Рауль, или Искатель приключений.
Книга 2. Часть четвертая. Первый брак.
CIV. Старые знакомые

Книга 2

Часть четвертая. Первый брак

CIV. Старые знакомые

Где происходили происшествия, которые мы представим глазам наших читателей? Достаточно будет сказать, что это было в южной провинции Франции, через два года после событий, завершающих последнюю главу предыдущей части.

Было около десяти часов вечера. Та самая повозка, которую мы уже знаем, с труппой акробатов медленно ехала по гористой, неровной дороге. На кляче, запряженной в эту повозку, были только кожа да кости; казалось, она вот-вот готова была испустить последний вздох. Напрасно возница хлестал несчастную лошадь, напрасно ругался. Повозка еле двигалась, и путешественники едва ли делали в час четверть лье. Наконец повозка достигла вершины большой горы. Оттуда виднелись огни в деревне. Лошадь, без сомнения, поняла, что ее там ожидают ужин и ночлег, и сама прибавила шагу, чего нельзя было ожидать от ее исхудалых мослов.

Через четверть часа повозка остановилась перед гостиницей плохой наружности. Из повозки вышли трое; первым - тот худощавый мужчина, которого звали Эшине; потом толстая женщина, называвшаяся Рогомм, наконец, худенькая и бледненькая девочка, которую мы представили читателю под именем Венеры.

Большая перемена произошла в наружности этих трех особ. Необыкновенная худоба Эшине приняла такие размеры, что его огромное тело сделалось будто прозрачным. Напротив, толщина Рогомм перешла в настоящую тушу. Румяные щеки приняли темно-фиолетовый оттенок, а раздутое лицо этой чудовищной женщины дышало пороком и преступлением еще более, чем два года назад. Прелестное личико бедной Венеры, побледневшее от лишений и дурного обращения, выражало страдание и отчаяние.

-- Эй! Хозяин! - закричал Эшине хриплым голосом.

Хозяин прибежал.

-- Ужинать! - вскричал акробат. - Мы умираем с голода.

Что у вас есть? - Ветчина и яйца.

-- Ну нам и не нужно ничего другого... Разумеется, к этому необходимы вино и коньяк...

-- Стало быть, вам надо сделать яичницу с ветчиной?

-- Да, яичницу из сорока восьми яиц.

Хозяин бросил странный взгляд на трех путешественников, Вероятно, их экипаж и наружность внушили ему какие-то опасения, потому что он сказал:

-- Я имею привычку получать вперед.

-- Вот как? Странная привычка.

-- Да.

-- Так вот как вы обращаетесь с людьми, приезжающими к зам в экипаже. Прекрасно!

-- Уж так я привык; а те, которые недовольны, могут отправляться в другое место.

-- Вы заслуживали бы этого... Но так как я уже здесь, то остаюсь и не хочу спорить с вами...

-- Вот шесть ливров в задаток.

Хозяин взял серебряный экю, повертел его в руках, чтобы удостовериться, настоящий ли в нем вес, и, довольный осмотром, сказал:

-- Хорошо. Я приготовлю еду... Эй! Марготон, - закричал он, обернувшись к кухне, - отведи на конюшню лошадь этого господина...

-- Да хорошенько позаботься о ней, - заметил Эшине серьезным тоном, - эта лошадь дорогая.

Через пять минут Эшине, Рогомм и Венера сидели за столом в зале трактира. Яркий огонь трещал в высоком и широком камине. На скатерти сомнительной белизны стояли три выщербленные тарелки, три невыполосканных стакана, бутылка с гасконским вином, небольшая кружка с водкой и лежали три железные вилки и огромная краюха черного хлеба.

-- Вот ваша яичница, - сказал хозяин, подавая блюдо на стол.

Путешественники тотчас же принялись уписывать еду, и несколько минут слышался только звук вилок и челюстей. Менее чем через десять минут яичница исчезла и бутылка была опорожнена. Эшине и Рогомм готовились приняться за водку, как вдруг новое лицо появилось в зале.

человека состояла из грязных лохмотьев.

При виде незнакомца Венера не могла удержаться от вскрика ужаса, что принесло ей один удар ногой от Эшине и другой от Рогомм. Вошедший обвел залу своим единственным глазом и, приметив Эшине, немедленно сел возле него. Акробат принял его гримасой, походившей на улыбку, и дружеским пожатием руки, Рогомм сделала то же.

-- Не хочешь ли стаканчик водки? - спросил Эшине.

-- Разве можно отказать?

С этими словами незнакомец осушил полный до краев стакан, который подал ему акробат, и потом сказал:

-- Лошадь виновата, - заметила Рогомм.

-- Впрочем, нет никакой беды, если б вы приехали и позже...

-- Как можно не сдержать слова, данного другу! - закричал Эшине. - Никогда!

Потом, наклонившись к кривому, он спросил его шепотом:

-- Еще бы! - отвечал кривой тем же тоном.

Акробат потер руки с веселым видом, потом прибавил:

-- Когда же?

-- Да... Все как условленно...

Кривой хотел продолжать, но взглянул на Венеру и остановился.

-- Ну? - спросил Эшине.