Рейгэтские помещики
(Старая орфография)

Текст в старой орфографии, автоматический перевод текста в новую орфографию можно прочитать по ссылке: Рейгэтские помещики

Конанъ-Дойль

Конанъ-Дойль. Аристократъ-Холостякъ. (Изъ приключенiй Шерлока Холмса).

Переводъ съ англiйскаго А. Репиной.

Изданiе Второе.

Москва. Типографiя Вильде, Малая Кущовка, соб. домъ, 1908.

Прошло не мало времени, прежде чемъ здоровье моего друга, м-ра Шерлока Холмса, вполне поправилось после его напряженной деятельности весной 1887 г. Вопросъ о нидерландско-суматрской компанiи и колоссальныхъ планахъ барона Мопертюи еще слишкомъ живъ въ памяти публики и слишкомъ интимно связанъ съ политическими и финансовыми вопросами для того, чтобы касаться его въ этихъ очеркахъ. Однако, следствiемъ его, косвеннымъ образомъ, было появленiе странной, сложкой задачи, разрешенiе которой дало моему другу возможность ввести новое оружiе въ число употреблявшихся имъ во время его продолжительной борьбы съ преступленiями.

Въ моихъ заметкахъ упоминается, что 14-го апреля я получилъ телеграмму изъ Лiона, извещавшую меня, что Холмсъ лежитъ больной въ гостинице Дюлонъ. Спустя сутки я уже стоялъ у его постели и съ облегченiемъ убедился, что симптомы его болезни не представляли ничего опаснаго. Однако, и его железное сложенiе не выдержало напряженнаго состоянiя, въ которомъ онъ находился во время следствiя, продолжавшагося два месяца. За этотъ перiодъ онъ работалъ не менее пятнадцати часовъ въ сутки, а иногда, какъ онъ признался мне, и по пяти сутокъ безъ отдыха. Блистателынiй исходъ дела не могъ предотвратить реакцiи, последовавшей за крайнимъ напряженiемъ силъ, и въ то время, когда имя его гремело по всей Европе, а комната, въ которой онъ лежалъ, была положительно завалена поздравительными телеграммами, я нашелъ его въ полномъ упадке духа. Даже сознанiе, что онъ добился успеха въ деле, съ которымъ не могла справиться полицiя трехъ государствъ, и перехитрилъ самаго искуснаго мошенника Европы, не могло вывести его изъ нервной прострацiи.

Черезъ три дня мы вместе вернулись въ улицу Бэкеръ, но ясно было, что моему другу нужна перемена места да и мне мысль провести недельку, другую въ деревне казалась очень привлекательной. Мой старинный прiятель, полковникъ Хэйтеръ, котораго я лечилъ въ былое время въ Афганистане, жилъ теперь близъ Рейгэта въ Сёррее и не разъ приглашалъ меня погостить у него. Въ последнiй разъ онъ писалъ, что былъ бы радъ, если бы мой другъ прiехалъ со мной. Пришлось пустить въ ходъ разныя дипломатическiя уловки, но когда Холмсъ узналъ, что мой прiятель - холостякъ и что гостямъ его предоставляется полная свобода, онъ согласился принять предложенiе и черезъ неделю после нашего возвращенiя изъ Лiона мы уже сидели подъ гостепрiимной кровлей полковника. Хэйтеръ былъ славный старый солдатъ, много видавшiй на своемъ веку, и, какъ я и ожидалъ, у нихъ съ Холмсомъ нашлось много общаго.

Вечеромъ въ день нашего прiезда мы все сидели въ кабинете полковника, стены котораго украшены были оружiемъ. Холмсъ лежалъ на диване, а Хэйтеръ и я пересматривали небольшой запасъ оружiя. - Между прочимъ, вдругъ сказалъ полковникъ, - я возьму къ себе наверхъ одинъ изъ этихъ пистолетовъ на случай тревоги.

- Тревоги! - сказалъ я.

- Да, недавно тутъ у насъ былъ переполохъ. Въ прошлый понедельникъ напали на домъ одного изъ нашихъ магнатовъ, Эктона. Покража ни велика, но воровъ еще не удалось поймать.

- А следовъ никакихъ? - спросилъ Холмсъ, взглядывая на полковника.

- Никакихъ. Но дело это пустяшное, одно изъ мелкихъ преступленiй, обычныхъ въ нашей местности, слишкомъ ничтожныхъ для того, чтобы за интересовать васъ, м-ръ Холмсъ, после знаменитаго международнаго дела.

Холмсъ сделалъ знакъ рукою, какъ бы отстраняя комплиментъ, но по улыбке было видно, что о доволенъ имъ.

- Были въ деле какiя-нибудь интересныя подробности?

- Кажется, нетъ. Воры обшарили библiотеку, но получили очень мало за свой трудъ. Все тамъ перевернуто вверхъ дномъ, шкафы открыты и обшарены, а исчезли только одинъ разрозненный томъ Гомера въ переводе Попа, два подсвечника накладного серебра, пресспапье изъ слоновой кости, маленькiй дубовый термометръ и пучокъ веревки.

- О, молодцы, очевидно, схватили, что имъ попалось подъ руку.

Холмсъ проворчалъ что-то себе подъ носъ.

-- Местная полицiя должна бы заняться этимъ,сказалъ онъ. - Ведь очевидно, что...

Но я погрозилъ ему.

-- Вы здесь для отдыха, мой милый. Ради Бога, не выдумывайте себе новой работы, когда у васъ нервы такъ издерганы.

