Автор: | Жаколио Л., год: 1890 |
Категории: | Роман, Приключения |
XVII
Жизнеописание Перси. - Предложение Пеггама. - Важное разоблачение. - Способы, на которые рассчитывал Перси. - Похищение Пеггама.
Но в этом почтенный солиситор глубоко заблуждался.
Перси был вовсе не такой простак, каким он его считал. Джошуа даже и не догадывался, что его клерк был правою рукою Пеггама, который и нашел ему это место, желая иметь своего человека при адвокате, которому поручались все служебные дела "Грабителей". Пеггам очень любил Перси и не имел от него никаких тайн. Вообще замечено, что самые закоренелые злодеи не могут обходиться без того, чтобы не иметь хоть кого-нибудь своим поверенным. Они чувствуют настоятельную потребность делиться с кем-нибудь своими злодеяниями, быть может, для того, чтобы хотя некоторую долю нравственной ответственности сложить на другого. Перси исполнял в Лондоне должность начальника тайной полиции "Грабителей". Его обязанностью было следить за действиями полиции законной и немедленно доносить Пеггаму обо всех мерах, какие принимались против преступного товарищества. После всякого нового преступления высшая администрация рассылала строгие циркуляры, начинались обыски и выслеживания и в конце концов кто-нибудь из "Грабителей" непременно бы попался, если бы Перси в качестве клерка Джошуа, имевший доступ во все канцелярии, вовремя не узнавал обо всех секретных распоряжениях и не давал о них знать кому следует. Таким образом Перси оказывался главною причиною той безнаказанности, которою пользовалась злодейская шайка.
Равным образом, когда кто-нибудь из "Грабителей" попадался в незначительном проступке, как, например, в буйстве, драке или пьянстве и его сажали в тюрьму, то тот же самый Перси хлопотал об его скорейшем освобождении, боясь, чтобы от слишком продолжительного пребывания в тюрьме узник не почувствовал прилива откровенности и не проболтался как-нибудь товарищам по заключению.
Отношения между Пеггамом и Перси были какие-то странные. Пеггам любил Перси настолько, насколько был способен кого-нибудь любить, и смотрел на него, как на сына. Перси, наоборот, не питал к нотариусу ни малейшей привязанности и смотрел на него исключительно как на человека, через которого он получает свою выгоду. Правда, Перси десять лет служил товариществу верой и правдой, не жалея ни времени, ни сил, но в то же время он постоянно думал о той минуте, когда ему выплатят хороший куш и когда он распростится со всею шайкой. Пеггам обещался заплатить клерку по истечении десяти лет сто тысяч фунтов стерлингов за труды. Эти десять лет прошли, и Перси потребовал от Пеггама условленную сумму. Но старый хитрец понимал, что как только эта сумма будет выплачена, Перси сейчас же бросит службу. Между тем чичестерскому нотариусу не хотелось лишиться друга и сотрудника, которого никем уже нельзя было заменить. Поэтому начальник "Грабителей" на все просьбы клерка отмалчивался или увиливал, рассчитывая протянуть время и заключить с Перси новый контракт по крайней мере еще лет на пять.
Но Перси стоял на своем и не шел ни на какие сделки.
- Вы сами эту сумму мне обещали, - говорил он, - и не можете утверждать, что она слишком велика. За десять лет своей службы я доставил вам более пятидесяти дел, которые принесли вам неисчислимые выгоды. Уже одно последнее дело, именно операция с адмиралом Коллингвудом, доставило вам половину того, что я с вас требую. Можно даже сказать, что за последнее дело вы два раза получили гонорар, так как я же опять-таки вас предупредил о том, что Надод собирается бежать с вашими деньгами в Америку.
- Я не о цифре говорю, - сказал Пеггам, - мне только жаль с тобою расстаться. Ты мне раздираешь сердце, Перси...
Ведь я всегда любил тебя, как сына...
- Уговор лучше денег, - холодно возразил клерк. - Вы дали обязательство и должны его исполнить... Что же касается до того, что я будто бы раздираю вам сердце, то это, позвольте вам сказать, одни глупости. Как я могу раздирать то, чего у вас нет? Когда вас после смерти выпотрошат, то в груди у вас, вместо сердца, окажется мешок с деньгами... Но довольно об этих пустяках. Десять лет прошло. Я свою обязанность исполнил, исполняй же и ты свое, старик. Выкладывай деньги.
