Полиевкт. Действие третье

Какой тревожный рой причудливых теней

Мелькает предо мной предвестьем черных дней!

Не смею верить я, что добрый луч покоя

Осветит жизнь мою, смущенную тоскою.

Волненье и печаль в груди моей кипят,

Мой дух изнеможден, зловещей тьмой объят.

То брезжит предо мной надежда на спасенье,

То ужасы меня теснят, как привиденья,

И бедный разум мой, метущийся в бреду,

Мне в будущем сулит то счастье, то беду.

В нем чувства острота от боли ослабела -

Страшится смутно он, надеется несмело.

Мне бредится Север, то нежен, то строптив,

Он честен - верю я! - но знаю, он ревнив!

Что Полиевкт любить соперника не может.

Их ненависть, увы, естественна вполне,

Их будущий раздор терзает сердце мне.

Любой, в чужих руках свое блаженство видя,

Способен все забыть, покорствуя обиде!

И как ни велика разумность их и честь,

В одном - обиды боль, в другом - тоска и месть!

Им трудно подавить недобрых дум броженье,

Обоих не страшит возможность униженья,

И каждый, пред судьбой смириться не сумев,

Таит в своей груди отчаянье и гнев.

Любовник и супруг от этой вечной боли

К раздору и вражде придут помимо воли.

Но вдруг, иной мечтой на миг озарена,

Я просыпаюсь вновь, как от дурного сна,

И Полиевкта честь, и доброта Севера

Внушают мне опять восторженную веру:

Соперников таких не ослепит вражда -

От низменных страстей свободные всегда,

Ни злоба, ни вражда их чести не опасны,

И встретятся они во храме как друзья!

Да… встретятся они… и снова в страхе я!

На родине своей супруг мой честно правит,

Но римского орла Север на нас натравит.^[76]

Я вижу, мой отец встревожен и смущен -

О выборе своем уже жалеет он!

Я вижу все! И луч надежды обретенной,

Забрезжив, гаснет вновь, смятеньем угнетенный.

Предчувствия томят, и снова тьма в очах!

О боги! Пусть хоть раз меня обманет страх!

Стратоника моя! Я слушаю в смятенье -

Скажи, что было там при жертвоприношенье?

Как встретились они, когда пришли во храм?

Что и как происходило там?

Ты смущена? Мой страх имеет основанья?

Поссорились они? Ответь же!

Христиане…

Неарк и Полиевкт…

Не в силах я…

Отчаяньем опять горит душа моя!

И утешать теперь я больше вас не смею!

Его убили там?

Увы! Еще страшнее!

Ваш сон был вещим сном! Да, Полиевкта нет!

Нет, он жив, но мысли ясный свет

Померк в его очах. Противник высшей воли,

Ни вас, ни права жить он недостоин боле…

Уж он давно не тот, кто был любим и чтим,-

Он государству враг и враг богам своим,

Он лицемер, злодей, предатель, развратитель,

Мятежник, негодяй, изменник, трус, губитель,

Презренный лицемер, убийца, блудный сын,

Он святотатец, враг, он… он - христианин!

Последним словом все сказала ты. Довольно!

Брань - лесть для христиан, им от нее не больно!

Он заслужил и брань, коль принял веру их,

Но чувств не оскорбляй супружеских моих!

По долгу полюбив, верна я долгу строго!

Но вы его теперь вольны и позабыть -

Он и богам и вам способен изменить!

Пусть он изменит мне - его любить должна я!

И если удивит тебя любовь такая,

Пойми, обет и долг я для себя храню -

Пусть их нарушит он, но я не изменю!

Ведь если б он к другой пылал греховной страстью,

Не увлекли б меня разврат и сладострастье!

Пусть он христианин - меня не отвратил

Любимый тем, что он ошибку совершил.

Но что сказал отец? Об этом знать должна я.

Он яростью кипит, с трудом ее скрывая,

Но зятя погубить еще не хочет он,

И будет лишь Неарк заслуженно казнен.

Как, значит, и Неарк?

Неарк - его губитель!

Он - лицемерный друг, презренный совратитель!

Из ваших рук тогда супруга вырвал он,

Спеша, чтоб в тот же день несчастный был крещен.

