Знакомство Доктора Пишо с Сир-Вальтером Скоттом

(¹) Из книги, вышедшей недавно в Париже, под заглавием: Историческое и литературное путешествие Г. Пишо по Англии и Шоталандии (Voyage historique et littéraire de M. Pichot etc.). Читателям нашим, конечно, приятно будет несколько покороче узнать Барда Шотландии из разговоров его с своим Переводчиком. Изд.

Ивангое и Пуритан. Г. Пишо в последствии один посещал поместье Сир-Вальтера Скотта, замок Абботсфорд.

Вот, что Сочинитель говорит о Вальтере Скотте. "Если б меня не заверили, что Сир-Вальтер Скотт столь же замечателен своею приветливостью, как и талантом, то не знаю, мог ли бы я преодолеть врожденную свою застенчивость и явиться к нему. Правда, мне казалось, что имею некоторое осо5снпое право на его внимание, и что между нами существовало уже какое-то сношение, но самое даже сие право, временем, лишало меня бодрости. Мне проходила на ум Италиянская пословица: Traduttore traditore. Нe было ли с моей стороны преступною дерзостью, что я заставил говоришь прозою Мармиона и Красавицу Озера? Сия проза, писанная наскоро, и в минуты коротких досугов, стоит ли того, чтобы послужить мне введением? Другого у меня не было: я поверил друзьям своим, которые говорили мне, что сего будет достаточно.

"Наконец я решился; ибо если б я возвратился, не видав Сир-Вальтера Скотта, - то путешествие мое было бы напрасно. Я был приглашен на завтрак, в 10 часов утра, к ученому и любезному Томсону. В 9 часов я отправился по великолепному тротуару улицы Георгия, оканчивающейся с одной стороны краскою колонною Лорда Мельвиля, а с другой церковью Св. Георгия, в которой можно было бы вернее сделать подражание Лондонской церкви Св. Павла. С приближением к храму, дворцовая улица (Castle-street) открывается справа и слева от Георгиевской (George-street); влеве возвышается в горделивой своей простоте старая крепость, которую взор часто встретят в Эдинбурге; вправе, видишь море, коего движущаяся синева также часто является зрению из разах частей города, не смотря на то, что новые домы почти каждый день выстраиваются за городом, даже до самого берега. В сей-то отменно живописной улице (Castle-street), к морю, находится дом Вальтера Скотта. Я взобрался по ступеням к наружной двери, может быть, с небольшим волнением, и потянул за снурок звонка, прочитав на медном молотке имя и достоинства Поэта: Сир-. - Мне отперли двери.... Сир-Вальтера Скотта можно видеть.

"Я мог бы, по примеру Тристрама Шенди, задержать вас в этом коридорре, заставить вас подивиться опрятности дома, синей с желтым ливрее распудренного лакея, показывающей достаток хозяина; но все это я заметил уже после: в кабинете же, куда меня ввели, увидел я одного только человека в утреннем сертуке, сидящого перед бюро. Это был сам Вальтер Скотт; он встал, подошел ко мне, и с милою простотою, принял и развернул записку, вторую я ему подал, и в которой книгопродавец его Лейн (Laing) написал к нему в шести строчках, что один молодой Доктор, Француз (назвав меня по имени) желает его видеть и с ним познакомиться, чтобы поднести ему экземпляр некоторых его Поэм своего перевода.

"Вы можете судить, что хотя столь короткая записка и скоро была прочтена, но я имел время разсмотреть все черты лица, всю игру физиономии Сир-Вальтера Скотта. Вообразилось ли мне, что ему польстило мое приношение, или в первый раз, как я его встретил, усталость от ходьбы, пот и пыль немного изменили его лице; но в этот раз мне казалось, что голова его в спокойном положении имела все величие, которое Чантри изобразил в его бюсте; когда же он с вежливою улыбкою пригласил меня сесть, то в сей улыбке была видна самая милая приветливость.

-- "Кажется, сударь,** сказал он: "что я вам несколько обязан благодарностию. Для меня очень лестна та честь, что я не безвестный Поэт во Франции.**

"Вас знают, любят и удивляются вам,** отвечал я: "по потому, что читают вас на собственном вашем языке. Слабый мой перевод разве только помог некоторым читателям вас выразуметь, а другим отгадать, по он не совсем вас достоин. При всем том, если вы удостоите принять его, как приношение, то я за особенное счастие почту поднесть вам его!"

Сир В. С. "Приму его с благодарностию; он также принесет удовольствие Леди Скотт. Позвольте мне вас с нею познакомить и сделайте нам честь, останьтесь с нами завтракать."

-- "Не могу: я отозван к Профессору Томсону."

Сир В. С. "Так вы в другой раз к нам приидете, и наша очередь не уйдет, не правда ли? Надолго ли вы хотите остаться в Шотландии?

