Примерные девочки.
Глава XXII. Соня хочет сделать доброе дело

Глава XXII
Соня хочет сделать доброе дело

На Соню произвел сильное впечатление случай с Франциской и Люси, она почувствовала, как приятно делать добро людям. Ни ее мачеха, никто из живших с нею никогда не помогали бедным, девочка прежде не знала, что такое милосердие. Она обладала большим состоянием и теперь мечтала, что, когда вырастет, будет много помогать бедным.

Соня размышляла, где бы найти другую Люси и другую Франциску. Однажды мадам Лефруа, славная женщина, с которой Соня любила поговорить, сказала ей:

 Ах, барышня, много есть бедных, про которых вы и не знаете! Да вот за лесом живет славная старушка, а как бедна! У нее иногда и кусочка хлеба нет на обед.

-- А где она живет? Как ее зовут? -- заинтересовалась Соня.

-- Она живет в домике на конце деревни, а зовут ее мадам Тутэн. Бедная старушка, маленькая такая, с восьмилетнего ребенка, а руки у нее длинные, как у мужчины. Ей восемьдесят два года, она еще держится прямо, не хуже меня, работает, сколько может, да только стара уже, силы нет. Спит она на печи, на подстилке из папоротника, а ест только хлеб и сыр, да и то, когда случится.

-- Как бы мне хотелось ее видеть! -- загорелась Соня. -- Это далеко отсюда?

-- Нет, барышня, недалеко, с полчаса ходьбы. Вместо прогулки можно сходить.

Соня знала, что Камила и Мадлен никогда ничего не делают без позволения матери, и потому могут помешать ей идти одной, без няни. Девочка решила, что только одной Маргарите можно рассказать про бедную старушку и предложить ей пойти вместе, чтобы помочь бедняжке.

-- Отлично, -- тут же согласилась Маргарита, выслушав старшую подругу. -- Пойдем сейчас же, если маменька позволит. И возьмем с собой Камилу, Мадлен и Лизу.

-- Нет, Маргарита, -- покачала головой Соня, -- никому не нужно об этом говорить. Лучше пойдем одни и сами отдадим мадам Тутэн все наши карманные деньги. У меня в кошельке три франка двадцать сантимов, а у тебя сколько?

-- Два франка сорок пять сантимов. Вполне достаточно. Но почему лучше скрыть это от остальных?

-- Потому что твоя мама всегда говорит, что не следует хвалиться добрым делом, надо творить его тайно. Стало быть, лучше помочь старушке потихоньку.

 Все-таки, я думаю, хоть маменьке надо сказать, -- сомневалась Маргарита.

-- Вовсе не надо! Если ты скажешь маменьке, они все пойдут с нами, все дадут старушке денег, а мы тогда что? Нам придется только стоять да слушать, как тогда в лачуге у Франциски и Люси. Что мы там сделали доброго? Ничего. Твоя мама и говорила, и давала.

-- Мне кажется, мы еще очень малы, чтобы идти одним в лес, -- упрямилась Маргарита.

-- Очень малы! -- фыркнула Соня. -- Тебе шесть лет, а мне восемь, и мы не можем пойти без взрослых или няни? Да я далеко ходила, когда мне было всего пять лет!

Маргарита все еще не решалась.

 Я вижу, ты просто трусишь, -- презрительно произнесла Соня. -- Ты и десяти шагов ступить не смеешь без маменьки. Ты, верно, боишься, что тебя волк съест?

-- Вовсе нет, -- возмутилась задетая за живое Маргарита, -- я совсем не так глупа, как ты думаешь, и знаю, что в нашем лесу волков нет. Я не боюсь и докажу тебе это. Идем!

-- Наконец-то! Пойдем скорее, мы меньше чем через час вернемся домой.

И девочки пустились в путь, не подозревая, каким ужасам и опасностям подвергаются. Они шли быстро и молча. Маргариту мучила совесть, она понимала, что делать этого не следует, и несколько сожалела, что послушалась Соню. Соня тоже не была спокойна, ей припомнились возражения Маргариты, и она боялась, что подбила подругу на дурное. "Нас журить будут", -- думала она. И тем не менее продолжала идти. Прошел час, как они вышли, а домика бедной старушки все еще не было видно.

