Автор: | Сетон-Томпсон Э., год: 1911 |
Категории: | Повесть, Детская литература |
32. Хвалебная песнь
Рольф лежал у огня, когда пришёл в сознание, а Куонеб стояд склонившись над ним, и смотрел на него с серьёзным, сосредоточенным выражением. Увидя, что он открывает глаза, индеец улыбнулся; улыбка его была такая мягкая, нежная, и столько глубокого чувства скрывалось за нею.
Куонеб сейчас же налил горячего чаю, который настолько ободрил Рольфа, что он мог привстать и рассказал всё, что с ним случилось в это утро.
-- Он злой Манито, - сказал индеец, посматривая в ту сторону где лежал мёртвый олень, - есть его не следует. Ты, вероятно, сделал какое-нибудь заклинание и призвал им Скукума?
-- Да, своим ртом, - был ответ. - Я звал, кричал, и он пришёл ко мне.
-- Отсюда далеко до хижины, - сказал Куонеб. - Я не мог слышать твоего голоса; Скукум также не мог слышать его. Кос-Коб, отец мой, говорил мне, что в то время, как зовёшь кого-нибудь на помощь, делаешь какое-то заклинание, которое несётся по воздуху скорее и дальше твоего голоса. Быть может, он прав, - я не знаю; мой отец был мудрый.
-- Видел ты, Куонеб, когда Скукум побежал ко мне?
-- Нет. Он оставался со мной, когда ты ушёл, но всё время беспокоился и визжал. Потом он ушёл от меня, и прошло довольно много времени, пока я услышал его лай. Только лай означал: "дело плохо". Я пошёл на лай, и он привёл меня сюда.
-- Он, вероятно, шёл по моему следу вдоль линии.
Час спустя они двинулись в путь по направлению к хижине. Вороны всё время провожали их громким карканьем. Куонеб взял роковой рог, срубленный Рольфом, и повесил его на молодое деревце вместе с небольшим остатком табаку и красным бумажным флагом, чтобы умилостивить злого духа, который находился где-нибудь поблизости. Всё это висело там много лет подряд, пока молодое деревце не превратилось в большое дерево, поглотившее весь рог до верхушки, которая сгнила потом и отпала.
Скукум на прощанье обнюхал павшего врага, выразив трупу своё собачье презрение, и двинулся во главе процессии.
полосой и потянулся к плывшему над ним розоватому облаку, он бросил в огонь щепотку табаку и, подняв к небу лицо и руки, запел новую песнь: