Сент-Ронанские воды.
Часть третья.
Глава II. Друг старины.

Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: Сент-Ронанские воды. Часть третья. Глава II. Друг старины. (старая орфография)

ГЛАВА II.

Друг старины.

Шум, привлекший на себя внимание Г. Биндлооса, а также и Мистрис Дод в предыдущей главе, был произведен не известно кем-то, стучавшимся изо всей силы с наружной стороны дверей, ведущих в комнату банка, помещенного с правой стороны передней горницы его, между тем как зеленая зала, в которую была принята Мег, находилась с правой стороны.

Вообще комната сия, или правильнее назвать контора, во всякое время и для всех бывала открытою; впрочем на этот раз, так как уже и знает наш читатель, Клерк, опасаясь, чтобы кто нибудь не подслушал разговоров его с Мистрис Дод, запер кругом все двери, а следовательно и контора с находившимися в ней весельчаками клерками была также заперта им снаружи. Клерки хотя и слышали большой стук к себе в двери, но будучи и сами заперты, не могли ничего сделать лучше, как продолжать обыкновенный хохот свой, думая притом, - что Г. главный Клерк, забывши, что он сам запер их снаружи, стучится, думая, что дверь была замкнута ими изнутри, как то и в самом деле не редко делывали они.

Проклиная от чистого сердца всех клерков своих и думая, что шум происходил от кого нибудь из них, Г. Биндлоос выбежал в переднюю комнату, где увидел какого-то незнакомца, стучавшагося в дверь конторы. Г. Биндлоос тот же час отпер дверь и вошел туда в сопровождении его. Наша Мистрис Дод, имея (как уже и читатель знает) уши, привычные к подслушиванию чужих разговоров, и видя притом, что дверь как залы, так и конторы не слишком плотно притворены, тотчас принялась за обыкновенное свое дело. Изо всего слышимого ею она заключила, что незнакомец зашел в контору или для получения денег по билетам, находившимся у него, или для размена их; догадки её еще более подтвердились, когда она услышала, что незнакомец резким и довольно сердитым голосом закричал после небольшая то разговора, продолжавшагося около пяти минут: Как, государь мой! десять процентов! Вздор! я не дам ни копейки, ни денежки, ни полушки, ни даже полуполушки! Вычитать десять процентов при размене одного билета! Не считаете ли бы меня за дурака? Разве я но знаю, что вы при передаче его в Лондонской банк должны будете получишь то, что вам следует.

Здесь Г. Биндлоос начал тихим голосом говорить незнакомцу о давно принятых установлениях его банка.

"Установления!" вскричал чужестранец: "нет, государь мой, в. этих делах нет никаких установлений, которых бы я не знал а прочия, если и существуют в вашем банке, то советую вам послать их к чорту. Да и что вы мне об них говорите? Как будто это для меня новое! К вам скажу без хвастовства, государь мой, что я имел дело с банкирами почти всего света; меня учить поздно. Десять процентов за промен билета из Лондонского банка! Но что вы всматриваетесь в него так пристально? Не находите ли его сомнительным? Пожалуй, я вам дам другой."

-- Совсем не нужно, государь мой, билет и этот очень хорош, и вам должно только надписать его по обыкновению.--

"Натурально. Но чтожь вы не даете мне пера? Не думаете ли, что я могу подписаться моею тростью? А какого рода у вас чернила? жидкия, густые? черные, или желтые? Но для меня все равно - я писывал всякими! Вот вам мое имя: путешественник Тумвоод, так обыкновенно называют меня. Ну, а деньги по этому билету можете ли вы мне выдать без всяких процентов

-- Без всяких, государь мой, совершенно без всяких.--

"В добрый нас! да оно так и следует. По настоящему мне бы складнее было взять с вас лишнее, нежели вам с меня."

-- Но я вас уверяю, что мы в этих делах совершенно почти не получаем никакого барыша, совершенно никакого, государь мой! Впрочем, не угодно ли вам будет войти в мою залу и выкушать там чашку чаю.--

"Чашку чаю," повторил иностранец голосом, становившимся: слышнее нашей Мег по мере того, как он приближался к дверям залы, следуя за Г. Биндлоосомь "чашку чаю? Это хорошо, я согласен: чашка чаю есть всегда прекраснейшая вещь на свете, а особливо если чай настоящий, хороший."

