Под сиренями.
Глава 22. Сделка мальчика

Глава 22
Сделка мальчика

Это произошло за несколько дней до того, как дети устали от обсуждения вечеринки по случаю дня рождения Бэна. Празднество стало большим событием в их маленьком мире, но постепенно новые удовольствия захватывали их умы. Дети начали планировать сбор орехов, который всегда следовал за ранними морозами. Ожидая походов за орехами, они рассеяли монотонность и скуку школьной жизни живой дракой, давно известной как "борьба поленницы".

Девочкам нравилось играть в полупустом сарае, но мальчишки, просто чтобы подразнить их, объявили, что не позволят им этого делать, загородив дверной проем, как только девочки вышли оттуда. Видя, что эта шуточная ссора, и решив, что физические упражнения - занятие ползней, чем просто валяться на солнце или читать в школе во время перемен, учитель не вмешивался: и барьер из поленьев рос и падал, напоминая собой прилив и отлив.

Было бы трудно сказать, какая же из сторон работала успешнее: мальчики, которые вышли до начала занятий для того, чтобы соорудить баррикаду, или девочки, что остались по окончании занятий, чтобы эту баррикаду развалить. Сначала они дурачились: находясь внутри, мальчики ждали - они слышали крики девочек, стук древесины, а затем следовал завершающий удар, в результате которого хорошо утрамбованная насыпь сползала вниз. Потом, когда девочки вошли, красные и запыхавшиеся, торжествующие парни понеслись восстанавливать заслон, и работали смело до тех пор, пока все не было таким же твердым и непроницаемым, как защита от самых сильных ветров.

Таким образом сражение бушевало, и ушибы суставов, занозы в пальцах, порванная одежда и протертые ботинки были единственными ущербом, в то время как эта игра подарила много веселья и благодаря ей между двумя мальчиками был заключен длительный мир.

Когда очередной этап войны между мальчиками и девочками благополучно заканчивался, Сэм принимался за свой старый способ мучить Бэна, обзывая его, так как придумывать разнообразные издевки и манерно высказывать их в наиболее неподходящий момент не требовало особых усилий. Бэн терпел это, как только мог; но удача наконец-то улыбнулась ему, как это обычно бывает с терпеливыми людьми, и он смог расправиться со своим мучителем.

Когда девочки разбивали поленницу, они исполняли песню, играя на расческах и оловянных чайниках, которые звучали, как тамбурины. Мальчики праздновали свои победы пронзительным свистом, сопровождаемым боем барабана и ста тридцати восьми кулаков по стенам сарая. Билли принес свой барабан, а вскоре количество ударных увеличилось, так как Сэм притащил старый барабан своего младшего брата. У него не было палок, и когда Сэм обдумывал, из чего их можно сделать, ему в голову пришла мысль о камышах.

"Они превосходно подойдут, и на болоте их много. Если только у меня получится их достать", - сказал он про себя, когда шел домой, и свернул с дороги, чтобы раздобыть материал для палок. Болото, к которому он направлялся, было ненадежным местом. Люди рассказывали трагическую историю о корове по кличке Примула, которая попала туда и тонула, пока только пара рогов не осталась видна на грязной поверхности, а потом топь заглотила неосторожное животное целиком. По этой причине его назвали "Болотом Примулы'". Хотя шутники говорили, что все называют болото так, потому что желтые примулы растут там в большом изобилии весной.

Сэм видел, как Бэн проворно скакал от одного куста к другому, когда собирал на болоте примулы для Бэтти, и смелый мальчик думал, что он может сделать то же самое. Сделав два или три тяжелых скачка, он приземлился не среди камышей, как надеялся, а в водоем грязной воды, куда его затянуло до середины туловища со страшной скоростью. Очень испуганный, он попробовал выбраться, но смог только добарахтаться до кочки травы и зацепиться там, одновременно пытаясь высвободить ноги. Он высвободил их, но тщетно пытался поднять свое тяжелое тело на очень маленький островок в этом море грязи. Ноги вновь стало затягивать в болото; и Сэм издал мрачный стон, поскольку подумал о пиявках и водных змеях, которые могли ожидать его под водой. Видения о погибшей корове также вспыхнули в его возбужденном воображении, и он издал отчаянный крик, очень похожий на растерянное "My!"

Немного людей прошло по тропинке в тот день, солнце уже садилось, и перспектива провести ночь в болоте начала нервировать Сэма и заставила его сделать отчаянный рывок к острову камыша, который был ближе, чем земля, и казался более досягаемым, чем любая кочка вокруг него. Но Сэму не удалось достичь этого места, и он был вынужден остановиться у старого пня, который был очень похож на поросшие мхом рога. Засев здесь, Сэм начал кричать о помощи различными способами, какие только доступны человеческому голосу. Такие крики и завывания, свист и рев никогда дотоле не пробуждали эхо одинокого болота и не пугали толстую лягушку, проживающую там в спокойном уединении.

