Аббат.
Часть третия.
Глава IX

Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: Аббат. Часть третия. Глава IX (старая орфография)

ГЛАВА IX.

Вышед из саду, Роланд очутился на лугу, где паслись две коровы, принадлежавшия садовнику; луг сей непременно надобно было переходить, чтобы дойти до местечка Кинросса. Дорогою припоминал он разговор отца Амвросия, который сохранил еще над ним все влияние наставника юных лет. Аббат, говорил он сам себе, не отвечал на возражения Гендерсона противу некоторых пунктов учения Католической церкви. Ему конечно не было времени отвечать и я недовольно хладнокровен и умен, чтобы мог быть судьею в таком важном деле. К тому же э.то совершенная трусость, отказываться от своей веры, когда ее преследуют, я это не зделаю разве только перемена моя, если она воспоследует, будет совершенно не причастна ни каким личным выгодам? Я был воспитан в Католицизме, в вере Врюса и Валласа и до тех пор пока время и разсудок мне не докажут, что я в заблуждении, я останусь ей верен, буду служить несчастной Королеве с преданностию, которую всякой подданный обязан хранить к своей пленной и угнетенной Государыне. Муррай назначивший Марии в услужение молодого человека, воспитанного в правилах чести и верности, ошибся в своих ращетах. Ему надо было выбрать какого нибудь плута и лицемера, который бы в одно время мог быть почтительным пажем Королевы и вероломным шпионом её врагов; Роланд же во все неспособен к измене. - Но Катерина, Катерина Сейтон любит Дугласа и думает обо мне только в минуты упрямства и кокетства; - на что должен я решишься? Клянусь небом, что при первом случае она отдаст мне отчет в своем поведении, или я разстанусь с нею навсегда.

Приняв сие великодушное намерение, он перелез через забор окружавший луг и почти в тоже время очутился перед Доктором Лук Лундином.

А! любезный приятель, и вы здесь наконец! откуда? А! Вижу, вижу. Сад соседа Блидкгула приятное место для свидания и в ваши лета одним глазом смотрят на молоденькую девушку, а другим на хорошую сливу. Но от чего такая задумчивость? Верно девушка не слишком благосклонна, или сливы зелены? Смелей, друг мой, смелей, в Кинроссе довольно молодых девушек; что же касается до зеленого плода, капля моей aqua mirabilis лучшее лекарство в таком случае: probatum est.

Вместо всякого ответа паж спросил у него, приехала ли повозка из Единбурга?

За этим-то я и ищу вас целой час. Все вещи перенесены уже на лодку и вас одних только ждут. Вся беда состояла в том, что Аухтермухти встретил на дороге такого же дурака как и он сам и горшок d'aqua vitae заставил его позабыть что здесь его дожидают. Гребцы взялись за веслы и из замка подали уже два сигнала; это значит, что вам давно пора ехать. Однако надобно что нибудь закусить; как друг и вместе Доктор, я не допущу вас ехать с пустым желудком. Разделите со мною мой завтрак для возбуждения вашего аппетита: я приготовил прекрасной декокт из трав.

Хотя Роланд был и очень голоден, однако он не принял предложения Доктора, говоря, что ему немедленно надобно возвратиться в Локлевен. Горечь утренняго напитка и приготовленный декокт из трав, заставили его настоять в своем отказе. Достойный Шталмейстер видя, что просьба его была не уважена, решился по крайней мере проводить своего юного друга до самой пристани.

Проходя мимо одной многочисленной толпы собравшейся около менестрелов, паж увидел Катерину Сейтон. Оставя тотчас своего спутника, удивленного столь поспешным бегством, он пробрался сквозь толпу и уверенный, что говорит молодой девушке с которою танцовал, сказал: не стыдно ли вам, Катерина, так долго здесь оставаться? Подумайте об своем возвращении в замок.

Чорт возьми всех ваших Катерин и все ваши замки, сказала молодая девушка; долго ли вы будете еще надоедать мне своими глупостями? Подите прочь; мне нечего с вами делать, к тому же предваряю вас, здесь угрожает опасность.