Говоря таким образом, он вошел в залу и довольно учтиво раскланялся с Мистирис Дод, которая с своей стороны, видя в нем человека хорошого по видимому происхождения и в особенности зная, что карманы его довольно туго набиты гинеями и банковыми билетами, сделала ему один из тех почтительных поклонов, на которые она была не слишком щедра для своих знакомых.

Г. Тумвоод был человек не слишком высокого роста, но по виду бодрый и здоровый; все нервы и мускулы его тела, не смотря на то, что ему на видимому было около шестидесяти лет, сохранили еще всю свежесть молодости; черты лица его выражали довольство самим собою и некоторым образом как бы презрение ко всем тем, которые в продолжение своей жизни не видали и не испытали того, что видел и испытал он сам; довольно коротко подстриженные волосы его начинали уже кой где покрываться сединами, впрочем черный цвет все еще был господствующим, глаза его, черные как агат, были невилики, несколько даже впалы, впрочем блестящи; нос короткий и несколько вздернутый вверх, что обыкновенно придавало ему вид надменности; цвет лица Смуглый и загорелый, по видимому следствие различных влияний от различных климатов, в которых повременно бывал он; в разстоянии на три шага лицо его было гладко, но если разсмотреть ближе, в нем открывалось множество небольших морщин, впрочем столь незаметных, как бы они были проведены самою тоненькою кисточкой; верхнее платье на нем было голубого цвета, жилетка и панталоны из буйволовой кожи, на ногах весьма хорошо налакированные полусапожки, на шее шелковый галстух, повязанный со всею рачительностию; из всего костюма его самою оригинальнейшею вещию была его шляпа, сделанная на весьма старинный манер и представлявшая? из себя вид двух довольно широких рогов, в средине коих прикреплена была маленькая кокарда.

Наша Мистрис Дод, имевшая привычку судить и заключать о людях по первому впечатлению, сделанному на нее, в последствии времени говорила, что она на первых трех шагах, сделанных незнакомцем от двери к чайному столику, безошибочно заключила уже, что он занимал довольно значительную ролю в свете и в этих-то делах, прибавляла она, прищуривая маленькие глазки свои, мы содержательницы гостинниц всего реже и ошибаемся. В жилетах, вышитых золотом, карманы по большой части пусты, а в жилетах из оленьей или буйловой кожи редко или почти, никогда, и примета сия есть самая вернейшая по моему мнению.

"Чрезвычайно сырое утро, сударыня!" начал Тумвоод, придвигаясь к чайному столику и обращаясь к Мистрис Дод для начатия разговора и вероятно, чтобы узнать, в каком обществе находился он..

"С этой стороны вы правы, сударыня, и слово: прекрасное, употреблено довольно кстати. Впрочем, все таки оно так сыро, что я в продолжение двукратного моего объезда вокруг всего света едва ли встречал ему подобное."

-- А вы наверно из наших краев? - спросил Клерк, вступая в общий разговор: - впрочем, мне кажется, что имя Тумвоод не Шотландское, по крайней мере я доселе не слыхал такого имени.--

"Не Шотландское!" повторил путешественник: "да, вы правы. Впрочем, кажется, можно путешествовать по здешним краям и не бывши рожденным в них? А с другой стороны, также и родившися в них, разве не льзя переменить своего имени? На свете много встречается случаев, по которым мы непременно бываем в обязанности переменять имена наши."

-- Ваша правда, государь мой, таких случаев очень много. На пример, иногда переменяют имя свое по случаю получения богатого наследства от какого нибудь дальняго родственника, который еще при жизни желал, чтобы его состояние перешло в другия руки вместе и с именем его.--

"Или, на пример," прибавил иностранец, "когда кто нибудь и по каким нибудь обстоятельствам боится показаться в свое отечество под собственным своим именем."

-- Последняго предположения я не смею и делать, государь мой. Но, как бы то ни было, если вы когда-либо прежде знавали здешнюю сторону, то теперь без сомнения удивляетесь множеству перемен, происшедших в ней после воины с Америкою. Горы, прежде покрытые одни вереском, теперь засеяны луцерною; доходы с земель удвоены, утроены, а может быть даже и учетверены; готическия башни в старинных замках все почти сломаны и наши Лерды живут уже в столь хороших и красивых домах, как и в самом Лондоне.--

"Большая находка!" вскричал с живостию Тумвоод: "все здешние Лерды составляют не более, как кучу дураков."