Он уже не надеялся на какой-либо ответ, кроме карканья вороны, которая наблюдала за ним с мрачным интересом, когда веселое "Эй, там!" прозвучало с тропинки. Сэм испытал такое чувство благодарности, что слезы радости покатились вниз по его жирным щекам.

- Ну же! Я в болоте. Дайте руку и вытащите меня! - завопил Сэм, с нетерпением ожидая, когда же появится его освободитель, так как мог видеть только шляпу, мелькающую за кустами орешника, что обрамляли тропинку. Послышались шаги человека, с треском пробирающегося сквозь кустарник, а затем показалась энергичная фигура, при виде которой Сэм почти готов был нырнуть с глаз долой, поскольку, из всех возможных вариантов, меньше всего он желал бы увидеть здесь Бэна - последнего человека в целом мире, перед которым он хотел бы предстать в таком жалком виде.

- Это ты, Сэм? Отлично выглядишь! - глаза Бэна засияли от злорадства, так как Сэм, конечно, был зрелищем, способным развеселить самого серьезного человека - взгромоздившийся на раскачивающийся скрюченный пень, с грязными поднятыми кверху ногами и мрачным забрызганным грязью лицом. Ниже пояса он был совсем черный, как будто его опустили в чернильницу, и представлял собой такое комично-печальное зрелище, что Бэн прыгал вокруг, смеясь, как ошалелый, который, сбив путешественника с пути, принимается глумиться над ним.

- Прекрати это, или я разнесу тебе голову! - ревел в ярости Сэм.

- Давай, сделай это! Я оставляю тебя, - ответил Бэн, отпуская насмешки, в то время как Сэм колыхался на своем пне и должен был оставаться начеку, чтобы не свалиться вообще.

- Не смейся, что за нахал?! Ну вытащи же меня как-нибудь, или я умру, сидя здесь, холодный и мокрый, - скулил Сэм, сменяя мелодию и горько сознавая, что теперь Бэн имел полное превосходство над ним.

Бэн тоже чувствовал это; и хотя был добродушным мальчиком, не мог удержаться от искушения насладиться этим преимуществом хотя бы минутку.

- Я не буду смеяться, если смогу, ведь ты на самом деле так похож на жирную пятнистую жабу, что от смеха невозможно удержаться. Я скоро вытащу тебя, но сначала хочу поговорить, - сказал Бэн успокаиваясь и садясь на маленьком клочке земли поближе к беспомощному Сэму.

- Тогда поторопись - я окостенел, словно деревяшка, пока сидел здесь на этой заковыристой старой штуковине, - рычал Сэм, недовольно поеживаясь.

- Осмелюсь возразить, ведь, как ты говоришь, когда бьешь меня по голове, "тебе же лучше". Послушай-ка, я застал тебя в затруднительном положении и не собираюсь помогать, пока ты не пообещаешь оставить меня в покое. Раз и навсегда! - лицо Бена стало суровым, когда, взглянув на своего пораженного противника, он вспомнил все причиненные им неприятности.

- Я даю тебе слово, только если ты пообещаешь никому не говорить об этом, - ответил Сэм, осматривая себя и все вокруг с большим отвращением.

- Я могу поступить, как мне хочется.

- Очень хорошо! Доброй ночи! - Бэн ушел, засунув руки в карманы, так спокойно, будто оставлял Сэма на его излюбленном месте отыха.

- Постой! Не торопись ты так! - кричал Сэм, видя, что если упустит это шанс, то надежды на спасение больше не получит.

- Хорошо! - Бэн вернулся, готовый к дальнейшим переговорам.

- Я пообещаю не доставать тебя, если ты пообещаешь не наговаривать на меня. Ты этого хочешь?

- Теперь, когда я думаю об этом, мне приходит в голову еще одна вещь. Я предпочитаю заключить хорошую сделку, когда привилегия на моей стороне, - сказал Бэн рассудительно. - Ты должен пообещать, что заставишь и Моза успокоиться. Он следует твоему примеру, и когда ты скажешь ему прекратить, он послушается. Если бы я был достаточно большой, то заставил бы вас придержать свои языки. Но я не таков, так что попробуем решить этот вопрос таким образом.

- Да, да, я позабочусь о Мозе. А сейчас принеси-ка палку, будь умницей. Мне ужасно зажало ноги, - начал Сэм, думая, что помощь ему досталась дорогой ценой, и тем не менее восхищаясь умом Бэна, который сумел максимально использовать свой шанс.