Грубый тон Перси нисколько не оскорбил Пеггама, который взглянул на это как на детский каприз. Клерк, очевидно, вымещал на нотариусе свое подчиненное положение у Джошуа и частые выговоры, которые не скупился ему делать почтенный солиситор. Перси ни за что не стал бы служить у Джошуа, если бы не та громадная выгода, которую извлекали из этой службы "Грабители".
- Ну, послушай, мой милый, - отвечал Пеггам, - подожди еще пять лет. Это уж будет последний срок, и тогда я выплачу тебе двойную сумму.
- Нет, нет, старик, нельзя! Уж ты и не проси лучше. Мне хочется, наконец, пожить как следует, попользоваться жизнью. Года мои уходят, я не могу дольше ждать. Все, что я могу для тебя сделать...
- А именно? - спросил старик, глаза которого блеснули радостью, и лицо озарилось довольной улыбкой.
- Это подождать двадцать четыре часа.
Улыбка негодяя заменилась выражением глубокой печали. Перси был единственным человеком, которого Пеггам любил, думая, что и тот ему платит взаимностью. Каково же было ему теперь убедиться, что этой взаимности нет и никогда не было.
- Ты все шутишь.
- Нисколько не шучу. Я уже веду переговоры о покупке одного большого барского имения в графстве Варвик. Предварительное условие уже подписано, и не позднее четырех часов завтрашнего дня я должен иметь в своих руках сто тысяч фунтов стерлингов, в противном случае...
Клерк не договорил, но сделал угрожающий жест.
- Нет, я до тебя пальцем не дотронусь, потому что вовсе не желаю за это попасть в руки палача. Но знай, что если завтра я не получу от тебя денег, то вынужден буду прибегнуть к различным способам для того, чтобы добыть их в другом месте.
- Могу знать, какой это способ?
- Не способ, а способы. Их целых два. Какие они - я тебе не скажу. Это не твое дело.
С этими словами Перси и Пеггам расстались.
Разговор происходил накануне того дня, когда Гуттор отправился к адвокату на квартиру. Пеггам должен был прийти опять для решительного свидания с Перси. До его прихода оставалось полчаса.
Внимательно рассмотрев клерка через щелку портьеры, Гуттор пришел к заключению, что этого человека легко будет купить деньгами, и машинально поднес руку к боковому карману, где у него лежала книжка чеков на банковский дом братьев Беринг. Собственно говоря, это не были чеки в том смысле, как мы их теперь понимаем. До теперешних чеков, подписываемых обладателем чековой книжки, тогда еще не додумались. Старинные чеки были просто векселя или квитанции на предъявителя, каждый стоимостью в известную, заранее обозначенную в нем сумму.
Гуттор решился войти в кабинет и заговорить с клерком, но вдруг по всему дому прозвучал громкий и резкий звонок.
- Вдруг это Пеггам! - подумал с ужасом богатырь, не успевший исполнить свое намерение.
- Здравствуй, Перси, - сказал вошедший голосом, дребезжащим, как надтреснутый звонок.
- Здравствуй, Пеггам, - отозвался клерк. - Ты пришел раньше, чем обещал.
Гуттор почувствовал дрожь... Увы! Это действительно был Пеггам. Теперь нечего было и думать о том, чтобы похитить его.
- Боже, просвети меня! Боже, наставь меня, укажи, что мне делать! - прошептал богатырь, сердце которого так и колотилось в груди. - Имею ли право убивать человека, неповинного в злодействах, совершенных Пеггамом? Имею ли я право сделать это, чтобы овладеть злодеем?
Войти в комнату, схватить Пеггама и ударом кулака уложить клерка было бы для Гуттора самым легким делом. В эту решительную минуту он ясно представил себе Фредерика и Эдмунда Биорнов закованными в цепи - и рванулся было в кабинет.
Но вдруг богатырь услыхал странные слова, поразившие его слух и взволновавшие душу. Он остановился и прислушался.
Пеггам нетерпеливым тоном возражал клерку на какие-то сказанные тем слова:
- Ах, ты все о своем!.. Мне, право, некогда сегодня толковать об этом... И что ты беспокоишься? В конце концов мы всегда с тобой сговоримся...
Участь клерка была решена: Гуттор убедился, что он сообщник Пеггама, и уже хотел окончательно войти в кабинет, как вдруг до ушей его долетел ответ Перси.
- Напрасно ты, Пеггам, издеваешься надо мной, - говорил клерк. - Смотри, не пришлось бы тебе раскаяться. Взгляни на эти часы. В четыре часа пять минут, если ты не заплатишь мне ста тысяч фунтов, будет уже поздно.