-- Вы, как кажется, не слишком расположены находить хорошее в этих переменах? - спросил Клерк, удивленный словами его и доселе думавший, что всякий благоразумный человек должен нудить точно также, как и он сам.

"Не слишком расположен? Да. Но мне кажется, что если кто и может быть расположенным ко всем этим переменам, так это только один дьявол, который, по моему мнению, был тут главным зачинщиком. Вы верно забрали себе в голову, что такая перемена хороша и даже необходима. А я думаю совсем иначе. В этом деле вы были также непостоянны, как и вода; но поверте мне, что вам также, как и ей, никогда не удастся выбежать из берегов своих. Скажу вам искренно, что в продолжение каких нибудь сорока лет в здешнем бедном уголке точно наделалось столько перемен, сколько едва ли в продолжение сорока веков произошло в восточных Империях."

-- Почему же и не так, если эте перемены клонятся к лучшему?--

"Вот этого-то я и не вижу в них! В то время, когда я выехал из здешней столицы, жители были бедны, как крысы - на это я согласен, но за то честны, трудолюбивы, готовы великодушно нести тяжкое бремя свое, надеясь от одной честности себе лучшого в будущности; а теперь, теперь я нахожу только везде подлых наемников, чрез каждые десять минут справляющихся с часами, чтобы не проработать одной лишней минуты на того, в чьих услугах находятся они. Вместо того, чтобы, по старинному, в праздничные дни читать Библию и слушать проповеди приходского Священника, ныньче всякой негодяй имеет у себя на полке Волтера, или еще что нибудь и хуже его, и в свободные минуты занимается чтением таких зловредных сочинений."

-- Я с своей стороны также готова поддерживать ваше мнение, государь мой, - сказала Мег Дод, - потому что даже и в моей кухне я нашла однажды целую книгу, наполненную самыми богомерзкими сочинениями. Но я отвадила от своего дома этих повес, разнощиков их! Мало того, что они кружат головы служанкам, продавая им различные баллады и сему подобные вздоры, которые только отвлекают их от дела; надобно еще, чтобы они обманывали их, ведя, так сказать, самую дьявольскую торговлю, в которой ходячею монетою служат одни только грешные души покупающих, не говоря уже о настоящих деньгах, которые все таки идут в придачу, между тем как каждая из этих дур могла бы помочь ими старому и больному отцу своему.--

"Отцу своему, сударыня!" вскричал Г. Тумвоод: "об отцах они думают не более как и Регана об несчастном Леаре."

-- Я вижу, что вы довольно хорошо знаете пол наш, г. м. Я сама всякой день твержу своим негодяйкам почти то же, что и вы; но извольте ждать, чтобы они захотели пользоваться хорошими наставлениями!--

"К тому же должно прибавить сударыня, что все эти безмозглые животные основаны на одной корысти. Было время, когда всякой беднейший Шотландец краснел при одной мысли дотронуться до шиллинга, если он не заслужит его, а между тем этот же самый бедняк был всегда расположен сделать добро каждому чужестранцу, хотя бы он был Араб из песчаных степей; теперь где вы сыплете это? Вчера, на пример, ехавши верхом, я уронил нечаянно трость мою; какой-то молодой парень, сидевший около своего забора, сделал не более трех шагов, чтобы поднять ее и подать мне - дело очень естественное - я бы и сам на его месте сделал то же. Я стал благодарить его; и чтожь вы думаете? На мою благодарность негодяй отвечал тем, что если бы дескать он знал, что я отъеду одним спасибо, то он бы послал к чорту как меня, так и трость мою!"

-- Все это может быть так, как вы изволите говорить, г. м., - сказал Биндлоос - я не хочу и не могу спорить с вами - богатство точно не делает ни умнее, ни добрее; впрочем край наш гораздо обогатился против прежнего - а богатство, как вы сами знаете....--

"Имеет крылья, чтобы также и улететь от нас, как прилетело," отвечал циник-путешественник; "впрочем я не знаю твердо" продолжал он "точно ли мы обладаем сим богатством? Вы, на пример, имеете больше прежнего домашняго скота, земли для обработывания - но все это не есть доказательство вашего богатства, также как жир и толщина не могут служить порукою за здоровье и силы человека."