Холмсъ, съ видомъ комической покорности, взглянулъ на полковника, и разговоръ перешелъ на менее опасныя темы.

Однако, судьба решила, чтобы вся моя профессiональная осторожность пропала даромъ, потому что на следующее утро дело явилось передъ нами въ такомъ виде, что его нельзя было игнорировать, и наше посещенiе деревни приняло совершенно неожиданный оборотъ. Мы сидели за завтракомъ, когда въ столовую вдругъ вбежалъ дворецкiй съ совершенно растеряннымъ видомъ.

- Вы слышали новость, сэръ? - задыхаясь, проговорилъ онъ. - Слышали, что случилось у Кённингэмовъ, сэръ?

- Воровство? - крикнулъ полковникъ, не донеся до рта чашку съ кофе.

- Убiйство!

Полковникъ свистнулъ.

- Чортъ возыми! - проговорилъ онъ. - Кто же убитъ? Самъ мировой или сынъ?

- Ни тотъ, ни другой, сэръ. Убитъ Вильямъ, кучеръ. Въ самое сердце... и слова ни сказалъ.

- Кто же убилъ его?

- Разбойникъ, сэръ. Выскочилъ, какъ стрела, и следъ его простылъ. Онъ только-что влезъ въ окно кладовой, какъ Вильямъ бросился на него и поплатился жизнью, спасая имущество своего господина.

- Когда?

- Вчера ночью, сэръ, около полуночи.

- А! Ну, такъ мы сейчасъ отправимся туда, - сказалъ полковникъ, хладнокровно принимаясь опять за завтракъ. - Скверная исторiя, - прибавилъ онъ, когда дворецкiй вышелъ изъ комнаты. - старикъ Кённингэмъ - одинъ изъ самыхъ выдающихся нашихъ помещиковъ и весьма порядочный человекъ. Это убiйство страшно поразитъ его, потому что кучеръ жилъ у него много летъ и былъ хорошiй слуга. Очевидно, это те же негодяи, которые забрались въ Эктонъ,

- Вотъ именно.

- Гмъ! Можетъ-быть, дело окажется совершенно простое, но на первый взглядъ оно все же любопытно, не правда ли? Шайка воровъ, действующая въ известной местности, могла бы несколько разнообразить свои похожденiя и не нападать въ теченiе несколькихъ дней на два дома въ одномъ округе. Когда вчера вечеромъ вы заговорили о предосторожностяхъ, я помню, что мне пришла въ голову мысль, что едва ли какой-либо воръ или воры обратятъ вниманiе на эту местность Англiи. Оказывается, однако, что мне следуетъ еще многому поучиться.

- Я думаю, это какой-нибудь местный профессiоналъ, - сказалъ полковникъ. - Въ такомъ случае онъ, понятно, выбралъ поместья Эктона и Кённингэма, какъ самыя большiя.

- И богатыя?

- Должны бы быть самыми богатыми; но въ продолженiе несколькихъ летъ они вели процессъ другъ съ другомъ, который, какъ я полагаю, высосалъ соки изъ обоихъ. У стараго Эктона есть какое-то право на половину именiя Кённингэма, и адвокаты ухватились за это дело обеими руками.

- Если это какой-нибудь местный негодяй, то поймать его не трудно, - зевая, проговорилъ Холмсъ. - Хорошо, Ватсонъ, я не стану мешаться въ это дело.

- Инспекторъ Форрестеръ, сэръ, - проговорилъ дворецкiй, растворяя двери.

Въ комнату вошелъ франтоватый молодой человекъ съ умнымъ лицомъ.

- Здравствуйте, полковникъ, - сказалъ онъ. - Извините, что помешалъ, но мы слышали, что здесь м-ръ Шерлокъ Холмсъ изъ улицы Бэкеръ.

Полковникъ указалъ на моего друга. Инспекторъ поклонился.

- Мы думали, что, можетъ-быть, вы согласитесь пойти съ нами, м-ръ Холмсъ.

- Судьба, положительно, противъ васъ, Ватсонъ, - со смехомъ сказалъ мой прiятель. - Мы только-что говорили объ этомъ деле, инспекторъ. Можетъ-быть, вы сообщите намъ несколько подробностей.

По тому, какъ онъ откинулся на спинку кресла, я увиделъ, что все мои увещанiя будутъ напрасны.

- Въ деле Эктона у насъ не было никакихъ данныхъ. Въ этомъ же ихъ очень много, и нетъ сомненiя, что въ обоихъ случаяхъ участковала одна и та же личность. Человека этого видели.

- А!

- Да, сэръ. Но онъ убежалъ съ быстротой лани, после того, какъ выстрелилъ въ беднаго Вильяма Кирвана. М-ръ Кённингэмъ виделъ его изъ окна спальни, а м-ръ Алекъ Кённингэмъ - съ чернаго хода. Тревога поднялась въ три четверти двенадцатаго. Мръ Кённингэмъ только-что легъ въ постель, а м-ръ Алекъ, уже въ халате, курилъ трубку. Они оба слышали, какъ кучеръ Вильямъ звалъ на помощь, и м-ръ Алекъ бросился внизъ узнать, что случилось. Дверь чернаго хода была отперта, и внизу лестницы онъ увиделъ двухъ человекъ, боровшихся другъ съ другомъ. Одинъ изъ нихъ выстрелилъ, другой упалъ, и убiйца бросился въ садъ и перескочилъ черезъ заборъ. М-рь Кённингэмъ, выглянувъ изъ окна спальни, виделъ, какъ онъ добежалъ до дороги, но затемъ потерялъ его изъ виду. М-ръ Алекъ нагнулся, чтобы посмотреть, нельзя ли помочь умирающему, а негодяй темъ временемъ убежалъ. Мы знаемъ только, что это человекъ средняго роста, одетый въ темную одежду, усердно разыскиваемъ его и надеемся скоро найти, такъ какъ онъ здесь чужой.

