Омирова Ватрахомиомахия

Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: Омирова Ватрахомиомахия (старая орфография)

Забавную сию Омирову поему, еще при жизни ПЕТРА ВЕЛИКОГО, перевел прозою некто, времен тех стихотворец Илия Копиевский, с Греческого и Латинского языка, Славенороссийским наречием, под заглавием: Гомера Стихотворца Греческого, Жаб и Мышей бой, или брань, что и напечатано было при Есоповых Латинских, с Российским переводом, притчах, в Амстердаме 1700 года. Но г. Копиевский, или не имел у себя исправного подлинника, либо намерившись перевесть сокращенно, самые лучшие красоты стихотворного слога в переводе пропустил, и мешая Польское с Славенским наречие, так помрачил смысл, что разве того времени читатели разуметь его могли, но нашего века людям, не только темно и скучно, но и невразумительно кажется. При всем том, ныне уже и книги той почти ни у кого нет, а кто ее и имеет, тот хранит ее разве для остатка древности. Сие подало притчину приняться мне за вторичный оные, употребительным словом, прозаический перевод; а со временем можно будет оную мне, или кому другому преложить и в стихи, для удовольствия любопытных, и древних писцов забавные сочинения в Российских стихах, желающих видеть читателей. При сем приложено в примечаниях на каждой странице изтолкование Греческих имен мышей и лягушек, соответствующее подлиннику и в конце книги в алфавитном списке представленное. Присовокуплено также и краткое изъяснение баснословных повестей, на пространное коих описание, чинены ссылки, на вышедший в свет 1771 г. словарь, под заглавием Храм древности, где оные подробно описаны: ибо неразсуждено тем наполнять листы сугубо, что уже в другой книге читатель видел, или видеть может. Наконец приложено в примечании и краткое Омировой жизни и дел показание, со временем по Римскому и Греческому разчислению, когда сей писатель процветал. Для украшения же книги и для вящшого читателей удовольствия, приобщены и приличные изображения, вырезанные на меди, каковы находятся при Немецком сея поемы г. Вилламова переводе. Вот все, о чем я хотел читателя предъуведомить: остается сказать о моем переводе, который я отдаю на произвольное каждого разсуждение: ибо самому себе хвалить и хулить не прилично. Для меня довольно, что высокоучрежденное собрание, старающееся о переводе чужестранных книг на Российский язык, к изданию в свет мой перевод удостоить благоволило. Писано в Санктпетербурге, Марта дня MDCCLXXIL. года.

* Омир, первый в древности и славный Греческий стихотворец, жил, как некоторые думают, в 3308 году по сотворении мира, то есть за 910 лет до рождества Христова, по мнению Сифа Кальвизия, в хронологии его, по исчислению Римлян. Столлес в введении в ученую историю утвердительно говорит, что он жил в одно время с Соломоном царем Исраильским, т. е. в лето мира 4469. а за 3039 лет до рожд. Хр.; По Греческому разчислению, употребленному Георгием Сингеллом, хронографом Греческим, которому следовал и Грек Катифор, сократитель священной истории, переведенной на Российский язык г. Писаревым, где в окончании истории о Соломоне и о жизни Омировой на стр. 159 упоминается. Отечества его, или места, где он родился, прямо определить не можно: ибо по свидетельству Авла Геллия в Аттич. ночах седьмь следующих Греческих городов о сем спорили: Смирна, Родос, Колофон, Саламин, Хиос, Аргос и Афины, каждый из них называя его своим гражданином. Из дел его, кроме сего сочинения, есть еще две славные поемы: I. Илияда, историю Троянской брани, а II. Одиссея, Улиссово странствование в себе содержит, также и несколько Имнов в честь богов, что все, даже до наших времен, учеными людьми соблюдено, и при подлиннике с примечаниями и переводами на разные языки, многократно издаваемо было и ныне издается в свет. О превосходстве сочинений древняго писателя сего, говорить почитаю за излишнее. Оное всему ученому свету довольно известно. В похвалу и безсмертную его славу довлеет единого сего примера, что Александр Великий, найденного между Дариевыми сокровищами драгоценного ковчега, ни на что пристойнее употребить не пожелал, как на хранение неоцененных Омировых дел. В толиком почитании был у Александра сей стихотворец, а в Смирне и доселе еще зрятся остатки великолепной гробницы, в честь Омира воздвигнутой. Что принадлежит до сочинения Ватрахомиомахии, то об ней писатели заключают разно; одни говорят, что Омир писал ее в молодых летах, для одной забавы и игры своих мыслей; а другие утверждают, что она писана им аллигорически, по случаю бывшей в его время войны, у Пелопонисцов с Афинянами, из которых первые на сухом пути, а другие на море сильны были. Из чего каждый узнать может, что под именем мышей, сухопутное, а под названием лягушек, морское представляется войско; но уверяться на сей догадке предается на волю читателей.

Мышь, избегши от кошки (или как другие думают, от ласточки, полевых мышей похищающей:) утомясь бегством, пришла к озеру для утоления жажды; где увидевшись с лягушкою и вступя с нею в разговор о выгодах их и своей жизни, будучи приглашена, согласилась на предложение, доплыть на хребте лягушки до их жилища, дабы совершеннее узнать их домостройство. Во время плавания их чрез озеро, показавшийся из воды змей устрашил лягушку так, что она забыв о своем спутнике, бросилась на дно, а мышь залилась волнами и лишилась жизни. Что видя с берегу другая мышь, немедленно о сем возвестила своим землякам, которые побуждением отца утопшей мыши, объявили лягушкам войну. Сии прежде по слуху, а потом и чрез нарочного вестника о сем сведавши, равным образом приготовились к брани. По данным к сражению знакам, жестокий происходил бой, на который и небесные жители не без страха смотрели. По немалом с обеих сторон убытке, победою щастие награждало мышей, и они к конечному уже искоренению лягушек стремились. Но Юпитер прежде громом устрашить их покушался; видя же что сим средством смирить их не можно, послал на помощь лягушкам раков, которые карная мышей, обратили их в бегство, и тем доставили конец войне, продолжавшейся с утра до вечера, то есть один день.