Но если здесь угрожает опасность, прелестная Катерина, за чем не позволить мне разделить ее с вами?

Вы очень безтолковы, - опасность эта до вас только одних касается. Сказав сие, она поспешно его оставила и скрылась в толпе.

Роланд чрезвычайно сим обиженный, хотел за нею последовать, но к нему подошел Доктор; Лук Лундин схватив его за руку, напомнил ему, что ялик его ожидает, что поданы уже два сигнала с башни замка и что теперь со всем не время думать о молодых девушках и зеленых сливах. Роланд позволил вести себя к озеру, простился с Доктором и поехал в Локлевен.

Путешествие его продолжалось не долго и на другом берегу он встречен был суровым Дрифесдалом

Наконец вы приехали, Г. паж, сказал он, после десяти часов отсутствия и двух сигналов поданных из замка; вы веселились вместо того чтобы исполнять свою должность. Где реестр вещей вами привезенных? Дай Бог чтобы все было в целости! уж подлинно нашли человека, кому препоручить такое дело. Г. управитель, закричал паж сердитым голосом, осмельтесь сказать мне это в другой раз и вас не защитят ваши седые волосы.

К чему такое тщеславие, молодой человек; у нас довольно темниц и затворов для самохвалов. Подите к госпоже своей, если только смеете показаться ей на глаза. Подите, подите, она вас хорошо примет; ваше продолжительное отсутствие ей со всем не по сердцу.

Где же Лади Локлевен? Ибо я предполагаю, что вы об ней мне говорите.

Лэди Локлевен - ваша госпожа; моя же Мария, Королева Шотландская.

Дрйфесдал взглянул на него с видом ненависти и подозрения, дурно скрытым под личиною презрительной улыбки. Спорщик петух, сказал он, сам себе изменяет своим пением. Вчера в церкви я не заметил лицемерия на лице вашем; во время же обеда глаза ваши останавливались на одной девице которая не лучше вас. За вами надобно присматривать, сударь мой, и будьте уверены это будет вперед исполняться. Если же хотите видеть Лади Локлевен и другую госпожу, о которой вы говорили, - можете найти их обеих в комнатах Лади Марии.

Роланд поспешил туда пойти; он чрезвычайно был доволен что избавился от проницательных взоров злого старика, и не постигал какая причина могла завести Лади Локлевен к Королеве в такой час, в которой она никогда с нею не видалась. Она верно хочет, говорил он сам себе, видеть с каким лицем предстану я пред Королевою, и по этому судить нет ли между нами каких тайных сношений. - Надобно быть осторожну.

Приняв такое намерение, он вошел в гостиную. Королева сидела в креслах на спинку которых оперлась Лади Флеминг, а Лади Локлевен целый Час стояла перед нею, что еще более увеличило дурное расположение её духа. Вошед, Роланд почтительно поклонился сперва Королеве, потом Лади Локлевен, и ожидал чтобы с ним начали разговор.

Обе заговорили почти в одно время.

На силу вы возвратились, молодой человек, спросила Лади Локлевен. Она остановилась бросив на него презрительный взгляд; Королева же сказала не слушая ее:

Милости просим, Роланд; вы доказали нам своим приездом что вы голубь, а не ворон вылетевший из ковчега. Впрочем я бы вам простила если бы вы, вышед из нашего ковчега, в оной никогда не возвращались. Надеюсь что вы. с собою, привезли оливковую ветвь; наша добрая и почтенная хозяйка не довольна вашим продолжительным отсутствием, и символ мира и примирения никогда не был нам так нужен как теперь.

Мне самому очень досадно что меня так долго задержали, Государыня, отвечал паж; в этом виноват Единбургской каретник, он прибыл очень поздно, а я должен был его дожидаться.