-- Ты хорошо знаешь дорогу? -- несколько беспокойно спросила Маргарита.

 Еще бы! Садовница мне подробно рассказала, -- уверенно отозвалась Соня, хотя в ее сердце начинали закрадываться сомнения.

-- Скоро мы придем?

-- Не позже как через десять минут.

Девочки пошли дальше молча. Казалось, лесу не будет конца, не было видно ни дома, ни деревни, только бесчисленные деревья окружали их.

-- Я устала! -- пожаловалась Маргарита.

 Я тоже, -- сказала Соня.

-- Мы уже давно вышли.

Соня не ответила, она была слишком взволнована и не могла скрыть своего ужаса.

-- Не вернуться ли нам домой? -- спросила Маргарита.

-- Да, вернемся.

 Что с тобой, Соня? Ты плачешь?

-- Мы заблудились, -- расплакалась Соня, -- я не знаю, куда идти!

-- Заблудились! -- с ужасом повторила Маргарита. -- Господи! Что с нами будет?

-- Я, верно, не по той дороге пошла, -- оправдывалась Соня, -- на перекрестке мы не туда повернули, я теперь не знаю, куда идти.

Маргарита, видя отчаяние Сони, старалась успокоить ее, в то же время успокаивая и себя.

 Полно, Соня, мы найдем дорогу, пойдем назад, как шли. Мы уже давно из дому, маменька и госпожа де Флервиль наверняка беспокоятся, я уверена, Камила с Мадлен всюду нас ищут.

Соня вытерла глаза и последовала совету Маргариты. Они пошли назад по прежней дороге и через некоторое время достигли перекрестка. Тут девочки остановились.

-- По какой дороге идти? -- спросила Маргарита.

-- Не знаю, все одинаковые.

-- Постарайся припомнить, по какой мы шли сюда.

-- Кажется, -- сказала она, -- по той, на которой мох растет.

-- Да на двух мох растет, но мне кажется, по той, где мы шли, мха не было.

-- Как не было? Его даже много было.

-- Я помню - всю дорогу было пыльно.

 Вовсе нет, ты не смотрела под ноги. Повернем налево, через полчаса будем дома.

Маргарита пошла за Соней, обе шли молча, обеих одолевали самые мрачные думы. Через час Маргарита остановилась:

-- Лесу конца не видно, я устала.

-- Я тоже, ноги ужасно болят, -- отозвалась Соня.

-- Посидим немного, я не могу идти.

 -- она боялась огорчить подругу, потому что Соня подучила ее идти и теперь сама печалится. Соня была в отчаянии, она чувствовала, как дурно поступила, соблазнив Маргариту идти так далеко в незнакомый лес.

Они долго молчали, наконец Маргарита вытерла глазки и предложила продолжить путь. Соня с трудом поднялась. Незадачливые путешественницы пошли тихонько, усталость увеличивалась ежеминутно, беспокойство возрастало. Начинало темнеть, они боялись, что придется заночевать в лесу, голод и жажда мучили их.

-- Милая Маргарита, -- сказала Соня, -- прости меня, я уговорила тебя идти. Спасибо, что не упрекаешь меня.

-- За что я стану упрекать тебя, Соня? -- вздохнула Маргарита. -- Я вижу, что тебе не легче моего. Что будет с нами, если придется ночевать в лесу?

-- Этого быть не может, Маргариточка, дома теперь беспокоятся и послали искать нас.

 Если б напиться где-нибудь. У меня в горле пересохло.

-- Слышишь, точно ручеек журчит в лесу?

-- Кажется, что так. Пойдем посмотрим!

Шагов через сто, с трудом продравшись сквозь кусты и терновник и оцарапав себе руки и ноги, они ясно услышали журчание ручья. Узкий, но глубокий, он тек вровень с берегами, а потому девочкам нетрудно было напиться, став на колени. Они заодно вымыли лица и руки, вытерлись передниками и уселись на берегу ручья. Солнце зашло, ужас бедных девочек возрастал с наступлением темноты. Они уже не скрывали слез друг от друга, и обе рыдали, обнявшись.