-- Впрочем, Г. Тумвоод, нынешние хозяева живут не хуже настоявших Лердов, а фермеры имеют у себя стол едва ли даже и не лучший. Праздник Пятидесятницы и Святого Мартына - обыкновенное время денежной уплаты - столько же мало пугает их, как и меня мой завтрак. Ежели во всем этом вы не находите признаков богатства, то я и не знаю уже, в чем более искать их?--

"Это только признаки глупости, Г. Клерк, это не более как безумная страсть казаться богатее своего настоящого состояния; но каким образом они имеют к этому средства? Вы, государь мой, будучи банкиром, может быть, лучше всякого другого можете мне объяснить это."

смазывающий колеса жизни их.--

"Да, чтобы прямо отвезти их к сатане. О нет, я сужу совершенно иначе, и скажу вам искренно, что не могу долго оставаться в здешних краях: здесь истинно такая же всегда суматоха, как и при столпотворении Вавилонском; здесь голова кругом пойдет, особливо у такого человека, которой привык жить с людьми разсудительными, с людьми, которые лучше любят оставаться на одном мест, нежели бегать без толку - лучше молчать, нежели болтают всякой вздор, - с людьми, которые едят только тогда, когда истинно голодны, пьют, если чувствуют непреодолимую жажду, - которые на хохочут на пустяки, и говорят только тогда, когда истинно имеют сказать что нибудь; а здесь, здесь надо бегать, шуметь, объедаться, или на ряду с другими пуститься во все нововведенные глупости. Народ совершенно избалованный, нет ни благоразумия, ни твердости в характерах, одним словом, нет ничего хорошого."

-- Я готова прозакладовать жизнь свою, - сказала Мег, обращаясь к Биндлоосу, - что этот господин был там, при болотах, в нашем новом Спа.--

"Что вы называете новым Спа?" сударыня? - Если вы под этим словом разумеете новое общество, образовавшееся при Сен-Ронанских водах, то без увеличения можно сказать, что это полное собрание глупости и праздности, истинное смешение языков, обращик безумия человеческого!"

-- Государь мой, государь мой! - вскричала Мистрис Дод, до чрезвычайности обрадованная сходством его образа мыслей с своими собственными и всячески стараясь показать полное уважение к словам его, - не позволите ли мне иметь удовольствие попросишь вас чашкою чаю! - и в то же время она вступила в полное распоряжение при чайном столике, доселе остававшееся при Г. Биндлоосе. - Я надеюсь сударь - присовокупила она, - что чай будет совершенно по вашему вкусу. - Г. Тумвоод с своей стороны принял от нея чашку с довольным видом человека, которой любил блеснуть своими разговорами, а особливо когда замечал, что слова его слушают с удовольствием.

"В самом деле, сударыня, чай довольно хорош для здешняго места" отвечал иностранец, отведывая его. "Но может ли он хотя несколько сравнишься с тем, который пивал я в Кантоне с стариков Тонч-иуа. Вот был истинной чай! В Лондон никогда не пришлют такого, да и самой Лондон с своей стороны никогда не отпустит лучшого чаю в Маршторнь, по крайней мере я так думаю."

-- Совершенная правда, государь мой. Впрочем я готова удариться о заклад, что чай Г. Биндлооса все таки гораздо лучше того, который вы изволили кушать в нашем новооткрытом Спа?--

"Что вы говорите, сударыня! - Да я там почти и не видал ничего похожого на чай. Подают какой-то взвар из терновых и ясеневых листьев в прекрасно впрочем раскрашенных чайных чашках, и эти распудренные обезьяны хлебают его посреди своего попугайного болтанья и злословия: вот что называется в этом обществе пить чай, о котором впрочем все они не имеют ни малейшого понятия. О! надобно путешествовать и быть там, где я был, чтобы узнать, что такое хороший чай!"

-- Теперь, государь мой, все, что я могу сказать вам, состоит в том, что я бы почла себя чрезвычайно счастливою, если бы удостоилась принять вас у себя в моей старинной гостиннице в Сен-Ронанской деревне, которая уже изстари содержится нашею фамилиею. Я не смею похвалиться, что вы найдете там такой прекрасной чай, который привыкли кушать в чужих землях, где родится он; по крайней мере я смело скажу, что вы бы имели удовольствие пить чай гораздо лучшого сорта, нежели здесь, и я бы с вас никогда не подумала взять дороже шести пенсов, как то делывал и покойный родитель мой....