Видите ли, сказала Королева Да ли Локлевен, мы вам правду говорили что вещи будут сохранены и что за них нечего бояться. Ваше безпокойство однако тем более простительно, что каши приемные комнаты до того дурно убраны, что мы не могли вам предложить табурета в продолжении всего времени которое вы удостоили провести с нами.

Скажите лучше, Государыня, что вам не доставало доброй воли, а не средств, с досадою отвечала Лади Локлевен.

Как, сказала Королева оглядываясь вокруг и показывая вид удивления, разве есть табуреты в этой комнате? В самом деле есть. Один, два, можно их начесть даже до четырех, включая в это число и тот у которого одной ноги не достает; я этого не знала. Подлинно, здесь комнаты убраны по Царски! Неугодноли, Лади Локлевен, вам присесть?

Нет, Государыня, отвечала она; я вас избавлю от своего присутствия. Подле вас тело мое легче может переносить усталость, нежели ум мой - переносить ваши насмешки.

Но Милади, продолжала Королева встав с кресел, если вам не угодно сесть на табурет, займите мое место; вы это сделаете не первые из вашего дома. И в тоже время она знаком приглашала ее сесть на креслы. Лади Локлевен отвечала на сие смешным поклоном, не переменив однако своего положения; она казалось с трудом удерживала гнев свой.

Роланд во все не примечал сего. Все его внимание обращено было на Катерину Сейтон, которая, одетая в обыкновенное свое платье, вышла из спальни Королевы. И во всех её движениях не заметно было ничего, чтобы показывало поспешное переодевание или боязнь открыть неосторожный поступок свой. Роланд ей поклонился, и она ему откланялась с спокойным и развязным видом, который был для него теперь настоящей загадкою,

Я думаю, сказал он сам себе, - она не может надеяться что обманула меня^;и теперь своим появлением, как то удалось ей в гостиннице Си, Михаила. - Я докажу ей что покушение сие совершенно безполезно, и что несравненно лучше будете для нее если она удостоит меня своею доверенностию.

Мысли сии наполняли его голову, когда Королева окончив спор свой с Дади Локлевен, снова к нему обратилась,

Что вы нам скажите о Кинросской ярмонке, Роланд? Я думаю вам было там очень весело, сколько могла я судить по некоторым звукам музыки которые проходили сквозь решетки окон и умирали в сей темнице, подобно тому как, здесь умирает все, хотя несколько на веселие похожее. - Но вид ваш так мрачен, как будто вы возвращаетесь с проповеди Гугенотов.

А может быть он и оттуда, Государыня, сказала Лади Локлевен, которая видела что колкая шутка сия была на нее направлена, - Разве не может найтись, даже среди ярмонки, какая нибудь благочестивая душа которая в состоянии заставить других внять гласу истинного учения, гласу несравненно предпочтительному пустой веселости; веселость сия походит на треск, производимый при горении связкою сухих дров и которая после себя оставляет один только пепел, - предмет забавы для глупцов.

Флеминг, сказала Королева обратясь к ней и закутавщись в платок, мне кажется что не мешало бы положить к нам в печь добрую связку дров, о которых говорит Лади Локлевен. Сырость выходя из озера делает наши комнаты чрезвычайно холодными.

Хорошо что вы мне об этом напомнили, сказала Королева. Перемена времен года имеет весьма малое влияние на заключенных и они их замечают только по словам тюремщиков. Роланд, скажите же мне что нибудь о празднике?

Праздник по обыкновению был очень весел, Государыня; но я не припомню ничего такого, чтобы достойно было поразить слух Вашего Величества.

Разве вы не знаете, что мой слух с некоторого времени сделался весьма снисходителен ко всему что касается до удовольствия людей, которые пользуются свободою. Мне кажется я с большим удовольствием увижу веселую пляску добрых поселян около березок, нежели блистательное собрание в комнатах дворца. - Мое отсутствие из сих отвратительных каменных стен; уверенность что нога попирающая траву свободна и непринужденна, - все сие несравненно для меня привлекательнее искуства и пышности украшающих придворные празднества.

