Лучше поздно, чем никогда.
Часть вторая.
Глава XXI.

Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: Лучше поздно, чем никогда. Часть вторая. Глава XXI. (старая орфография)

XXI.

Медовс, сидя в своем кабинете, слушал отчет Кравлся.

- Вчера был Мертон. По вашему приказанию, я сказал, что нет денег, чтобы он пришел завтра.

- Да, нужно будет дать ему восемьсот.

- Всего будет две тысячи четыреста.

- И старик никогда не в состоянии будет расплатиться. Он так теперь запутался в своих спекуляциях, что сидит без копейки.

- Я не понимаю, сэр, зачем же вы даете ему денег когда знаете, что он не заплатит. Или, наконец зачем вы не откроете ему глаза? Ведь он ваш друг, и вы бы могли спасти его от тех, которые вовлекают его в эти спекуляции. Одним словом, я во всем этом ровно ничего не понимаю. И вы не поверите, сэр, как мне обидно, что я до сих пор не заслужил вашего доверия.

- Ага, вот ты чего хочешь! Ты бы хотел прочесть все, что у меня на сердце.

- Я бы хотел, сэр, не машинально исполнять все ваши приказания, а понимать их цель. Мне обидно, что я до сих пор не заслужил от вас полного доверия. За него я отдал бы все на свете.

- Все - значит ничего, недоверчиво заметил Медовс.

- Я бы отдал двадцать процентов со всего, что я от вас получаю, сэр, чтобы знать, зачем и отчего вы поступаете так, а не иначе. Например, зачем вы перехватываете письма из Австралии, я решительно теряюсь в догадках. Ах, Боже мой! я и забыл, что принес вам оттуда письмо. Оно только-что получено.

- Давай скорее.

Медовс поспешно распечатал письмо и с жадностью принялся читать.

- Что с вами, сэр? - с удивлением спросил Кравлей. Верно какие-нибудь дурные известия.

- Кравлей, ступай теперь домой; приходи завтра вечером в девять часов, тогда ты все узнаешь. Тебе же будет хуже, да и мне тоже.

Кравлей вышел, а Медовс остался, пораженный, как громом, письмом Джорджа.

Письмо это было полно восторга. Джордж писал, что Робинзон нашел золото в огромном количестве, а качеством превосходящее даже калифорнское. Он был убежден, что теперь скоро добудет тысячу фунтов, в которых уже отчаивался; что для приобретения их нужно только шесть месяцев труда. Робинзон советовал Джорджу тогда только ехать обратно, когда оба они добудут по-крайней-мере по пяти тысяч. Но Джордж не в состоянии ждать так долго.

"Милая Сусанна, писал Джордж, ведь всем этим я обязан вам. Если бы не ваше письмо, Том не был бы со мной. Теперь он мня отплатил за хорошее обращение там, что мы, по его милости, Бог даст - будем мужем и женой. Том уверяет, что я должен благодарить за это мистера Идена, который наставил его на добро, а я говорю, что если так, то я прежде всего должен благодарить фермера Медовса, за то, что он посадил Робинзона в тюрьму, где Робинзон совершенно исправился и сделался честнейшим человеком в мире".

В заключении, Джордж извещал, что, с помощию Божиею, он через шесть месяцев после этого письма приедет к своей милой Сусанне.

бороться с сотней Фильдингов. Только нужно думать и думать.

И Медовс весь предался размышлению. Одна мысль сменялась другою; вся его хитрость, вся его изобретательность изощрялись на разные планы. Наконец лице его прояснилось и глаза засверкали. Через полчаса план был готов, план очень сложный, трудный; словом, вполне достойный тонкого, лукавого Медовса, который был вполне счастлив своей выдумкой. Он позвонил. Явилась служанка, он отдал приказание оседлать лошадь.

Через пять минут мистер Медовс, с картой Австралии, был уже на пути к одной из ближайших станции железной дороги. Там он, по телеграфу, попросил мистера Клинтона быть в два часа в кофейной Пиля.