Пред начинанием песни моей, призываю я собор Мус от (1) Еликона, и молю их, да вселятся они в мысль мою, и подадут мне силы воспеть то, что не давно изображал я на моих (2) декахМартово, провозвещая, хочу внушить народному жадному слуху, как некогда вооруженные мыши пошли войною на лягушек, подражая делам ужасных (4) Гигантов. Люди о сем говорили так и такое было сему начало.

Мышь избегши в одно время от кошечьих когтей, [или как другие говорят от ласточки,] томясь жаждою, пришла к близлежащему озеру, в которое опустя младое свое рыльце, прохлаждала запекшуюся гортань свою, сладкою оного водою. Сию в смятении увидя (5) Лимнохарис озерный житель, спросил ее следующими словами: "кто? откуду? и кем ты на сей берег любезный гость приведен? Скажи мне по справедливости, не примешивая ни малой лжи? Я же узнав прямые твои достоинства, приму тебя в число друзей моих, представлю тебе дом мой, и почту тебя многими и драгими гостинными дарами: ибо я (6) Фисигнат, Король всех, в здешнем озере живущих лягушек. Отец мой (7) Пилий произвел меня на свет, соединясь любовию с (8) Идромедузою, на бреге (9) Ириданском. Но я и в тебе вижу отменные свойства мужества, красоты, и преимущественные пред другими дарования. Познаю, что ты скипетроносный Государь и славный в брани ополчитель, по чему и прошу тебя объявить мне о своей природе?".

Психарпакс (10) во удовлетворение сих вопросов, следующею ответствовал речью: "для чего ты, любезный друг! вопрошаешь меня о моей природе? Оная всем не только богам и человекам, но и по воздуху летающим известна. Я сын храброго (11) Троксарта и (12) , Царя (13) Птернотрокта дочери, которая родила меня в изобильной кладовой, и воскормила самыми нежнейшими ествами, то есть, орехами, смоквами и другими всякого рода сластьми. Каким же образом хочешь ты иметь себе друга, природою ни в чем с тобою не сходного? Ибо ты живешь и питаешься в гнилой воде, а я все то ем, что обыкновенно употребляют люди. Самый чистый крупичатый хлеб, приятные взору и вкусу с разными начинками пироги, свежий, и недавно от питательного молока отделившийся сыр, сладкия заедки, и богатыми людьми изредка употребляемые, обыкновенною суть моею пищею. Словом, что ни готовят приспешники для людей, на сборные пиры и на нарядные столы, мимо рта моего пройти не может. Меня не устрашает звук оружий, я услышав оный, не ищу убежища, но тотчас ополчаюся, выхожу на сражение и храбрые даю соперникам моим отпоры. Человек, сколь бы он велик ни был, мне не ужасен: я подхожу к его постели, кусаю концы его пальцов у рук и у ног; но он не чувствует от того боли, и угрызение мое не препятствует ему продолжать приятный сон. Двух только вещей несказанно я боюсь на свете: хищного ястреба и лукавой кошки(14), причиняющих мне великое зло; не приятна также мне и ловушка, или пасть, когда хитростию или роком не избавляюсь от её челюстей. Но всего больше опасаюсь кошки, недремленно присидящей у той норы, откуда выходить и в цепкия её кохти попасться мне должно. Горькой редки, острого хрену, дующей капусты, трухлой свеклы, мозглой тыквы и сему подобной пищи я неупотребляю. Сим кормитесь вы озерные жители".

На сие с усмешкою ответствовал (15) Фисигнат: много ты хвастаешь выгодами своего брюха, любезный гость! есть и у нас в воде и на земле довольно удивительных вещей! Сугубую жизнь и пропитание дал нам сильный сын (16) Кронов одаривший нас способностьми проворно прыгать по земле и в пучине вод безпрепятственно плавать. [И так две разные стихии для обиталища нашего равно нам полезны]. Ты удобно сие узнаешь, когда на прозьбу мою согласиться изволишь. Я понесу тебя на своих плечах: но ты держись, сколько можно, крепче, дабы не сорваться с моей спины, и приедешь с веселием в мое жилище.

Сие сказав и клятвою слова свои подтвердя озерный житель, предложил к услугам гостя мягкие свои плеча, на которые сей с проворностию вскочив, обнял передними лапами скользкую и вертящуюся лягушечью шею. И сперва радовался, смотря на близ лежащие берега и пристани, и забавлялся скорым плаванием Фисигнатовым; но как пенистые, со всех сторон стремящияся волны, ударяя прямо на него, грозили ему неизбежным залитием, то он плача неутешно, и обвиняя поздное и безполезное свое разкаяние, силился стрясти с нежных волос своих холодную воду, скрывая под живот оледеневшия ноги, и имея наполненное трепетом сердце, желал узреть возлюбленную землю; но не видя ее, воздыхал непрестанно и показывал на лице своем действие, чувствуемого им страха. Потом приходя в изнеможение, опустил свой долгий хвост, на подобие весла в воду, разбивая им струи шумящия влаги. При чем непрестанно проливал теплые молитвы к богам, да возвратят его на сушу; но видя, что бурные воды окружают его отвсюду, жалостный на воздух произносил вопль и сии в горести говорил слова:

