Театральный мирок.
Герой
(Старая орфография)

Текст в старой орфографии, автоматический перевод текста в новую орфографию можно прочитать по ссылке: Театральный мирок. Герой

ТОМЪ ПЕРВЫЙ

ТЕАТРАЛЬНЫЙ МІРОКЪ

Переводъ В. П. Лачинова.

С.-ПЕТЕРБУРГЪ.
Типографiя бр. Пантелеевыхъ, Верейская, 16
1901

ГЕРОЙ

Вообще говоря, его имя Джорджъ. "3ови меня Джорджемъ", говоритъ онъ героине. Она и зоветъ его Джорджемъ (хотя очень тихо, потому что она молода и застенчива), и онъ чрезвычайно доволенъ.

Герою подмостокъ никогда не приходится работать. Онъ вечно всюду слоняется и попадаетъ въ беду. Его главное призванiе въ жизни - быть обвиняемымъ въ преступленiяхъ, которыхъ онъ никогда не совершалъ; а если ему удастся еще какимъ-нибудь замысловатымъ образомъ примешать сюда чей-либо трупъ, такъ что его съ полнымъ основанiемъ принимаютъ за убiйцу, тогда онъ чувствуетъ, что день его не потраченъ даромъ.

У него дивный даръ слова и потокъ красноречiя, способный вселить ужасъ въ самое мужественное сердце; просто восторгъ послушать, какъ онъ громитъ какого-либо негодяя.

Театральный герой всегда имеетъ свои "владенiя", замечательныя главнымъ образомъ высокой степенью ихъ обработки и эксцентрическимъ расположенiемъ помещичьей усадьбы. Домъ никогда не бываетъ выше одного этажа, но онъ возмещаетъ зеленью у входа то, чего ему недостаетъ въ смысле расположенiя и удобствъ.

Дальнейшая странность въ связи съ этимъ, по нашему мненiю, заключается въ томъ, что все обитатели соседней деревни живутъ, повидимому, въ саду на первомъ плане; но герой, очевидно, находитъ, что это очень мило, такъ какъ даетъ ему возможность безпрестанно произносить имъ речи съ главнаго крыльца у фасада; это его любимое развлеченiе.

Тутъ же всегда оказывается таверна, расположенная напротивъ, что очень удобно.

Эти "владенiя" всегда причиняютъ множество хлопотъ театральному герою. Онъ нельзя сказать чтобы былъ деловымъ человекомъ, насколько мы можемъ судить; его попытки управлять своей собственностью неизбежно приводятъ его къ непрiятностямъ и разоренiю; впрочемъ, его "владенiя" всегда отбираются у него злодеемъ раньше, чемъ кончится первый актъ, и это спасаетъ героя отъ дальнейшихъ хлопотъ объ имуществе до самаго конца пьесы, когда онъ опять все получаетъ обратно.

Нельзя не признать, что это до некоторой степени оправдываетъ полное неведенiе этого несчастнаго человека въ томъ, что касается его делъ; а что касается юридическихъ ошибокъ и путаницы, то, вообще говоря, театральные "законы", если и не представляютъ изъ себя самой страшной и поразительной тайны въ целомъ свете, то во всякомъ случае весьма близки къ этому. Мы сами полагали одно время, что и мы понимаемъ кой-что, такъ немножко, въ уголовныхъ и гражданскихъ законахъ, но, обративъ вниманiе на юридическiе пункты одной изъ двухъ пьесъ, мы нашли, что мы вовсе профаны въ подобныхъ вопросахъ.

Мы еще не думали признать себя побежденными и решили проникнуть въ самую суть театральныхъ законовъ для того, чтобъ понять ихъ; но после шестимесячныхъ усилiй нашъ мозгъ (до крайности нежный) началъ размягчаться и мы бросили свои изследованiя, решивъ, что обойдется гораздо дешевле въ конце концовъ предложить должное вознагражденiе, примерно въ 50--60 фунтовъ стерлинговъ, тому, кто объяснитъ намъ такiе законы.

Вознагражденiе осталось до сегодня нетронутымъ и все еще ждетъ смельчака.

Правда, являлся одинъ джентльмэнъ къ намъ на помощь не такъ давно, но его объясненiя только еще более, чемъ прежде, спутали этотъ предметъ для нашего разуменiя. Пришедшiй удивлялся тому, что онъ называлъ нашей тупостью, и сказалъ, что для него все дело какъ нельзя более ясно и просто. Но впоследствiи мы узнали, что это былъ беглый изъ сумасшедшаго дома.

