| Автор: | Жаколио Л., год: 1893 |
| Категория: | Роман |
XXXI
Земля. - В Гонконге. - Письмо. - Проекты отъезда. - Желание короля. - Любезный офицер. - Купание. - Перерождение.
По прошествии восьми дней плавания марсовый матрос крикнул "Земля!" При этом известии сердце Ланжале болезненно сжалось, словно от предчувствия чего-то необыкновенного. Он остался у себя в каюте, давая волю своим размышлениям и не желая даже думать об этой земле, к которой теперь приближалась "Виктория". Он лежал и дремал на широком турецком диване, когда к нему вошел Гроляр с сияющим лицом и с большой осмотрительностью запер за собой дверь.
-- Что случилось? Я уже давно не видал тебя таким радостным! - удивился Ланжале.
-- Случилось то, что заставило бы меня петь, плясать, скакать и кричать от радости, если бы я только не опасался обратить на себя внимание наших тюремщиков, так как, в сущности, мы с тобой заперты в этих золотых клетках, как в тюрьме!
-- Нельзя ли говорить покороче, - нетерпеливо заметил Ланжале.
-- Дело в том, что мы вошли в порт, и я сейчас же увидел две эскадры: одну французскую, другую - английскую, готовящиеся к выходу в море. Судя по известиям, полученным от офицеров, обе эти эскадры так сильно пострадали от циклона, что вынуждены были зайти сюда ремонтироваться!..
-- Сюда? А где мы сейчас находимся?
-- В Гонконге!
-- Что ты говоришь?! В Гонконге, откуда мы с тобой отправились на злополучном "Фрелоне"?!
-- Да! Ты можешь сам видеть - взгляни в окно! Вот мол, форты!
-- В самом деле!
-- Как, неужели это тебя не радует?
-- Право, не знаю... чему мне тут радоваться.
-- Как это ты не знаешь! Дай мне докончить, и ты сейчас поймешь. Эти эскадры сегодня снимаются с якоря, чтобы выполнить возложенную на них миссию, и направляются к острову Иену, куда они не могли попасть до сих пор из-за циклона. Видишь, что значит случай, на который я надеялся! По-видимому, еще ничего не сделано, и мы успеем как раз вовремя, чтобы не пропали результаты двух лет труда и забот, - и это не радует тебя!
-- То есть меня радует видеть тебя таким счастливым, но для меня же, собственно говоря, это совершенно безразлично.
-- Какой же ты чудак! Ты поиграл в короля и не хочешь выходить из этой роли... Надеюсь, однако, что ты не станешь сидеть здесь сложа руки и как-нибудь устроишь, чтобы нам можно было бы бежать сегодня же!
-- Сейчас же, если желаешь. Раз все это кончено, какой мне смысл оставаться здесь часом дольше?
-- Вот это мне нравится! Таким я тебя люблю!
-- Нам отнюдь незачем бежать, подобно жуликам; мы можем свободно уйти, не возбуждая ничьего подозрения. Садись и пиши:
Господин командир "Виктории"!
на Суматру и согласившееся зайти в наш залив, то мы сегодня же отправляемся на нем.
Приносим вам нашу благодарность за ваше милое отношение к нам, которым вы сумели заслужить наше расположение, и если вы когда-либо будете снова в нашей стране, то мы сумеем доказать вам свою признательность.
Гроляр, Королевский Принц мокиссов.
Это мы отправим по адресу командира сегодня вечером с нарочным. Нужно всегда расставаться прилично с людьми, от которых, в сущности, мы не видели ничего, кроме хорошего.
-- Прекрасно, Ланжале! Вот ты опять стал самим собой! Что же ты думаешь теперь делать, чтобы незаметно уйти отсюда?
-- Решительно ничего; мы открыто уйдем на глазах у всех!
-- И ты полагаешь, что они позволят нам преспокойно уйти от них и будут смотреть на нас, засунув руки в карманы?!
-- Боже мой, как ты наивен, Гроляр! Я просто-напросто сообщу командиру судна о своем желании посмотреть Гонконг и попрошу его дать нам с собой кого-нибудь из офицеров для сопровождения, а так как мы знаем город лучше любого из англичан, то нам не трудно будет посеять его где-нибудь!
-- А твой сундучок? А твой тромбон?
-- Об этом не беспокойся.
-- Надо спешить. Ведь эскадры могут сняться с якоря без нас!
-- Но ты дашь мне, надеюсь, позавтракать, а затем мы совершим свою прогулку в город. На этот раз я закажу завтрак получше и приглашу командира, а за столом я поговорю с ним о нашей прогулке.
Все случилось именно так, как предвидел Ланжале: после завтрака, когда все были очень веселы, мнимый король вдруг спросил:
-- Гонконг - это английский город?
-- Да, сэр, тридцать лет тому назад это была голая скала, а мои соотечественники превратили ее в цветущий город!
-- Я бы очень хотел повидать первый город, встретившийся на нашем пути!
-- Ваше Величество может исполнить свое желание без всякого затруднения: я откомандирую к Вам одного из офицеров, который будет сопровождать Ваше Величество и объяснит вам все, что вы пожелаете знать. Через полчаса наш паровой катер доставит Вас на берег, а я прикажу приготовить там для вас экипаж, который в продолжение всего дня будет находиться в вашем распоряжении.
-- Я бы попросил вас также поместить на катер мой сундучок, который я хочу несколько усовершенствовать, приказав мастерам в городе сделать в нем несколько перегородок для более хрупких предметов.
-- Желание Вашего Величества будет исполнено! - ответил командир, не подозревая во всем этом никакой хитрости со стороны короля мокиссов, не допуская даже мысли, чтобы он мог вздумать остаться в Гонконге, где он оказался бы в совершенно чужом месте.
Но Ланжале успел уже выработать подробный план действий. В то время как они осматривали площадь консулов, королю вдруг пришло желание помыться, и сопровождавший его молодой лейтенант поспешил указать ему на находящиеся на той же площади бани, которые были хорошо знакомы двум французам. Выйдя из экипажа, Ланжале и Гроляр простились с молодым офицером, предоставив экипаж в его распоряжение на час времени, а сами поднялись по лестнице купальни и скрылись в этом обширном здании.
Офицер же поехал в китайский квартал, самый интересный и самый любопытный в городе.
изжариться живьем!
Едва только бывший король и его приятель вошли в баню, как первый поспешил отправить боя, то есть прислуживающего мальчика, на базар, чтобы тот принес ему подбор европейского платья, так как и Гроляр, и Ланжале потеряли весь свой гардероб во время гибели "Фрелона", деньги же и кредитные бумаги они спасли в своих спасательных поясах и потому не нуждались в презренном металле. Сами они вошли в бани и здесь скоро совершенно смыли с себя краску и стали такими же белыми людьми, какими были раньше.
Когда прибыл гардероб, каждый из них выбрал то, что ему было по вкусу, и, сделав запасы белья, обуви и платья, заняли по комнате в гостинице при банях; они имели даже удовольствие присутствовать при забавной сцене удивления молодого офицера, вернувшегося за королем мокиссов и его дядей и узнавшего, что те, не дождавшись его, уехали.
Пять раз бедняга переспрашивал все о том же и пять раз получал один и тот же ответ, после чего решился наконец вернуться на судно без доверенных его попечению дикарей, к великому своему огорчению.