"Не таким образом, неся некогда на плечах своих любезное бремя, (17) Бык, плывя чрез пространное море с прелестною (18) Европою в (19) Крит: как ныне на бледном и скользком хребте своем тащит меня в дом свой седыми волнами обуреваемая лягушка". Едва произнес он сию речь, как нечаянно показался из воды страшновидный змей, неся на поверхности волн возвышенную и обеих видению ужасную выю: что узря Фисигнат и не разсуждая о конечной пагубе несомого им чрез озеро сопутника, спустился во глубину и избег от наносимые черною (20) смерти; сей же оставшись упал навзничь в воду, где долго боролся со влажными зыбями, болтавшись в оных ногами, и то на дно погружался, то выносился на верьх. Со всем тем не мог избегнуть насильственной смерти; ибо обмокшие на нем волосы, удвояли тягость тела его, опускающагося ко дну. Вода его задушала, и он умирая уже, произносил сии, или сим подобные слова:

"Не скроешь ты мерзкий (21) Фисигнат, учиненного тобою злодеяния от богов. Они видели невинное погубление мое, они и мстить тебе за меня будут. Не бездушный камень, но духом их оживотворенное и благородное мое тело предал ты порывистым волнам на поругание. Не превзошел бы ты меня на суше, ни силою, ни борьбою, ниже самим, чем ты хвастал, прыганьем. Но ты гнусным образом подольстив меня, посреди свирепых волн, вместо дома, ввергнул меня в гроб. Всевидящее богов око не оставит тебя без наказания, и соотечники мои не преминут тебе и роду твоему отмщевать оружием." Выговорив сие, лишился жизни и погряз в глубину.

В то самое время сидел на мягком береге не последний из мышей удалец Лихопинакс (22), который слыша помощию дующого к берегу и с волнами слова Психарпаксовы приносящого ветра, наполнял воплем воздух, но будучи не в силах спасти от гибели своего товарища, поспешил принесть печальную сию ведомость мышам, которые узнав от него, о смерти их согражданина, пришли в неописанную против лягушек ярость, и повелели тотчас чрез провозгласников собрать всех мышей в дом (23) Троксарта, отца утопшого Психарпакса на совет. Прежде восхода еще багряные денницы, собрались мыши в назначенное место, где огорченный смертию сына Троксарт, сквозь слезы и воздыхания говорил следующее:

"Любезные друзья! хотя приключенная ныне нам от лягушек обида наиболее относится ко мне; но как каждый гражданин есть часть общества, то и зделанная одному обида, зделана всем. Я к несчастию трех уже сынов оплакиваю безвременную кончину: ибо одного лишила жизни свирепая кошка, поимав его при выходе из норы. Другого не милосердые люди заманя в изобретенную вредным их художеством, из дерева состроенную, харчью и ядом наполненную клетку, называемую ими пасть, или ловушку, для пагубы мышей выдуманную, поносным образом прервали цветущие его дни. Третий мне и добродетельной матере любезнейший сын хитростию враждебного Фисигната, под предлогом гостеприимства вызван, и к усугублению горести моей, безчестно утоплен в озере. Возстанем противу их, любезные сограждане! и возложа на рамена свои всякого рода оружия, отмстим невинную смерть соотечника нашего, и кровию их обмоем студ, причиненный ими роду нашему".

Сими словами подвигнувшись мыши, принялись все за оружие, к чему побуждал их сам (24) Арей, воздвигающий брани.

Сапоги поделали они себе из шелухи бобов, употребляемых ими по ночам в пищу, нагрудники сшили искусным художеством из кошечьих кож, похищенных в домах живодеров, на щиты употребили лучинные сучья, взятые из крестьянских изб, а вместо копий взяли в руки большие медные булавки, украденные у щеголих с уборных столиков, и зделанные без сомнения . Голову и виски вместо шлема прикрыли ореховою скоролупою. Сим образом вооружились мыши.

О сем сведавши, лягушки вышли из воды, и собравшись в одно место, делали совет о предлежащей брани. Во время разсуждения их, о причине возмущения соседняго, пришел к ним от мышей посол, важный (25) Емвасихитр, сын храброго (26) Тироглифа, несущий в руках скипетр, изъявляющий неблагополучную весть, начатия войны. Он представ их собранию, говорил величавым и мужественным голосом: "Дерские лягушки! я прислан к вам от общества грозных мышей с объявлением, чтоб вы готовились к брани. Ибо мы видели с берега своего Психарпакса, утопленного вашим королем в воде. Справедливость требует защищать каждому свое право; а кровь его вопиет к нам об отмщении! По чему выходите на сражение, кто из вас храбрее и благороднее других почитается. Мы готовы, и увидим, кто из нас кого одолеет!" Сие сказав мыший посланник пошел обратно домой, приведя в смятение и ужас всю толпу тщеславных лягушек, коих видя в робких мыслях Фисигнат, встав с своего места говорил: "Друзья мои! я не умершвлял мыши, и не видал, как она издыхала. Но статься может, что она резвясь и желая подражать нам плаванием, бросилась в озеро и в нем утонула. Они же как видно, для одной прицепки обвиняют меня в её смерти, коей я ни малою не состою виною. В протчем не должно нам опасаться их угроз; но зделаем совет, и употребим средство к конечному изкоренению лукавых мышей. Станем вооружившись на крутом и скольском береге, где стремнистое и глубокое течение воды, и когда ополченные мыши в пылком жару нападать на нас станут, мы удобно можем с крутизны берега бросать их с оружием в озеро, где, не умея они плавать, на подобие олова погрузнут в воде. А мы потопя их, воздвигнем радостные трофеи победе, в знак поражения дерских и затейливых мышей".

Сие сказав, вооружил всех изобретенным от него нарядом: голени покрыли они лопушными листами, кольчуги с свекольного, а щиты с капустного поделали листья. Вместо копий держали в руках вострые тростнинки, а шишаки, или шлемы их состояли из тонких раковин, которыми они покрыли плоския свои головы.