Надеюсь однако, сказала Лади Локлевен обратясь в свою очередь к пажу что среди сих пустых занятий, не произошло никакого безпорядка всегда почти оные сопровождающого?

Роланд взглянул на Катерину Сейтон, как бы прося ее быть по внимательнее. Нет, сказал он, ничто не прерывало праздника и ничего примечательного не случилось, кроме того что молодая девушка дала пощечину одному из актеров, и чуть сама не покупалась в озере.

Сказав сие, он снова взглянул на Катерину, но она выдержала второе нападение еще с большим казалось хладнокровием; всякой, глядя на нее, подумал бы что говорят о предмете совершенно ей незнакомом и неизвестном.

Я не смею более отягощать Вашего Величества своим присутствием, сказала Лади Локлевен; не имеетели вы чего нибудь мне приказать?

Ничего, добрая владетельница наша; я прошу вас только не почитать за нужное оставаться с нами так долго в другой раз, время это вы с большею пользою можете употребить на лучшия занятия.

Прикажите, Государыня, вашему пажу за мною последовать. Он должен мне отдать отчет в вещах им привезенных, тем более что оне. назначены для вашего употребления.

Я ни в чем не могу вам отказать. - Роланд, последуйте за Лади Локлевен, если мое приказание для этого необходимо. Вы можете отложить до завтрешняго дня расказ о Кинросских ваших удовольствиях; я же вас, с своей стороны, сегодня избавляю от всякой для меня службы.

возъиметь, и не подать даже и виду что он расположен помогать Королеве Марии. Выдержав таким образом продолжительный и строгий допрос, ему позволено было удалиться, и позволение сие сопровождаемо было выражениями, которые исходя: из уст женщины такого характера какова была Лади Локлевен, заставляли Роланда надеяться что он может некоторым образом положиться на её покровительство и её милости.

Первым делом его было - отправиться в столовую, где он нашел дворецкого менее угрюмого нежели Дрифесдал, который бы охотно ему при сем случае сказал: Tarda venientibus ossa. Окончив свой обед и уволенный Королевою на целый) вечер, он сошел в сад, где ему позволялось проводить свободные минуты. Сад был не велик, однако из него сделали все что только можно было сделать. Извилистые и безпрестанно пересекающияся аллеи умножали места прогулок и оне были усажены такими густыми деревьями, что хотя отделялись весьма малым пространством, однако трудно было видеть из одной что делается в другой.

Роланд мечтал там целый вечер, припоминал себе все происшествия дня, и сравнивал все что говорил ему Аббат на щет Жоржа Дугласа, с тем что он сам заметил. Он не сомневался более что имеет соперника, и был уверен что не иначе как с помощию Дугласа Катерина нашла средство оставить замок, быть в Кинроссе, и оттуда возвратиться с быстротою молнии, так что в одно почти время была она в двух местах. - - Иначе сего быть не может, повторял он сам себе несколько раз; она ведет с ним дружескую и тайную переписку, и я не знаю как согласить переписку сию с милостивыми взглядами которыми иногда она меня дарит. Не смотря на это, ибо любовь не теряет еще надежды когда разум совершенно уже ее потерял, новая мысль пришла вдруг ему в голову, Катерина, может быть, ободряет страсть Дугласа только для блага своей Государыни; сердце её слишком откровенно и благородно чтобы подав лучь надежды одному, она решилась обмануть другого. - Теряясь в сих догадках, Роланд сел на дерновую скамейку, откуда с одной стороны видны были берега озера, с другой же часть замка в которой находились комнаты Королевы.

сей сначала посещали многие пилигримы, как обитель освященную пребыванием человека Божия; потом жили на нем отшельники, которых одни называли благочестивыми сенобитами, а другие - трусливыми тунеядцами; теперь же паслись бараны и коровы какого-то Протестанского владетеля.

