Театральный мирок.
Комические любовники.

Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: Театральный мирок. Комические любовники. (старая орфография)

КОМИЧЕСКИЕ ЛЮБОВНИКИ.

О, как они забавны!

Жизненное призвание комических любовников - служить известным "отдохновением" от тоски, нагоняемой на зрителей другими действующими лицами; но теперь все, чего только можно желать, это отдохновения от комических любовников.

Им совершенно нет дела до пьесы; они появляются на сцене тотчас же, как только над кем-нибудь стряслась беда, и любезничают друг с другом. Вот почему мы смотрим на грустные сцены с таким терпением. Мы не жаждем того, чтобы оне скорее кончились. Хоть это, пожалуй, и не интересные сцены, в такой же мере, как грустные, оне заставляют нас тоскливо зевать, но мы не имеем желания, чтобы эти сцены скорей миновали. Чем оне дольше, тем мы чувствуем себя приятнее. Мы ведь знаем, что едва оне кончатся, как явятся на сцену комические любовники.

Они всегда очень грубы друг с другом, комические любовники. Всякий на сцене более или менее грубый обидчик по отношенью к другому. Они называют эти грубости репликами. Мы испытали однажды действие маленькой сценической реплики над некоторыми субъектами в действительной жизни и не пожелали испытывать больше. Для них это оказалось слишком тонко, они привлекли нас в полицию за употребление выражений, "нарушающих общественную тишину". Мы были присуждены к двум фунтам стерлингов штрафа и к судебным издержкам. На сцене более покладливы по отношению к разным "остротам и юмору"; тут умеют поощрить искусное обличение. Но у комических любовников практика в этом отношении доходит, пожалуй, ужь до излишества. Они больше, чем грубьюни надоедливы. Они ругают друг друга с утра и до ночи. Что представит из себя их семейная жизнь - мы боимся подумать!

Во всевозможных язвительных спорах и бранных состояниях, составляющих обычный их этикет, женщина всегда одерживает громадный перевес. Против её бурного потока ругани и неисчерпаемого богатства у подобной особы обиднейших личных намеков, наглость и придирки её юного обожателя не могут выдержать сравнения ни на минуту.

Чтобы дать вам представление о том, как ухаживают комические любовники, самое лучшее будет, пожалуй, присоединить нижеследующий краткий образчик:

Сцена: какая-либо проезжая улица в людном лондонском квартале. Время - полдень. Нигде не видно ни души. Комическая любовница входит справа и идет посредине дороги, комический любовник входит слева, шествуя также посредине дороги. Они оба не видят друг друга, пока не сталкиваются в центре.

Он. Как, Дженни? Кто бы думал встретить вас здесь?

Она. Вы, разумеется, не думати, остолоп.

Он. Вот на! Вы сегодня опять левой ножкой встали с кровати. Уверяю вас, Дженни, таким путем вы никогда не найдете человека, согласного жениться на вас.

Она. Я так и подумала, когда дала вам слово.

Он. О, Дженни, не будьте такой черствой!

Она. Ведь кто-нибудь из нас должен быть черствым, а "вы" ужь порядком размякли.

Он. Да, не хотел бы я быть вашим нареченным, когда бы ужь я им не был. Ха-ха-ха!

Она (лукаво). О, вы окончательное бревно!

Он. Тем прятнее. У нас будет серьезная борьба (пытается поце

Она (ускользая в сторону). Да и вы увидите, что в борьбе я могу побить вас (дает ему здоровенную пощечину).

Он (придерживая свою челюсть - в буквальном смысле, разумеется). Я чувствую, что она просто кует меня.

Она. Да, я девушка-богатырь, неправда ли?

Он. Богатырь? По моему, вы настоящий молот. Я чуть совсем не одурел из-за вас.

Она (игриво смеясь). Нет, Джо, природа вас ужь таким создала, и давным-давно.

Он. Ах, вы таки порядочно меня прижгли. Вы пучеглазая старая корова, вот вы кто.