"Для меня очень приятно слышать, сударыня, что старая гостинница Сен-Ронанская еще существует, и я со всею охотою готов остановишься у вас. За целительной водой будем посылать каждое утро - это не слишком далеко: надобно вам сказать, сударыня, что Господа Доктора советовали мне непременно пользоваться какими нибудь минеральными водами для разогнания желчи, часто разливающейся во мне, а мотет быть и для того, чтобы сим советом прикрыть собственное свое незнание в лечении болезней сего рода; но как бы то ни было, я решился послушаться их, и мой выбор пал на здешния воды; но я чертовски обманулся в моем расчете. Ваше Спа! да шут желчь еще чаще будет разливаться во мне! Надобно, чтоб молодой Сеи Роман был очень глуп, допустивши около старинного дома своего покойного родителя поселиться такой безпутной шайке!"

-- А разве вы незнакомы с нынешним Лердом Сен-Ронанским?--

"Я знаю его только по слуху. Впрочем мне сказывали я что эта фамилия была некогда знаменитейшею из всей Шотландии, и я от всего сердца пожалел, узнавши, что теперь она находится почти в совершенном упадке, и что молодой человек, последняя отрасль её, совершенно не ищет средств возстановить достоинство своего дома, проводя все время с игроками и охотниками до стреляния дичины."

-- Я также с своей стороны чрезвычайно сожалею об этом - сказала честная Мег Дод, которой наследственное почтение к фамилии Мовбраев никогда и ни при каких случаях не могло измениться. - Предки этой знаменитой фамилии много сделали добра моим предкам, государь мой, и хотя уже конечно этому прошло много времени, но я все таки не могу забыть того, чем мы некогда были обязаны этому дому.--

Г. Биндлоос, которой не имел никаких подобных причин заступаться за сию фамилию, со всем жаром вооружился против Мовбрая, говоря, что он разоряет не только себя самого, но даже при случае и других. "Я имею некоторые причины говорить таким образом" присоединил он; "он даже и у меня занял однажды двести фунтов стерлингов. Из уважения к древней фамилии его я не мог отказать тогда, а он и до сего времени, как видно, не хочет и подумать о заплате. Даже на сих днях во всех наших Маршторнских лавочках забирал он в долг всякой всячины для какого-то праздника или бала, который сбирается дать всему отборнейшему обществу Сен-Ронанскому. Бедные наши продавцы верили на слово; долго ли-то будут ждать отдачи? Вот какие люди есть на белом свете, г. м.! Чем бы кой-как стараться оплачивать старые долги, они входят еще в новые; а для чего? Чтобы потешить собрание дураков, наверное льстящих их самолюбию."

"Но я думаю, что все сии приуготовления окончатся ни чем, - сказал Г. Тумвоод; "я слышал, что бал отложен по случаю нездоровья Мисс Мовбрай."

-- Бедная девушка! - Сказала Мистрис Дод, - очень давно уже, как здоровье её совершенно разстроилось.--

"О ней говорят, что у ней вот здесь не очень исправно сказал Тумвоод, прикладывая свой палец ко лбу.

бедняжке ни покоя, ни хорошого общества: мудрено ли после всего этого и в самом деле порастеряться?--

"Но, сударыни, с другой стороны говорят, что она и не так опасно больна, как многие полагают. По крайней мере теперь, когда один молодой и чрезвычайно знаменитый Лорд прибыл к водам, то и начали поговаривать, что она непременно изцелишся от своей странной болезни."

теперь! такой человек и остановился в их гостиннице! Но, Г. Тумвоод, может быть, он только потому называется Лордом, что он член в каком ни будь суде?--

"Нет сударыня, совсем нет; это Английский Лорд, имеющий право сидеть в зале Перов Парламента. Впрочем, некоторые особы находят уже, что и он имеет один недостаток в своем титле..."

