Ущелье дьявола.
Глава восьмая. Самуил почти удивлен

Глава восьмая
Самуил почти удивлен

Настала полночь, когда в германских, даже университетских городах все и вся уже давно погружено в сон. Во всем Гейдельберге только и бодрствовал один коммерш фуксов.

Самуил направился к набережной, идя по самым пустынным улицам и по временам оборачиваясь посмотреть, не идет ли за ним кто-нибудь. Так он добрался до берега Неккара и некоторое время шел вдоль реки, потом круто повернул вправо и направился к скатам горы, на которой находятся развалины гейдельбергского замка.

На первом уступе этой гигантской лестницы какой-то человек выступил из-под деревьев и подошел к Самуилу. Куда идете? - спросил он.

-- Иду на высоту, где приближаются к богу, - ответил Самуил, пользуясь установленной формулой.

-- Проходите.

Самуил продолжал подъем на гору и скоро дошел до развалин замка. Здесь другой страж остановил его.

-- Что вы делаете здесь в такой поздний час? - спросил он.

-- Я делаю... - начал Самуил. Но тут ему пришла в голову блажь пошкольничать. - Вы хотите знать, что я здесь делаю в этот поздний час? - спокойно продолжал он. - Ничего не делаю, просто прогуливаюсь.

Дозорный вздрогнул. Потом им овладело раздражение, он крепко стукнул по стене железной тростью и сказал:

-- Ступайте-ка домой, вот что я вам посоветую. Тут теперь не время и не место гулять.

Самуил пожал плечами.

-- Я желаю полюбоваться развалинами при лунном свете. А вы кто такой и с какой стати задумали мне в этом препятствовать?

-- Я сторож при старом замке. Мне приказано никого не пускать сюда после десяти часов вечера.

-- Это относится к филистерам, - сказал Самуил, - а я - студент.

И он хотел устранить с дороги сторожа.

-- Ни шагу вперед, если вам дорога жизнь! - вскричал страж, кладя руку на грудь.

Самуилу показалось, что он вынул из-за пазухи нож. В то же время пять или шесть других стражей, предупрежденных стуком железной палки, молча подошли и схоронились в кустах.

-- О, извините, пожалуйста, - сказал тогда со смехом Самуил. - Вы, вероятно, тот самый, кому я должен ответить: я делаю дела за тех, которые спят.

-- Вовремя вы хватились, друг мой, - сказал дозорный.

-- Еще секунда, и вы были бы мертвы.

-- Ну, положим, я попытался бы еще и защищаться. Во всяком случае, не могу не поздравить вас. Я вижу, что мы находимся под бдительной защитой.

-- Как бы ни было, приятель, а вы человек уж чересчур смелый, коли решаетесь играть с такими вещами.

-- Я еще и не с такими вещами игрывал.

Он прошел во двор. Луна ярко освещала стены древнего замка Фридриха IV и Оттона-Генриха. Это было великолепное зрелище. При свете луны ясно выступали скульптурные украшения стен, статуи курфюрстов, императоров, божеств и чудовищ. Но Самуилу не было охоты любоваться этими украшениями. Он ограничился тем, что мимоходом бросил какое-то сальное замечание по поводу Венеры, да протянул руку с вызывающим жестом к статуе Карла Великого. Он прошел вправо, и здесь его остановил третий дозорный новым окликом:

-- Кто вы?

-- Один из тех, кто карает карающих.

-- Идите за мной, - сказал дозорный.

Самуил пошел за ним сквозь кустарник и мусор, то и дело наталкиваясь ногами на крупные камни, скрытые в густой траве. Когда он прошел через эти огромные развалины великого дворца, попирая ногами остатки тех потолков, которые некогда высились над головами королей, его провожатый остановился, отпер низкую дверь и показал ему на какую-то яму в земле.

-- Спуститесь туда и стойте спокойно, пока за вами не придут.

Он запер дверь. Самуил начал спускаться вниз по тропинке среди полнейшего мрака. Потом спуск прекратился. Самуил вступил в какое-то пространство, вроде глубокого погреба и, прежде чем его глаза успели что-нибудь различить, он почувствовал прикосновение чьей-то руки к своей, и в то же время голос Юлиуса сказал ему:

-- Ты опоздал. Они уже открыли заседание. Будем слушать и смотреть.

Самуил мало-помалу освоился с темнотой и через несколько минут различил перед собой что-то вроде комнаты, ограниченной неровностями почвы и кустарниками, а посреди этого пространства - человеческие фигуры. На обломках гранита и песчаника на повалившихся статуях заседало семь человек в масках: трое - направо, трое - налево, а седьмой - в середине, повыше других. Луч месяца, прорывавшийся сквозь Расселину в камне, освещал этот таинственный конклав.

-- Введите двух ратоборцев, - сказал один из семи.

Тот, кто это сказал, не был тем, кто, по-видимому, председательствовал. Этот последний сидел молча и неподвижно.

Самуил хотел было двинуться вперед. Но в это время выступили на сцену двое молодых людей, которых вел третий. Самуил и Юлиус узнали в них двух своих университетских товарищей. Тот, кто велел их ввести, обратился к ним с вопросами.

-- Вас зовут Отто Дормаген? - сказал он одному из них - Да.

-- А вас Франц Риттер? - Да.

-- Вы оба принадлежите к Тугендбунду? - Да.

-- Мы помним это.

-- Вы оба из гейдельбергского университета, и оба корпоранты. Вы должны знать двух ваших товарищей, Самуила Гельба и Юлиуса Гермелинфельда?

Самуил и Юлиус молча переглянулись в своем углу.

-- Знаем, - ответили студенты.

-- Вы оба славитесь как искусные бойцы на шпагах, и вам всегда везло во время ваших студенческих дуэлей.

-- Это правда.

-- Так вот приказ. Не далее, как завтра, вы вызовете на дуэль Юлиуса Гермелинфельда и Самуила Гельба, под каким бы то ни было предлогом.

Самуил наклонился к Юлиусу и шепнул ему:

-- Эта сцена не лишена оригинальности. Только зачем нас заставили при ней присутствовать?

-- Вы повинуетесь? - спросил замаскированный человек.

Отто Дормаген и Франц Риттер молчали и колебались. Потом Отто ответил:

-- Самуил и Юлиус тоже прекрасно владеют шпагами.

-- Льстец! - пробормотал Самуил.

-- Поэтому мы и избрали таких двух бойцов, как вы, - ответил на это голос замаскированного.

-- Если имеется в виду нанести верный удар, - сказал Франц, - то лучше пустить в дело кинжал, чем шпагу.

-- Я думаю, - пробормотал Самуил.

Замаскированный на это ответил:

-- Надо, чтобы смерть имела естественное и простое объяснение. Студенческая ссора - самая заурядная вещь и не внушит никаких подозрений.

Студенты все еще как будто бы колебались.

-- Помните, - добавил человек в маске, - что сегодня первое июня, и что через десять дней состоится общее собрание, перед которым мы должны будем испрашивать для вас либо награды, либо наказания.

-- Хорошо. Желаю вам доброго успеха. Вооружитесь мужеством. Можете теперь удалиться.

-- Введите двух других ратоборцев, - сказал тот же человек, который раньше говорил от имени семерых. Пристав совещания пошел в ту сторону, где ждали Юлиус и Самуил.

-- Пойдемте, - сказал он им.

Самуил и Юлиус в свою очередь очутились в этой странной зале заседаний перед семью замаскированными.