Она. Корова, я? Ах, верно поэтому я так и влюбилась в теленка! Вы - ходячая немецкая сосиска! Вы...

Он. Ладно ужь! Ваша мать выкормила вас на кислом молоке.

Она. О! А вас выростила на чертополохе, неправда ли?

И таким образом, с подобными шутками, они стоят среди дороги, обдавая друг друга насмешками и презрением добрых десять минут. Наконец, разразившись обоюдной отборной руганью, они уходят со сцены, потчуя друг друга тумаками. Тогда улица снова делается безлюдной.

Кстати сказать, весьма любопытно, до какой степени становятся безлюдными все городския площади, когда появляется актер на характерные роли. Может показаться, что обыкновенные граждане старательно обегают подобных субъектов. Мы знавали некоторых театральных злодеев, всецело овладевавших Ватерлооским мостом, Ланкастерской площадью и частью Странда на четверть часа, по крайней мере, в хороший летний день и замышлявших тут свои самые дьявольския козни.

Что касается Трафальгарского сквера, то герой всегда избирает этот уголок, когда желает уйти прочь от будничного, банального люда в уединение, с своими горькими думами. И добрый старик-стряпчий покидает свою контору и идет туда, чтобы обсудить вместе с героем какое-либо очень щекотливое дело, причем он особенно не желал бы, чтоб ему мешали.

Они произносят здесь тирады таких размеров, что в состоянии от ужаса убелить волосы даже покойного и незабвенного сэра Чарльза Уоррэна. Но это ничего не значит, потому что никого нет по близости, чтобы их слышать. Насколько лишь хватает острое человеческое зрение, тут не видно ни одного живого существа. Нортумберлендский проспект, Странд, переулок св. Мартина - все это настоящая пустыня. Единственный признак жизни здесь - омнибус на высотах Уайт-Голля, и то его что-то как будто затерло. С чего это он очутился затертым, мы не сумеем сказать: в его распоряжении целая улица. В действительности это единственный путь сообщения на целые мили в окружности. Но тут он торчит неподвижно целыми часами. Полиция не делает попыток привести его в движение, а пассажиры, повидимому, совершенно довольны.

Дамба Темзы еще более уединенное и унылое место. Уязвленные (театральные) души уединяются сюда от людских сборищ и. оставив жестокий, холодный свет далеко-далеко за собою, идут, чтоб тихо замереть на этой дамбе. Другие же путники, встречая затем их скелеты, хоронят их здесь и ставят кресты над могилами, чтобы обозначить место их вечного упокоения.

Комические любовники бывают нередко очень молодыми, а когда люди молоды на сцене, так ужь они молоды на совесть. Ему предполагается около шестнадцати лет, ей около пятнадцати. Но лепечут они оба, как будто бы им не больше семи.

В действительной жизни шестнадцатилетние "мальчуганы" уже кое-что знают, судя по нашим наблюдениям. Настоящий шестнадцатилетний мальчик курит обыкновенно табак "Кавендиш" и немножко играет на бирже или сочиняет книгу, а что касается любви, он уже почти оставил ее позади в этом возрасте. На сцене же новорожденный младенец менее невинен в любовных делах, чем влюбленный шестнадцатилетний юноша.

Но когда мы видим молодую пятнадцатилетнюю особу на сцене, мы смотрим, не стоит ли тут где-нибудь её люлька.

Комические любовники не имеют таких удобств для любовных дел, как герои и героини. Те располагают большими комнатами, чтобы устраивать в них любовь, с отоплением и множеством удобных кресел, так что они могут сидеть в живописнейших позах и совершать все с комфортом. А если они желают проделать это вне дома, у них имеются разрушенные аббатства, с большим камнем, вырисовывающимся посредине, и с лунным светом.

Комические же любовники, напротив, должны любиться, все время стоя, на людных улицах или в неуютных и замечательно узеньких комнатках, где нет никакой обстановки и вовсе отсутствует отопление.

яростью, так что комическим любовникам приходится выкрикивать друг другу слова любви.