Вот темный сговор их, вот тайна злого дела,

Которой власть любви дознаться не сумела!

Не нравилась тебе настойчивость моя,

Несчастья не могла тогда предвидеть я!

Но прежде чем навек решусь предаться горю,

Я силой женских слез с обоими поспорю!

Как дочь и как жена смогу я, может быть,

Супруга победить, отца уговорить.

Пускай они сейчас собою не владеют -

Отчаянье мое их покорить сумеет!

Но расскажи мне все, что совершилось там!

Не в силах вспомнить я всего без содроганья -

Мне кажется грехом само воспоминанье!

Кощунственна и зла слепая дерзость их!

К народу вышел жрец, огромный храм затих,

С минуту жрец молчал в спокойствии великом,

Вдруг эту тишину они прервали криком

И стали нарушать торжественный обряд,

Вопя, как лишь одни безумные вопят.

Над таинством святым они смеялись шумно

И оскорбить богов старались скудоумно.

Народ уже роптал; разгневан и суров,

Отец ваш созерцал крикливых наглецов.

Но Полиевкт к нему рванулся: «Поглядите!

Вы каменных богов и деревянных чтите!»

И стал произносить в присутствии его

Ужасные хулы на Зевса самого!

Всего, что он вопил, я повторить не смею:

Развратник и злодей - всех остальных скромнее!

«Внемлите! - он кричал. - Внемлите, люди, нам!

Он - сам себе закон, он нам дает законы,

Он - принцип всех начал, никем не сотворенный,

Он - христианский бог, владыка высших сил -

И Децию в бою победу подарил!

Решает он один любой исход сраженья,

Он может вознести и ввергнуть в искушенье,

Безмерна мудрость в нем, и доброта, и власть

Казнить, вознаградить, возвысить и проклясть!

Зачем же чтите вы бессильных истуканов?»

Тут опрокинул он, как вепрь из чащи прянув,

Сосуды с жертвенным елеем и вином,

Без страха, что сразит его небесный гром.

Пред обезумевшей и ропщущей толпою -

О, небо! видано ль и слыхано ль такое! -

Они в святилище, в присутствии жрецов,

Повергли статую владыки всех богов!

Народ, чудовищным глумленьем потрясенный,

Из храма побежал. Мольбы его и стоны

Неслись, о милости взывая к небесам…

Увы! В его лице жестокость и страданье!

Оно таит и грусть, и пыл негодованья.

Такое сотворить, не постыдясь людей!

Он должен умереть, и он умрет, злодей!

Позвольте мне, отец, молить о состраданье!

Неарку одному не будет оправданья!

Как ни безумен был мой недостойный зять,

Его не в силах я сурово наказать.

Как я ни возмущен сейчас его виною,

Я не забыл, за что он был отмечен мною.

Иного от отца я ждать и не могла!

Неистовства его кощунственная сила

Ужаснейших бесчинств немало породила,

Но виноват Неарк, и пострадает он.

А муж мой смерть его увидеть обречен?

Он совратителя увидит наказанье,

И собственной вины проснется в нем сознанье.

Кровавым зрелищем смущен и потрясен,

Страх смерти ощутить острее сможет он!^[77]

И жажда жизни в нем столь ярко возгорится,

Что он, увидев казнь, не станет к ней стремиться.

Живой пример порой сильней любых угроз -

Страх действует на пыл надежней, чем мороз,

Быть может, наконец, смирив души волненье,

За дикий свой порыв попросит он прощенья.

Ужель геройский дух в нем будет побежден?

Он должен, но, увы, что станется со мною?

Как буду я тому печальною женою,

Кто, чести изменив, мне б счастье возвратил,

Когда родной отец меня не пощадил!

Я дал тебе понять, что только покаянье

Поможет мне спасти его от наказанья.

За равную вину и кара всем равна,

Виновных различать Фемида^[78] не должна,

Я, долг судьи для чувств отцовских нарушая,

Преступника щадя, проступок совершаю!

И горький свой удел напрасно не кляня,

Должна бы ты, как дочь, благодарить меня!

А что вы дали мне? Пустые уверенья!

Я знаю христиан упорство, пыл и рвенье!

