Рыжик.
Ружье

Ружье

Мосье Лепик говорит своим сыновьям:

- Хватит вам на двоих и одного ружья. У любящих братьев все должно быть общим.

- Да, папа, - отвечает старшин браг Феликс, - мы поделимся ружьем. С меня достаточно, если Рыжик будет давать его мне время от времени.

Рыжик не говорит ни "да", ни "нет". Он настроен недоверчиво.

Мосье Лепик вынимает из зеленого чехла ружье и спрашивает:

- Кто же из вас первый понесет его? Следовало бы как будто предоставить это старшему.

Старший брат Феликс.

Я уступаю эту честь Рыжику. Пусть начинает он!

Мосье Лепик.

Феликс, ты хорошо себя ведешь нынче утром. Я это запомню. (Кладет ружье Рыжику на плечо.) Идите, дети мои, веселитесь! Да смотрите - не ссорьтесь.

Рыжик.

А собаку мы с собой не возьмем?

Мосье Лепик.

Незачем! Каждый из вас по очереди будет изображать собаку. Впрочем, такие охотники, как вы, не ранят добычу: они убивают ее наповал.

Рыжик со старшим братом Феликсом удаляются. Одеты они в свои обычные, повседневные костюмы. Им жаль, что они не в сапогах, но мосье Лепик заявляет, что настоящий охотник презирает сапоги. Сам он носит длинные, свисающие до пят, настоящие охотничьи брюки. Он никогда их не подворачивает. Он шагает в них по слякоти, по вспаханному полю, и вскоре сами собою на ногах образуются высокие, доходящие до самых колен, прочные сапоги - сапоги, к которым служанке приказано относиться с почтением.

- Мне кажется, что ты вернешься домой не с пустыми руками, - говорит старший брат Феликс.

- Надеюсь, - отвечает Рыжик.

В плече он ощущает нестерпимый зуд и уже не в состоянии выносить прикосновения ружейного приклада.

- Ну! - говорит старший брат Феликс. - Видишь, я даю тебе нести ружье сколько тебе вздумается.

- Ты - мой брат, - отвечает Рыжик.

к воробьям, точно те спят и не видят их. Непоседливая стая снимается с места и, чирикая, улетает. Охотники снова выпрямляются. Феликс ругается вовсю.Рыжик, хотя сердце у него и колотится, кажется менее нетерпеливым.

Он страшится той минуты, когда ему придется показать свою ловкость. Что если он промахнется? Поэтому всякое промедление его радует.

Но на этот раз воробьи как будто ждут его.

Старший брат Феликс.

Не стреляй, - слишком далеко.

Рыжик.

Ты думаешь?

Старший брат Феликс.

Еще бы! Всегда ошибаешься, когда смотришь вот так, счнзу. Кажется, будто ты совсем-совсем близко, а на самом-то деле ты очень далеко.

И старший брат Феликс, чтобы доказать свою правоту, выпрямляется. Испуганные воробьи снова улетают. Остается только один, на краю ветки, которая гнется под ним и слегка его раскачивает. Он подымает хвостик, вертит головкой, подставляет свое брюшко.

Рыжик.

Право же, этого-то я могу убить наверняка.

Старший брат Феликс.

Посторонись, дай-ка поглядеть! Да, в самом деле, он у тебя в руках! Ну, поживее, давай-ка мне ружье!

И вот Рыжик стоит уже с пустыми руками, разинув рот, а на его месте, перед самым его носом, старший браг Феликс вскидывает ружье на плечо, прицеливается, стреляет, - и воробей падает на землю.

Это точно фокус какой-то! Только что Рыжик держал ружье, прижимал его к сердцу- - и вдруг он лишился его! А теперь оно опять у него и руках, так как брат Феликс отдал ему ружье, а сам, изображая собаку, побежал подбирать воробья.

Старший брат Феликс.

Какой же ты мямля! Надо побыстрей!

Рыжик.

Ишь ты какой быстрый!

Старший брат Феликс.

Рыжик.

Что же, мне танцевать, что ли?

Старший браг Феликс.

Ведь воробей-то наш, так что же ты жалуешься? Представь себе, что мы могли промахнуться.

Рыжик.

Ну, я-то...

Старший брат Феликс.

Ты или я - это все равно! Сегодня воробья убил я, завтра убьешь ты.

Рыжик.

Ах, завтра!..

Старший брат Феликс.

Обещаю тебе!

Рыжик.

Я же знаю, ты всегда обещаешь накануне.

Старший брат Феликс.

Клянусь тебе! Ну что, доволен?

Рыжик.

Постой! Что если нам сейчас поискать другого воробья?.. Я попробовал бы ружье...

Старший брат Феликс.

Нет, теперь уж слишком поздно. Поспешим домой, чтобы мама успела зажарить этого. Я отдаю его тебе. Засунь-ка его, дурень, себе в карман, да так, чтобы клюв высовывался наружу.

- Что же, мальцы, отца-то своего вы по крайней мере не убили? - здороваясь с ними, спрашивает он.

Рыжик, польщенный, совсем уже забывает свою обиду. Они приходят домой вполне примиренные и торжествующие, и мосье Лепик, завидев их, удивляется:

- Как,Рыжик, ты все еще тащишь ружье? Ты, значит, нес его все время?

- Почти, - отвечает Рыжик.