Сим образом вооруженные лягушки стояли при озере, потряхивая копьями, во изъявление храбрости и неустрашимости своей.

В сие время державный (27) Зевс, созвав всех богов на звездоносное небо, показывал им безчисленное множество готовящихся ко брани воинов, и довольное число сильных и великорослых предводителей, имеющих в руках долгия копья, и отважностию подобящихся (28) Кентаврам и Исполинам. При чем с приятною улыбкою смотря на богов спрашивал: кто из безсмертных к мышам, и кто к лягушкам на помощь итти хочет?

Потом обратясь к (29) Афине, говорил: "любезная дочь! ты конечно мышам пособствовать будешь? ибо они всегда в храмах твоих скачут, наслаждаясь благоуханием кадила, и приятностию жертвенных еств". На сей Юпитеров вопрос ответствовала Паллада: "Отче! клянуся пред тобою, что никогда я не пойду мерзким мышам на помощь, много меня озлобившим, и великия мне сотворившим пакости. Ибо они попортили мои драгоценные венцы и осквернили наполненные освященным маслом лампады. Сим же более всего оскорбляется мой дух, что они ризу, собственными руками моими сотканную, изгрызли и диры поделали, за починку коих требует от меня художник не малого платежа; а я и так много уже одолжала, взяв основу на тканье оной, и не знаю, чем за нее заплатить.

криком прервали мой сладкий сон, и я, получа от того головную болезнь, не могла уже уснуть до возглашения петухов; но за чем к ним итти на помощь? Они бьются как с ума сшедшие, и опасно, чтобы и нам кому головы не проломили? Видите ли, как они друг с другом сошлись близко? А в такой сумятице они и богов уважать забудут. Довольно если и отсюда мы на их дурачество смотря повеселимся".

Сим справедливым разсуждением её, вняв безсмертные боги, отложили намерение низпускаться на землю; но оставшись на высоте небесной утешались, взирая на смешное сих воюющих тварей ополчение.

Лишь только обе стороны сошлись на место, назначенное к сражению; то два провозвестника, предшествуя своим войскам с разпущенными большими военными знаменами, на некоторое между собою разстояние остановились. Тогда могучие комары, имея большие трубы в своих устах, за трубили громким, и слух смертных поражающим гласом: а сильный Юпитер низпосланным, со сводов небесных громов, предвещал начало время жестокия брани.

В то время первый (30) Ипсивоас поразил (31) Лихинора, стоящого между полководцами, метким копьем своим в самую печенку, так, что он упал пластьмя, и красивые волосы его покрылись нечистою пылью. Падением его, и звучанием бывшего на нем оружия, причинен ужасный треск. Потом (32) Троглодит наметя в (33) Пилиона, пронзив грудь его на сквозь, поверг на жертву алчной смерти, изторгнувшей дух из жирного тела. (34) Севтлей разным образом убил (35) Емвасихитра, прободя сердце его на вылет. Сему примеру следуя (36) Артофаг поразил (37) Полифона в чрево, и он пал на взничь, лишась чувств и духа. И (38) увидя погибающого Полифона, бросил на него жерновым камнем, упадшим на его шею и прекратившим зрение и жизнь его на веки. (39) [В то время почувствовал болезнь (40) Окимид, будучи уязвлен острым копием, которое силился он вырвать из рук того, кто на него напал; но немогши изхитить упал и умер]. Напротив чего (41) Лихинор метнул в него блестящее копие и безошибочно целя в грудь, поверг его бездыханна; что увидя (42) Крамвофаг искал спасения во глубине вод; но уйти не мог, будучи достижен оружием соперника, который пронзил утробу его на сквозь, и багрянною кровию его окрасилась поверхность озера. Между тем (43) Лимнисий убил на берегу (44) Тироглифа. И (45) Каламинфий увидя (46) Птерноглифа, поражен страхом, бросив щит свой, едва успел уйти в озеро. В то самое время (47) Идрохарис убил (48) , Короля мышей, ударивши его камнем по шеи и голове так, что черепной мозг излиялся в ноздри, и кровию его напоилася земля. По сем (49) Лихопинакс поразил копием непорочного (50) Ворворокита, и помрачился зрак очей его. Что увидя (51) Прассофаг толкнул ногою (52) Книссодиокта, и рукою схватя за шею, бросил его в озеро и в оном утопил. По чему и (53) Психарпакс отмщевая смерть убитых товарищей своих, поразил в правый бок (54) Пилусия, который пал пред ним, низпослав свой дух во ад.

Сие зря (55) Пиловат клейкою грязью обрызгал ему все лице, и чуть было не ослепил его во все. Чем раздражившись (56) Психарпакс, схватил сильною рукою лежавший на поле чрезвычайной величины камень, ударил им Пиловата и сокруша правую его ногу, принудил его упасть спиною на песок. Но (57) Кравгасид Ситофаг, хромаючи убежал от места сражения и скочил в ров, желая избыть предстоящей погибели. При чем (59) Троксарт ударил (60) Фисигната в ногу, который почуствовав болезнь, опрометью бросился в озеро. Тот же Троксарт приметя, что падший от удара его еще жив, с большею силою наступил на него в другой раз, хотя лишить его жизни; и (61) Прассей видя, что и его соперник еще не в числе мертвых, продрался сквозь единоборцов, ударил его острым копием своим в грудь; но твердость щита соперничья притупила вострие копия его, ]которое едва возмог преломить мужественный (62) Ориганон, в храбрости (63) Арею подражающий. Он один из лягушек сражался неустрашимо; но видя многих окруживших его неприятелей, и не хотя с сильнейшими биться на удачу, скрылся в глубину]. Напротив того у мышей был некто молодый, отважный и сильный единоборец, возлюбленный сын непорочного (64) Артепивула, избранный (65) Меридарпакс, взором и осанкою самого марта представляющий, почтенный достоинством верховного вождя, и по справедливости непобедимым в бранех

