| Автор: | Диккенс Ч. Д. |
| Категория: | Роман |
Комментарии
В романе Диккенса «Барнеби Радж» описывается действительное историческое событие под названием «бунт лорда Гордона», имевшее место в Лондоне в 1780 году. Непосредственным поводом к бунту было обсуждение в парламенте вопроса об эмансипации католиков, иначе говоря, о возвращении католикам гражданских прав.
Антикатолические настроения в Англии имели глубокие корни. Со времен Реформации и буржуазной революции XVII века политическая реакция в стране неоднократно использовала английских католиков в своих целях. Еще в первой половине XVIII века в католических семьях нередко укрывались шпионы-иезуиты, засылаемые в Англию Францией и Испанией; часть католиков примкнула к Стюартам, когда они в 1715 и 1745 годах предприняли попытки реставрации в Англии самодержавной монархии.
Однако после разгрома восстания 1745 года, поддержанного только отдельными, самыми богатыми католическими семьями, положение изменилось. Новый строй достаточно укрепился и можно было не бояться восстановления старого режима; англичане-католики стали лояльны к власти. В конце 70-х годов XVIII века - тридцать с лишним лет спустя после последней попытки реставрации Стюартов - антикатолические настроения питались главным образом конкуренцией между буржуа-протестантом и буржуа-католиком. Купцу-протестанту было на руку неравноправное положение католиков. Ему было выгодно поддерживать любые предрассудки против этой части населения. Протестант, особенно если он принадлежал к какой-нибудь ревностной пуританской секте, не шел в лавку «паписта», не заказывал себе платье у портного-«паписта», не селился в доме «паписта».
неудачно. Он в небольшом чине вышел в отставку с морской службы и, подкупив избирателей «гнилого» местечка (так называли избирательные округа, где всего лишь несколько человек обладало правом голоса), стал членом палаты общин, хотя был там на последних ролях. Вскоре ему, однако, представилась возможность стать заметной политической фигурой.
В 1778 году депутат парламента Джордж Сэвиль, близкий левому крылу партии вигов, внес законопроект, согласно которому католики должны были быть уравнены в правах с протестантами. Соотношение сил в парламенте складывалось в пользу Сэвиля, и лорд Гордон, принадлежавший к числу ярых «антипапистов», решил организовать «Союз протестантов», который боролся бы против этого законопроекта вне стен парламента. Политический карьеризм и религиозный фанатизм лорда Гордона шли здесь рука об руку. Нижняя Шотландия (lowland - в противоположность highland, горной части Шотландии), откуда происходил лорд Гордон, еще со времен Реформации являлась оплотом протестантизма, и его семья была издавна известна своей приверженностью этому религиозному учению. В 1779 году в Нижней Шотландии начались волнения, вызванные предстоящей эмансипацией католиков, и лорд Гордон, вернувшись из поездки на родину, принялся вербовать своих сторонников в Лондоне. В день голосования законопроекта Сэвиля в палате общин Гордон привел к зданию парламента толпы своих приверженцев, чтобы оказать давление на депутатов. Но закон все же был принят. В тот же день в Лондоне начались католические погромы. Громили лавки «папистов», жгли их дома, грабили их имущество. Лондонский муниципалитет, представлявший интересы протестантской части купечества, упорно отказывался вызвать войска для охраны «равноправных» отныне католиков, мобилизовать городское ополчение или каким-нибудь иным способом прекратить беспорядки. Очень может быть, что в бездействии властей был не только «коммерческий», но и политический расчет. При помощи католических погромов надеялись дать выход недовольству обитателей лондонских трущоб - самой обездоленной части населения города, - среди которых вел работу «подстрекатель» Уилкс, наиболее близкий к народу и наиболее радикальный политический деятель Англии того времени. Но тут дело приняло неожиданный оборот. Несколько дней спустя после начала событий громили уже по только лавки католиков, но и лавки протестантов; были совершены нападения на дома некоторых видных правительственных чиновников. Толпа направилась к Ньюгетской тюрьме, освободила арестантов и сожгла здание. Были освобождены заключенные из долговых тюрем.
Обстановка в стране в этот период была такова, что попытка Гордона поднять городские низы на борьбу за чуждое для них дело, сыграв на их темноте и предрассудках, привела к стихийному восстанию.