Единственныя статьи законовъ, применяемыя на сцене и вполне ясныя для насъ, суть следующiя:

Если человекъ умираетъ, не оставивъ никакого завещанiя, то нея его собственность переходитъ къ ближайшему злодею.

Но если кто-нибудь умираетъ, оставивъ духовное завещанiе, тогда вся его собственность переходитъ къ тому, кто можетъ завладеть этимъ завещанiемъ.

Случайная потеря грошевой копiи съ брачнаго свидетельства уничтожаетъ бракъ.

Показанiя одного пристрастнаго свидетеля съ весьма темнымъ прошлымъ вполне достаточно, чтобы признать честнейшаго и безукоризненнейшаго джентльмэна содеявшимъ преступленiя, для совершенiя которыхъ у него не было даже разумныхъ мотивовъ.

Но это показанiе можетъ быть уничтожено черезъ несколько летъ и установившееся убежденiе ниспровергнуто безъ дальнейшаго последствiя, благодаря простому, ни на чемъ не основанному показанiю комика пьесы.

Десятиминутная просрочка вполне достаточна для уничтоженiя закладной.

Все допросы по уголовнымъ деламъ производятся въ первой комнате, въ доме жертвы, причемъ злодей заменяетъ и членовъ суда, и прокурора, и присяжныхъ - все вместе, а пара полицейскихъ является для выполненiя его приказанiй.

Вотъ несколько наиболее характерныхъ чертъ сценическихъ законовъ, насколько мы были въ состоянiи уловить ихъ до настоящаго времени. Но такъ какъ свежiя статьи и параграфы, и поправки вносятся, повидимому, въ каждую новую пьесу, то мы ужь потеряли всякую надежду получить хоть когда-нибудь возможность действительно постигнуть этотъ предметъ.

Возвращаясь къ нашему герою, система законовъ, охарактеризованныхъ выше, естественно сбиваетъ его, и злодей, являющiйся, повидимому, единственнымъ человеческимъ существомъ, сколько-нибудь сведущимъ въ юридическихъ вопросахъ на сцене, безъ труда успеваетъ обобрать и разорить героя. Простодушный герой подписываетъ и закладныя, и купчiя, и дарственныя записи, и всякiе подобные документы, какъ будто воображая, что онъ ведетъ круговую игру; а затемъ, когда онъ не въ состоянiи уплатить проценты, у него отбираются жена и дети и его бросаютъ на произволъ судьбы.

Предоставленный своимъ собственнымъ силамъ, онъ, разумеется, на краю гибели.

Онъ можетъ произносить длинныя речи, можетъ описывать вамъ все свои волненiя, становиться въ поразительно-интересныя позы, можетъ повергать злодея на землю и вызывать на бой даже полицiю; но все эти доблести не имеютъ большого спроса на рынке труда; а такъ какъ это все, что онъ можетъ или желаетъ делать, то ему и кажется, что обезпечить свое существованiе вещь гораздо более трудная, чемъ онъ предполагалъ.

Это представляется ему слишкомъ тяжелой работой; онъ скоро отказывается отъ всякихъ дальнейшихъ попытокъ и предпочитаетъ влачитъ жалкое существованiе, находя пристанище у добродушной старухи-ирландки или у великодушныхъ, но слабоумныхъ юныхъ ремесленниковъ, покинувшихъ родную деревню, чтобы идти вследъ за нимъ и наслаждаться прелестями его общества и беседъ.

Такъ онъ и тянетъ свою лямку въ середине пьесы, злобствуя на судьбу, кляня человечество и плачась о своихъ несчастiяхъ вплоть до последняго акта.

Тутъ онъ возвращаетъ опять сполна все свои "владенiя" и можетъ уехать обратно въ деревню, чтобы произносить снова моральныя речи и чувствовать себя счастливымъ.

Моральныя речи - это, безъ сомненiя, главный его продуктъ, и въ этомъ отношенiи, надо сознаться, у него неистощимый запасъ. Героя просто распираетъ благородными чувствами, какъ пузырь, полный ветра. Чувства эти, положимъ, слабы и водянисты, какъ чай въ шестипенсовомъ клубе. У насъ коренится смутное сознанiе, что мы это где-то ужь слышали; звукъ этихъ речей всегда воскрешаетъ въ нашей душе картину скучнаго продолговатаго стола, окруженнаго тягостнымъ молчанiемъ, которое нарушается лишь скрипенiемъ стальныхъ перьевъ да чьимъ-либо случайнымъ шепотомъ: "Дай и мне пососать, Вилли; ты знаешь, я всегда тебя любилъ", или заявленьемъ погромче: "Пожалуйста, господинъ учитель, скажите Джимми Боггольсу; онъ все толкаетъ мне локоть".