- Что делалъ Вильямъ тамъ? Говорилъ онъ что-нибудь передъ смертью?

- Ни слова. Онъ жилъ въ сторожке съ матерью, и такъ какъ былъ очень преданный малый, то мы думаемъ, что онъ пришелъ въ домъ взглянуть, все ли тамъ въ порядке. Понятно, что происшествiе въ поместье Эктона заставило всехъ быть настороже. Разбойникъ, должно-быть, только-что взломалъ дверь - замокъ оказался сломаннымъ, когда Вильямъ бросился на него.

- Не сказалъ ли Вильямъ чего-нибудь матери, когда уходилъ изъ дома?

- Она очень стара и глуха, и мы ничего не можемъ добиться отъ нея. Она чуть съ ума не сошла отъ постигшаго ее удара, да и прежде, кажется, не отличалась умомъ. Но у насъ въ рукахъ есть одна замечательная вещь. Взгляните, пожалуйста, на это!

- Вотъ что найдено въ руке убитаго. Повидимому, что это клочокъ, оторванный отъ целаго листа бумаги. Заметьте, что обозначенное тутъ время какъ разъ совпадаетъ съ темъ, когда убили беднягу Вильяма. Вы видите, что или убiйца вырвалъ отъ него остальной листъ, или, наоборотъ, Вильямъ вырвалъ этотъ клочекъ изъ рукъ убiйцы. Дело идетъ какъ будто о свиданiи.

Холмсъ взялъ клочокъ бумаги, факсимиле котораго приведено здесь.

- Если признать это за назначенiе свиданiя, - продолжалъ инспекторъ, - то, конечно, можно предположить, что Вильямъ Кирванъ, хотя и пользовался репутацiей честнаго человека, состоялъ въ заговоре съ воромъ. Онъ могъ встретиться съ нимъ, помочь ему даже взломать дверь, а затемъ между ними могла произойти ссора.

- Это чрезвычайно интересный отрывокъ, - сказалъ Холмсъ, разсматривая его съ большимъ вниманiемъ. - Дело-то оказывается гораздо сложнее, чемъ я думалъ, - прибавилъ онъ, опуская голову на руки. Инспекторъ улыбался впечатленiю, произведенному этимъ деломъ на знаменитаго лондонскаго спецiалиста.

- Ваше последнее предположенiе о возможности соглашенiя между воромъ и кучеромъ и о томъ, что этотъ клочокъ представляетъ собой отрывокъ письма одного изъ нихъ, остроумно и не лишено вероягiя, - заговорилъ, наконецъ, Холмсъ. - Но эта записка открываетъ...

Онъ снова опустилъ голову на руки и сиделъ несколько минутъ, погруженный въ глубокое раздумье. Когда онъ поднялъ голову, я съ изумленiемъ увиделъ, что румянецъ игралъ у него на щекахъ, а глаза блестели, какъ до болезни. Онъ вскочилъ на ноги съ прежней энергiей.

- Знаете что! - сказалъ онъ. - Мне бы хотелось хорошенько и спокойно заняться подробностями этого дела. Въ немъ есть что-то чрезвычайно привлекательное для меня. Если позволите, полковникъ, я оставлю васъ съ моимъ другомъ Ватсономъ и пройдусь съ инспекторомъ, чтобы проверить правдоподобность фантазiи, пришедшей мне въ голову. Я вернусь черезъ полчаса.

Прошло целыхъ полтора часа, прежде чемъ инспекторъ вернулся одинъ.

- Мистеръ Холмсъ расхаживаетъ по полю взадъ и впередъ, - сказалъ онъ. - Онъ приглашаетъ насъ всехъ отправиться въ домъ.

- Къ мистеру Кённингэму?

- Да, сэръ.

- Зачемъ?

Инспекторъ пожалъ плечами.

- Право, не знаю, сэръ. Между нами, мне кажется, что мистеръ Холмсъ еще не вполне оправился отъ болезни. Онъ держитъ себя какъ-то странно и очень возбужденъ.

- Мне кажется, вы напрасно тревожитесь, - сказалъ я. - Я всегда убеждался, что въ его сумашествiи есть известный методъ.

- Или, наоборотъ, въ его методе сказывается сумашествiе, - пробормоталъ инспекторъ. - Но онъ горитъ желанiемъ отправиться туда, а потому, если вы готовы, полковникъ, пойдемте къ нему.

Мы застали Холмса расхаживающимъ взадъ и впередъ по полю, съ опущенной на грудь головой и засунутыми въ карманы брюкъ руками.

- Интересъ дела все возрастаетъ, - проговорилъ онъ. - Ватсонъ, наша поездка въ деревню удалась какъ нельзя лучше. Я провелъ чудесное утро.

- Вы были, какъ видно, на месте преступленiя? - спросилъ полковникъ.

- И успешно?

- Да; мы видели несколько интересныхъ вещей. Разскажу вамъ дорогой. Прежде всего мы видели тело несчастнаго. Онъ, действительно, какъ и говорили, умеръ отъ выстрела изъ револьвера.

- А разве вы сомневались въ этомъ?