Бэн принес палку и уже почти положил ее между участком земли и ближайшим островком, но остановился, говоря с хитринкой в черных глазах: - Еще одна маленькая деталь должна быть улажена перед тем, как я вытащу тебя на берег. Пообещай, что ты также не будешь доставать девчонок, особенно Бэб и Бэтти. Ты дергаешь их за волосы, а они этого не любят.

- Не трону ни одну! Я бы не прикоснулся к этой Бэб даже за доллар - она царапается и кусается, как бешеная кошка, - был мрачный ответ Сэма.

- Рад этому. Она может сама о себе позаботиться. А Бэтти не может; и если ты прикоснешься хоть к одной из ее косичек, я сразу же расскажу, как нашел тебя, хныкающим в болоте, большой младенец. Вот так! - Бэн подтвердил свою угрозу, подняв палку и ударив ею по воде рядом с бедным Сэмом, убивая его последние проблески сопротивления.

- Прекрати! Я согласен, хорошо!

- Клянись верой и правдой! - потребовал Бэн, безжалостно связывая его самой торжественной клятвой, какую только знал.

- Клянусь верой и правдой, - повторил Сэм, печально отказываясь от своего любимого времяпрепровождения - потягать за косички Бэтти и посмотреть, дома ли она.

- Я пойду туда, а затем скручу пальцы в честь договора, - сказал Бэн, закрепляя палку и пробегая к зарослям. Затем он стал делать мостик от одного водоема к другому, пока не добрался до пня.

- Я никогда не думал о таком способе, - сказал Сэм, наблюдая за ним с большим огорчением и осознавая свой собственный провал.

- По-моему, ты написал "Смотри, куда прыгаешь" в своей тетради достаточно раз, чтобы эта фраза дошла до тебя. Ну, сгибай палец! - скомандовал Бэн, наклоняясь вперед с протянутым мизинцем. Сэм покорно выполнил церемонию, а затем Бэн сел верхом на один из рогов пня, в то время как грязный "Робинзон" медленно прошел по палке и безопасно приземлился на берег. Затем он обернулся и спросил с неблагодарной насмешкой:

- Ну, и что теперь будет с тобой? "Смотри, куда прыгаешь"... - передразнивал Сэм.

- Грязевые черепахи могут лишь сидеть на пне и ждать, пока их не снимут оттуда, но у жаб есть лапки, которые кое-что стоят, и они не боятся воды, - ответил Бэн, отскакивая в противоположном направлении, так как водоемы между ним и Сэмом были слишком широки даже для его энергичных ног.

Сэм поплелся по тропинке к ручью, чтобы смыть грязь с нижней части тела до того, как показаться на глаза маме, и как раз выкручивал одежду, когда подошел Бэн. Он тяжело дышал, но был доволен тем, что заключил неплохую сделку для себя и своих друзей.

- Лучше вымой лицо, оно все в пятнах, как тигровая лилия. На вот мой носовой платок, если твой намок, - сказал мальчик, вынимая грязный платок, который, судя по всему, уже был использован как полотенце.

- Не надо, - угрюмо пробормотал Сэм, выливая воду из грязных ботинок.

- Меня учили говорить "Спасибо" людям, которые меня выручили. Но ты никогда не отличался особым воспитанием, хотя и живешь "в доме с гамбрельской крышей", - резко ответил Бэн с сарказмом, цитируя хвастливые слова Сэма. Затем он ушел, очень возмущенный человеческой неблагодарностью.

Сэм забывал о манерах, но не забыл об обещании и держал его так хорошо, что вся школа была в замешательстве. Никто не мог объяснить власть Бэна над ним, хотя она была очевидна. Как-то внезапно Бэн стал обладать ею. При малейшем проявлении прежних проделок Сэма, он скручивал мизинец и угрожающе махал им или выкрикивал: "Камыши!", и Сэм, неохотно повинуясь, замолкал, к великому удивлению товарищей. Когда у него спрашивали, что это значит, Сэм мрачнел, а Бэн веселился и заверял ребят, что это знаком и пароль секретного общества, к которому принадлежат они с Сэмом. Он пообещал рассказать ребятам все об этом обществе, если Сэм разрешит ему его покинуть, чего он, естественно, не сделает.

Эта тайна и тещтные попытки раскрыть ее стали причиной временного прекращения "войны поленницы", а до того, как была придумана новая игра, случилось кое-что, о чем дети потом еще много разговаривали.

стульчиках, с удовольствием поворачиваясь, когда надо было подбрасывать это красивое топливо. Мисс Селия быстро обернулась, чтобы взять письмо, которое ждала, взглянула на почерк, открытку и марку с легким удивлением и радостью, а затем сильно сжала его обеими руками и сказала, торопясь выйти из комнаты:

- Он приехал! Он приехал! Теперь ты можешь сказать им, Торни.