Желая от него раскаянья, увы,

Он может быть спасен по своему желанью!

Спасите же его!

Нельзя без покаянья!

Расправе секты злой он будет обречен!

Иначе римский с ним расправится закон!

Он ослеплен!

Ему приятно ослепленье!

Он своего признать не хочет заблужденья!

Во имя всех богов!

Не призывай богов -

Но боги внемлют нам!

Пусть он к богам взывает!

Во имя Деция, чья власть вас возвышает!

Да, я имею власть, и я всегда готов

Ее употребить, чтоб истребить врагов!

Но враг ли Полиевкт?

Враги все христиане!

Не слушайте пустых и злобных нареканий!

Он муж мой и навек по крови вам родной!

Одна его вина всечасно предо мной!

Преступник, отягчив измену святотатством,

О, как велик ваш гнев!

Не больше, чем вина!

О, ужас моего пророческого сна!

Его губя, и дочь теряете вы тоже!

Мне боги, Рим и честь - семьи моей дороже!

А гибель нас двоих не остановит вас?

Я слышу глас богов и Деция приказ!

Но почему нам ждать печального исхода?

Ужель не ценит он ни жизни, ни свободы?

Он жаждет пострадать, как пылкий неофит,^[79]

Но будет час - и смерть безумца устрашит!

Но зная нрав его, не думайте напрасно,

Ведь он христианин - он только что крещен,-

Ужели мните вы, что легкомыслен он?

Ведь он не с молоком усвоил эту веру,

Которую иной приемлет по примеру

Отцов и матерей. Он веру выбрал сам,

И как христианин, как враг пришел во храм!

Он, как и все они, не ведает боязни,

Им пытки не страшны и не постыдны казни,

Ниспровергать богов - обет и подвиг их,

Небесных чают благ, не зная благ земных,

И веря, будто смерть их в небо призывает,

Не ощущая мук, кончину воспевают,

Приятны пытки им, как наслажденья нам,

Им кажется, что бог их посылает сам!

Страданьем во Христе зовут они страданье.

Ну что же, Полиевкт получит по желанью!

Все решено!

Ну что? Злодей казнен?

Да, за свою вину страданье принял он!

И видел Полиевкт его в минуту смерти?

Да, видел, и ему завидовал, поверьте!

Страданье претерпеть он жаждет вслед за ним,

В нем укрепился дух, и он неукротим!

Еще один удар! Я это говорила!

По вашей воле я супруга полюбила;

Его хвалили вы - вам покорилась я!

Безумца и слепца ты любишь, дочь моя!

Ваш выбор сделан был разумно, непреклонно!

И погасила я любовь свою к тому,

Кто дорог был душе и сердцу моему.

Припомните ж и вы слепое послушанье,

С которым ваше я исполнила желанье!

Я покорилась вам, насилья не кляня,

Так сделайте и вы хоть что-то для меня!

Во имя чувств моих дочерних я решилась

Смирить свою любовь - я долгу покорилась,

Не отнимайте же того, кого, увы,

Принять из ваших рук мне повелели вы!

Ты докучаешь мне! Я добр - таить не буду,

Но даром доброту не расточаю всюду.

Напрасно тратишь ты и слезы и слова,

Доказывая мне мольбы своей права.

Не жалость правит мной - я ею управляю

И силой мне ее внушать не позволяю!

Попробуй повлиять на мужа, дочь моя,

Иди! Не искушай отцовского терпенья

И мужа убеди в разумности спасенья.

Иди, его сюда мне приведут сейчас -

Я с ним поговорить хочу в последний раз!

Отец, позвольте мне!

Оставь нас, повторяю!

Гневят меня мольбы, мне сердце раздирая!

Не раздражай меня! Разубеждай его!

И, может быть, спасешь супруга своего!

Альбин, как умер он?

Упрямо, нечестиво!

Он жизнью в страшный час пренебрегал строптиво,

В неистовстве своем он так закоренел,

И, как христианин, был гордо непокорен.

Ну, а второй?

И тот не менее упорен.

Он видел друга смерть, но с места казни он

Насильно только был в темницу уведен.

Я видел, как он смел и пылок безрассудно -

Такого покорить вам будет очень трудно!

