Школьная королева.
Глава XXIV. "Да здравствует королева мая!"

Глава XXIV 

"Да здравствует королева мая!"

Ближе к полудню стало солнечно - лучи солнца падали на распустившиеся цветы в красивом саду, на группы девочек, которые ходили меж деревьев и тихо разговаривали. Потом они ушли в дом.

Часы на ближайшей старинной церкви звучно пробили двенадцать, и с последним ударом в Праздничном зале показалась Елизавета в сопровождении фрейлин и статс-дам. Она привела Китти О'Донован. Остальные ученицы уже стояли в ожидании. Учительницы, за исключением мисс Хонебен, в зале отсутствовали.

Елизавета объяснила дело просто и ясно. Она рассказала все, что было известно до этого дня, не упоминая о Мэри Купп. О ней не следовало говорить, потому что она не могла быть свидетельницей - что бы ни сказала Мэри, это было бы произнесено в болезненном состоянии.

Окончив рассказ, Елизавета спокойно прибавила:

- К сожалению, одна из учениц сильно заболела и не может участвовать в подаче голосов. Теперь я изложила все и предоставляю всем девочкам решить, виновата Китти О'Донован или не виновата. Говорите, что думаете, - честно. На решение вам дается ровно четверть часа. По окончании этого времени Китти и я вернемся сюда.

Китти стояла очень спокойно; на этот раз ее темно-серые глаза не были опущены, а на щеках показался слабый румянец. Елизавета Решлей вывела ее, не проронившую ни слова, из Праздничного зала. Они ушли в гостиную Елизаветы и сидели там.

Елизавете показалось, что со двора раздался шум, будто к дому подъехал автомобиль. Она поднялась и вместе с Китти отправилась в Праздничный зал.

- Каково же ваше решение, девочки? - спросила Елизавета. - Сколько из вас голосуют за невиновность Китти? Несмотря на то, что тайна остается нераскрытой.

Среди девочек произошло волнение. Они зашумели и дружно подняли руки. Удивленная Елизавета улыбалась. Китти была поражена увиденным - румянец на щеках стал ярче.

- А теперь, - продолжила Елизавета, - поднимите руки только те, кто считает Китти О'Донован виноватой.

Генриетта стояла рядом с Мэри Дов. Она незаметно толкнула девочку, но... Рука Мэри Дов осталась опущенной.

- Никто в школе не считает Китти О'Донован виноватой? - уточнила Елизавета.

- Никто, - подтвердила Клотильда Фокстил. - Все мы единогласно признаем Китти О'Донован полностью и безусловно невиновной. Она - наша дорогая, любимая королева мая. А теперь, девочки, я приведу вам доказательства ее невиновности.

Когда Клотильда замолчала, дверь в Праздничный зал отворилась. Вошел полноватый краснолицый человек.

- Ну, папа, - сказала Клотильда, - догадываюсь, что все у тебя хорошо. Привез с собой Самюэля Джона Мак-Карти?

- Привез, Клотильда Фокстил. И его, и твою маму.

- Приведи маму прямо сюда, чтобы она могла видеть нашу радость, - попросила Клотильда.

Мистер Фокстил вышел и вернулся с человеком, который был немного толще, а лицо у него покраснее. С мужчинами в зал вошла миссис Фокстил; она улыбнулась собравшимся, затем обняла Клотильду и поцеловала ее.

- Славная моя девочка, - сказала миссис Фокстил, - ты хорошо устроила дело с разорванным письмом. Хотя, не будь Самюэля Джона Мак-Карти, все усилия могли оказаться напрасными.

- Да, пришлось повозиться, чтобы восстановить это письмо! - оживился Самюэль Джон Мак-Карти. - Но теперь оно готово.

Елизавета Решлей взяла письмо и прочла его про себя, после чего передала другим девочкам и заявила:

Какое смятение, какое волнение произошло среди девочек! Вся низкая интрига обнаруживалась. Джени Купп всхлипнула:

- Я не подумала об этом раньше. Ведь Мэри всегда, всегда умела делать это.

- Но она перестала заниматься этим, когда папа ей запретил, - напомнила Матильда. - И папа, и Поль - оба говорили ей, чтобы она не делала этого.

- Конечно, потому-то нам и не пришло в голову, - согласилась Джени.

В эту минуту в класс вошли Фокстил с женой и дочерью.

