Путь из роз

Флоренс Найтингейл находилась в зените славы в пору написания этих строк, после Крымской войны.

Под тёмным сводом в горнице немой

С окном на запад, узким как стрела,

Где в кружевах висящих лоз играл

Закатный свет, тускнеющий в ночи,

Сидела дева, руки положа

На фолиант застёгнутый, лицо -

На руки сверху; не в мечтах склонясь:

Блестели слёзы на её щеках,

И эхо сонное ночной поры

Внезапно звук рыданий нарушал.

Но вот она, застёжку отстегнув,

Слова читает голосом тоски,

Себя терзая, плача над строкой:

«Его увенчан славный путь -

В свой час подставил битве грудь,

Чтоб вновь в глаза врагу взглянуть

И пасть средь воплей и угроз,

Чтоб Право с Правдой шло не врозь,

Где взгляд свиреп, удар тяжёл,

Палят огнём раскаты жёрл,

Где мор рассудок превзошёл -

Остекленевший, тусклый зрак

Уж не следил успех атак

И толчею случайных драк.

В могилу с честью положён;

Близ ярких храмовых окон

Почиет с храбрецами он,

Чтоб ныне певчие могли

Взнести в простор вечерней мглы

Слова молитвы, песнь хвалы.

И праздный мрамор иль гранит

Насмешкой здесь не оскорбит

Покой простых солдатских плит;

А дети изредка придут

И с милым шёпотом прочтут,

Кого земля укрыла тут».

На сим умолкла. Позже, как во сне,

«Увы! - вздохнула. - Женщин путь убог:

Тисками их сжимают быт и свет,

Одним мужчинам предназначен труд».

И вот ответом разразился мрак,

Вечерний мрак, крадущаяся ночь:

«Да будет мир с тобой! Мужчины путь -

То путь из тёрна, тёрн топтать ему

И встретить смерть, в отчаянье борясь.

Твой путь из роз - беречь и украшать

Мужчины жизнь, сокрыв цветами тёрн».

Но горше ей, и молвит вновь она:

«Игрушкой разве, куклою на час,

Иль яркой розой, свежей поутру,

Пожухлой к ночи, брошенной в пыли».

И вновь ответом разразился мрак,

Вечерний мрак, крадущаяся ночь:

«Ты путь его как светоч озаришь

В тот час, как тень тоски падёт вокруг».

И вот - неужто въявь? - чудесный свет

Сквозь толщу стен пробился, заблистал,

И всё исчезло - и высокий свод,

И щель окна - и вот она стоит

Среди страны широкой на холме.

Внизу, вдали, насколько видит глаз,

Стоят ряды враждующих сторон -

Готовы к битве, замерли пока.

Но вот потряс равнину гром копыт,

И сотен быстрых всадников валун

Низринулся на океан живых;

Он расплескал их брызгами окрест,

Их разметал как пригоршни земли;

Покинув строй, бегут, за жизнь борясь...

Но зрит она - их облик истончал,

Поблёк и сгинул с первым светом дня,

И в отдаленье резкий рык трубы

В безмолвье стих - видение прошло,

И вот другое: ряд больничных лож,

Где умирают в боли и тоске

Под сенью Азраилова крыла.

Но здесь одна, что ходит взад-вперёд -

Легки шаги, спокойствие в лице

Она любого ободрить спешит,

Касаньем нежным охладить чело

И тихо молвить ждущим их ушам

Страдальцев бледных нужные слова.

И каждый воин, глядя ей вослед,

Благословляет вслух. Благослови

И Ты, даривший древле благодать!

Так дева вдруг взмолилась всей душой,

Следя за ней, но тут портьерой ночь

Сокрыла всё - видение прошло.

А шёпот - здесь: «В нечистый зев борьбы,

Что превзошла отчаянье мужчин,

Когда Война и Ужас правят бал,

Дорогой скорбной женщине идти,

От жутких сцен не отвернув чела.

Когда мужчины стонут - каждый свят

Её поступок, благо - в ней самой.

Мало деянье - польза есть и в нём,

В великом - будет часть её труда.

Пусть каждый на своей стоит стезе;

».

Затем - молчанье. Девы же ответ -

Глубокий вздох; в нём слышалось «Аминь».

И поднялась она, и в темноте

Одна стояла, словно дух ночной,

Тиха, бесстрашна перед ликом тьмы -

С очами к небу. По её лицу

Слеза стекала, в сердце ж был покой,

Покой и мир, которых не отнять.

Стихотворение посвящено Флоренс Найтингейл (1820-1910) - знаменитой английской сестре милосердия, прославившейся организацией санитарной помощи союзникам во время Крымской войны.

Фрагмент от слов «Внизу, вдали, насколько видит глаз» и до слов «Покинув строй, бегут, за жизнь борясь...», также как и терцины из первой части стихотворения, описывают атаку британской лёгкой кавалерии под Балаклавой. Несмотря на бравурное изображение, атака закончилась катастрофой: почти вся кавалерия полегла на подступах к хорошо укреплённым русским позициям. Теннисон посвятил этому эпизоду войны знаменитое стихотворение «Атака лёгкой кавалерийской бригады», которое Кэрролл знал наизусть. Приведём его здесь.

Всего пол-лиги, всего, -

Столько до тех высот;

Все - по Долине смерти:

Через бурьян, песок.

«Ну, бригада, вперёд!

На пушки! Нам путь свободен!»

С ходу в Долину смерти

Вступят шесть сотен.

Каждый из них готов,

Биться сейчас и впредь, -

Кто же тут повернёт!

Слышат они приказ -

Не опускают глаз;

Жребий их им угоден:

Сделать и умереть

Скачут шесть сотен.

Справа пушка палит,

Слева пушка палит,

Спереди бьёт по ним;

С жерлом пещи сходен

Тот огневой ад:

Пуля, ядро, снаряд

Валят за рядом ряд, -

Слепо сквозь огнь, дым

Рвутся шесть сотен.

Сабля над головой,

Страшен взмах круговой -

Пусть ни один живой

Мир поражён. Плотен,

Всё охватил дым.

Врезались прямо в строй.

Русские и казаки

Вертятся тут юлой,

Чтоб не достал удар.

Полно, назад!

Из шести сотен.

Справа пушка палит,

Слева пушка палит,

Сзади картечи град;

Вновь огневой ад.

Смерть попирует всласть:

Нынче героям пасть.

Через Долину смерти

Но большинство лежит:

Нету шести сотен.

Знает, скорбит, ждёт

Доблестный был строй!

Славься, тот день злой!

Славьтесь, шесть сотен!

В 1968 году кинокомпания «Юнайтед Артистс» выпустила очередной фильм с аналогичным названием «Атака лёгкой кавалерийской бригады» (режиссёр Тони Ричардсон, в главных ролях Ванесса Редгрейв, Тревор Хауард и Джон Гилгуд). Фильм с изрядной долей иронии воспроизводит действия союзников и в целом осуждает войну. Персонажа по имени Флоренс Найтингейл в фильме нет.

Автор:	Кэрролл Л.
Примечание:	Перевод: Андрей Анатольевич Москотельников
Категория:	Стихотворение