Пионеры, или У истоков Сосквеганны.
Глава XXIV

ГЛАВА XXIV

Пока рыбаки занимались раскладкой рыбы, Елизавета и ее подруга отошли на некоторое расстояние от них по берегу озера. Дойдя до места, куда не достигал свет от костра, они обернулись и загляделись на оживленную сцену возле костра, озаренную ярким светом.

- Вот сцена, достойная кисти художника! - воскликнула Елизавета. - Посмотрите на фигуру Билли, который с восторгом протягивает огромную рыбу моему кузену, шерифу.

- Вы знаете, что я ничего не понимаю в этих вещах, мисс Темпль!

- Называйте меня по имени, - перебила Елизавета. - Что это за церемония!

- Ну, если я должна высказать свое мнение, - робко продолжала Луиза, - то скажу, что сцена мне кажется действительно живописной. Самодовольство, с каким Кэрби рассматривает рыбу, представляет прекрасный контраст с выражением лица мистера... мистера Эдвардса. Я не знаю, как назвать это выражение, но в нем есть что-то... что-то... вы понимаете, что я хочу сказать, Елизавета!

- Вы приписываете мне слишком много, мисс Грант, - отвечала Елизавета. - Я не умею отгадывать мыслей или истолковывать выражения.

В тоне этих слов не было заметной резкости, или холодности, но тем не менее они положили конец разговору. Девушки пошли по берегу, по-прежнему рука об руку, но в глубоком молчании. Елизавета, быть может, сознавая, что ее последние слова были не совсем мягки, или пораженная новым предметом, представшим перед ее глазами, первая нарушила это неловкое молчание, воскликнув:

- Взгляните, Луиза! Мы не одни. По ту сторону озера, как раз напротив, какие-то рыбаки тоже развели костер. Это должно быть, перед хижиной Кожаного Чулка.

В темноте, которая окутывала восточный берег, ясно виднелся маленький и слабый огонек, который, по-видимому, готов был угаснуть. Они заметили, что он движется, как-будто спускаясь по склону к берегу озера. Здесь спустя некоторое время пламя постепенно разгорелось.

Этот огонь, загоревшийся под обрывом горы, в таком глухом и безлюдном месте, вдвойне заинтересовал зрительниц красотою и странностью своего появления. Он вовсе не походил на большой полыхающий огонь их костра. Он был гораздо светлее и ярче и сохранял свои размеры и форму почти неизменными.

Елизавета улыбнулась, когда ей внезапно пришли в голову вздорные росказни, распространившиеся в деревне насчет Кожаного Чулка. Те же мысли и в ту же минуту пришли на ум и ее спутнице, потому что Луиза прижалась к своей подруге и сказала вполголоса:

- Слыхали вы когда-нибудь странные рассказы о Кожаном Чулке, мисс Темпль? Говорят, будто в молодости он был индейским воином, или, что то же самое, белым союзником дикарей, и будто бы он следовал многим их обычаям в старинных войнах.

- В этом нет ничего невероятного, - отвечала Елизавета. - Он не один был в таком положении.

- Нет, конечно! Но не странно ли, что он принимает такие предосторожности относительно своей хижины? Он никогда не оставляет ее незапертой; и несколько раз, когда дети или даже мужчины из деревни искали у него приюта от бури, он прогонял их с угрозами.

- Это, конечно, не слишком гостеприимно, но надо иметь в виду его отвращение к привычкам цивилизованной жизни. Вы слышали рассказ моего отца несколько дней тому назад о том, как приветливо принял его Кожаный Чулок.

Елизавета помолчала немного и продолжала с лукавой улыбкой, которую ее спутница не могла заметить в темноте:

- Кроме того, у него часто бывает мистер Эдвардс, который, как вам известно, не дикарь.

Луиза не отвечала на эти слова, но продолжала смотреть на предмет, подавший повод к этому разговору. Теперь появилось новое пламя, более бледное, приблизительно такого же диаметра на верхнем конце, но постепенно сходившее на нет внизу. Между ними находилось темное пространство; и второе пламя было на несколько футов ниже первого. Вскоре стало ясно, что это только отражение первого пламени в воде, и что первое пламя двигалось над озером на расстоянии нескольких футов от его поверхности.