Между тем как взоры Роланда обращены были на сей остров, казавшийся черною точкою среди синеватых вод его окружавших, различные мысли толпились в голове его. Справедливо ли поступили, думал он, изгнав сих анахоретов из Аббатства ими занимаемого, подобно как трудолюбивая пчела изгоняет из своего улия безполезное журчало; или беззаконная рука какого нибудь хищника разсеяла благочестивых монахов далеко от храма Божия, которому они честно и верно служили? - Доводы Гендерсона противу Католицизма возставали с силою в уме его, и он не иначе на них мог отвечать как, по совету отца Амвросия, призвав разум на помощь веры, - призыв гораздо опаснейший среди спокойствия и мечтаний нежели среди шума и всеобщого волнения. - Ему потребно было много усилий чтобы отвратить мысли от предмета его занимавшого, и оне тогда только приняли другое направление когда взглянув на замок, увидел он свет в комнате Катерины Сейтон. Свет сей от времени до времени заслонялся посторонним телом, которое было без сомнения прекрасная Катерина; наконец он совсем изчез, а вместе с ним изчез и новый источник мыслей занимавший молодого пажа.

Можем ли мы говорить правду, не боясь нанести неизгладимого пятна доброму имени нашего Героя? - Глаза его мало помалу закрылись; сомнения о некоторых пунктах религиозного учения и безпокойные заключения о состоянии сердца его любовницы, смешались вместе и составили хаос; усталость понесенная во время дня одержала верх над его мыслями, - и он заснул.

Сон его сначала был покоен; но его разбудил звон колокола, которого унылые и торжественные звуки перешед поверхность озера пробудили эхо Беннатши, крутой горы возвышавшейся на южном берегу. Роланд поспешно вскочил. В колокол звонили всякой день в десять часов вечера; после чего запирали вороты замка и ключи отдавали кастеляну. Он бросился к двери сада которая имела сообщение с строением; но пришел к ней, к великой своей досаде, в то время когда уже опустили последний запор.

Пустите, пустите меня, закричал Роланд.

что одно другому должно соответствовать; а потому теперь будете иметь удовольствие провести ночь вне замка, так точно как провели и день.

Отвори мне дверь, вскричал паж с негодованием, или, клянусь тебе, золотая цепь твоя на защитит тебя от моего гнева.

ночная прохлада - лучшее лекарство от сильного волнения в крови.

Роланд имел нужду в этом лекарстве; но выздоровление его не было минутным делом. Походив несколько по саду он разсудил, что ему скорее должно смеяться этому происшествию, нежели по пустому сердиться. Провести ночь на открытом воздухе ничего не значило для молодого пажа который это часто делал из одного только удовольствия, а злоба управителя, по его мнению скорее заслуживала презрение чем гнев. Дай Бог, подумал он, чтобы старый плут довольствовался всегда такою невинною местию; но он кажется иногда гораздо далее простирает свое вероломство. Роланд возвратился на дерновую скамью и закутавшись в свой плащь, старался призвать сон который- так не кстати был прерван колоколом.

Но сон, подобно фортуне, отказывает нам часто в дарах своих в то время когда мы наиболее их желаем. Чем более Роланд его звал, тем более он бежал от глаз его. Наконец паж наш мало по малу начал забываться; но и тут разговор двух людей прогуливавшихся по саду, заставил его выдти из усыпления. Роланд тихо встал и сел на скамью которая служила ему постелью. Он не мог понять каким образом ночью в такой час могли зайти два человека в сад замка Локлевена, который с таким старанием был охраняем. Он терялся в своих догадках. Не знал, почитать ли людей сих за существа сверх-естественные, или за партизанов Королевы Марии? Наконец новая мысль блеснула в голове его Дуглас: как кастелян замка имел все ключи в своем распоряжении и вероятно пользовался этим обстоятельством чтобы иметь в саду тайные свидания с Катериною Сейтон. Звук голоса слишком ему знакомого, который спрашивал с видимою предосторожностью: все ли было готово, - еще более утвердил его в этом мнении.