Героем почитаемый. Сей отделясь ото всех, стал один на возвышенном при озере месте; грозил все войско и род лягушек изтребить собою, что конечно бы и исполнил, если бы не усмотрел сего призирающий свыше, отец всех богов и человеков. Он слыша неистовые угрозы гордого мышонка, и сожалея о погибающих и в отчаяние пришедших лягушках, покачав головою, начал говорить к безсмертным: "Великое дело вижу я перед собою боги! несказанно удивляет меня Меридарпакс своим оружием, сколь много он ни храбрится". На сию Кронова сына речь ответствовал Март: "Нет великий Юпитер! я один с Палладою не в состоянии отвратить погибели лягушек; но разве мы все снидем к ним на дол, или ты низринь на них громовые твои стрели, которыми ты поразил некогда великорослых (66) Титанов, связал буйного (67) Енкелада, [умертвил сильного (68) Капанея] и род свирепых (69) Гигантов изкоренил.

По сих словах Юпитер начал на них бросать огненные стрелы, тряхнул небом и произвел ужасный гром. Потом низпустил на них страшный Перун, или молниеносную стрелу, сокрушающую и самые твердыни; и сия изшед из руки его, по летела прямо на место сражения.

но сим благодетельствуя Юпитер, призирая с Олимпа, послал вскоре новую помощь; ибо вдруг явились поборники лягушкам, вышедшие из озера чудные твари, имеющия на хребтах наковальни, на изкривленных плечах в зад и в перед ползающия, с выпученными глазами, с вострыми и долгими изо рту висящими усами, кожа на них черепяная, естество их костяное, спины плоския, опирающияся на раменах, клешни разщеперенные, голени протяженные, глаза в груди вставленные, осьмоножные, двуголовые и со всем неприступные: они именуются раки. Сии клешнями и зубами своими карнали мышей, обсекая и обкусывая им хвосты и лапы, и ломая их копья. Сих убоявшись мыши и не могши более стоять, обратились в бегство. А как солнце преклонялось уже к западу, то и война сия окончилась в один день, продолжавшись с утра до вечера.

1 Еликон, гора в Аонии, близ Парнаcса, где по мнению стихотворцов, обитали Мусы, которым оная была посвящена.

2 На деках

3 Март, бог войны. См. о нем в храме древности под именем Март.

4 Гиганты, дети прогневанной земли, имеющие безмерно великой возраст. Они вели войну против богов, но будучи поражены небесными стрелами, в разные места для наказания низвержены. См: храм древностиГиганты.

5 Лимнохарис, грязнолюбец.

6 Фисигнат

7 Пилий, грязник.

8 Идромедуза, повелительница вод.

9 ИриданПад, Италиянцами По называется, впадает в Адриятическое море со множеством других знатных втекающих в нее рек.

10 Психарпакс, крохобор.

11 , ломтехват.

12 Лихомила, мухокрадка.

13 Птернотрокт

14 В Лейпцигском 1760 года Ернестовом издании стоит ласточка, а в других кошка.

15 Фисигнат

16 Крон, по Гречески, тож, что по Латине Сатурн, отец Юпитеров.

17 Бык

18 Европа; дочь Агинора, Царя Финикийского, которую во время прогуливания её по морскому берегу, Юпитер, претворившийся в быка, и предложивши ей плеча свои, умчал в море, и привез её в Крит.

19 Крит, остров на средиземном море, где царствовал некогда Юпитер.

20 Парка

21 Фисигнат, щекодуй.

22 Лихопинакс блюдолиз.

23 , ломтехват.

24 Арей у Греков называется Март, Бог войны.

25 Емвасихитр, Горшколаз.

26 , Сырогрыз.

27 Зевс у Греков тож, что у Римлян Юпитер.

28 Кентавры, народы, жившие в ?ессалии: они первые начали ездить на лошадях верьхами; по чему и названы от древних чудовищами, имеющими половину человека и половину лошади. См. слово Кентавры.

29 Афина у Грек тож, что и , или Минерва, дочь Юпитерова, о которой см: в хр: древностиМинерва.

30 Ипсивоас, великоуст.

31 Лихинор

32 Троглодит, щелогрыз.

33 Пилион, болотный житель.

34 , свекложор.

35 Емвасихитр, горшколаз.

36 Артофаг

37 Полифон, голосист, или горлопят.

38 Лимнохарис, грязнолюбец.

40 Окимид, травоглот.

41 Лихинор, хвостолиз.

42 , капустоед.

43 Лимнисий, озерный житель.

44 Тироглиф

45 Каламинфий, лебедолюб.

46 Птерноглиф, окорокогрыз.

47 , водолюбец.

48 Птернофаг, саложор.

49 Лихопинакс

50 Ворворокит, болотожил.

51 Прассофаг, лучкоед, от травы лучок.

52 , поваренник.

53 Психарпакс, крохобор, соименитый утопшему.

54 Пилусий

55 Пиловат, тиноходец.

56 Психарпакс, крохобор, соименитый утопшему.

57 , крикун.

58 Ситофаг, житоед.

59 Троксарт

60 Фисигнат, щекодуй.

61 Прассей, лучник, от травы лучок.

62 , травоед.

63 Арей, тож, что Март.

64 Артепивул, крупохват.

65 , избранный.

66 Тож, что и Гиганты, о которых см: выше в примеч. под Nо 4.

67 , Титанов от земли сын, о котором см. в хр: древн: под именем Энкелад.

68 Капаней

69 Гигант, см. примеч. под No 4.