- Это что-то непостижимое, - прошептала Луиза, отступая на несколько шагов.

- Прекрасное зрелище! - воскликнула Елизавета.

Теперь ясно можно было различить яркое пламя, плавно скользившее над озером.

- Эй, Натти! Это вы? - крикнул шериф. - Ползите сюда, старина! Я вам дам рыбы, которая годится и для губернаторского стола.

Свет внезапно изменил направление. Длинный, легкий челнок вынырнул из мрака, и красное пламя осветило высокую фигуру Кожаного Чулка, который, стоя в челне, с искусством опытного лодочника действовал длинным багром, пользуясь им, как веслом. На другом конце лодки виднелись смутные очертания человеческой фигуры, действовавшей веслом с уверенностью привычного гребца. В эту минуту Кожаный Чулок пошевелил концом багра сосновый хворост на железной решетке, и вспыхнувшее пламя осветило смуглые черты и черные блестящие глаза могикана.

воды, и когда Натти отступил шага на два к заднему концу, чтобы облегчить высадку, легкое суденышко выдвинулось на песок почти до половины совершенно беззвучно.

- Сюда, могикан, - сказал Мармадюк, - сюда, Кожаный Чулок, нагрузите вашу лодку рыбой! Стыдно бить ее острогой, когда здесь наловлено такое множество, что вся деревня не в состоянии будет съесть ее!

- Нет, нет, судья, - возразил Кожаный Чулок, подходя к тому месту, где была навалена грудами рыба. - Я не хочу участвовать в таком разбое. Я бью острогою угря или форель, когда мне захочется поесть рыбы, но не стану помогать такому бессовестному способу ловли даже за лучшее ружье, которое когда-либо было привезено из старых стран. Если бы у них был мех, как у бобра, или если бы вы могли снимать с них шкуры, как с оленя, у вас было бы хоть какое-нибудь оправдание, но они годны только для еды, а не для каких-нибудь других человеческих нужд, и я нахожу, что бессмысленно ловить больше того, что вы можете съесть.

- Мы с вами рассуждаем одинаково, старина, и я желал бы от души, чтобы мы могли убедить в том же шерифа. Невод в половину этой величины доставил бы в одну тоню запас рыбы на целую неделю для всей деревни.

Кожаный Чулок, по-видимому, вовсе не обрадовался этому сочувствию и, с сомнением покачав головой, ответил:

- Нет, нет! Мы с вами не одинакового мнения, судья, иначе вы не превратили бы охотничьих угодий в расчистки. Притом у вас нет никаких правил в охоте и рыбной ловле; для меня же мясо слаще, если животное имеет шансы спасти жизнь; оттого-то я и бью всегда пулей, хотя бы даже птицу и белку. К тому же и свинец сберегается, потому что, если человек умеет стрелять, то одной пули достаточно для всякого зверя, кроме разве очень живучих.

Шериф с негодованием слушал эти рассуждения и, уложив наконец огромную форель, которую последовательно прикладывал к четырем кучам рыбы, стараясь сделать их ровными, дал волю своему раздражению.

- Очень милый союз, что и говорить! Судья Темпль, землевладелец и собственник местечка, и Натаниэль Бумпо, бродяга, скваттер и заведомый браконьер, толкуют о сохранении дичи в стране! Но, Дюк, по-моему, коли ловить рыбу, так ловить, а потому, ребята, отправляйтесь за второй тоней, а утром мы пришлем телеги и фургоны за добычей.

Мармадюк, по-видимому, убедился, что спорить с шерифом бесполезно, и отошел от костра к тому месту, где стоял челнок охотников и куда уже подошли дамы и Оливер Эдвардсс.

Любопытство привлекло девушек к челну, но юношей руководили другие причины. Елизавета рассматривала легкие ясеневые планки, обшитые корою, удивляясь, как может человек доверять свою жизнь такой хрупкой скорлупке. Но молодой человек объяснил ей достоинства челна и его полную безопасность при умелом управлении, и с таким жаром распространялся о прелестях охоты с острогой, что ей захотелось испытать это развлечение. Она даже рискнула обратиться с этим предложением к отцу.

