Белый вождь.
Глава XL

ГЛАВА XL

Ранняя церковная служба в Мексике особенно усердно посещается богомольцами, большей частью женщинами и девушками всех слоев населения. Посещение этих ранних служб - издавна установившийся обычай; с первыми лучами восхода целые вереницы тщательно укутанных от утреннего холодка фигур тянутся или спешат вдоль улиц, направляясь в церковь, с молитвенниками в руках.

Если войти в церковь, когда служба уже началась, то представится целое море самых разнообразных спин, прямых и горбатых, стройных и неуклюже широких, в дорогих шелковых тканях и в убогих лохмотьях. А если спросить, что привело этих людей сюда в столь ранний час, то ответы будут самые разные, а главное, окажется, что религиозное чувство играет здесь самую последнюю роль. Дождитесь только окончания службы и посмотрите, когда будут расходиться богомольцы, как они, останавливаясь у сосуда со святой водой, поджидают одна другую или один другого, как незаметно какая-нибудь нищая или простолюдинка сует в руку нарядной, знатной дамы маленькую любовную записку, или как та, шепнув ей что-то на ухо, сует в руку монету. Словом, это час удобных случайностей, тайных свиданий и таинственных переговоров.

Едва только раздался колокол, созывающий богомольцев к утренней молитве, как из одного из лучших и красивейших домов города, словно тень, появилась молодая женщина и, неслышно скользя вдоль улицы, направилась к церкви. По ее стройной фигуре и величавой поступи можно было сразу сказать, несмотря на скромный наряд, что то была знатная сеньора. Взойдя на паперть храма, она оглянулась кругом, словно поджидая кого-то. Затем, не видя, кого ей было нужно, заметно опечаленная, сеньора как бы нехотя вошла в церковь и, опустившись на колени перед алтарем, стала шептать привычные молитвы. Однако она не последней вошла в церковь; после нее молодая мещанка вылезла из своей каррэты, запряженной волами, и поспешно направилась в церковь. Прежде чем опуститься на колени, девушка окинула ищущим взглядом ряды согбенных спин и, остановившись на одной из них, приблизилась на такое расстояние от этой облюбованной ею спины, что при некотором желании локоть ее мог коснуться локтя обладательницы этой спины. Так тихо и незаметно встала возле молодой женщины, поджидавшей на паперти, молоденькая мещанка, что та даже не заметила ее соседства и, только ощутив легкое прикосновение руки на своем локте, подняла голову, и лицо ее на мгновение осветилось радостным оживлением, хотя она по-прежнему продолжала читать молитвы.

Но вот раздался возглас служившего священника, - и присутствующие разом, словно по команде, склонились; в этот короткий момент из коричневых пальцев мещанки скользнула в белые пальчики сеньоры маленькая свернутая бумажка, крошечная записка, и скользнула так проворно, так ловко, что даже самый внимательный глаз, наблюдавший за ними, не мог бы заметить этого.

Окропляя себя святой водой у "benicieraН, молодая сеньора и мещанка шепотом обменялись парой слов, но покинули церковь не вместе, и пошли каждая своей дорогой. Молоденькая мещанка поспешно свернула в один из узких, тесных переулков, выходивших на площадь, а молодая сеньора горделиво направилась к своему дому, полная радостного ожидания.

"Querida Catalina! Ты осчастливила меня! Всего час тому назад я был несчастнейший из людей. Я потерял сестру и опасался, что утратил и твое расположение. Теперь мне возвращена и сестра; она здесь, возле меня, а твой алмаз горит у меня на пальце, свидетельствуя о том, что даже клевета не могла отнять у меня твоей дружбы и любви. Ты, по крайней мере, не считаешь меня убийцей! Я был мстителем, а не убийцей! Скоро ты узнаешь тот ужасный заговор, жертвой которого был я и мои близкие. Я не могу более безнаказанно появляться в пределах долины Сан-Ильдефонсо; меня травят, как зверя, и если затравят, то поступят со мной хуже, чем со зверем. Но это не смущает меня - до тех пор, пока я уверен, что ты не заодно с моими врагами. Если бы не ты, я переселился бы куда-нибудь далеко отсюда, но я не могу разлучиться с тобой! Лучше буду рисковать жизнью своей каждый час, чем удалюсь от тех мест, где ты живешь! Я сотни раз целовал этот алмаз и, пока жив, не расстанусь с ним. Враги травят меня беспощадно, но я должен еще раз побывать в городе, должен еще хоть раз видеть тебя, querida. Я должен сказать тебе то, чего не могу доверить бумаге. Не откажи мне в этом свидании; я буду на нашем обычном условном месте завтра в полночь. Я скажу тебе многое-многое, и ты узнаешь, что я не убийца и по-прежнему достоин быть твоим возлюбленным. Тысячу раз благодарю тебя за твою доброту к моей бедной раненой птичке! Я хочу верить, что она скоро оправится. Mi querida, adios!Н

Дочитав это письмо до конца, красавица сеньорита прижала его к своим губам и страстно целовала эти строки.