Герой сцены, однако, смотритъ, очевидно, на этотъ вздоръ, какъ на блестящiе перлы идей, только-что добытые изъ недръ философiи.

Галерея встречаетъ ихъ съ бурнымъ восторгомъ: обитатели галереи это очень сердечные люди, которые любятъ оказывать самый радушный прiемъ своимъ старымъ прiятелямъ.

Чувства, вдобавокъ, такiя хорошiя, а британская галерея такая добродетельная. Мы сомневаемся, чтобъ где-нибудь на земле можно было открыть какое-либо человеческое существо, хотя наполовину столь добродетельное и преисполненное такой доброты, хотя бы ленивое и тупое, по до такой степени ненавидящее низость въ словахъ и поступкахъ, какъ современная галерея.

Древнiе христiанскiе мученики полны были суетности и греха въ сравненiи съ галереей театра Адельфи.

Театральный герой весьма могучiй человекъ. Вы не подумали бы этого, глядя на него; по посмотрите, когда героиня крикнетъ: "Помогите! О, Джорджъ, спаси меня!" или когда полицiя попробуетъ броситься на него. Тогда два злодея, три вольно-наемныхъ разбойника и четыре сыщика едва, уравновешиваютъ его боевую силу. Если онъ повергаетъ на землю менее, чемъ троихъ, однимъ махомъ, то онъ ужь боится, но боленъ ли онъ, и удивляется "почему эта отравная слабость".

У героя своеобразная манера объясняться въ любви. Онъ всегда это делаетъ сзади: девушка отворачивается отъ него, когда онъ начинаетъ (она ведь, какъ мы сказали, робка и стыдлива), онъ же схватываетъ ее за руки и внушаетъ ей свои нежныя чувства въ затылокъ.

Театральный герой всегда носитъ патентованныя лакированная ботинки, и оне всегда безукоризненнаго блеска. Иногда онъ бываетъ богатъ и живетъ въ комнате съ семью дверями; въ другое время онъ бедствуетъ на чердаке, но и въ томъ, и въ другомъ случае онъ неизменно носитъ горящiя, какъ жаръ, патентованныя лакированныя ботинки.

Онъ можетъ выручить, по крайней мере, три съ половиною шиллинга за эти ботинки, и когда его ребенокъ плачетъ отъ голода, то намъ приходитъ въ голову, что лучше бы вместо того, чтобы взывать къ небу, онъ снялъ эти ботинки и заложилъ ихъ; но ему это, кажется, никогда не приходитъ на мысль.

изъ долгаго и утомительнаго путешествiя; его одежда растерзана въ клочья, но ботинки, какъ прежде, новы и блестящи. Онъ надеваетъ патентованныя лакированныя ботинки, чтобы скитаться по дебрямъ Австралiи, сражаться въ Египте или открывать северный полюсъ.

Иной разъ онъ бываетъ золотоискателемъ, иногда рабочимъ на корабельномъ доке, иногда солдатомъ или матросомъ, но чемъ бы онъ ни былъ, онъ неизменно носитъ патентованныя лакированныя ботинки.

Онъ пускается въ плаванiе въ патентованныхъ ботинкахъ, онъ въ нихъ играетъ въ крикетъ, охотится, ловитъ рыбу, даже на небо отправится онъ въ патентованныхъ лакированныхъ ботинкахъ или отклонитъ приглашенiе.

Театральный герой никогда не говоритъ простымъ, определеннымъ образомъ, какъ любой обыкновенный смертный,

-- Ты будешь писать мне, когда уедешь, мой дорогой, неправда ли? - говоритъ героиня.

-- Ну, разумеется, буду, Декки, и каждый день.

-- Видишь вонъ ту звезду, моя радость?

Она глядитъ и сознается, что видитъ вонъ ту звезду. Тогда онъ уставляется на нее и мелетъ чушь объ этой звезде съ добрыхъ пять минутъ, а въ конце концовъ заявляетъ, что перестанетъ писать своей милой тогда, когда эта бледная звезда упадетъ съ места, занимаемаго ею среди небосвода.

который бы не только болталъ да хвасталъ безъ меры, но былъ бы способенъ и позаботиться о себе въ продолженiе дня, не попадая при этомъ въ какую-либо беду.