МЫШИ ЛЯГУШКИ

, крупнохват  Ворворокит, болотожил

Артофаг Идромедуза, повелительница вод

Емвасихитр, горшколаз  , водолюб

Книссодиокт, поваренник  Ипсивоас

Лихинор, хвостолиз  Кламинфий, лебедолюб

, мухокрадка  Кравкасид, крикун

Лихопинакс Крамвофаг, капустоед

Меридарпакс, кусоглот  , озерный житель

Петрноглиф, окорокогрыз  Лимнохарис

Птернотрокт, ветчинолюб  Пилий, грязник

Птернофаг Пилион, болотный житель

Ситофаг, житоед  , тиноходец

Троглодит, щелогрыз  Пилусий

Троксарт, ломтехват  Полифон, голосист, или горлопят

, сырогрыз  Прассей, лучник

Психарпакс Прассофаг, лучкоед

Севтлей, свекложор

, травоглот

Оригаион, травоед

Фисигнат

Текст воспроизводится по изданию: Омирова Ватрахомиомахия, то есть Война мышей и лягушек, забавная поема. На Российский язык переведена Васильем Рубаном. В Санктпетербурге при Императорской Академии Наук 1772 года, - с исправлением явных опечаток (типа "Акадимии", "напространное", "дерзских", "Нероем") и устранением типографской погрешности - двух сносок с одинаковым No 24 (первая, дублируя сноску No 10 на стр. 11, поясняет имя Психарпакс на стр. 17, а вторая поясняет имя "Арей" на стр. 19; здесь упразднена избыточная сноска о Психарпаксе).

Рубан Василий Григорьевич (14 (25) марта 1742 - 24 сентября (5 октября) 1795), поэт и переводчик, издатель еженедельников "Ни то ни сио" (февраль - июль 1769 г.), "Трудолюбивый муравей" (вторая половина 1771 г.), журнала "Старина и новизна" (август 1772-1773). См. о нем, например: Модзалевский Б. Л. Василий Григорьевич Рубан. Историко-литературный очерк. СПб., 1897. Ельницкий А. Рубан В. Г. // Русский биографический словарь. Т. Романова - Рясовский. Пг., 1918. С. 368-383.

В XVIII веке была принята старославянская форма имени Гомер, вошедшая в употребление еще в X веке (см.: Егунов А. Н. Гомер в русских переводах XVIII - XIX в. М.; Л., 1964). Со II в. до Р. Х. Ватрахомиомахия атрибутировалась Гомеру; на основании указания Плутарха (De Herodoti Malignitate, 43), - Пигресу (Пигру) Галикарнасскому, брату (или сыну) Артемизии, королевы Карии (V в. до Р. Х.); позже - анонимному поэту эпохи Александра Великого. ...некто, времен тех стихотворец Илия Копиевский... Копиевский (Копиевич) Илья (Элиаш) Фёдорович (1651-1714), переводчик, литератор петровской эпохи, автор русско-латинской грамматики (1700), руководства к риторике (1700-1702), пособия по арифметике, астрономии и навигации (1699-1701) и др. См. о нем, например: Бегунов Ю. К. Копиевский // Словарь русских писателей XVIII века. Т. 2. СПб.: Наука, 1999. С. 122-123.

...напечатано было при Есоповых Латинских, с Российским переводом, притчах... Ивана Андреева, TECHNTA, лета 1700. [288 с.]), предназначенная для школьного обучения, стала первым изданием греческой классики на русском языке (см.: Быкова Т. А., Гуревич М. М. Описание изданий, напечатанных кириллицей. 1689 - январь 1725 г. / Ред. и вст. ст. П. Н. Беркова. М.-Л., 1958. С. 286, No 12. Тарковский Р. Б. Старший русский перевод басен Эзопа и переписчики его текста. Л., 1975. С. 30). Перевод "Батрахомиомахии" на "славенороссийский язык" был издан в составе "Эзоповых притч", причем переводчик привел текст в соответствие с содержанием сборника - пустовавшее логическое место морали заняло "Толкование истории", приписывающее сюжету аллегорический смысл: "Намерение древнего автора есть вещей и дел человеческих, измену и ее строение памятно сотворити. Прежде же всех, каково почтение людей имат быти разгордевшыи зверь и суетные их же брани благополучия пачи нежли покровения лишаются" (Гомерова Брань, или Бой Жаб, или Лягушек и Мышей. С греческого и латинского языка на славенороссийский переведено с прилежаным тщанием. Elias. Копиевский // Притчи Эссоповы на латинском и русском языке... С. 36). Применяя законы басенного жанра к "Батрахомиомахии", И. Копиевский понимает ее как длинную и перегруженную скрытым смыслом "притчу": лягушки и жабы суть аллегории людей, воплощения развращенности мира; ничтожность предмета описания, которая ляжет в основу героикомики, истолковывается как метафора мелочности, суетности интересов и забот пагубных, в которых "люди с великим разжиганием упражняются". "Не удалися же совет богов, яко и убавляющимся такожде призрение божие готова покажет ни аште яко гомеровых со смехом в пробождается да их же купно выстреливает, которые бояся язв, и с брани убегают, их силы не поверстаются с тыми, которых они боятся или тым единым; богословие стихотворцев таково есть младше да учатся почитать" (Гомерова Брань, или Бой Жаб, или Лягушек и Мышей... С. 38).

... словарь, под заглавием Храм древности... Храм древности, содержащий в себе Египетских, Греческих и Рымских богов имена, родословие и праздненства и бывшие при оных обряды; знатных древних мужей достопамятные дела и приключения. Собран из разных греческих и латинских как древних, так и новейших писателей. Переведен на Российский язык. СПб., 1771. [353 с.] издан с посвящением: "Его сиятельству князю Александру Алесеевичу Вяземскому, генерал-прокурору Белого Орла, Святого Александра и Святые Анны Кавалеру". Рубан рассчитывал, что читатель будет владеть определенными представлениями о древнегреческом пантеоне и воспринимать предлагаемый текст на фоне других классических сюжетов. Таким образом, указав на возможность аллегорического прочтения, он постоянно ссылается на мифологический словарь, возможно, следуя в этом обычаю немецкоязычной травестийной поэмы цитировать в сносках оригинал. Томас Штаудер относит эту особенность немецкой травестии на счет влияния Алоиса Блумауэра (Abgrenzungsp robleme der literarischen Travestie (am Beispiel der Nachahmungen von Aloys Blumauers Aeneis-Travestie aus dem Jahre 1782) // Wirkendes Wort. Deutsche Sprache und Literatur in Forschung und Lehre (Bonn). Hei 1/95. S. 14).