Все было тихо, никто не звал их, может быть, так далеко их и не искали.

 Надо попробовать вернуться на дорогу, -- сказала Соня, -- может быть, попадется прохожий, он доведет нас. А потом там не так сыро, как здесь, у ручья.

-- Опять оцарапаемся, -- покачала головой Маргарита.

-- Надо, однако, попытаться. Не оставаться же нам здесь.

Маргарита вздохнула, встала и пошла за Соней, которая старалась выбирать дорогу поудобнее. Брели они долго, но наконец вышли на дорогу. Окончательно стемнело, дороги совсем не стало видно, и девочки решили ждать до утра.

Около часу просидели они под деревом, когда послышался легкий шорох: казалось, зверь крадется по лесу. Неподвижные от ужаса, дети не смели дышать, шорох приближался. Вдруг Маргарита почувствовала на шее чье-то теплое дыхание, она вскрикнула, Соня закричала еще сильнее. Девочки услышали треск ветвей и увидели, как какое-то большое животное побежало в лес. Полумертвые от страха, они прижались друг к дружке, не смея ни слова сказать, ни пошевелиться, и оставались так, пока не раздался еще более сильный шум.

почти доходили до земли. От испуга они забрались на дерево, благодаря Бога за то, что тот так кстати поставил на их пути средство спасения. Девочки и в самом деле подвергались смертельной опасности: совсем рядом прошла кабаниха с семью или восемью поросятами. Попадись они ей на дороге, досталось бы им от клыков разъяренной мамаши!

У Сони и Маргариты со страху зуб на зуб не попадал, они так дрожали, что с трудом держались на дереве. Кабаниха ушла, и все стихло, когда вдруг послышался стук колес. Чем ближе подъезжала повозка, тем бодрее становились дети. Наконец ясно послышался топот, затем посвистывание. Телега была близко, вместе с ней пришла надежда на спасение.

-- Помогите! Помогите! -- закричали девочки.

Телега остановилась, проезжий, казалось, прислушивался.

-- Помогите! Спасите!

 Кто это зовет на помощь? -- изумлению проезжего не было предела. -- Никого не видно, темно, как в аду... Эй, кто там зовет?

-- Это мы, мы, спасите нас, пожалуйста, мы заблудились в лесу.

-- Э, голоса-то детские! Где вы, крошки? Кто вы такие?

-- Я Соня.

-- А я Маргарита!

 А где вы прячетесь? Как же я вас спасу, если не вижу? -- крутил головой проезжий.

-- Мы на дереве, не можем слезть.

Мужчина поднял голову:

-- И правда! Небось, напугались, детки! Не шевелитесь, я сейчас сниму вас.

И неожиданный спаситель полез на дерево:

 Я сперва одну спущу вниз, а потом опять влезу. Сколько всех вас в гнездышке?

-- Две!

-- Хорошо, тогда живо справимся. Пусть вторая подождет, пока я первую отнесу в тележку.

Проезжий человек сначала спустился, держа Маргариту на руках, посадил ее в тележку и полез на дерево за Соней, снял и усадил возле Маргариты. Потом сел сам, стегнул лошадку, и она побежала рысцой.

-- Так куда же вас везти, птенчики? Где вы живете, и как, ради всех святых, вы очутились тут одни?

 Мы живем в замке де Флервиль, мы заблудились в лесу, шли помочь бедной мадам Тутэн, -- объяснила Соня.

-- Так вы из замка?

-- Да, -- подтвердила младшая из девочек. -- Я Маргарита де Розбур, а это моя подруга, Соня Фичини.

-- Как, маленькая барышня, вы дочка этой доброй дамы де Розбур? Как же вас маменька одну отпустила?

-- Мы пошли, не сказавшись, -- сконфузилась Маргарита.

 Ай-яй-яй! -- пожурил девочек спаситель. -- Не годится маленьким деткам так поступать!

-- Далеко ли до Флервиля? -- подала голос Соня.