- Если молодая леди желает посмотреть, - подхватил Бумпо, - как старик будет бить острогою рыбу, то милости просим садиться. Джон скажет то же самое, потому что он-то и соорудил этот челнок. Я же не мастер в этих индейских работах из коры и прутьев.

Натти закончил это предложение своим характерным смехом и приветливым кивком головы. Но могикан с прирожденной ловкостью индейца подошел к Елизавете и, взяв ее руку в свою смуглую морщинистую руку, сказал:

- Садитесь, внучка Микуона, Джон рад вашему обществу! Доверьтесь индейцу: его голова седа, но рука еще не ослабела. Молодой Орел отправится с нами и позаботится о безопасности своей сестры.

- Мистер Эдвардс, - сказала Елизавета, слегка краснея, - ваш друг могикан дал обещание за вас. Вы ручаетесь за безопасность?

- Своею жизнью, если понадобится, мисс Темпль! - с жаром воскликнул молодой человек. - С виду челнок может показаться опасным, но опасности нет никакой. Во всяком случае, я отправлюсь с вами и мисс Грант, чтобы вам было спокойнее.

- Со мной! - воскликнула Луиза. - Нет, не со мной, мистер Эдвардс! Конечно, вы не доверитесь такой ненадежной лодке?

- Я доверяюсь, так как все мои опасения рассеялись, - сказала Елизавета, входя в лодку и усаживаясь на место, указанное ей индейцем. - Мистер Эдвардс, вы можете оставаться! Троих пассажиров совершенно достаточно для такой скорлупки.

- Она выдержит четверых! - воскликнул молодой человек, вскочив в лодку, которая чуть не опрокинулась от этого толчка. - Простите, мисс Темпль, что я не позволяю этим ночным гребцам переправить вас без вашего доброго гения.

- Доброго, а не злого? - спросила Елизавета.

- Доброго для вас.

- А для моей семьи? - спросила девушка с полудовольным, полуобиженным видом.

Но движение челна отвлекло ее мысли и дало молодому человеку повод переменить разговор.

Елизавете казалось, что лодка скользит по воде, - так искусно и плавно вел ее могикан. Кожаный Чулок легким движением остроги указывал направление, по которому нужно было двигаться, и все хранили глубокое молчание, так как это было необходимо для успеха ловли. В этом месте дно озера понижалось очень равномерно, в противоположность тем частям его, где горы спускались почти отвесно. Там мог бы свободно стоять самый большой корабль, здесь же камыши возвышались над водою, и их верхушки, колеблемые ветром, слегка рябили ее поверхность. Только здесь, в мелководье, водились окуни, и можно было с успехом ловить рыбу неводом.

Елизавета видела тысячи этих рыб, сновавших в мелкой и теплой воде, так как при ярком свете огня все тайны озера были видны, как на ладони. Каждую минуту она ожидала, что острога Кожаного Чулка вонзится в какую-нибудь из этого множества рыб, которые так расхваливал ее отец. Но у Кожаного Чулка были свои привычки и, по-видимому, свои вкусы. Его высокий рост и вертикальное положение давали ему возможность видеть дальше сидевших на дне челна, и он осторожно поворачивал голову во все стороны, наклоняясь по временам вперед и внимательно всматриваясь в неосвещенную часть озера. Наконец его поиски увенчались успехом, и, сделав знак острогой, он сказал вполголоса:

- Выезжай за окуней, Джон! Я вижу рыбину - не им чета. Такие редко попадаются в мелководье, где их можно достать острогой.

Могикан сделал утвердительный жест, и в ту же минуту челнок выдвинулся "за окуней", в такое место, где глубины было не менее двадцати футов. Рыболовы подбросили хвороста на решетку, и озерная вода осветилась до дна. Елизавета увидела рыбу, стоявшую между затонувшими корчагами. Ее можно было различить на этом расстоянии только по движению плавников и хвоста. По-видимому, она была обеспокоена неожиданным разоблачением тайн озера, так как слегка приподняла голову и хвост, но тотчас же приняла прежнее положение.

в четырнадцать футов, а до рыбы будет добрых восемнадцать; но я попытаюсь, так как она весит фунтов десять.