- О, во всякомъ случае следовало удостовериться. Изследованiе наше было не лишнимъ. Потомъ мы поговорили съ мистеромъ Кённингэмомъ и его сыномъ, которые точно указали намъ место, где убiйца перескочилъ черезъ заборъ. Это было чрезвычайно интересно.

- Конечно.

- Потомъ мы заглянули къ матери беднаго малаго, но ничего отъ нея не узнали, такъ какъ она очень стара и слаба.

- Ну, а результатъ вашихъ изследованiй?

- Убежденiе, что случай совершенно особенный. Можетъ-быть, наше посещенiе несколько выяснитъ его. Мы съ инспекторомъ, кажется, сходимся во мненiи, что клочокъ бумаги, зажатый въ руке убитаго и указывающiй часъ смерти его, весьма важный документъ.

- Онъ долженъ служить исходной точкой, мистеръ Холмсъ.

- Онъ и служитъ ей, Авторъ этой записки заставилъ Вильяма Кирвана встать въ этотъ часъ. Но где же листъ, отъ котораго оторванъ этотъ клочокъ?

- Я тщательно осмотрелъ все место кругомъ, надеясь найти его, - сказалъ инспекторъ.

- Онъ былъ вырванъ изъ руки убитаго. Кому было такъ нужно овладеть имъ? Тому, кого могла уличить эта записка. Что же онъ сделалъ съ ней? По всемъ вероятiямъ, сунулъ ее въ карманъ, не заметивъ, что клочокъ отъ нея остался въ руке убитаго. Если бы намъ удалось добыть остальную часть листка, то, очевидно, мы сделали бы большой шагъ къ открытiю тайны.

- Да, но какъ намъ добраться до кармана преступника, не поймавъ его самого?

- Да, да, объ этомъ стоитъ подумать. Затемъ еще одинъ пунктъ. Записка была прислана Вильяму. Человекъ, написавшiй ее, принесъ не самъ, иначе онъ могъ бы передать все на словахъ. Кто же принесъ записку? Или ее прислали по почте?

- Я навелъ справки, - сказалъ инспекторъ. - Вильямъ получилъ вчера после полудня письмо по почте. Конвертъ онъ уничтожилъ.

- Превосходно! - вскрикнулъ Холмсъ, похлопывая инспектора по спине. - Вы видели почталiона. Право, прiятно работать съ вами. Ну, вотъ и сторожка; если вы пройдете со мною, полковникъ, я покажу вамъ место преступленiя.

Мы прошли мимо хорошенькаго коттэджа, где жилъ покойный, и, по аллее, окаймленной дубами, дошли до красиваго стариннаго дома эпохи королевы Анны. Надъ входной дверью стоялъ годъ битвы при Мальплакэ. Холмсъ и инспекторъ по вели насъ кругомъ до чернаго входа, отделеннаго садомъ отъ забора, идущаго вдоль дороги. У двери въ кухню стоялъ констэбль.

- Откройте дверь, - сказалъ Холмсъ. - Ну-съ, вотъ на этой лестнице стоялъ молодой мистеръ Кённингэмъ и виделъ, какъ двое людей боролись какъ разъ на томъ месте, где мы стоимъ теперь. Старикъ мистеръ Кённингэмъ стоялъ у второго окна налево и виделъ, какъ убiйца убежалъ влево отъ куста. Виделъ это и сынъ. Оба они сходятся на счетъ куста. Тогда мистеръ Алекъ выбежалъ и сталъ на колени возле раненаго. Земля, какъ вы видите, очень тверда, и тутъ нетъ следовъ, которые могли бы помочь намъ.

Въ эту минуту изъ-за угла дома на дорожку сада вышли двое людей. Одинъ изъ нихъ былъ пожилой человiкъ, съ крупными, резкими чертами лица, съ тяжелымъ взглядомъ глазъ; другой - блестящiй молодой человекъ; его сiяющее, смеющееся лицо и щегольская одежда составляли странный контрастъ съ приведшимъ насъ сюда деломъ.

- Ахъ, дайте намъ немножко времени, - добродушно заметилъ Холмсъ.

- Да, время понадобится вамъ, - сказалъ молодой Алекъ Кёинингэмъ. - По моему, нетъ никакихъ уликъ.

- Есть только одна, - ответилъ инспекторъ. - Мы думали, что если бы намъ удалось найти... Боже мой! Что съ вами, мистеръ Холмсъ?

Лицо моего друга вдругъ приняло ужасное выраженiе. Глаза его закатились, черты исказились. Съ подавленнымъ стономъ онъ упалъ ничкомъ на землю. Испуганные внезапностью и силой припадка, мы отнесли его въ кухню. Несколько минутъ онъ лежалъ въ большомъ кресле, откинувшись на спинку и тяжело дыша. Наконецъ, онъ всталъ и со сконфуженнымъ видомъ принялся извиняться, что перепугалъ насъ.

- Ватсонъ можетъ вамъ сказать, что я только-что оправился после серьезной болезни, - объяснилъ онъ. - Я подверженъ этимъ внезапнымъ нервнымъ припадкамъ.

- Не отвезти ли васъ домой въ шарабане? - спросилъ старикъ Кённингэмъ.

- Такъ какъ я уже здесь, то мне хотелось бы удостовериться въ одномъ пункте. Это очень легко сделать.

- А именно?

- Видите ли, мне кажется, весьма возможно предположить, что бедняга Вильямъ пришелъ не до, а после того, какъ воръ забрался въ домъ. Вы, повидимому, не сомневаетесь, что хотя замокъ и былъ взломанъ, но убiйца не входилъ въ дверь.