О, как несчастен я!

И все жалеют вас!

Кто знает, как болит душа моя сейчас!

За думой дума в ней, сомненье за сомненьем

Спешат, порождены тревогой и волненьем.

То горем разум мой, то радостью объят,

Надежда, страх, любовь и злоба в нем кипят,

То слаб и жалок я, то буйно негодую,

То благородству чувств я уступить боюсь,

То самых низких чувств робею и стыжусь,

То мне злосчастный зять опять внушает жалость,

То слепота его во мне рождает ярость,

То я хочу его спасти и сохранить,

То за своих богов я жажду отомстить.

Мне кара их страшна и Дециева кара,

Мой сан и жизнь моя всечасно ждут удара!

То я готов на казнь, за жизнь его скорбя,

То рад его сгубить, чтоб не губить себя.

Но Полиевкт из тех, чью знатность уважают,

Притом ему вы тесть, и Деций это знает…

Но против христиан суров его закон!

Преступник тем вредней, чем благородней он.

А если стало всем известно преступленье,

Ни в дружбе, ни в родстве не может быть спасенья.

Кто и в своем дому виновного найдет!

Но если пощадить вы зятя не решитесь,

К защите Деция бесстрашно обратитесь!

За это мне Север жестоко отомстит -

И ненависть его и власть меня страшит,

Великодушен он и честен - это верно,

Но зятя моего провинность непомерна,

Да и моей вины Север не позабыл,

Его не понял я, отринул, оскорбил,

Он мне попомнит брак несчастной Паулины,

Он Децием любим, он - воин, он - мужчина!

За оскорбленье мстить предписывает честь,

Тем паче, ежели отличный повод есть.

Недоброе во мне возникло подозренье:

Мечту лелеет он - любимой возвращенье!

От вести, что теперь соперник может пасть,

В нем изгнанной любви опять воскресла власть.

Намеренье мое спасти от казни зятя!

И как простит Север мне приступ доброты,

Который истребит опять его мечты!

Презреннейшую мысль в душе я удушаю -

Она и льстит и злит, упорно искушая;

Мне честолюбие стремится навязать

Мечту, которую постыдно рассказать:

Мне Полиевкта жаль как зятя и как сына,

Но может и другой стать мужем Паулины,

И брак такой меня стократно вознесет,

Мне обеспечив вновь и славу и почет!

Позорную в душе я радость ощущаю,

Но с нею я борюсь, я сам себе внушаю,

Что честен сердцем я, что верен я богам,

Что совратить себя предательству не дам!

О, слишком вы добры! Высок ваш дух прекрасный!

Но как же наказать проступок столь опасный?

Мне гордый дух его угрозой победить!

А после дочь моя его увидит тоже…

А если будет он упрям и стоек все же?

Ты досаждаешь мне! В тревоге я опять -

Не зная, что решить, не знаю, что сказать…

Как верный ваш слуга, я вас предупреждаю -

Волнуется народ, судьбы его не зная,

Он в городе любим, и царской крови он -

Нельзя, чтоб римский с ним расправился закон!

Боюсь, его спасти пытаться будут даже,

Я окружил тюрьму удвоенною стражей.

Немедленно его перевести сюда,

Охрана у меня надежная всегда!

Попробуйте его заставить выйти сами!

Идем! И если он еще неукротим,

Без ведома толпы расправимся мы с ним!

…римского орла Север на нас натравит - то есть приведет за собой армию. Серебряное изображение орла с распростертыми крыльями было боевым знаменем римских легионов.

…страх смерти ощутить острее сможет он! - В этих словах Феликса отразилась существенная черта мировоззрения римлянина. В олимпийской религии смерть обычно связывалась с представлением о полной гибели личности; поэтому в сознании греков или римлян она могла вызвать только страх. Наоборот, христианское учение говорит о смерти как об избавлении от страдания и переходе в мир блаженства. И если Феликсу зрелище казни кажется ужасным, то Полиевкта оно только укрепит в его вере.

Фемида - богиня правосудия и законного порядка.

Неофит - новообращенный последователь религии.

Автор:	Корнель П.
Категория:	Трагедия


Предыдущая страница	Оглавление	Следующая страница