Примерные девочки.
Глава XVIII. Коноплянка

Глава XVIII
Коноплянка

Через месяц Камила и Мадлен сидели в саду на скамейке. Они плели корзинки из тростника, который Соня и Маргарита нарвали в канаве.

-- Мадлен, Мадлен! -- подбегая, закричала Соня. -- Я принесла тебе хорошенького птенчика, я тебе дарю его.

-- Что за птичка? -- спросила Камила, отложив тростник, и бросилась навстречу Соне.

-- Коноплянка. Маргарита увидела ее, а я поймала. Посмотри, какая она миленькая!

-- Прехорошенькая, бедняжка! -- воскликнула Камила. -- Она, должно быть, боится. А маменька ее? Она, наверное, в отчаянии.

-- Ничуть не бывало. Она сама выбросила его из гнезда, -- начала рассказывать Маргарита. -- Я слышу, что-то зашумело в кустах. А это бедная пичужка отбивается от своей мамаши, а та хочет выкинуть ее из гнезда. Матка ударила ее клювом, и бедняжка упала наземь без памяти. Я не смела до нее дотронуться, а Соня подняла и сказала, что она будет твоей, Мадлен.

-- Спасибо, Соня! -- Мадлен была очень тронута таким подарком. -- Отнесем ее домой и дадим ей покушать. Камила, погляди, какая миленькая птичка! Какое хорошенькое красненькое брюшко.

-- Прехорошенькая, посадим ее в корзинку, пока нет клетки.

Девочки побежали в комнаты показать коноплянку и попросить корзинку. На помощь им пришла няня:

-- Вот вам корзинка, дети.

-- Надо ей сделать постельку, -- предложила Маргарита.

-- Не нужно, -- возразила Лиза. -- Надо положить мох, а сверху шерстку, и выйдет претепленькое гнездышко.

-- Пусть Мадлен кладет птенчика спать с собой, ему еще теплее будет, -- не унималась Маргарита.

-- Что ты! -- испугалась Мадлен. -- Я же могу раздавить его во сне! Нет-нет, лучше сделать, как говорит Лиза. Ты увидишь, как хорошо получится.

-- Ах, Мадлен, позволь мне самой все устроить, -- проговорила Соня. -- Я умею делать птичьи гнезда. Пальмира, бывало, принесет птичку и сделает ей гнездышко.

-- А как ты сделаешь?

-- Не смотрите, ладно? Я покажу, когда все закончу. Лиза, дайте мне ваты и кусочек полотна.

-- Зачем вам полотно? Рубашечку птичке сошьете?

Все дети засмеялись.

 Да нет же, Лиза, -- улыбнулась Соня, -- не для того. Вы увидите попозже, а сейчас дайте мне, что прошу.

Няня протянула девочке кусок ваты и полотна. Соня взяла коноплянку, встала в угол ко всем спиной, возилась там минут десять, наконец торжественно обернулась и закричала:

-- Готово!

Дети, ожидавшие с большим нетерпением, бросились к Соне и стали искать птичку.

-- Что это? Ни птички не видно, ни гнезда... -- разочарованно пробормотала Мадлен.

-- Да вот же они!

-- Где?

-- В корзинке.

-- Да тут только клубок ваты.

-- Это и есть гнездо.

-- Где же птичка?

-- В вате, ей там тепло.

Девочки вскрикнули, все руки сразу опустились в корзинку, чтобы вытащить бедную птичку. Дети боялись, что она задохлась.

-- Бедняжка! -- закричали в один голос Лиза и три девочки.

-- Какая ты, Соня! -- напустилась на виновницу Маргарита.

Соня и смутилась, и сама была удивлена.

-- Я не знала... Я не думала... -- прошептала она.

 Зачем же бралась, если не знала? -- наседала малышка.

-- Перестаньте, Маргарита, не сердитесь, -- вмешалась няня. -- Видите, Соне жаль птичку не меньше вашего. Лучше попробуем оживить ее, она, кажется, еще не совсем умерла.

-- Разве она может ожить?

-- Попробуем все-таки! Соня, принесите мне немного вина.

 Двигается, двигается! -- закричали дети.

В самом деле, через пять минут коноплянка ожила, стала двигаться, расправлять и складывать крылышки и стала такой же живой, как прежде.

-- Так это Пальмира научила тебя так делать гнезда? -- насмешливо спросила Маргарита.

-- Да, -- потупилась Соня. -- Да, она всех птичек так заворачивает.

-- И многих вырастила?

 Нет, они все умерли, а мы не понимали, отчего это.

-- Как? Вы не знали, что птички задыхались без воздуха, в вате и тряпках? -- воскликнула Лиза.

-- Нет, -- развела руками Соня. -- Я не знала, что птички дышат.

-- Вот это да! Всем птичкам нужен воздух, барышня, не то они задохнутся.

