| Автор: | Монтепен К., год: 1878 |
| Категории: | Роман, Приключения |
CXLVII. Звание префекта и орден
-- После разговора, о котором мы рассказали в прошлой главе, графиня с дочерью занялись покупкой тканей, что и было истинной целью, для которой звали Дюрана. Они начали снова рассматривать образчики. Но на этот раз мадемуазель Артемиза, до сих пор добровольно остававшаяся на заднем плане, взяла на себя главенствующую роль. Вдовствующая графиня в свою очередь уступила ей место, и невеста испанского гранда рассуждала о тканях и выбирала их, выказывая весьма глубокие познания в этом деле. Мы говорим "выбирала", но употребляем слово не совсем точное, потому что графиня решила взять все ткани. Когда эта важная операция была кончена, графиня де Сент-Анилль сказала купцу:
-- Любезный Дюран, мы не будем удерживать вас долее... Ваши минуты драгоценны... Не будем употреблять их во зло... Пожалуйста, прикажите принести нам сегодня же все эти безделицы, а что касается платы, то договоритесь с моим управителем... Это его дело.
-- Графиня! - вскричал Дюран. - Говорить о плате за такую безделицу, как вы изволили выразиться, значит унижать меня...
-- Поэтому я и не говорю ничего... Это касается Рива... Я подумаю о вашем тесте и о вас, любезный Дюран... Будьте же спокойны, орден и звание префекта ваши. Рива, проводите любезного Дюрана...
В эту минуту, как они уходили, управитель вдруг остановился.
-- Графиня, - сказал он, - я нашел отель...
-- Для того, чтобы купить или нанять?
-- Купить.
-- Вы нашли его удобным?
-- Совершенно.
-- В каком квартале?
-- В Марэ.
-- За какую цену?
-- Ничтожную, сравнительно с его размерами: четыреста тысяч ливров. Хозяин торопится продать, только хочет наличных денег.
-- Так отдайте; это не трудно, мне кажется?
-- Итак, ваше сиятельство, вы приказываете мне купить?
-- Да, велите написать купчую; пусть мне принесут ее подписать... Потом заплатите...
-- Не угодно ли вашему сиятельству прежде осмотреть отель?
-- Нет, я совершенно полагаюсь на вас.
-- Много?
-- Да...
-- Тем более есть причины скорее кончить. Закончите сегодня же, а завтра пошлите за рабочими...
-- Я в точности исполню приказания вашего сиятельства...
Рива вышел вместе с Дюраном.
-- Ах! - вскричал купец, войдя в переднюю. - Как хорошо иметь такое богатство, как у этих знатных людей... Платит в один день четыреста тысяч ливров, как будто бы речь шла о каком-нибудь одном экю... Да это бесподобно!
-- Да, - небрежно возразил управитель, - у нас в самом деле сундучок довольно-таки туго набит, но видите ли, купив этот отель, мы заключаем превосходную сделку. Четыреста тысяч ливров за такой отель! Да это просто даром! Кстати, я думаю, что вы довольны графиней!
-- Доволен ли?.. Скажите лучше, что я от нее в восхищении, в восторге!..
-- А что я вам говорил? Помните? Я сказал вам, что если она примет в вас участие, то займется вашими делами, как будто своими собственными...
-- Это правда, мой достойный друг. Но как я должен вас благодарить!..
-- Меня?
-- Без сомнения. Как много вы помогли мне!..
-- Вовсе нет...
-- Неужели вы еще будете отпираться, что вы не сообщили вашей благородной госпоже все эти сведения?..
-- Но...
-- Агамемнон, не отпирайтесь, умоляю вас!..
-- Ну, если вы угадываете все... Признаюсь!
-- И прекрасно! Видите ли, мой превосходный друг, ради вас я отдал бы... Мою жену!..
Рива сделал легкую гримасу. Пожертвование мадам Дюран не казалось ему неоспоримым доказательством преданности.
Друзья расстались. Управитель пошел заниматься отелем, который он покупал для графини де Сент-Анилль.
Рива.
-- Ну что ваша покупка?.. - спросил Дюран.
-- Все кончено. Отель наш. Контракт был написан и подписан в несколько минут. Я уже отсчитал и денежки...
-- Поздравляю!..
-- Благодарю. Смею сказать, дельце было проведено искусно. Но не о том речь.
-- О чем же?..
-- Нам принесли ваши товары...
-- Да, уже с час...
-- Написали вы счет?
-- Нет еще...
-- Тем хуже.
-- Какое вам дело?
-- Как какое дело!.. Мы хотим заплатить, а так как счет ваш не готов, то мы и не можем...
Дюран опустил руки.
-- Заплатать? - вскричал он. - Опять заплатить! Все платить! Но какие вы странные люди? Вы только и говорите, что о деньгах.
-- Мы люди точные, аккуратные, не любим долгов, - с важностью отвечал Рива.
-- Дело идет не о долгах!.. Но бывало ли когда-нибудь, чтобы покупатель уплачивал по такому важному счету через час после покупки.
-- Значит, не бывало, говорите вы?
-- Нет.
-- Так это будет, вот и все.
-- Вы еще не знаете, как велика сумма, и потому заплатите, когда я сам потребую денег.
-- Послушайте, мой превосходный друг...
-- Я слушаю.
-- Вы знаете, что кроме сукон для ливреи, бальных и придворных платьев, мебельных тканей, я обязался доставить белье и кружева.
-- Да, ну так что же?
-- Ну! Не будем же путаться в наших счетах... Когда я поставлю все эти вещи, я представлю вам один общий счет и не откажусь получить плату...
-- Дюран... Дюран... Вы употребляете во зло симпатию, которую внушаете мне!.. Вы ставите меня в неловкое положение перед графиней!..
-- Она не будет знать, заплатили ли вы мне или нет...
-- А если она спросит?..
-- Ах! Боже мой! Вы ответите правду, что вы еще не получили от меня счета...
-- Вы хотите этого непременно?
-- Пожалуйста!
-- Хорошо!.. Я уступаю, но, право, я слишком слаб...
Дюран рассыпался в благодарности, и управитель воротился во второй этаж.
Между тем Дюран, после своего разговора с графиней, не мог обуздать своей радости и гордости. Задетый за слабую струну, за свое тщеславие, упоенный уже успехом своей будущей славы, он поспешил распустить слухи о почестях, которые скоро посыплются на него. Прежде чем прошли сутки, весь квартал уже знал об этом. Дюрана приходили поздравлять; некоторые просили даже его протекции. И он принимал со снисходительностью, исполненной достоинства, льстецов и попрошаек. Между тем все семейство его находилось в восхищении, которое легко понять. Тесть, этот медик, изобретатель мази и эликсира, через руки которого, по выражению Дюрана, прошло более десяти тысяч человек, видел уже на груди своей орден и спесиво говорил:
-- Что же тут такого? Я заслужил его!
-- Любезный Дюран, - говорил Агамемнон Рива, - возьмите, пожалуйста, лист пергамента...
-- Зачем?
-- Чтобы написать ваше имя, фамилию, лета, звание и прочее самым красивым почерком...
-- С какой целью?
-- Как? Вы не угадываете?
-- Речь идет о звании префекта...
-- О!
-- Без сомнения; и эта бумага присоединится, как документ для справки, к просьбе, которую пишет теперь графиня, а я ее отнесу вечером к кардиналу Дюбуа...
Дюран торопливо взял лист пергамента, схватил перо и написал требуемые сведения с каллиграфическим совершенством.