- Мне кажется, это - очевидно, - серьезно ответилъ м-ръ Кённингэмъ. - Ведь мой сынъ Алекъ еще не ложился спать и, конечно, слышалъ бы, если бы кто-нибудь ходилъ внизу.

- Где онъ сиделъ?

- Я сиделъ и курилъ у себя въ уборной.

- Где окно уборной?

- Последнее слева; рядомъ съ окномъ комнаты отца.

- Конечно, у васъ обоихъ еще горели лампы?

- Безъ сомненiя.

- Странно, - улыбаясь, проговорилъ Холмсъ. - Ну, разве не удивительно, что воръ - да къ тому еще опытный воръ - решается ворваться въ домъ, когда видитъ по свету, что въ немъ не спятъ еще двое людей..

- Должно-быть, человекъ смелый.

- Если бы дело не было странное, намъ не пришлось бы просить васъ выяснить его, - сказалъ м-ръ Алекъ. - Что же касается вашего предположенiя, что воръ обокралъ домъ прежде, чемъ накрылъ его Вильямъ, то я считаю его вполне нелепымъ. Разве мы не заметили бы безпорядка въ доме и не хватились бы похищенныхъ вещей?

веревокъ, пресспапье и еще какiе-то пустяки.

- Мы вполне отдаемся въ ваше распоряженiе, м-ръ Холмсъ, - сказалъ старикъ Кённингэмъ. - Все, что укажете вы или инспекторъ, будетъ исполнено.

- Во-первыхъ, - сказалъ Холмсъ, - мне бы хотелось, чтобы вы предложили награду лично отъ себя - когда еще полицiя определитъ сумму! - а эти вещи нужно делать какъ можно скорее. Я набросалъ заявленiе; можетъ-быть, вы согласитесь подписать его. Я думаю, пятидесяти фунтовъ будетъ достаточно.

- Я охотно далъ бы и пятьсотъ, - сказалъ Кённингэмъ, беря листъ бумаги и карандашъ, поданный Холмсомъ. - Но здесь есть неточность, - прибавилъ онъ, взглянувъ на объявленiе.

- Я несколько торопился, когда писалъ.

- Видите ли, вы пишите: "Такъ какъ въ среду, около трехъ четвертей перваго, была сделана попытка... и т. д. На самомъ же деле было три четверти двенадцатаго.

Мне было досадно за сделанную ошибку, такъ какъ я зналъ, какъ это будетъ непрiятно Холмсу. Онъ отличался точностью въ передаче фактовъ, но только что перенесенная имъ болезнь, очевидно, потрясла его, и этой маленькой случайности было для меня достаточно, чтобы видеть, что онъ еще не вполне поправился. Онъ самъ сконфузился на минуту, инспекторъ поднялъ брови, а Алекъ Кённингемъ громко захохоталъ. Но старый джентльменъ исправилъ ошибку и отдалъ Холмсу бумагу.

- Отдайте ее напечатать какъ можно скорее, - сказалъ онъ. - Мне кажется, это превосходная идея.

Холмсъ аккуратно положилъ объявленiе въ записную книжку.

- А теперь, - сказалъ онъ, - право, хорошо бы намъ всемъ пройтись по дому и убедиться, не утащилъ ли чего-нибудь этотъ несколько полоумный грабитель.

Прежде чемъ войти въ домъ, Холмсъ осмотрелъ взломанную дверь. Очевидно, было всунуто долото или крепкiй ножъ, чтобы выдвинуть замокъ обратно.

- У васъ, стало-быть, нетъ засова? - спросилъ онъ.

- Мы не находили его нужнымъ.

- Вы не держите собаки?

- Держимъ; но она на привязи по другую сторону дома.

- Когда прислуга ложится спать?

- Около десяти.

- Вероятно, и Вильямъ ложится въ то же время?

- Да.

- Странно, что онъ не спалъ именно въ эту ночь. Теперь я былъ бы очень радъ, если бы вы были такъ добры и проводили насъ по дому, м-ръ Кённингэмъ.

Коридоръ, вымощенный плитами, съ выходящими въ него кухнями, велъ къ деревянной лестнице, поднимавшейся въ перный этажъ. Онъ выходилъ и на противоположную площадку, съ которой начиналась другая, более нарядная лестница, ведшая въ парадную переднюю. На эту площадку выходили двери гостиной и несколькихъ спаленъ, въ томъ числе и спальни м-ра Кённингэма и его сына. Холмсъ шелъ медленно, внимательно приглядываясь къ архитектуре дома. По выраженiю его лица я виделъ, что онъ напалъ на горячiй следъ, но никакъ не могъ себе представить, куда приведетъ его этотъ следъ.

вамъ судитъ, могъ ли воръ забраться сюда, не потревоживъ насъ.

- Кажется, придется вернуться и искать новаго следа, - заметилъ сынъ съ несколько злобной улыбкой.

- Попрошу васъ потерпеть еще немного. Вотъ, напримеръ, мне хотелось бы знать, какъ далеко можно видеть изъ оконъ спаленъ. Это, насколько я понялъ, спальня вашего сына, - прибавилъ онъ, отворяя дверь, - а это уборная, где онъ сиделъ и курилъ, когда началась тревога. Куда выходитъ ея окно?

Онъ прошелъ черезъ спальню, отворилъ дверь и окинулъ взглядомъ следующую комнату.

- Надеюсь, вы довольны теперь? - спросилъ м-ръ Кённингэмъ съ досадой въ голосе.