-- "На шесть недель или до двух месяцев. Одна цель моего путешествия уже исполнена: я видел your own romantic town (ваш собственный романтический город) и его Поэта; но любопытство влечет меня посетить места, им воспетые.

From lone Glenartney's hazel shade

E'en to the path of Bealmahs."

Сир В. С. "Вы уже знаете имена нашего края?"

-- "Красавица Озера познакомила с ними Европу; я намерен взять эту Поэму себе путеводителем; но если вам угодно будет прибавить к тому некоторые словесные наставления, то я с особенным удовольствием приму их?"

"Здесь Сир Вальтер Скотт в коротких словах описал мне главнейшия местоположения Графства Пертского (Partit). Вошедший слуга перебил его, и он вышел минут на пять, попросив меня остаться.

"Пользуясь этим временем, я окинул взглядом уборы его кабинета; глаза мои надолго остановились на одном черепе, поставленном на камине. Сначала я не знал, точно ли это череп, или искусно сделанный слепок. Как Анатомист, я хотел к нему подойти, когда Поэт вошел, и заметив еще немое выражение коего любопытства, первый отозвался ко мне.

-- "Это отлитая голова Роберта Брюса, одного из героев Шотландии." Произнося сии слова при постороннем человеке, может быть, Сир Вальтер Скотт во взоре своем показал некоторое движение восторга; по крайней мере так мне показалось. Он продолжал:

-- "Имена Брюса и Валласа в здешнем краю суть имена волшебные: это полубоги наших героических веков; память их возвращает нам гордость Шотландии независимой. Они не только у нас герои людей образованных, - но герои народные. Баллады составляют большую часть Словесности Шотландской, а Баллады воспевают Валласа и Брюса. Поэт поселянин, Роберт Борнс (Burns), пел еще о Валласе и Брюсе в конце минувшого века. Не можете себе представишь, сколь важным происшествием было для меня обретение тленных останков Брюса, за несколько пред сим лет; сему-то обретению обязан я этим Это случилось в 1818 году, когда разрывали основания Дамфермлейна (Dumаrmline), для построения новой церкви. Там нашли гроб, который, по положению своему, совершенно соответствовал описанному двумя древними нашими Хрониками, Барбуром и Фордоном (Fordun). Он был заперт медными кольцами, почти совсем перержавевшими. Свинец во многих местах протерся. В гробе распознали по остаткам, скелет человека, вышиною в шесть футов и два дюйма."

-- "Рост героев Гомеровых!..."

Сир Вальтер Скотт улыбнулся на мое замечание, и продолжал:

"Тело было обернуто саваном из камки, весьма искусно сотканной на золоте; от него уцелело несколько лоскутков. На голове замечены следы чего-то: по признакам, это долженствовала быть корона; внутренний гроб из дубового дерева покрывал тело; по дерево сие было источено; из него вынули несколько гвоздей; там и сям вокруг гробницы найдены обломки мрамора, которые без сомнения составляли части надгробного памятника. Я, как и многие другие, ходил на поклонение этому гробу. Всяк смотрел на сии благородные останки Короля Роберта Брюса. "

"Тогда вы издали уже Лорда Островов?"

Сир В. С. "Да; эта Поэма напечатана в 1813 году."

"Эта одна из тех ваших Поэм, которые меня более всего занимали. Описание Гебрид представляет картину дикую, по величественную.

-- "Мы любим также и " - Это значило тронуть щекотливую струну; но я дал себе наперед слово не говорить о Романах, чтобы не показаться нескромным. Я поспешно прибавил:

-- "У меня была мысль перевести вашу "

Сир В. С. Я думаю, что вы лучше бы сделали, если бы сперва напечатали Жизнь Драйдена:

-- "Я знаю ее, и читал с удовольствием и пользою. В этом сочинении вы подарили нам Историю Литературы целого полувека. Когда я получил эту книгу, то, развернувши оглавление, увидел имя Молиера, и с нетерпеливостию отыскал то место, где вы отдаете справедливость его дарованию."

Таков был первый разговор В. Скотта с его Переводчиком.

Второе посещение, сделанное Сочинителем путешествия Вальтеру Скотту, не столь занимательно, как первое. Мы узнаем из примечания, что они разговаривали по Английски; а это обстоятельство лучше было бы узнать прежде. Вальтер Скотт, который однако ж, как видно, довольно хорошо знает по Французски, воспользовался сим языком только в одном случае, а именно, чтобы сказать шутку, в отношении к которой, признаемся, мы не можем делить удивления путешественника. Леди Скотт жаловалась Г. Пишо на одно место "Да, да, это ужасно! вскричал В. Скотт. Скажите от нас вашему приятелю, Г. Нодье, что если он еще когда возвратится в Шотландию, то наши дамы припасли ему (le supplice de la savate)." К великому нашему замешательству, сознаемся, что мы не понимаем всей остроты его выражений, которое Г. Пишо находит очень милым