- Есть мне когда заниматься этим, как же! Как будто у меня только и дела, что ты да счеты с тобой!.. Ты, стало быть, не знаешь, что полиция арестовала моего клерка Ольдгама, без которого я совершенно не могу обойтись в Чичестере?
потрудись узнать, какими способами я надеюсь добыть нужную мне сумму. Первый способ состоит в следующем: совет ольдерменов и лордмер обещали пятьдесят тысяч фунтов тому, кто выдаст властям начальника "Грабителей", хотя бы доносчик и сам был соучастником преступного товарищества. Суперинтендант полиции обещал двадцать пять тысяч, а разные лондонские корпорации еще тридцать тысяч в общей сложности. Таким образом я могу получить даже больше того, что мне нужно, на целых пять тысяч.
Пеггам бросился в кресло, откинулся на спинку его и громко захохотал.
- Ох, уморил! Так ты собрался на меня доносить?.. Нет, я в жизни своей не слыхал ничего смешнее... Ох, батюшки!..
Он разом прекратил хохот, сухо и нервно встал, нахмурил брови и взглянул на Перси тем грозным взглядом, который так властно действовал на всех "Грабителей".
- Дурак! Жалкий дурак! - произнес он голосом, дрожавшим от гнева. - Ты забываешь, что я держу в своих руках честь нескольких десятков знатных фамилий Англии, и что, как только ты рот раскроешь, на тебя наденут смирительную рубашку и посадят в Бедлам, где ты сгниешь. Ну, мой милый, какой же твой второй способ? - продолжал Пеггам, меняя грозный тон на иронический. - Интересно узнать. Если он так же остроумен, как и первый, то это делает честь твоему уму, твоей изобретательности.
Перси позеленел. Лицо его приняло такое свирепое выражение, что всякий, кроме Пеггама, мог бы прийти в ужас...
- Ты молчишь, дружочек? - продолжал иронизировать чичестерский нотариус. - Ну, так, стало быть, я и разговор покончу. Вот мое последнее слово: ты будешь служить мне еще пять лет и получишь обещанную тебе плату, после чего можешь уходить на все четыре стороны. И знай, что ничто в мире не заставит меня переменить это решение.
- Берегись, Пеггам! - вскричал шипящим голосом Перси. - Берегись, не доводи меня до крайности! Выслушай меня в свою очередь: между твоими врагами есть такие, которым стоит только шепнуть словечко... Например, я могу сказать лорду Винчестеру: "Хотите отомстить убийцам вашего отца, зарезанного в постели?.." Или леди Лонгсдэль: "Хотите отомстить за смерть вашего мужа, отца ваших детей, погибшего в ужасных муках?.. Дайте мне сто тысяч фунтов - и я вам выдам убийцу".
- Это все? - спросил Пеггам, иронически посмеиваясь.
Перси, сильно жестикулируя, встал между дверью и своим собеседником.
- Что же это? Ты где встал? - спросил атаман "Грабителей". - Уж не думаешь ли ты загородить мне выход?
- Неужели ты думаешь, старый злодей, - продолжал, не слушая его, Перси, - неужели ты думаешь, что если я явлюсь к Эрику Биорну и скажу ему: "Хотите отомстить за смерть вашей сестры Леоноры и ее детей, утопленных в море?
Хотите освободить своих братьев из плена? Дайте мне двести тысяч соверенов, и я выдам вам виновника этих злодейств..."
- Принимаю! - раздался вдруг за портьерой громкий зычный голос.
Портьера раздвинулась, и в дверях появился Гуттор, сверкая взглядом и внушая невольный трепет своею могучей фигурой.
Из груди Пеггама вырвался хриплый крик ярости. Негодяй хотел бежать, но богатырь схватил его за горло и, обращаясь к Перси, который сам стоял ни жив ни мертв, сказал ему:
- Я вам даю двести тысяч фунтов стерлингов, сколько вы просили... Этот человек мой?
- Негодяй! - взревел Пеггам. - Ты мне дорого за это заплатишь!
Больше ему не дали произнести ни слова. Гуттор заткнул ему рот, завернул его в ковер и побежал вон из комнаты.
В дверях он обернулся и торопливо сказал клерку, растерянно стоявшему посреди кабинета:
- Нужно торопиться... Через полчаса я вернусь и заплачу вам условленную сумму.
спокойно вернулся в квартиру Джошуа, который еще не возвращался.