- Благодарю васъ; кажется, я виделъ все, что нужно.

- Тогда, если это действительно необходимо, мы можемъ пройти въ мою комнату.

- Если васъ это не затруднитъ.

Мировой судья пожалъ плечами и провелъ насъ въ свою комнату, очень просто убранную. Въ то время, какъ мы подходили къ окну, Холмсъ отсталъ отъ остальныхъ такъ, что онъ и я шли последними въ нашей группе. Въ ногахъ у кровати стоялъ маленькiй столикъ, а на немъ тарелка съ апельсянами и графинъ съ водой. Въ ту минуту, какъ мы подошли къ нему, Холмсъ, къ несказанному моему изумленiю, нагнулся впередъ и преспокойно опрокинулъ столикъ. Графинъ разлетелся вдребезги, а фрукты покатились во все стороны.

- Ахъ, Ватсонъ, что вы наделали? - хладнокровно заметилъ Холмсъ. - Въ какой видъ вы привели коверъ?

на ножки.

- Ахъ! - крикнулъ инспекторъ. - Куда же онъ девался?

Холмсъ исчезъ.

- Подождите минутку, - сказалъ Алекъ Кеннингэмъ. - По-моему, онъ спятилъ съ ума. Отецъ, пойдемъ посмотримъ, куда онъ девался.

Они выбежали изъ комнаты. Инспекторъ, полковникъ и я въ недоуменiи переглядывались между собой.

Внезапный возгласъ: "На помощь! На помощь! Убьютъ!" прервалъ его речь. Съ ужасомъ я узналъ голосъ моего друга и выбежалъ, какъ безумный, на площадку. Крики, перешедшiе въ хриплый стонъ, неслись изъ комнаты, въ которую мы заходили раньше. Я влетелъ сначала въ нее, а потомъ въ смежную уборную. Оба Кённингэма навалились на лежавшаго на полу Холмса. Младшiй душилъ его за горло обеими руками, а старшiй, казалось, старался вывихнуть ему кисть руки. Въ одно мгновенiе мы трое оторвали ихъ отъ Холмса, и онъ съ трудомъ поднялся на ноги, весь бледный и сильно измученный.

- Арестуйте этихъ людей, инспекторъ! - задыхаясь, проговорилъ онъ.

- По обвиненiю въ чемъ?

- Въ убiйстве кучера Вильяма Кирвана.

- О, м-ръ Холмсъ! - наконецъ, проговорилъ онъ, - я уверенъ, что вы вовсе не...

- Замолчите и взгляните на ихъ лица! - отрывисто сказалъ Холмсъ.

Никогда въ жизни не приходилось мне видеть на человеческомъ лице более полнаго выраженiя сознанiя вины. Старикъ казался совершенно пораженнымъ; его лицо съ резко очерченными чертами приняло тяжелое; угрюмое выраженiе. Сынъ же, напротивъ, утратилъ все свое изящество; ярость опаснаго дикаго зверя засверкала въ его темныхъ глазахъ и исказила красивое лицо. Инспекторъ ничего не сказалъ, но подошелъ къ двери и свистнулъ въ свистокъ. На зовъ явились два констэбля.

- Не могу поступить иначе, м-ръ Кённингэмъ, - сказалъ онъ. - Надеюсь, что все это окажется нелепымъ недоразуменiемъ. А! Это что! Бросьте.

- Сохраните эту вещь, - сказалъ Холмсъ, поспешно наступая на револьверъ. - онъ пригодится намъ при следствiи. Но вотъ то, что необходимо намъ.

Онъ протянулъ инспектору маленькiй кусокъ смятой бумаги.

- Остальная записка? - спросилъ инспекторъ,

- Именно такъ.

- Тамъ, где и следовало ожидать. Сейчасъ объясню вамъ все. Мне кажется, полковникъ, что вы съ Ватсономъ можете теперь вернуться домой; я же приду къ вамъ самое большое черезъ часъ. Мне и инспектору нужно поговорить съ арестованными, но я наверно вернусь къ завтраку.

Шерлокъ Холмсъ сдержалъ свое слово и черезъ часъ уже входилъ въ курительную комнату полковника въ сопровожденiи пожилого господина невысокаго роста, котораго представили мне какъ м-ра Эктона, въ доме котораго произошелъ первый грабсжъ.

- Я желалъ, чтобы м-ръ Эктонъ присутвовалъ при моемъ объясненiи этого дельца, - сказалъ Холмсъ, - такъ какъ ему вполне естественно интересоваться подробностями его. Боюсь, любезный полковникъ, что вы отъ души жалеете, что приняли въ свой домъ такого буревестника, какъ я.

- Напротивъ, - горячо ответилъ полковникъ, - я считаю, что мне посчастливилось въ томъ, что я могъ изучить вашъ методъ изследованiй. Сознаюсь, что результаты превзошли все мои ожиданiя. Но я такъ и не понимаю, какiя у васъ были данныя для того, чтобы выяснить это дело.

всего, такъ какъ я несколько потерпелъ отъ встряски, заданной мне въ уборной, то намереваюсь подкрепиться глоточкомъ вашей водки, полковникъ. Я несколько утомился за последнее время,

- Надеюсь, у васъ не было больше нервнаго припадка?

Шерлокъ Холмсъ отъ души расхохотался.

- Въ свое время дойдетъ и до этого, - сказалъ онъ. - Я разскажу вамъ все по порядку и покажу вамъ, какъ я дошелъ до моихъ выводовъ. Пожалуйста, останавливайте меня, если что-либо покажется вамъ неяснымъ.