...при Немецком сея поемы г. Вилламова переводе... Иоган-Готтлиб Вилламов (Willamow, 1736 - 1777), немецкий поэт и педагог. В 1767 году переселился в Петербург, где получил место директора немецкой школы. Перевод "Батрахиомахии" (1771) относится к "петербургскому" периоду деятельности Вилламова.

"Собрание...", учрежденное в 1768 году Екатериной II, которая оплачивала труды переводчиков из собственных средств, опекалось графом В. Орловым и прекратило свое существование в 1783 году, с появлением Российской Академии наук (см.: Семенников В. П. Собрание, старающееся о переводе иностранных книг, учрежденное Екатериной II. 1768-1783 гг. Историко-литературное исследование. СПб., 1913).

...по мнению Сифа Кальвизия, в хронологии его... Сет (Сетус) Кальвизий (Calvisius Sethus, Kallwitz Seth, 21.2.1556, Горслебен, близ Заксенбурга, - 24.11.1615, Лейпциг), немецкий ученый, композитор и астроном, автор труда по всемирной истории "Opus chronologicum" (Thiem, 1629, в 4-х томах). "Кальвизий Сетус, бывший в Лейпциге астрономом, за наилучшего исчислителя по Библии у всех почитается [...] Рождение Христово по Калвизиеву счислению произошло 3947-го, по Лютерову 3970-го, по греческому 5500-го. Следственно, от рождества у греков с римским разница 8 лет, которое Димитрий Ростовский в Келейном его летописце трудился исправить и погрешность изъяснить, но оставил неисполненным. Магометане исчисляют их эпоху от бега Магометова в Медину, что учинилось после Христа в 622-м году, в сентябре, и потому по их счислению ныне [в 1749 году] идет 1127 год" (Василий Татищев. История российская. Ч. 1, глава 8 "О счислении времени и начале года").

...Столлес в введении в ученую историю... "Краткое введение в историю учености" (Kurze Anleitung zur Historie der Gelahrheit. Halle, 1718) немецкого историка Готтлиба Штолле (Stolle [Stolles] Goilieb, 1673-1744) трижды переиздавалось в Иене в 1724, 1727, 1736 гг. В рецензии "Deutschen Acta Eruditorum" сочтен лучшим сводом исторической литературы по философским дисциплинам. 20 ноября 1717 став профессором философии в университете Иена, Штолле издал дополнения к нему: Anleitung zur Historie der medicinischen Gelahrheit (1731), Anleitung zur Historie der theologischen Gelahrheit (1739), Anleitung zur Historie der juristischen Gelahrheit (Jena, 1745).

Грек Катифор, сократитель священной истории, переведенной на Российский язык г. Писаревым... Антонио Катифоро - итальянский историограф, автор "Жизни Петра Великого" (Vita di Pietro il Grande, imperador della Russia. In Venezia, Appresso Francesco Pitteri, 1748). "Священная история" (1737) вышла в переводе Степана Ивановича Писарева (1708-1775) под заглавием: "Священная история Ветхого и Нового Завета с выбранными от святых Отцев истолкованиями, к исправлению нравов каждого Христианина полезнейшими с Греческого, на Российской язык Святейшого Правительствующого Синода Обер-Секретарем Стефаном Писаревым переведенная, и с дозволения тогож Святейшого Синода напечатанная в Санкт-Петербурге при Императорской Академии Наук 1763 года". Как указывает в предисловии переводчик (см. о нем: Николаев С. И. Писарев // Словарь русских писателей XVIII века. СПб.: Наука, 1999. С. 437-438), изложение священной истории снабжено "в нужных местах истолкованиями, и по восточной Хронологии Лето-описаниями; к коим он <Катифоро> еще присовокупил и о воспоследовавших в тогдашния времена у Язычников разных произшествиях, примечания, к удовольствованию любопытных Читателей. В сем своем труде столько он счастлив, что от ученых людей немалую себе похвалу заслужил" (С. П. Благосклонный читатель!.. // Священная история Ветхого и Нового Завета, с. б/No). Рубан ссылается на одно из таких "присовокуплений" - на примечание к главе о Царствовании Соломона "В Л[ето]. М[иробытия] 4469 до Р. Х. 1039": "Алба Силвий, правнук Ениев, во времена сии Королем Латинским был. А в Греции Омир и Исиод Стихотворцы, процветали".

...по свидетельству Авла Геллия в Аттич. ночах... Геллий Авл (Gellius Aulus, II век), римский писатель и грамматист. "Афинские ночи" (Noctes Aiicae) переведены Афанасием (Алексеем Ивановым) по инициативе "Собрания...": Авла Геллия Афинских ночей записки, Содержащияся в дватцати книгах. Переведены с Латинского языка в Московской Славено-Греко-Латинской Академии. Ч. 1-2. Москва. В Типографии Компании Типографической, с Указного дозволения, 1787. Рубан ссылается на 11 главу книги 3 "Какия и сколь неосновательные Акций в учебных книгах употребляет доказательства, которыми старается доказать, что Исиод старее Омира" (с. 188-190): "[...] об отечестве Омировом весьма много было несогласия. Иные говорят, что он был Колофонянин, иные, что Смирянин, некоторые почитают его Афинейцом, а другие Египтянином; Аристотель объявляет, что он родился на острове Иосе. М. Варрон в первой книге о Изображениях, к Омирову изображению следующую приложил надпись:

Quod hac Ietae c mortuo faciunt sacra.

