Диккенс - Джону Форстеру, апрель 1856 г.

41 ДЖОНУ ФОРСТЕРУ

Париж,

<апрель 1856 г.>

…У меня сердце сжимается от жалости, когда я думаю о нем, коротающем свой век в шерборнском уединении ^[70] странным, но, по-моему, работать не покладая рук, никогда не быть довольным собой, постоянно ставить перед собой все новые и новые цели, вечно вынашивать новые замыслы и планы, искать, терзаться и снова искать, - разве не ясно, что так оно и должно быть! Ведь когда тебя гонит вперед какая-го непреодолимая сила, тут уж не остановиться до самого конца пути. И в тысячу раз лучше терзаться и идти вперед, чем терзаться, не двигаясь с места. Что ж, есть люди, для которых отдыха на этом свете не существует. Все сказанное смахивает на небольшую проповедь, но за последнее время Эти мысли одолевают меня так часто, что я должен был дать им выход.

Хотел бы я знать, удастся ли мне когда-нибудь вновь обрести былое спокойствие духа? Может быть, да, но лишь отчасти. Признаться, я чувствую, что скелет в моем домашнем шкафу ^[71]

Примечания

70

…когда я думаю о нем, коротающем свой век в шерборнском уединении. - После ухода со сцены друг Диккенса актер Макриди (см. коммент. к стр. 41, т. 29 наст. собр. соч.) жил в небольшом городке Шерборне.

71

…скелет в моем домашнем шкафу… - то есть постыдная семейная тайна. Это образное выражение, впервые употребленное Теккереем в его романе «Ньюкомы» (1851), вошло в английский язык. Диккенс намекает на разлад с женой.