"Въ искусстве сыска чрезвычайно важно уметь отличить въ массе фактовъ случайные отъ существенныхъ. Иначе энергiя и вниманiе разсеиваются вместо того, чтобы сосредоточиться, какъ это необходимо. Въ данномъ случае съ первой микуты у меня не было сомненiя, что ключъ ко всему происшествiю следуетъ искать въ клочке бумаги, вынутомъ изъ руки мертвеца.

"Прежде чемъ итти дальше, я хотелъ бы обратить вниманiе на то обстоятельство, что если бы разсказъ Алека Кённингэма былъ веренъ и нападавшiй, застреливъ Вильяма Кирвана, бежалъ моментально, то, очевидно, не онъ вырвалъ бумагу изъ рукъ убитаго. А если это сделалъ не онъ, то сделалъ самъ Алекъ Кённингэмъ, потому что къ тому времени, какъ спустился старикъ, на месте происшествiя было уже несколько слугъ. Это очень просто, но инспекторъ не обратилъ вниманiя на эту сторону дела, потому что точкой его отправленiя была невозможность участiя местныхъ магнатовъ въ подобнаго рода преступленiяхъ. Ну, а у меня нетъ никакихъ предразсудковъ, и я всегда послушно иду по всякому следу и, такимъ образомъ, въ самой первой стадiи следствiя я уже сталъ подозрительно поглядывать на роль, сыгранную мистеромъ Алекомъ Кённингэмомъ.

Я очень тщательно изучилъ уголокъ оторванной бумаги, переданный мне инспекторомъ. Мне сразу стало ясно, что онъ составляетъ часть весьма важнаго документа. Вотъ онъ. Не бросается ли вамъ въ глаза что-либо особенное?

- Почеркъ очень неровный, - сказалъ полковникъ.

"т", написанную твердымъ почеркомъ и съ черточкой надъ буквой въ словахъ "захотите", "притти" и сравните ее съ той же буквой въ слове "четверть", написанномъ более слабымъ почеркомъ. Достаточно весьма поверхностнаго анализа, чтобы убедиться, что слова "узнаете", "можетъ быть" написаны более твердой рукой, а "что" - более слабой.

- Клянусь Юпитеромъ, это ясно, какъ день! - крикнулъ полковникъ.

- Очевидно, задумано было скверное дело, и одинъ изъ соучастниковъ, не доверяя другому, решилъ, чтобы все делалось сообща. Руководителемъ былъ, конечно, тотъ, кто написалъ слова: "захотите", "узнаете".

- Изъ чего вы заключаете это?

- Это можно вывести изъ одного сравненiя почерковъ. Но у насъ есть и другiя, более важныя основанiя. Если вы станете внимательно разсматривать этотъ клочокъ, то придете къ заключенiю, что человекъ съ более твердымъ почеркомъ первый писалъ слова, оставляя пустыя места, которыя долженъ былъ заполнять другой. Оставленные промежутки между словами были иногда слишкомъ малы и второму пришлось писать очень сжато, чтобы вставить свои слова. Человекъ, написавшiй свои слова первымъ, безъ сомненiя, и задумалъ все дело.

- Но весьма поверхностно, - сказалъ Холмсъ. - Теперь, однако, мы подходимъ къ весьма существенному пункту. Можетъ-быть, вамъ неизвестно, что определенiе возраста человека по его почерку доведено экспертами до значительной точности. Въ нормальныхъ случаяхъ можно почти наверно определить возрастъ даннаго человека. Я говорю въ "нормальныхъ", потому что болезнь и физическая слабость придаютъ почерку характеръ старости, хотя бы больной и былъ молодой человекъ. Въ данномъ случае, смотря на смелую, твердую руку одного и несколько неуверенный, хотя еще четкiй почеркъ другого, мы можемъ сказать, что одинъ - молодой человекъ, а второй - пожилой, хотя еще не дряхлый.

- Превосходно! - повторилъ м-ръ Эктонъ.

- Но далее есть еще одинъ пунктъ, более тонкiй и интересный. Въ обоихъ почеркахъ есть что-то общее, свойственное, очевидно, лицамъ, состоящимъ въ кровномъ родстве. Вамъ это можетъ быть более заметно въ отдельныхъ буквахъ, мне же это ясно по многимъ мелкимъ чертамъ. Я не сомневаюсь, что въ этой записке выразилась манера писать всей семьи. Конечно, я сообщаю вамъ только главные результаты моихъ изследованiй. Остальное интересно только для экспертовъ. Какъ бы то ни было, все способствовало подтвержденiю моего впечатленiя, что эта записка написана Кённингэмами - отцомъ и сыномъ.

"Дойдя до этого заключенiя, я, конечно, постарался вникнуть въ подробности преступленiя и посмотреть, куда оне меня поведутъ. Я пошелъ съ инспекторомъ къ дому и осмотрелъ все, что можно было видеть тамъ. Какъ я убедился, рана умершему была нанесена изъ револьвера на разстоянiи четырехъ ярдовъ съ небольшимъ. Платье не почернело отъ пороха. Очевидно, что Алекъ Кённингэмъ солгалъ, что выстрелъ последовалъ во время борьбы кучера съ воромъ. Затемъ - и отецъ и сынъ сходились въ указаннаго места, где убiйца выскочилъ на дорогу. Но тутъ какъ разъ оказывается низина съ сырымъ дномъ. Такъ какъ въ низине не оказалось никакихъ следовъ, то я пришелъ къ убежденiю, что Кённингэмы не только опять солгали, но что въ деле вовсе и не было никакого посторонняго лица.