          то есть.

Показывает гроб сия коза Омиров:

Что ею жертвуют умершему Иосцы

В толиком почитании был у Александра сей стихотворец... Легенды о "почитании" Гомера Александром Македонским восходят, видимо, к Плутарху.

Март, бог войны. См. о нем в храме древности под именем Март... "Март, свойство латинского, а справедливость российского языка требует так лучше называть, нежели как ныне в употреблении Марс, бог войны, у греков называется Арей; стихотворцы родство его производят несогласно, иные пишут, что он родился от Юпитера и Юноны, другие повирают, что от одной славной Юноны, почему и сплели следующую баснь: Юнона некогда, смущена будучи, видя, что муж ее Юпитер без всякого женского соизволения сам собою мог родить Минерву, потрясши только голову свою, оставя небо, пошла за Океан, чтоб испытать от кого-нибудь, каким бы образом и ей никакому не прикасаясь мущине, произвести человека, и на пути утомясь, села близ дому Флоры, богини, которая, увидя ее и узнав о причине путешествия, обещалась желание ее удовольствовать, ежели только Юпитеру о сем не откроет. Юнона, слыша то, от радости тысячами клятв уверяет Флору сохранить сие в вечной от Юпитера сокровенности; Флора советует ей идти на Оленийские поля, где может найти цвет (описав приметы его), к которому от оного прикосновения понесет; и по происшествии уреченного сроку родит. Юнона, со всею охотою исполнив ее советы, наконец, родила без мужней взаимственности реченного сына, бога, жаждущего человеческой крови, производителя ссор, несогласия, гнева и драк по природной ее и многих женщин к сим страстям склонности, а не как муж ее Юпитер (с которым редко в согласии жила) - богиню мудрости. Сим означается, что жена, начинающая важные дела без мужних советов, хотя и приводит оные к концу, но по большей части себе в стыд, а прочим в пагубу (Храм древности..., с. 161-162). Здесь и далее в комментарии воспроизводятся те статьи словаря, к которым отсылает В. Г. Рубан.

"Гиганты, дети прогневанной земли, народ чрезвычайно великого возраста, и по древнему баснословию, создан на пагубу богов, чтоб низвергнуть Юпитера с неба. Стихотворцы повирают, что они имели войну с богами на Флегрейских полях, где отчасти Юпитеровыми, отчасти Аполлоновыми и Дианиными поражены стрелами и низвержены иные в гору Этну, иные в присподних обиталищах свое дерзновенье оплакивают. Сего народа великой был город около горы Ливана, и владычествовали всем светом, а, надеясь на огромность своего возраста и на телесную крепость, притесняли все другие владения, изобретши воинское оружие; были притом не воздержаны в роскошах, склонны ко всем страстям, словом, ко всяким бесчинствам, каких свет не может терпеть; ловили людей другого владения и, убивая их, приготовляли себе в пищу; не щадили и своим детям, но только тем, которые называются недоносками; в случае нужды престарелые их отцы и не могущие никакой работы понести часто заступали обоих оных недостатков место. Закону, страху, стыда не только не знали, да и не ведали" (Храм древности..., с. 71-72).

...См. храм древности слово Кентавры... "Кентавры. Историки пишут об них, что то были Фессалийской народ, живший около горы Пелии, который прежде всех начал ездить на конях и на них сидя брань иметь. Они некогда, едучи подле реки, поили своих коней; а жители того места, увидя то, чего никогда прежде не видали (к тому ж и конские головы обыкновенно вниз к воде были наклонены), подумали, что то куча каких-нибудь диких чудовищ, имеющих одну половину человеческого, а другую конского тела (и, как думать надобно, то оне видели их в спину) и для того назвали Кентаврами или Иппо-Кентаврами" (Храм древности..., с. 123-124).

...см. в хр. древности, под именем Минерва... "Минерва, у Римлян, а у Греков называется Паллада, Афина и Тритония, богиня премудрости и свободных наук. Стихотворцы родство её производят следующим образом: когда Юпитер увидел, что Юнона, жена его, бесплодна, то, опасаясь, чтоб не быть ему бездетну на небе (ибо на земли бесчисленных детей обоего пола имел), потряс головою и тем от своего мозгу родил реченную дочь. Сим изображается, что премудрость и знание наук не человеческого искусства дело, но собственно есть дар, проистекающий от неисчерпаемого источника премудрости божией в употребление человеческому роду. Богиня сия (как сказуют) первая показала, ка шерсть и лен прясть, такожде употребление масла деревянного и строение домов, за что Афиняна, отняв честь и власть своего города у Нептуна, отдали ей и почитали как защитницу своих пределов; кроме сей Минервы, еще было четыре (1) Аполлонова мать (2), произшедшая от Нила, которой Египетские Саиты поклоняются (3) от Юпитера и Корифы Океановой дочери рожденная (4) Паллантова дочь, которая отца своего убила за то, что хотел ее девства лишить. У Афинской Минервы древние живописцы обыкновение имели писать под ногами дракона, а нынешние надели на нее воинскую шапку и в руки дали копье. Сим означается, что полководец мало должен иметь надежды на свое мужество и храбрость, если не будет вооружен купно и премудростию (Храм древности..., с. 182-183).

...Титанов от земли сын, о котором см. в хр. древн. под именем Энкелад... "Энкелад, Титанов от земли сын из Гигантов, которые имели войну против Юпитера; величиною возраста всех превосходил; Юпитер, громом его поразив, низвергнул в гору Этну" (Храм древности..., с. 330).