Владетель Мессиака.
Часть вторая. Замок.
Глава I

Часть вторая
ЗАМОК

I

Прошло три года после происшествий, описанных в первой части. Графиня Одилия д'Эспиншаль сидела в большой зале старого замка Мессиак и работала на пяльцах, с ней находились ее паж и горничная, девушка, взятая из ее прислуги рокверского замка. Лампа освещала прекрасные черты лица графини. Было уже поздно, и десять часов пробило на старых часах на башне замка. Но Одилия, будучи все еще красавицей, не была уже прежней свежей улыбающейся девушкой, отпечаток грусти и страданий резко запечатлелись, омрачая дивную красоту молодой графини.

Флюгера на крыше Мессиака угрюмо и зловеще скрипели; снег валил хлопьями и ледяной ветер дул с яростью, врываясь сквозь щели в окна и двери. Рауль, занятый чтением, теперь уже семнадцатилетний юноша, сидел неподвижно, только изредка поднимая глаза и всматриваясь в прекрасное личико своей кузины.

Молодая женщина очень часто оставляла работу и, подымая глаза вверх, вздыхала.

-- И сегодня опять не возвратится! - произнесла она со слезами на глазах.

-- Проклятая тяжба! Когда же она, наконец, окончится, - заметила горничная. Слова эти, очевидно, навели на грустные мысли графиню Одилию д'Эспиншаль; она снова вздохнула и спросила у горничной:

-- А ты не думаешь, что процесс служит только предлогом?

-- Ох, многоуважаемая графиня! - заговорила девушка. - Судьи эти - ужасные люди! Вы ведь знаете: метр Бигон два года хлопочет получить развод и развязаться со своей виновной женой, и однако же, ничего не добился; она продолжает издеваться над ним. Уже целых шестьдесят пистолей израсходовано им на процесс, а процессу не видать конца.

-- Что касается меня, я не очень боюсь процесса, - прошептала Одилия. И вдруг задрожала; громкий удар в колокол раздался у входных ворот замка.

-- Спеши, Рауль! - воскликнула она. - Я узнаю по звонку, это должен быть граф Каспар д'Эспиншаль.

Рауль исполнил приказание, и вскоре явился хозяин замка в сопровождении неотступного Мальсена. Он стряхнул снег с плаща, отдал его прислужнику и скорыми шагами вошел в залу, где сидела Одилия. Бедная женщина с улыбкой встала, чтобы приветствовать мужа, но он вовсе не обратил на нее внимания.

-- Дайте мне пить! - приказал он сурово.

-- Сейчас распоряжусь, - громко ответила Одилия.

-- Только прошу, поскорее. Я не могу долго оставаться в замке.

Одилия снова вздохнула, но ничего не сказала, считая неприличным заводить разговор при слугах. Мальсен и Рауль находились в зале. Когда они вышли, она приблизилась к мужу и, положа руку на его плечо, ласково спросила:

-- Позволишь ли ты мне поговорить с тобой несколько минут?

-- Вопрос твой сделан таким серьезным тоном, Одилия?

-- Это потому, что и сам разговор будет иметь серьезное значение.

-- Я готов слушать. Но заранее буду просить вас, графиня, избавьте меня от неосновательных упреков, обвинений и сцен ревности, составляющей содержание всегдашних ваших разговоров.

-- Ты называешь мои упреки и обвинения неосновательными?

-- Без сомнения, они неосновательны!

-- Ты меня не любишь.

-- Вот и договорились. Я этого и ожидал. Я люблю тебя, Одилия, точно так же, как в первые дни, даже более. Но ради Господа! Всякая вещь имеет свой конец; нет огня, который бы в конце концов не погас.

-- Огонь гаснет, когда нечему гореть.

-- Ты меня не понимаешь. Огонь превратился в свет; он, который прежде сжигал, теперь только светит. Проще говоря: сумасшедшая любовь наша заменилась искренней и теплой дружбой между нами. - Услышав эти слова, Одилии показалось, что сердце ее перестает биться. Превозмогая себя, с отуманенной головой, она подала мужу руку и удалилась в свою комнату.

-- Ого, - прошептал паж, - не пора ли мне узнать, какие это дела постоянно удерживают графа в Клермоне! - И, выйдя потихоньку из комнат, Рауль сам оседлал своего коня и выехал из замка. Оставив Мессиак позади себя, он во весь опор помчался к Алагонскому мосту. Куда он ехал?

Кавалер Телемак де Сент-Беат был ему хорошо знаком; он с ним сблизился, когда тот жил еще у Каспара д'Эспиншаля. Теперь гасконец состоял при принце де Булльоне и пользовался доверием губернатора. Рауль решил обратиться к нему за советом и собрать необходимые сведения.

Между тем граф Каспар д'Эспиншаль после ужина, растянувшись в кресле в зале, проспал несколько часов; вставши и переодевшись, он взял мешок пистолей, разбудил Мальсена и уехал из замка, не заботясь вовсе о покинутой и огорченной своей жене. В десять часов утра он уже въезжал в Клермон через Иссоарские ворота; Рауль был в городе часа за три до приезда графа.

Мальсен с лошадьми и людьми отправился в трактир, а сам граф пошел в нанятый им небольшой домик, лежавший неподалеку от Яндской площади, в переулке, идущем на холм, господствующий над Клермоном. Здесь он ждал более трех часов, пока не услышал три легких удара в наружную дверь. Каспар д'Эспиншаль отпер вход и мадам Бигон предстала перед ним.

-- Вы одни?

Инезилла сделала кислую гримасу и ответила.

-- Как видите, одна.

-- А Эрминия?

-- С чего это вы выдумали называть ее по имени? Для вас она остается до сих пор госпожой де Сент-Жермен.

-- Для меня только. А для иных?

-- Это не мое дело.

Каспар д'Эспиншаль закусил губы.

-- И она... Договаривайте яснее!

-- Нечего договаривать: она, моя госпожа, женщина неглупая и осмотрительная. Но мне кажется, из всех своих поклонников она все же предпочитает вас. Только ведь это ни к чему хорошему не приведет - вы, граф, женаты.

Каспар д'Эспиншаль задрожал от досады и нетерпения. Холодный пот покрывал его лоб. Вдруг он обратился к Инезилле.

-- Мне приходится сознаться, я сделал большое дурачество этой женитьбой. Но как поправить ошибку?

Подумав немного, граф снова обратился к Инезилле.

-- Отвечайте мне: согласны вы передать мое поручение вашей госпоже?

-- Гм! Опасная вещь!

-- Почему опасная?

-- Изменники! - воскликнул Каспар д'Эспиншаль гневно и добавил: - А впрочем, черт с ними! Я ведь требую от вас, Инезилла, только чтобы вы передали Эрминии несколько слов.

Несколько золотых монет очутились в руках доверенной камеристки.

-- Я желаю, чтобы госпожа де Сент-Жермен приняла меня и позволила переговорить с нею.

-- Сегодня в полночь перелезьте через садовую ограду, войдите в мою комнату, а оттуда я проведу вас в комнаты Эрминии.

-- Хорошо! Ровно в полночь я буду в назначенном месте.

Он схватил и поцеловал вырывавшуюся у него из рук камеристку, которая после этого выбежала на улицу и исчезла в мраке ночи.