- Сказать что? - спросила Бэб, сразу же навострив уши.

- Ой, да только то, что Джордж приехал и что им надо сейчас же пожениться, - ответил Торни, потирая руки, будто радовался такой перспективе.

- Вы собираетесь замуж? - спросила Бэтти столь серьезно, что мальчики аж вскрикнули, а Торни с трудом собрался с мыслями, чтобы объясниться:

- Нет, дитя мое, не сейчас: нам с сестрой нужно съездить и проверить, все ли готово, и привезти домой свадебный пирог. Бэн присмотрит за тобой, пока меня не будет.

- Когда ты уедешь? - спросила Бэб, которой очень захотелось пирога.

- Думаю, завтра. Селия собралась уже неделю назад. Мы договорились встретить Джорджа в Нью-Йорке, где они и поженятся, как только распакуют его самый нарядный костюм. Мы люди своего слова, вот так-то. Разве это не будет весело?

- Но когда же вы вернетесь снова? - обеспокоенно поинтересовалась Бэтти.

- Не знаю. Сестра хочет поехать в путешествие куда-то поближе, а я бы лучше провел медовый месяц где-нибудь подальше - Ниагара, Ньюфаундленд, Вест Пойнт или Скалистые Горы, - молвил Торни, упомянув места, где более всего хотел побывать.

- Тебе он нравится? - спросил Бэн, искренне интересуясь, будет ли новоиспеченный муж мастером на все руки.

- А разве нет? Джордж всегда весел, хоть он и министр. Возможно, потом он станет более сдержан и суров. Но не будет ли хуже, если станет? - и Торни встревожился при мысли, что может потерять любезного друга.

- Расскажи о нем. Мисс Селия разрешила тебе, - добавила Бэб, чей опыт общения с "веселыми" министрами был невелик.

- Ой, да нечего рассказывать. Мы встретились в Швейцарии, взбираясь на Гору Святого Бернарда в грозу...

- А где же он живет? - спросила Бэтти, надеясь вступить в разговор.

- Ах, да. После похода в горы мы провели ночь в доме, где он жил, и Джордж предоставил нам свою комнату. Дом был полон людей. А еще Джордж не позволял мне ходить в опасных крутых местах. Селия видела, что он беспокоится обо мне, и была очень добра с ним. После этого мы продолжали видеться, и первое, о чем я узнал, - это то, что она уехала и обручилась с ним. Я не вмешивался. Это было год назад; а прошлой зимой мы были в Нью-Йорке у дяди, а затем, весной, я заболел, и мы приехали сюда. Вот и все.

- Когда вы вернетесь, то будете жить здесь? - спросила Бэб, как только Торни остановился, чтобы отдышаться.

мы хорошенько проведем время, - вот увидите.

- Интересно, захочет ли он находиться в моем обществе? - сказал Бэн, не испытывая желания вновь остаться бездомным.

- Я захочу, так что тебе не стоит волноваться по этому поводу, мой друг, - ответил Торни, громко похлопывая его по плечу, что убедило Бэна лучше, чем какие-либо обещания.

- Мне бы хотелось увидеть настоящую свадьбу, а потом мы могли бы разыграть ее с нашими куколками. У меня есть сетка от комаров вместо фаты, а белое платье Белинды как раз подходящее. Ты полагаешь, мисс Селия позовет нас к себе? - спросила Бэтти у Бэб, когда мальчики начали с пылом обсуждать собак сенбернаров.

- Я бы очень этого хотела, дорогие мои, - ответил голос позади них. Это была мисс Селия, выглядевшая такой счастливой, что маленькие девочки заинтересовались, что же было сказано в письме. Что заставило ее глаза блестеть, а губы улыбаться?

головы, которые так были дороги ей.

- Бог мой! - воскликнула Бэб, тем временем как Бэтти сказала, обняв мисс Селию:

- Мне очень приятно это слышать. Я сделаю все, что смогу, чтобы и другие были этому рады. Я немножечко пыталась этим летом, но, когда вернусь, должна буду пойти работать, чтобы по праву называться хорошей женой министра, и вы поможете мне в этом.

- Мы поможем! - пообещали дети дружно, готовые на все, кроме того чтобы выступать с высокой трибуны.

- Мы должны уехать завтра, и ты остаешься за главного. Продолжай в том же духе, как будто бы мы никуда и не уезжали, и будь уверен - все будет как надо, пока мы не вернемся.

При этих словах Бэн оживился. На следующее утро брат и сестренки проспали и поспешили в школу. Им не терпелось рассказать великолепную новость о том, что мисс Селия выходит замуж, и они с Торни переедут жить сюда навсегда.