Веверлей, или Шестьдесят лет назад.
Часть I.
Глава XVII. Притон горного атамана

Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: Веверлей, или Шестьдесят лет назад. Часть I. Глава XVII. Притон горного атамана (старая орфография)

ГЛАВА XVII.
Притон горного атамана.

Глубокое молчание на барке прерывалось только припевом старинной песни, которую напевал тихонько кормчий, как бы управляя движением весел, ударявших по воде с какою-то мерою. Свет, к которому они более и более приближались, становился сильнее; ясно было можно различить, что он происходит от разведенного огня; но Эдуард не мог разобрать, был ли он зажжен на острове, или на твердой земле. Видя отражение огни в волнах, он думал, что видит горящий шар, который служит гению зла для проезда чрез моря, как говорится в восточной сказке; по сиянию его, час отчасу увеличивавшемуся с приближением, герои наш узнал наконец, что огонь разложен против высокой скалы: сторона её, освещавшаяся этим светлым очагом, составляла противоположность живописную, и можно сказать, величественную с теми, кои на минуту освещались бледным светом луны.

Барка подошла почти к берегу, и Веверлей увидел, что два человека подбрасывали в огонь сосновые ветьви. Отражение света давало им вид обитателей ада; они были в нескольких шагах от входа в пещеру, и наш путешественник не сомневался, что огонь служил фаросом барке; гребцы направили в право, перестали грест, и барка плыла по их направлению. Миновав площадку скалы и зацепившись за несколько других, она остановилась там, где начинался наклон, служивший входом в пещеру: туда входили пятью или шестью ступеньками, которые по правильности казались делом рук человеческих, хотя составились из оторванных кусков скалы. В эту минуту костер полили водою, и он погас с продолжительным шипением. Пять или шесть сильных рук подняли Веверлея с барки и перенесли ко входу в пещеру. Он шел несколько минут в глубокой темноте, слышал смутный шум многих голосов, выходивший, казалось, из подземелья, но сделав маленькой обход, очутился перед Дональдом Беан Леаном.

Внутренность пещеры, очень высокой в этом месте, была освещена сосновыми факелами, разливавшими сильно сверкающий свет, сопровождаемый густым дымом, коего запах, хотя и очень сильный, не имел ничего неприятного. Она освещалась еще более большим огнем из земля ного угля, возле коего сидело пять или шесть Горцев. Несколько далее другие спали, завернувшись в плащи. В углублении скалы, которую начальник этого притона называл своею кухнею, висело множество баранов или овец и две коровы, с коих не давно сняли кожи. По одну сторону Дональда стоял Эван Дгю, заступавший место обер-церемониймейстера. Дональд подошел на несколько шагов вперед для принятия гостя. По его ремеслу, по диким пустым скалам, в коих он обитал, по воинственному виду всего его окружавшого, Эдуард ожидал найти человека величины необыкновенной, угрюмого, коего злодейския, отвратительные черты могли бы служить образцом Сальватору для изображения одного из его разбойников.

Дональд Беан Леан совсем не походил на сей портрет. Он был тонок, сухощав и мал ростом.. Рыжие волоса его еще более выказывали бледность лица, что дало ему прозвание Беана (белого), Хотя в чертах лица изображалась деятельность и проницательность, но его можно было почесть за самого обыкновенного человека. Он долго служил во Франции в нижних чинах, и чтобы принять нашего путешественника в полном костюме, скинул платье Горцев, но старый мундир и шляпа с перьями совсем не давали ему повелительного вида. Он был так странен и смешон, особливо в сравнении с. окружавшими, что Эдуард засмеялся бы, если бы думал, что это неопасно. Он принят был с Французскою учтивостию и Шотландским гостеприимством. Его имя, связи, политическия правила дяди были очень известны новому хозяину, который наделал ему тысячу комплементов, на кои Веверлей отвечал незначущими словаки, как требовало благоразумие.

Эдуард сел по далее от огня, чтобы не быть безпокоему чрезвычайным шаром. Огромная женщина поднесла ему деревянную чашу с супом из рубленой говядины, как и самому Дональду Беан Леану и Эвану. После этого блюда, показавшагося превосходным, благодаря утомительному путешествию, принесли множество пошлет жареных на углях, которые с такою скоростию исчезали перед Дональдом и Эваном, что Эдуард едва верил глазам своим. Он не мог согласить их прожорливость с тем, что всегда слышал о трезвости и умеренности Горцев, не зная, что эта трезвость была только наружная и принужденная, что Горцы умели поститься в нужде, вполне вознаграждали себя при случае. Для большого блеска, виски был подан в изобилии; Горцы пили его чрезвычайно много и без всякой подмеси. - Эдуард смешал немного с водою, проглотил несколько капель и не решался потребовать еще. Хозяин его сожалел, что не может попотчивать вином.

-- Если бы я был предуведомлен о вашем посещении за двадцать четыре часа, сказал он, то послал бы отыскивать за сорок миль в окружности. Но что может сделать дворянин принимая другого, как только угощать его самым лучшим из того, что найдется? Не надобно искать орехов там, где нет орешника. Дональд обратился потом к Эвану Дгю и сожалел о смерти старого отгадчика Донахи им Амрик, который, видя входящого человека, тотчас говорил, друг ли он, или шпион.

-- Сын его Малькольм разве не отгадчик? спросил Эван.

-- О! он никогда не сравняется с отцем: он сказал ним в последний раз, что нас посетит дворянин верьхом, а мы не видали никого, кроме старика Вега, слепого арфиста, коего вела собака. В другой раз сказал, что нас позовут на свадьбу, а вместо того позвали на похороны. В одну экспедицию уверил нас, что мы возмем больше сотни рогатой скотины, а мы заполонили только старого Бальи.

Разговор зашел наконец о политических и военных делах той земли. Веверлей был удивлен и даже смущен, видя, что Дональд совершенно знал силу гарнизонных полков, стоящих к северу от Тая, знал даже число рекрутов, прибывших с Эдуардом, напомнил ему три или четыре обстоятельства, случившияся при генеральном смотре их полка, и наш путешественник убедился, что хозяин его был очевидцем. Эван Дгю ушел спать, и Дональд выразительно спросил Эдуарда, не имеет ли он сказать ему чего-нибудь особенного?

Веверлей, смущенный этим неожиданным вопросом отвечал, что пришел только, любопытствуя видеть такое необыкновенное жилище. Дональд посмотрел ему в лицо и с приметным притворством сказал: - Вы могли бы мне открыться; я стою вашей доверенности, как и Барон Брадвардин или Вичь Ян Вор Но я все таки вам рад.

и несколько времени смотрел на жителей подземелья; видел, что по пяти или шести человек входили и выходили, сказав несколько слов начальнику, или поручику, заменявшему Дональда, если он спал.

Пришедшие, казалось, возвращались из похода; они без чинов подходили к припасам, кинжалами отрезывали говядину и тотчас, ее обжаривали. Питье не было в их собственном распоряжении: его лил их Дональд, или поручик, или Амазонка, о коей мы уже говорили. Порции вина были бы слишком велики для других, но не для Горцев. Привычка жить на чистом воздухе и в влажном климате, делала их способными пить много крепких напитков, не теряя разсудка и здоровья.

во внутренности Королевской пещеры, как с гордостию называл ее Дональд.