-- Я также рада спорить со всеми, что это правда, - прервала с живостию Мег, не могшая снести одной мысли о том, что общество, ненавидимое ею, еще более усилится присудствием одного из Английских Перов; - один недостаток, говорите вы, находят в его титле, - продолжала она - а я ручаюсь, что их наберется и до дюжины! Увидите, что это не более, как какой нибудь бродяга, мелкопоместный Лерд, также как и все прочие, приехал, я думаю, называя себя больным; глядишь, чрез несколько времени скажет, что совершенно исцелился, а все для того, чтобы еще больше прославить эте поганые воды!--

"Но, сударыня, болезнь его совсем не такого рода, чтобы она могла излечиться употреблением здешних вод; Лорд ранен в плечо пистолетным выстрелом, нанесенным ему, по словам его, разбойником, хотевшими, его ограбишь. Это еще одна из счастливых перемен, происшедших в Шотландии во время моего отсутствия. В мое время о подобных происшествиях не было и слуха; скорее можно было встретить феникса, нежели разбойника на большой дороге."

-- А не изволите ли знать, где и давно ли случилось это? - спросил Биндлоос.

"Не вдалеке от старой деревни - и если меня не обманывает память, то это было в прошедшую среду в полдень."

-- Вот чем можно изъяснить, как мне кажется, Мистрис Дод, два выстрела, которые слышал ваш Антон. День и час один и тот же, и наверное в это время было учинено нападение на эшого знаменитого Лорда, - сказал Биндлоос, обращаясь к Мистрис Дод.

"Может быть да, а может быть и нет, Г. Биндлоос; надобно всегда, прежде нежели мы произнесем решение, разсмотреть, да и разсмотреть все дело. Но мне бы желательно было узнать, - продолжала она, обращаясь к Г. Тумвооду, от которого на минуту отвлек было ее Клерк своими предположениями, - мне бы желательно узнать, не говорят ли при водах чего нибудь о Г. Тирреле?--

"Если вы под сим именем разумеете человека, о котором вот здесь написано," сказал путешественник, вынимая из своего кармана сверток бумаги, - то я могу удовлетворить вашему любопытству. Он наделал собою столько шуму, что я истинно ужь устал, слушая безпрестанно повторяемое его имя. Поводом к сему была какая-то глупая ссора, которую затеял он. Дело дошло до формальной расправы; но он не заблагоразсудил явиться к ответу. Вошь еще другая глупость, которая завелась здесь. Прежде только одни старинные Лерды, или молодые люди из знаменитейших фамилий имели право решить поединками ссоры свои, и то только по правилам фехтованья; а ныньче, ныньче всякой негодяй не постыдится вызвать другого на поединок. Этот на пример Тиррель, будучи не более, как плохим маляром (кажется, сим ремеслом преимущественно занимался он), задумал о себе, что он был ватная особа, имеющая право обижать других и даже принимать вызовы для дуэли! ха! ха! ха! Как покажется: не похоже ли это на Дон Кишота, ищущого приключений с глупым соседом своим Сампсоном Караско?"

Чтение бумаг, показанных иностранцем и которые уже давно знают наши читатели (это было объявление Сира Бинго, подтвержденное Доктором, и извещение всего общества о неявке Тирреля), подало Г. Биндлоосу случай сказать торжественным тоном уверенности в своих мыслях нашей почтенной Мег Дод:

свое Сиру Бинго, заблагоразсудил лучше оборотиться к нему спиною, и я впрочем согласен, что он поступил в этом деле благоразумнее, нежели его соперник. Больше не о чем и думать; самое лучшее доказательство теперь, в наших руках.--

"Как вы ни умны, Г. Биндоос, но вае таки можете обмануться также, как и всякой. Я с моей стороны обещаюсь вам сделать самые точнейшия исследования на счет сего дела."

Здесь поднялся новый спор об участи Тирреля; каждый говорил по своему, чужестранец также принимал участие в разговоре.

Мег Дод, видя наконец, что Биндлоос никак не хотел согласиться с нею на предложение, что бедный Тиррель был умерщвлен, опять с сердцем вскочила с своего кресла, приказывая в сию же минуту заложить лошадей в её виски. Но так как власть почтеннейшей содержательницы гостинницы в старой деревне Сен-Ронанской простиралась не на все в природе, то горбатый почталион, сопровождавший ее, и по своей части столь же решительный, как и она сама в своем деле, самым выразительным голосом дал ей понять, что бедные животные не могут сдвинуться с места, если не дадут им отдохнуть еще по крайней мере двух часов.