"Оставалось отыскать мотивы этого страннаго преступленiя. Для этого я прежде всего попытался найти причину странной кражи въ доме м-ра Эктона. Изъ несколькихъ словъ полковника я понялъ, что между вами, м-ръ Эктонъ, и Кённингэмами шелъ какой-то процессъ. Понятно, что мне тотчасъ же пришло въ голову, что они вломились въ вашу библiотеку съ намеренiемъ добыть некоторые документы, которые могли бы повлiять на ходъ дела".

- Совершенно верно, - сказалъ Эктонъ, - не можетъ быть ни малейшаго сомненiя въ ихъ намеренiяхъ. У меня неопровержимыя права на половину ихъ именiя, и если бы имъ удалось найти одну бумагу - къ счастью, она хранится въ несгораемомъ шкафу моего повереннаго - они, наверно бы, выиграли процессъ.

- Ну, вотъ видите! - сказалъ, улыбаясь, Холмсъ. - Это была смелая, отчаянная попытка, въ которой я вижу влiянiе молодого Алека. Не найдя ничего, они попытались отвратить подозренiе, придавъ нападенiю видъ обычнаго грабежа, для чего унесли первыя попавшiяся вещи. Это было достаточно ясно, но все же многое оставалось темнымъ для меня. Главное было добыть недостающую часть записки. Я былъ уверенъ, что Алекъ вырвалъ ее изъ руки убитаго, и сильно подозревалъ, что онъ спряталъ ее въ рукавъ халата. Куда иначе онъ могъ девать ее? Единственный вопросъ состоялъ въ томъ, тамъ ли она еще. Стоило употребить все усилiя, чтобъ разъяснить это, и для того мы все отправились въ домъ.

"Кённингэмы подошли къ намъ, какъ вероятно вы помните, когда мы стояли у кухонной двери. Само собой разумеется, очень важно было не напоминать имъ о существованiи записки, иначе они сейчасъ бы уничтожили ее. Инспекторъ только-что собирался сообщить имъ, какую важность мы придаемъ этому документу, какъ со мной сделался припадокъ, и разговоръ принялъ другое направленiе".

- Господи, Боже мой! - со смехомъ сказалъ полковникъ. - Неужели вы хотите сказать, что мы потратили наше сочувствiе на притворную болезнь?

- Это искусство часто бываетъ очень полезно, - заметилъ Холмсъ. - Оправившись, я прибегнулъ къ уловке - быть-можетъ, довольно остроумной - и заставилъ старика Кённингэма написать слова "три четверти двенадцатаго", чтобы иметь возможность сличить ихъ со словами на записке.

- Какой же я былъ оселъ! - вскрикнулъ я.

- Я виделъ, какъ васъ огорчила моя слабость, - смеясь, сказалъ Холмсъ. - Мне было жаль, что приходится огорчать васъ. Мы все пошли наверхъ. Увидавъ во время осмотра уборной, что халатъ виситъ за дверью, я опрокинулъ столикъ, чтобъ отвлечь ихъ вниманiе, и шмыгнулъ обратно въ уборную, чтобъ осмотреть карманы. Но я только-что нашелъ (какъ и ожидалъ) записку въ одномъ изъ кармановъ, какъ на меня набросились оба Кённингэма и, наверно, убили бы меня, если бы вы не подоспели и не спасли меня. Я и теперь еще чувствую, какъ молодой Кённингэмъ схватилъ меня за горло, а старикъ чуть не вывихнулъ мне руку, стараясь вырвать бумагу. Они, какъ видите, догадались, что я понялъ все, и внезапный переходъ отъ полной безопасности къ полному отчаянiю заставилъ ихъ совершенно потерять голову.

"У меня со старикомъ Кённингэномъ былъ короткiй разговоръ о мотиве преступленiи. Съ нимъ можно было разговаривать, но сынъ его - сущiй демонъ, готовый застрелиться или застрелить кого угодно, если бы у него въ рукахъ очутился револьверъ. Когда старикъ Кённингэмъ увиделъ, что улики противъ него такъ вески, онъ потерялъ мужество и сознался во всемъ. Оказывается, что Вильямъ тайкомъ проследилъ за своими хозяевами въ ночь нападенiя на домъ м-ра Эктона и, получивъ такимъ образомъ власть надъ ними, пытался, путемъ угрозы, шантажировать ихъ. Но м-ръ Алекъ слишкомъ опасный человекъ для того, чтобъ съ нимъ можно было вести подобнаго рода игру. Съ его стороны было положительно генiальной выдумкой воспользоваться недавними грабежами въ здешней местности для того, чтобъ отделаться отъ человека, котораго онъ боялся. Вильяма заманили въ ловушку и застрелили. Будь записка у нихъ въ рукахъ и обрати они побольше вниманiя на некоторыя подробности, весьма возможно, что подозренiе никогда бы не пало ка нихъ".

Холмсъ положилъ передъ нами следующую бумагу:

- Я именно ожидалъ найти что-нибудь въ этомъ роде, - сказалъ онъ. - Конечно, мы такъ и не знаемъ, какiя отношенiя существовали между Алекомъ Кённингэмомъ, Вильямомъ Кирваномъ и Анни Моррисонъ. Результатъ однако показываетъ, что западня была устроена очень искусно. Ватсонъ, я полагаю, что нашъ отдыхъ въ деревне увенчался полнымъ успехомъ, и завтра я вернусь въ улицу Бэкеръ съ обновленными силами.