- Я хочу сказать несколько слов, - попросил мистер Фокстил, - и сейчас же. Это очень грустное дело. Но ваша королева мая все же осталась королевой мая, да благословит ее Господь! А девочку, совершившую проступок, наверное, подбивал кто-нибудь. Я хотел бы узнать все. Мне не верится, чтобы она одна была виновата.

- Это правда. Теперь и я скажу кое-что! - крикнула Мэри Дов.

Напрасно Генриетта толкала ее ногой. Мэри Дов не боялась больше - была смела, как двадцать львов. Она обернулась к Генриетте:

- Не толкай меня, Генриетта, это бесполезно. Я расскажу вам все, - продолжала Мэри, обращаясь к другим школьницам. - Мы с Мэри Купп были запуганы, мы были во власти Генриетты. Мэри Купп поступила очень дурно. Я также. А заставила нас Генриетта. Да, она! Ты не можешь отрицать этого, Генриетта. Ты - причина всего того дурного, что мы сделали. Я могу рассказать всю историю Мэри с начала до конца. Она слишком больна, чтобы могла рассказать сама, поэтому я скажу за нее.

- Хорошо, моя девочка, говори, - подбодрил ее мистер Фокстил. - Мисс... Мисс Генриетта, пожалуйста, не уходите из комнаты.

- Да, Генриетта, тебе нельзя уходить, - заявила Елизавета.

Мэри рассказала все, ничего не пропуская. Когда девочка закончила, мистер Фокстил посмотрел на Генриетту таким взглядом, от которого ей захотелось провалиться сквозь землю.

- Самое худшее случилось вчера вечером, - продолжала Мэри Дов. - Генриетта узнала, что собираются склеить разорванное письмо, - Мэри Купп сказала ей всю правду. Тогда Генриетта изменила свое намерение и сказала, что проголосует за невиновность Китти. Но мы - Мэри Купп и я - должны быть против. Она требовала, чтобы мы дали обещание. Вчера вечером она пришла в комнату Мэри Купп и пригрозила, что если мы не сделаем этого, то она... она пошлет телеграмму Полю Куппу о том, что натворила его сестра, и устроит так, что меня исключат из школы. Вот весь мой рассказ о ней. Я плохая. И Мэри Купп тоже плохая. А Генриетта - хуже всех.

- Имеете вы что-нибудь сказать в свою защиту? - спросил мистер Фокстил.

Генриетта с трудом овладела своим голосом.

- Чем скорее, тем лучше, - заметила Елизавета.

- Я пойду с вами, моя милая, - сказала мисс Хонебен, - для того чтобы точно знать, расскажете ли вы миссис Шервуд то, что сообщила нам Мэри Дов.

Дверь закрылась за ними. Тогда мистер Фокстил воскликнул:

- А теперь хорошо бы отпраздновать этот день! Тяжелое время прошло! Мэри Купп, конечно, поправится; не бойтесь, девочки. Какое облегчение почувствует она, свалив тяжесть с души! И хотя Поль не встретится в ближайшее время со своей сестрой Мэри, зато он увидит, скажу вам, кого: своих сестер Матильду и Джен, а также Мэри Дов, которая нашла в себе смелость во всем признаться. Сегодня же вечером я возьму девочек в Швейцарию, и Мэри Дов расскажет Полю все, но так, чтобы не расстроить его.

- Ты поступила ужасно, - отметил мистер Фокстил, - ужасно! И твоя подруга также. Надеюсь, что всемогущий Бог простит и тебя, и ее.

Отец Клотильды очень понравился всем девочкам. Он показался им очень милым. Мистер Фокстил поднял вверх обе руки и громко произнес:

Разумеется, праздник получился веселым.

навещала Китти О'Донован. Прикосновение руки Китти напоминало бархат, ее слова - музыку, а лицо - ангела. Это способствовало тому, что Мэри быстро поправилась. Полю стало гораздо лучше, а Мэри Дов подружилась с ним. Сестре же его, Мэри Купп, доктор рекомендовал перемену воздуха, поэтому она поедет в Швейцарию к своим близким.

Таким образом, все кончилось хорошо и многие из девочек получили урок на всю жизнь. В Мертон-Геблсе хранится летопись, где говорится, что никогда в школе не было другой такой прелестной, очаровательной королевы мая, как Китти О'Донован.