Баллада о царской милости

26. БАЛЛАДА О ЦАРСКОЙ МИЛОСТИ

Абдур Рахман, вождь Дурани, о нем повествуем мы,

От милости его дрожат Хайберские холмы,

Он с Юга и с Севера дань собрал -

слава его, как пожар,

И знают о том, как он милосерд,

и Балх, и Кандагар.

У старых Пешаварских врат, где все пути идут,

С утра на улице вершил Хаким Кабула суд.

И суд был верен, как петля, и скор, как острый нож;

И чем длиннее твой кошель, тем дольше ты живешь.

Там был неверный - руку он на Юзуфзи занес

И повели его на смерть, чтоб был наказан пес.

Случилось - ехал мимо Царь, когда взвился кинжал,

И Каффир, бросившись к коню, о жизни вопиял.

И молвил Царь: «В позоре смерть страшна!

Надейся, сын!

Ждет честь тебя!» И он позвал Начальника Дружин,

Яр-хана, отпрыска Царей, так говорил народ,

И Царь его глубоко чтил, - а это в Смерти мед.

И Дауд-шах, его отец, не наклонял чела,

И кровь вельможных Дурани в его груди текла.

Царь повелел стать палачом презреннейшего пса.

«Бей! - молвил Царь. - Ты кровь Царей!

И смертью он почтен»,

И громче, чтоб слыхал народ: «Не бойся! Связан он».

Яр-хан взметнул хайберский нож, ударил тем ножом:

«О человек, ты так хотел! Зарезан пес Царем».

Абдур Рахман, вождь Дурани,

повсюду себя продает,

Перед стягом Хильджи, опустив ножи,

народы откроют рот,

Это пушек спор средь Хайберских гор,

и Гератцы бегут в грязи,

Вы слышали песнь: Доколь? Доколь?

О, волки Абази!

Еще не занял караул в ту ночь свои посты,

Когда Хаким промолвил так: «Царь, не боишься ты?

Ты знал… ты слышал?..»

Смолкла речь перед Лицом Царя.

Афганский Царь сказал в сердцах: «Народом правлю я!

Мой путь - он мой, ты ведай твой, -

а в тишине Ночей

Подумай, кто меня просил о голове твоей».

В беседке посреди садов Царь возлежал один.

И в сердце тьмы, когда луна кончает свой дозор,

Яр-хан, таясь, прошел к Царю, чтоб смыть с себя позор.

За ним бежали дети вслед, когда он несся вскачь,

Дурные женщины ему кричали вслед: «Палач!»

Но кто-то возле стен схватил его из темноты,

Царь молвил за его плечом: «Мертвец! Что вздумал ты?

Не дело днем

шутить с Царем, а ночью ждать добра,

И то, что ты несешь в руке, куда острей пера.

Но, если Бог даст сил тебе, то вот пройдет три дня,

Ты будешь милости просить и в муке звать меня.

Я милосерд, и это ты скорее всех поймешь.

Повремени же, мой мясник, - не для меня твой нож!»

Абдур Рахман, вождь Дурани, спокоен как всегда,

Но Хильджи не ждет, и растает лед,

и плотины сорвет вода.

Нет врагам числа, ни одна стрела

не попадает в цель,

Вы слышали песнь: Доколь? Доколь?

О, волки Зука Хель!

Он был каменьями побит на свалке в час зари,

«Чтоб был он жив, смотри».

И камни выросли над ним курганом средь полей,

И, если шевелился он, шел новый град камней.

Один стерег тот страшный холм, где умирала тварь,

Его Глашатаем Царя прозвал в насмешку Царь.

То было на вторую ночь, был праздник Рамазан,

И страж, припав к земле, слыхал, что говорит Яр-хан.

Из исковерканной груди, хрипя, срывался звук:

«Созданье Божье, помоги, избавь меня от мук!»

И, смерти не боясь, они нашли Царя средь жен:

«Ты, покровитель бедняков, вели, чтоб умер он».

Неспешно прозвучал ответ: «Пусть он дождется дня,

Ночь коротка, и должен он благословлять меня».

Он трижды ночью звал и раз, когда взошла заря:

«Созданье Божье, помоги и тем прославь Царя!»

И вот в час утренних молитв пролилась Яр Хана кровь,

И, слыша щелканье курков. Царя он славил вновь.

Сложили песнь о том певцы, чтоб слышали Моря,

Чтоб пел и день и ночь весь мир о милости Царя.

Абдур Рахман, вождь Дурани, мы повествуем о нем

Растворил он пасть,

Вы знаете плод от его щедрот,

Вы слышали песнь: Доколь? Доколь?

О, Балх и Кандагар!

Примечания

Хаким (арабск. и перс) буквально мудрец., иногда - врач, В данном случае - судья. Каффир - то же что гяур - неверный, т. е. не мусульманин.