Говоря это, Кожаный Чулок нацелился острогой. Елизавета видела, как светлое, блестящее лезвие медленно и бесшумно погрузилось в воду, причем вследствие преломления казалось, что оно направляется на несколько градусов в сторону от рыбы. Елизавете показалось, что намеченная жертва также заметила острогу, так как сильнее зашевелила плавниками и хвостом, не меняя, впрочем, положения. В следующую минуту высокая фигура Натти нагнулась к самой воде, и древко исчезло в озере. Можно было различить длинную, тонкую полоску скользящей остроги и круги на воде. Когда древко показалось обратно и Натти, поймав его, выхватил свое оружие из воды, Елизавета убедилась в успехе удара. Огромная рыба была проколота зубчатым острием, и через минуту лежала на дне лодки.

- Этого довольно, Джон, - сказал Натти, поднимая свою добычу и рассматривая ее при свете огня. - Я не сделаю другого удара сегодня ночью.

Индеец снова сделал утвердительный жест и ответил лаконически:

- Хуг!

Елизавета очнулась от впечатления, произведенного на нее этой сценой и необычайным зрелищем дна озера, неожиданно услыхав хриплый голос Бенджамена и плеск весел. Лодка рыбаков приближалась к челну, забрасывая невод.

- Отплывайте, отплывайте, мистер Бумпо, - кричал Бенджамен, - ваш марсовый огонь пугает рыбу! Она видит сеть и уплывает прочь. Рыба так же понятлива, как лошадь, да, пожалуй, и еще сообразительнее! Отплывайте, мистер Бумпо, отплывайте, говорят вам, и дайте место для невода!

Могикан отвел свой маленький челнок в такое место, откуда можно было наблюдать за действиями рыбаков, не мешая им, и здесь остановился. По-видимому, на лодке ссорились, так как голос Бенджамена, отдававшего приказания, звучал раздраженно.

- Налегайте на левое весло, мистер Кэрби, налегайте на левое весло. Лучший адмирал британского флота не сумеет как следует закинуть невод, если судно вьется, как штопор. Налегайте на правое весло, ребята, налегайте на правое весло, черт вас дери!

- Послушайте, мистер Помпа, - с сердцем отвечал Кэрби, переставая грести, - я такой человек, с которым требуется учтивый разговор и приличное обращение, как водится между добрыми людьми. Если надо повернуть лодку, так и скажите, и я поверну ее к удовольствию всей компании; но я не привык, чтобы мною помыкали, как бессловесной скотиной.

- Кто это бессловесная скотина? - гневно крикнул Бенджамен, поворачиваясь так, что огонь с челна осветил его лицо, каждая черточка которого дышала негодованием. - Если вы не повернете немедленно, то плывите, куда хотите, и будьте прокляты! Остается выкинуть только конец невода, и дело будет кончено. Гребите, говорят вам, и если я когда-нибудь соглашусь ловить рыбу с такой морской коровой, как вы, то пусть меня назовут ослом!

Вероятно, обрадованный надеждой на близкое окончание работы, лесоруб снова взялся за весла и под влиянием раздражения так сильно налег на них, что лодка сразу освободилась не только от невода, но и от дворецкого. Бенджамен выбрасывал невод, стоя на корме, и сильный толчок при внезапном повороте лодки заставил его потерять равновесие. Лодка освещалась огнем с берега и с челна, и глаза всех устремились на дворецкого, барахтавшегося в воде.

Взрыв хохота, в котором немалое участие принимал Кэрби, раздался в лодке вслед за этим происшествием, отозвался в горах и постепенно замер в лесах и ущельях. Однако тело дворецкого погружалось в воду, и когда легкие волны, вызванные его падением, сомкнулись над его головой, совсем другое чувство овладело зрителями.

- Где вы, Бенджамен? - взывал Ричард с берега.

- Этот увалень не умеет плавать! - крикнул Кэрби, вставая и начиная раздеваться.

- Гребите к нему, могикан! - воскликнул Эдвардс. - Я постараюсь его вытащить.

- О, спасите его, спасите его! - воскликнула Елизавета, в ужасе нагибаясь к воде.

Ловкая рука могикана направила челнок на место, где упал дворецкий, и громкий крик Кожаного Чулка возвестил, что он видит тело.