Делать было нечего, почтенная Мистрис должна была еще остаться на несколько времени, сообразуясь с докладом своего рыцаря, несмотря на то, что душа в втайне страдала как от уязвленного самолюбия, так и от мысли, что во время её отсутствия в гостиннице могут случиться различные безпорядки. Она уже мысленно представляла себе целые полки перебитой посуды, счеты неправильно отмеченные, комнаты невыметенные, одним словом, представляла все то, что может только изобрести разстроенное воображение аккуратной трактирщицы.

в душе её от долгого отсутствия, с участием начал утешать ее, представляя, что ничего не может случиться неблагоприятного для её хозяйства; он даже подал мысль, что если Г. Тумвоод приехал на почтовых из Сен-Ронана, что доказывали и налакированные полусапожки его, то Мег Дод легко могла поместиться с ним для возвратного путешествия.

"В самом деле, ведь мне должно же ехать в Сен-Роман" сказал Тумвоод, ни в сем последнем случае я буду иметь удовольствие проводить, или лучше оказать, довезти сию почтенную даму до её жилища, где и я, с её позволения, надеюсь провести несколько дней. Я почитаю, сударыня," прибавил он "такую женщину, как вы, тем более, что вы продолжаете постоянно занятие своего покойного родителя. Я бывал в таких странах, сударыня, где целые потомства всегда продолжают заниматься одинаковой профессией в продолжение нескольких тысяч лет, и мне всегда нравилось такое заведение; ибо оно показывает твердый и постоянный характер."

Физиономия Мистрис Дод несколько прояснилась, когда она услышала такой лестный отзыв о себе. Она обещалась Тумвооду, что с своей стороны не упустит ничего, что только может сделать для него приятным его пребывание у ней, и между тем, как Г. Биндлоос также в самых отборных выражениях уверял его обо всех удобствах, которые найдет он в гостиннице Мег Дод, сия последняя со всеми знаками полного удовольствия на счет того, что богатый и по видимому хорошого происхождения человек предпочел её гостинницу новооткрытой при водах, со всею деликатностию старой дамы, перебирала пальцы за масленых перчаток на руках своих.

"Я не буду слишком обременителен для вас, сударыня," говорил Тумвоод "я много путешествовал и привык ко всему: Испанская корчма, Персидский шатер и Турецкий караван сарай для меня все равно. Одним только, может быть, я побезпокою вас: у меня нет лакея - потому, что я терпеть не могу этих всегдашних как бы теней, следующих по пятам нашим - и вы должны будете сыскать кого нибудь, кто бы каждое утро приносил мне бутылку воды из Сен-Ронанских источников, ибо ходишь туда сам я никак не намерен.

"е могут назваться дурными и может быть даже и в самом деле принесут пользу чрез употребление их; я не могу только терпеть, присоединяла она, этой новооткрытой их ресторации и общества, которое поселилось там, верно за грехи окрестных жителей; а что касается до вод наших, то я не верю, подобно другим, что сам сатана, выкупавшись в них в жаркую погоду, сообщил им какой-то особенной вкус и запах. Воды точно могут быть хорошими, и между тем общество, при них поселившееся, дурным.

огорчения наша Мистрис Дод увидела на дверцах надпись: "Гостинница Фокс при Сен-Ронанских водах." Но делать было нечего; надлежало повиноваться необходимости. Они поехали.

"Я бы никогда не подумала, что мне придется сего дня ехать в коляске новой гостинницы сказала она "да еще в какой коляске, где насилу можно поместиться двоим. Без хвастовства могу сказать вам, Г. Тумвоод, когда я содержала почтовых лошадей, то у меня были две коляски уж не этой чета (В каждой из них помещалось по четыре персоны зрелого возраста и по стольку же детей; теперь конечно все ужь переменилось - обе коляски мои проданы; у меня осталось одно только виски для выезда самой мне. Кстати - эта глупая голова Антон чай и не думает поторопиться в след за нами; лошадям ужь, кажется, пора отдохнуть. Но не стеснила ли я вас, государь мой? Спокойно ли вам сидеть?"

не безпокойтесь. С своей стороны позвольте мне закурить мой шерот, так обыкновенно в Индии называют курительные трубки, Мистрис Дод. - И при сих словах он начал набивать большую трубку с серебряною крышечкой.