-- Добрых две мили, раньше чем через час не доберемся. Я лошадку подгоню, ведь в замке, поди, беспокоятся о вас.

Проезжий стегнул кобылку и принялся насвистывать. Девочки сидели молча. Через три четверти часа тележка остановилась у крыльца замка, дверь отворилась. Лиза, бледная, испуганная, спросила, не нашли ли детей.

-- Вот они, целы, -- успокоил ее проезжий. -- Не до веселья им было, когда я наткнулся на них в лесу!

-- Скорее ступайте в гостиную, -- подтолкнула беглянок Лиза. -- Вас везде искали, повсюду разослали верховых. Барыни беспокоятся, Камила и Мадлен в отчаянии. Подождите минутку, добрый человек, барыня вас отблагодарит.

-- Э, не за что! -- махнул рукой мужчина. -- Мне домой пора, две мили еще ехать!

-- Где вы живете? Как вас зовут? -- не унималась Лиза.

-- Живу я в Обе, а зовут меня Гюрель, -- добродушно отозвался проезжий, -- мясник я.

 Мы придем поблагодарить вас, добрый мсье Гюрель, коль не хотите подождать. До свидания! -- крикнула ему вслед Лиза.

Во время этого разговора девочки вбежали в гостиную. Маргарита бросилась в объятия матери, Соня упала к ногам госпожи де Флервиль. Обе рыдали.

Неожиданность появления девочек и радостное облегчение от их вида сильно подействовали на госпожу де Розбур, она побледнела, откинулась на спинку кресел и не могла произнести ни слова.

-- Мама, дорогая мамочка! -- кричала Маргарита. -- Скажите что-нибудь, поцелуйте меня, скажите, что прощаете!

-- Милая моя, -- ответила госпожа де Розбур взволнованным голосом, обнимая и целуя дочь, -- как ты могла так напугать меня? Я думала, ты погибла, умерла, мы искали тебя до ночи, и теперь еще вас повсюду ищут с факелами. Где ты была? Отчего так поздно вернулась?

 Это я во всем виновата, -- призналась Соня, все еще стоя на коленях. -- Я уговорила Маргариту идти со мной. Я хотела пойти к бедной женщине, которая живет за лесом, хотела, чтобы только мы с Маргаритой помогли ей. Маргарита не хотела идти, я ее насилу уговорила, и мы за это наказаны. Особенно я, устроившая все это! О, нам так страшно было! Никогда, никогда теперь мы не сделаем ничего, не спросившись вас.

-- Встань, Соня, -- нежно сказала госпожа де Розбур. -- Видя твое раскаяние, я прощаю тебя, но устрою так, чтобы впредь не страдать так, как сегодня... А тебя, Маргарита, я считала более рассудительной и послушной. Я ведь тебя никогда одну никуда не отпускала, только с няней...

-- Где вы были? Что с вами случилось? -- спросила Камила.

-- Мы заблудились в лесу, -- ответила Маргарита.

 Как вы попали в лес? Как у вас на это смелости хватило? -- удивилась Мадлен.

 Мы думали сходить к одной бедной женщине, мадам Тутэн, чтобы дать ей денег, -- покраснела Соня.

-- Отчего же вы нам не сказали? Мы пошли бы все вместе! -- покачала головой Камила.

Соня и Маргарита опустили головки и не отвечали. Не успели их хорошенько расспросить обо всем, как вошла Лиза с двумя большими чашками бульона и поджаренным хлебом.

-- Кушайте, детки, вы, верно, не обедали.

 Да, мы только в лесу напились из ручейка, -- проговорила Маргарита.

-- Бедняжки! Кушайте же поскорее, я дам вам еще по стаканчику сладкого вина, а потом, -- прибавила она, обращаясь к барыням, -- нужно девочек уложить спать, они, должно быть, ужасно устали.

-- Лиза права, -- поддержала няню госпожа де Флервиль. -- Теперь, слава Богу, они нашлись, подробно расспросим их завтра.

Соня и Маргарита жадно съели все, что принесла Лиза, потом простились со всеми и пошли спать. Как только они легли в постельки, тотчас уснули так крепко, что проснулись только в два часа пополудни.