-- Я не знала, -- еще больше смутилась Соня.

 Хорошо, оставьте птичку на мое попечение, я позабочусь о ней и выращу для вас, Мадлен, -- объявила Лиза.

И няня в самом деле стала растить коноплянку. Мадлен помогала ей: меняла шерсть в гнезде, чистила клетку, крошила для птички яички, хлеб и смешивала все это с молоком. Птичка привязалась к девочке. Мадлен назвала ее Мими, и та охотно шла на зов и часто садилась к хозяйке на руку во время уроков.

Дверцы клетки были всегда открыты, и коноплянка влетала в нее только спать и есть, а остальное время порхала по комнатам, вылетала в сад, садилась на ближние деревья, но никогда не залетала далеко. Стоило только Мадлен позвать: "Мими! Мими!", она тотчас возвращалась, садилась ей на голову или на плечо и стучала клювом, точно целовала.

По утрам Мими часто будила Мадлен на рассвете, садясь к ней на плечико, бегая по шейке и тукая клювом в ухо или в губы. "Уйди, Мими, -- говорила хозяйка - дай мне поспать". Коноплянка летела в клетку, сидела там несколько секунд, а потом снова возвращалась к сонной девочке и начинала насвистывать ей песенки. "Замолчи, Мими", -- говорила Мадлен, и птичка замолкала, поворачивала головку вправо-влево, вертелась, подпрыгивала и садилась на нос хозяйке. Та опять просыпалась. "Ах, шалунишка, -- говорила она, -- если ты не перестанешь мне надоедать, я тебя завтра запру". Но Мими не переставала, а Мадлен все не запирала ее.

-- Что с тобой, Мадлен? Ты сегодня такая усталая, -- сказала как-то вечером госпожа де Флервиль дремавшей Мадлен.

 Ах, мама, мне хочется спать, глаза так и слипаются.

-- Бьюсь об заклад, тут Мими виновата, -- вставила Маргарита.

-- Как Мими может ее усыплять? -- удивилась госпожа де Розбур. -- Ты часто говоришь, не подумавши, Маргарита.

-- Сейчас вы убедитесь, что я сказала вполне подумавши. Когда дремлется, значит, хочется спать.

-- О, наверное! Да ты рассуждаешь не хуже Мими, -- отозвалась мать малышки, и все засмеялись.

 Не смейтесь надо мной, -- обиделась Маргарита. -- Итак, когда хочется спать, значит, нужно спать. А отчего нужно спать? Оттого, что не выспался, а если не выспался, значит, кто-нибудь или что-нибудь помешало. Вот этот кто-нибудь и есть Мими, она будит Мадлен каждый день на рассвете, то клюет ей лицо, то свистит над ухом, то прогуливается у нее по лицу. Вот отчего Мадлен хочется спать, а виновата в этом Мими.

 Браво, Маргарита! -- восхитилась госпожа де Флервиль. -- Ты отлично рассудила! Но как же птичка выделывает все эти штуки?

-- Мадлен слишком добра, она не хочет запирать Мими в клетке, а потому ей от нее и достается.

-- Так всегда, Маргариточка, бывает, -- кивнула головой госпожа де Флервиль, -- если кого-нибудь избалуешь. Но если говорить серьезно, Мадлен, надо отучить Мими от этих дурных привычек. Ты несколько дней ходишь бледная, так и заболеть недолго. Я тебе советую идти сейчас спать и запереть дверцы в клетке, а как встанешь - отворишь.

-- Да, маменька, я пойду спать, -- вздохнула Мадлен. -- Я ужасно устала и запру Мими. Только, боюсь, как бы она завтра не стала биться и шуметь, как сумасшедшая.

 А пусть пошумит - потом привыкнет.

Мадлен простилась со всеми и пошла спать. Она заперла дверцу клетки и тотчас заснула.

На следующее утро, едва стало рассветать, Мими по привычке собралась разбудить барышню, но обнаружила, что дверца заперта. Коноплянка долго пробовала отворить ее клювом, но не могла, рассердилась и стала биться головой о клетку. Затем принялась кричать, разбрасывать клювом просо, летать по клетке, вскочила в стаканчик и в сердцах разбрызгала всю воду.

Мадлен проснулась, услышав, какую суматоху подняла птичка, но потом опять заснула и проспала, пока няня не пришла будить ее. Она тотчас поспешила отворить клетку. Мими выскочила не в духе и больно клюнула Мадлен в щеку, точно в отмщение за заключение.

-- Ах, какая злая птичка! -- закричала Мадлен. -- Так ты сердишься? Поди сюда, Мими!

-- Мими, слушайся! Иди сюда, негодница!

Коноплянка вместо ответа отвернулась и пустила струйку помета прямо на руку Мадлен.