- Не торопитесь, малый, не торопитесь, - сказал Кожаный Чулок, - я зацеплю его острогой и притяну к лодке.

Тело Бенджамена, судорожно вцепившегося в камыши, было ясно видно на глубине десяти футов. Кровь прилила к сердцу Елизаветы, когда она увидела человеческую фигуру, распростертую в глубине и казавшуюся уже трупом при этом освещении. В ту же минуту она заметила блестящее лезвие остроги Натти, которое приблизилось к голове утопающего и быстро и ловко зацепило его за волосы, заплетенные в косу, и воротник его куртки. Тело медленно поднялось и появилось на поверхности. Как только ноздри Бенджамена достигли воздуха, они принялись фыркать с энергией, которая сделала бы честь тюленю. Он медленно открыл глаза и обвел вокруг себя блуждающим взором, а затем потерял сознание.

Потребовалось не более минуты, чтобы поднять тело Бенджамена в лодку и причалить к берегу. Кэрби с помощью Ричарда, который, беспокоясь о его любимом помощнике, уже бросился было в воду, перенес бесчувственное тело дворецкого на берег и положил его подле огня. Шериф немедленно распорядился относительно мер к оживлению утопленника.

- Бегите, Билли, в деревню, - крикнул он, - и принесите бочонок, в котором я делаю уксус! Да торопитесь, не задерживайтесь, чтобы опорожнить бочонок; да зайдите к мосье Лекуа и купите пачку табаку и полдюжины трубок; да спросите у Ремаркабль соли и фланелевую юбку; да попросите мистера Тодда прислать мне ланцет и прийти самому; да... Эй, Дюк! Что вы делаете? Человек полон воды, а вы еще пичкаете его ромом. Вы хотите, чтобы он окончательно захлебнулся?

и дико уставились на группу, собравшуюся вокруг костра, а легкие работали, как кузнечные меха, точно вознаграждая себя за минутное бездействие. Так как он упорно не разжимал губ, то воздух выходил через ноздри, и он скорее фыркал, чем дышал, с такой энергией, что только крайнее волнение шерифа могло оправдать его поспешные распоряжения.

Бутылка, которую Мармадюк поднес к губам дворецкого, оказала поистине волшебное действие. Его рот инстинктивно открылся, руки выпустили камыши и схватили бутылку, глаза уставились в небо, и весь он отдался новому ощущению. К несчастью для дворецкого, ему пришлось, наконец, перевести дух и для этого отнять от рта бутылку.

- Ну, Бенджамен, - крикнул шериф, - вы меня изумляете! Как может такой опытный утопленник действовать так неблагоразумно! Вы и без того были переполнены водой, а теперь...

попала на нижнюю палубу. Послушайте, мистер Кэрби, я плавал по соленой воде большую часть жизни, случалось, плавал и по пресной. Вот что я вам скажу: вы самый неуклюжий увалень, какой когда-нибудь греб на лодке! Пусть тот, кому нравится такой гребец, плавает с вами сколько ему угодно, но черт меня побери, если я когда-нибудь возьму вас в товарищи! Как это вам понравится! Сбрасывает человека в воду, и хоть бы догадался кинуть ему конец веревки! Натти Бумпо, вашу руку! Говорят, будто вы индеец и скальпировали людей, но вы оказали мне важную услугу и можете считать меня своим другом; хотя, конечно, приличнее было бы подвести под меня канат, чем вытаскивать старого моряка за косу, но я полагаю, что вы привыкли брать людей за волосы, так как это было сделано не во вред мне, а в пользу, а в конце концов это не столь важно, изволите видеть!

Мармадюк прекратил дальнейшие разговоры, решительным тоном, который сразу прекратил всякое сопротивление со стороны его кузена, отослал Бенджамена в деревню берегом и приказал вытащить на берег невод, из которого на этот раз вся рыба благополучно улизнула.

Когда лодка приближалась к противоположному берегу, огонь на челне могикана еще светился у восточных гор. Внезапно его движение прекратилось, затем он угас, и все погрузилось в глубокий мрак.

Мысли Елизаветы переходили от молодого человека, который помогал ей и Луизе закутаться в шали, к охотнику и индийскому воину, и ей захотелось посетить хижину, в которой так дружно уживались люди с такими различными привычками и характерами.