В Англии происходил начиная с 60-х годов XVIII века промышленный переворот. Рабочие трудились по шестнадцать часов в сутки. Для разоряемых новой волной огораживаний крестьян существовало только два пути - в фабричную казарму или на большую дорогу. Целые районы голодали. Лондон кишел деклассированными элементами, стекавшимися сюда со всех концов страны, и быстро обрастал трущобами. Демагогического призыва лорда Гордона оказалось достаточно, чтобы прорвалось давно накапливавшееся негодование народных низов.
Диккенс не всегда дает правильное освещение изображаемым в романе событиям, но в основном старается следовать фактам, используя воспоминания современников и прессу того периода. И только лишь рисуя фигуру лорда Гордона, он сознательно отходит от действительности. Это неслучайно. Такого отступления от исторической правды требовал сам замысел романа.
«Барнеби Радж» создавался Диккенсом в годы чартизма и был непосредственным откликом на события того периода, когда в стране возникла революционная ситуация. О злободневности своего произведения Диккенс говорит, правда обиняком, в предисловии, к роману. На ту же мысль должен был навести читателя один из образов романа - Симон Тэппертит, организовавший союз подмастерьев и принявший участие в бунте Гордона. Союзы подмастерьев были, как известно, предшественниками рабочих организаций, явившихся опорой чартистского движения.
Основной вопрос, который ставит перед читателем автору романа «Барнеби Радж», это вопрос о народной революции, о непосредственном политическом действии масс, И ответ на него он дает противоречивый.
Диккенс - отнюдь не сторонник революции. Это нетрудно заметить и по тому, скажем, как он описывает разрушение Ньюгета, и по тому, как позже будет трактовать в своей «Повести о двух городах» революционные события во Франции. Бунт лорда Гордона избран им фабулой романа постольку, поскольку на его примере писателю легче было показать «бессмысленность восстания». Диккенс справедливо осуждает цели, которых добивался гордоновскнй «Союз протестантов», но при этом выступает против народного восстания как способа достижения любых, пусть даже справедливых целей.
И вместе с тем Диккенс понимает, что народ восстает, когда он не может больше терпеть. Понимает и то, как закономерно недовольство народа. Правящие верхи сами доводят народ до восстания - они обрекают его на нищету, пренебрегают его интересами, оскорбляют его достоинство. Восстание по Диккенсу - это форма протеста невежественных, темных людей. Но кто виновен в их темноте и невежестве?
Подобные взгляды Диккенса определили собой сюжет романа и характеры его героев. Лорд Гордон, вдохновитель восстания, представлен благородным идеалистом, сочувствующим народу, любящим его. И рядом с ним появляется вымышленная фигура политического авантюриста Гашфорда, подстрекающего народ на бесчинства. Две стороны восстания, как его понимал Диккенс, воплощены в двух разных героях.
с разумом ребенка - самого человечного и благородного свойства. Он мечтает, чтобы мать его могла жить в довольстве. Он мечтает о справедливости для всех. Но его оказывается очень легко обмануть и повести ложными путями. Он приходит в ужас при виде крови. Но восстание - это безумие, и безумному Барнеби суждено стать одним из его активных участников. Барнеби совершил немало преступлений, но он до конца оправдан - и судом божеским и судом человеческим. Виновен не он, а те, кто подстрекал его на зло.
Еще больший интерес представляет образ Хью. Автор делает его незаконным сыном сэра Честера, этого сибарита-аристократа. И хотя Хью много лучше и честнее своего отца, только в дни восстания этот отщепенец общества начинает чувствовать себя хозяином своей судьбы. Жизнь, которую вел Хью, нищета, в которой он жил, довели его до одичания, и не его вина, что его самоотверженность сродни жестокости, геройство - кровожадности, а целеустремленность - безумию маниака, опьяненного кровью. Преступления Хью - это грех Джона Честера, это грех тысяч подобных господ.
Каков же вывод Диккенса? Тот же, что и в других его произведениях. Он призывает тех, кто правит народом, действовать во благо ему и при помощи осторожных реформ уничтожить социальную несправедливость. Даже в этом, написанном с консервативных позиций романе Диккенс остается гуманистом и другом простых людей.
Евгений Ланн