поспешно принялись за дело - нам предстояло надежно спрятать взятых в плен и связанных нами матросов. Я приказал Пятнице и одному из тех членов экипажа судна, которых мы оставили на свободе, перевести пленников в грот. Там их невозможно обнаружить, а если они станут кричать, голоса их поглотит лесная чаща. Даже если пленникам удастся каким-то образом освободиться, они не найдут дороги к тому месту, где причалила шлюпка.

Пятница оставил в гроте еду и воду, но не снял с узников путы. Взамен он пообещал им, что если они будут вести себя смирно, то через день-другой получат свободу; если же попытаются бежать, то будут беспощадно перебиты. Тем более что сам он останется снаружи, дабы день и ночь стеречь вход. Уходя, он вручил пленникам несколько наших самодельных свечей, так как в глубине грота царила непроглядная тьма.

С остальными пленниками мы поступили не так сурово. Правда, двое из них так и оставались со связанными руками, но троих я принял к себе на службу, поскольку они поклялись сражаться вместе с нами до последней капли крови, да и капитан за них поручился. Итак, нас стало семеро, и все мы были неплохо вооружены. Поэтому я больше не сомневался, что мы сумеем справиться с теми, кто явился на остров в боте.

Тем временем бот подошел к тому месту, где на песке стояла корабельная шлюпка. Рулевой направил суденышко прямо на берег, и, когда нос бота врезался в прибрежный ил, команда втащила его как можно выше на сушу, чтобы уберечь от прибоя. Это меня обрадовало. Я опасался, что бот бросит якорь, а на борту останется вахтенный матрос, и тогда нам не удастся его захватить.

Высадившись на берег, бунтовщики сразу же бросились к шлюпке и принялись осматривать ее. Каково же было их изумление, когда они обнаружили ее пустой, без оснастки, весел и к тому же с пробоиной в днище!

Затем они принялись кричать в надежде, что их услышат товарищи. Когда же ответа не последовало, собрались в кружок и произвели залп из всех ружей, которые у них имелись. Лесное эхо подхватило звуки выстрелов, но и на них никто не отозвался.

Команда бота была настолько поражена и испугана этим глухим безмолвием, что была готова - впоследствии матросы сами говорили нам об этом - прекратить поиски, покинуть берег и вернуться на корабль с известием, что все их товарищи погибли, а шлюпка приведена в негодность. Вернувшись к боту, они торопливо спустили суденышко на воду, забрались в него и отошли на несколько саженей от берега.

Это обеспокоило капитана: ему показалось, что матросы решили вернуться к кораблю, поднять паруса и покинуть этот берег навсегда, даже не узнав о судьбе своих товарищей. Правда, подобные вещи не в обычае у моряков, но если бы это случилось, то корабль был бы навеки потерян для нас. А вскоре появился и другой повод для беспокойства.

Едва отплыв, бот остановился, и все, кто был на нем, принялись совещаться. Затем они оставили на борту трех человек, а остальные снова высадились на берег и двинулись на поиски пропавших.

Хуже не придумаешь! Мы растерялись и просто не знали, как быть. Если нам удастся захватить тех семерых, которые сейчас бродят по острову, трое на боте немедленно уведут свое суденышко к кораблю. Экипаж тут же снимется с якоря и выйдет в открытое море - и тогда все наши надежды на спасение пойдут прахом.

В отличие от команды шлюпки, эти семеро не разбрелись по острову, а наоборот, держались вместе, тесной группой. Сейчас они направлялись прямо к вершине холма, у подножия которого находилось мое жилище, и мы, оставаясь незамеченными, могли наблюдать за каждым из матросов. Было бы совсем неплохо, если бы они наткнулись на нашу засаду, - тогда мы пустили бы в ход ружья и мушкеты. Но до тех пор, пока эти мошенники оставались за пределами ружейного выстрела, мы и сами не могли покинуть укрытия.

Поднявшись до середины травянистого склона, откуда открывался вид на темные леса и глубокие долины, мятежники снова принялись вопить и призывать пропавших товарищей. Не дождавшись ответа, они сошлись в тени под деревом и стали вполголоса совещаться. Нечего было и ждать, что они остановятся передохнуть и уснут, - слишком уж была напугана и обескуражена эта шайка. Таинственное исчезновение приятелей не давало им покоя.

Наблюдая за переговорами, капитан предположил, что мятежники снова собираются дать залп из всех стволов. В этом случае мы могли бы наброситься на них, пока ружья у всех будут разряжены. Неожиданная атака наверняка лишит их способности к сопротивлению, и нам удастся взять всех семерых в плен без пролития крови.

Я согласился, заметив, что для успеха атаки нам следует находиться как можно ближе к противникам, чтобы они не успели перезарядить ружья.

мы найдем способ напасть и захватить их без особого шума, а затем с помощью какой-нибудь уловки выманим на берег тех троих, что остались в боте.

ужасных призраков, и было совершенно ясно, что продолжать поиски они не намерены. Вернувшись на корабль, мятежники первым делом сообщат о гибели товарищей, и тогда боцман отдаст команду сниматься с якоря и ставить паруса…

От этой мысли капитан впал в отчаяние, а мне неожиданно пришла в голову идея. Если бы ее удалось осуществить, она позволила бы достичь нашей цели.

Я велел Пятнице и помощнику капитана как можно быстрее отправляться на западный берег бухты, затем подняться на небольшой холм, до которого отсюда было около полумили, и время от времени кричать и звать, делая паузы, чтобы матросы могли услышать их и ответить. Затем им предстояло направиться вглубь острова, все время скрываясь в зарослях и подавая голос до тех пор, пока матросы не забредут вслед за ними в самую глушь.

И только после этого они должны были вернуться ко мне, пользуясь хорошо известными Пятнице тайными тропами.