-- Ах, невежа! Погоди, я тебя поймаю. Лиза, пожалуйста, помогите мне поймать Мими и посадить ее в карцер.

Лиза все видела и смеялась проказам Мими. Она взяла половую щетку и стала загонять птичку в клетку. Наконец ей это удалось. Мадлен тут же заперла дверцу.

-- Полно, Мими, -- сказала Камила, -- будь умницей, не дуйся, мы пришли с тобой поздороваться, как обычно.

Мими все дулась и не шевелилась.

-- Ах, злюка! -- сказала Маргарита.

-- Прямо как я прежде, -- заметила Соня. -- Она сердится оттого, что ее заперли, как и я сердилась. Она тоже все хотела разбить и сломать, как я рвала книгу, бумагу, раздавила перо. Надеюсь, она раскается, как я. Мими, Мими! Проси же прощения.

 Не хочет! -- расстроилась Камила. -- Ну, оставим ее в покое. Когда перестанет дуться, тогда мы простим ее.

Открыли окна. Как только Мими увидела деревья и небо, она не выдержала, весело вылетела из клетки и взлетела на одну из самых высоких в саду елей. Дети пошли гулять, оставив Мими на свободе поразмыслить о своих шалостях.

Через час они вернулись. Мими прыгала и перелетала с дерева на дерево.

 Мими, голубушка, -- позвала Мадлен, -- пора домой, я тебе хлебца дам.

-- Кви-кви! -- ответила Мими насмешливо, кивнув головкой.

 Полно же, Мими, послушайся, лети домой.

-- Кви! -- пискнула коноплянка и полетела дальше, в рощу.

-- Она злая и сердитая, -- сказала Соня, -- ее бы надо наказать.

-- И накажем, -- кивнула Мадлен. -- Как только вернется, я ее запру в клетку и не выпущу, пока она не попросит прощения.

-- А как птичка должна просить прощения? -- спросила Соня.

 А вот как: когда я протяну в клетку руку, она должна сесть на нее вежливо, тихонечко постукать клювом, а не щипать руку, как утром.

-- Правда твоя, Мадлен, -- согласилась Камила, -- с ней надо построже, она слишком избалована.

Дети пошли заниматься, потом играли, потом пообедали, а Мими все не было. К вечеру девочки стали беспокоиться, они несколько раз ходили в сад и в рощу искать коноплянку, но Мими не отвечала и не появлялась.

-- Боюсь, не случилось бы с ней беды, -- заволновалась Мадлен.

-- Может быть, она заблудилась и не может найти дорогу? -- предположила Маргарита.

 Этого не может быть! -- утешила ее Камила. -- Птицы не могут заблудиться, они хорошо видят и сразу найдут дом.

-- Мими, может, все еще дуется? -- подала голос Соня.

-- Если дуется, значит, у нее дурной характер, и в таком случае пусть переночует в саду, -- решила Мадлен. -- Тогда поймет, какая разница между теплой клеткой, где есть и вода и семена, и сырым лесом, где нечего есть и пить.

-- Бедняжка Мими! -- покачала головой Соня. -- Как нехорошо злиться!

Настала ночь, дети легли спать, а Мими все не было. Девочки не раз вспоминали о ней вечером и собирались поутру отправиться на поиски коноплянки.

 Может, после этого она перестанет улетать так далеко? -- сказала Мадлен.

На следующее утро госпожа де Розбур сама возглавила поисковую экспедицию. Они обошли всю рощу, крича: "Мими, Мими!", но поиски были неудачными. Девочки возвращались назад грустные и исполненные беспокойства.

Вдруг Маргарита, шедшая впереди, подпрыгнула и вскрикнула.

-- Глядите, глядите! -- она указала на кучку перьев, возле которой валялась знакомая всем голова несчастной Мими.

-- Мими! Мими! Бедная Мими, -- закричали дети, -- тебя разорвал коршун или ястреб!

Девочки молчали, Мадлен плакала. Она подобрала то, что осталось от птички, чтобы похоронить и поставить на могиле памятник.

Когда дети вернулись домой, госпоже де Розбур нетрудно было выхлопотать для них отмену занятий на сегодняшний день ради похорон Мими. Дети вырыли могилку в маленьком садике, сложили туда бренные останки птички, завернутые в тряпочки и ленточки, сверху набросали цветов и засыпали могилу землей. Затем при помощи каменщика они сложили из кирпичей памятник, на котором была следующая надпись (писала Камила, у нее был отличный почерк):

"Здесь покоится Мими, своей ласковостью и миловидностью она радовала хозяйку до того дня, когда погибла жертвой своего каприза. Смерть ее была ужасной, ее разорвал ястреб. Останки Мими, найденные безутешной хозяйкой, покоятся здесь.

Флервиль, 20 августа 1856 года".