Стихотворения

Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: Стихотворения (старая орфография)

Уольт Уитман.

Громче ударь, барабан! - Трубы, трубите, трубите!

В окна и в двери ворвитесь - с неумолимою силой:

В храм во время обедни, - пусть все уйдут из церкви;

В школу, где учится юноша, силою звуков ворвитесь;

Жениху не давайте покоя: не время теперь быть с невестой;

Возмутите мирного пахаря, который пашет и жнет...

Гремите сильней, барабаны, громче, сильнее ударьте!

Резкия трубы, трубите! Звучи нам, призывный рог!

Громче ударь, барабан! - Трубы, трубите, трубите,

Над суетой городов, над уличным шумом и грохотом!

Постели готовы для спящих, чтоб спать эту ночь вь домах?

Не надо, не нужно, чтоб спящие спали в постелях своих.

Торговцы торгуют? - Не надо! Не надо теперь торгашей!

Оратор еще не умолк? Певец будет петь, пожалуй?

В суде адвокат защищает дело свое пред судьей?

Скорей же, скорей, барабаны, разсыпьтесь гремящею дробью!

Пронзительно, трубы, трубите! Звучи нам, призывный рог!

Переговоров не надо, разубеждения прочь!

О боязливом не думать, о слезах и моленьях не думать,

О старике, умоляющем юношу, помыслы прочь!

Голос ребенка да смолкнет, зов материнский да смолкнет,

Ждущие похорон трупы - пусть вздрогнут даже они...

Страшную весть возвестите боем своим, барабаны;

С воплем трубите нам, трубы! Звучи нам, призывный рог!

Звезда Франции.

1870-1871.

О Франция, звезда,

Блистательность твоих надежд и сил, и славы,

Как некий повелительный корабль,

Который вел так долго целый флот,

Сегодня кажется лишь выброском, носимым

С полупотопшим жалким экипажем,

С толпой полубезумной, - нет руля,

Нет рулевого!

Во тьму упавшая звезда,

Ты шар не только Франции одной,

Души моей, её надежд заветных

Ты бледный символ, ты восторг борьбы,

Священный жар свободы, дерзновенье,

Стремленье к отдаленным идеалам,

Ты сон о братстве, сон энтузиаста,

Ты ужас всех тиранов и святош.

Распятая звезда - ты продана,

Ты продана изменниками подло,

Звезда страданья над страною смерти,

Над краем героическим и странным,

Над страстной, над фривольною страной.

О, нет, нет, нет! И за твои ошибки,

За суетность твою, и за грехи

Я ныне упрекать тебя на стану:

Огонь твоих терзаний безпримерных

За то, что ты средь многих вин своих

Всегда высокой целью задавалась,

За то, что, как цена ни будь громадна,

Себя ты не хотела продавать,

За то, что с горьким плачем ты проснулась

От зелья одурманенного сна,

За то, что ты одна, как великанша,

Среди сестер,

Тех, кто себя позорил, разорвала,

За то, что не могла ты, не хотела

И не носила принятых цепей,--

Вот этот крест тебе, твой лик избитый,

Кровавость рук и язвы ног пронзенных,

Копье, воткнутое в тебя.

О Франция! Звезда, корабль разбитый,

Давно уж одураченный, проснись!

Звезда, зажгись! Корабль, найди дорогу!

Да, как корабль всего, сама Земля,

Из хаоса кипучого рожденье,

Созданье смертоносного огня,

Выходит в красоте победы полной,

Так ты под солнцем, путь свой начертив,

Плыви, корабль, раскрывши крылья!

Свершатся дни, растают облака,

Распутан будет жесткий трудный узел,

И высоко над Европейским миром,

(Лицом к лицу, черев простор морей,

Колумбии ответствуя победно),

Твоя звезда, о Франция, опять,

Красивая звезда в венце лучистом,

В тиши небесной, ярче, в новом блеске,

Зажжет безсмертный луч!

Европе.

1872-1873.

Внезапно из ветхой и сонной берлоги,

Из душной берлоги рабов,

Как будто бы вспыхнула яркая молния,

Сама на себя удивляясь,

Ногой придавивши лохмотья и пепел,

И стиснувши руки на горле владык.

О боль завершения жизней - всем тех,

Кто был изгнан за то, что любил свою родину,

О, сколько порвавшихся в пытке сердец!

Вернитесь назад в этот день

И забейтесь для жизни свободной!

A вы, которым платят за услугу -

Грязнить народ, заметьте вы, лжецы,--

Хотя несчетны были истязанья,

Убийства и безчестность воровства

В извилистых и самых низких формах,--

Хотя из тех, кто беден, выжимали

Достаток весь, грызя его, как черви,--

Хоть обещанья с королевских уст

Нарушены, и тот, кто обещался,

Отметил подлым смехом свой обет,--

И хоть во власти тех, кто был обижень,

Владыки были, - все-ж свои удары

На них еще не устремила месть,

И головы не срезаны y знати:

Народ презрел свирепости владык.

Как дрожжи для погибели горчайшей,

И струсившие деспоты вернулись;

С своей приходит каждый с полной свитой,

При нем - палач, святоша, вымогатель,

Солдат, законник, барин и тюремщик,

И сикофант.

A сзади всех ползет, глядите, призрак,

Как бы туман, в покрове бесконечном,

Лоб, голова, и весь - в багряных складках,

Лица и глаз никто не видит,

Из всех одежд, из красных одеяний,

Приподнятых рукой, лишь палец видно,

Изогнутый, кривой, во всем подобный

Змеиной голове.

Меж тем тела лежат в могилах свежих,

Кровавые тела погибших юных,

Веревка тяжко с виселицы пала,

Летают пули, принцы их послали,

Приспешники властей хохочут,--

И это все должно явить свой плод.

Замученных, повешевных, сердца,

Пронзенные свинцом жестоко серым,

Теперь как будто холодны, недвижны,

Но невозможно их убить.

Они вознесены святою смертью,

Они живут в других, таких же юных,--

Внемлите, короли:

На вызов вам.

Над каждым, кто убит был за свободу,

Над каждою подобною могилой,

Ростет трава, которой имя - вольность,

И ветры разнесут их для посевов,

Дожди, снега - кормильцы им.

Нет, каждый дух, которого от тела

Освободит оружие тирана,

Он будет проходить по ней незримо,

Шептать, предупреждать и торопить.

Я никогда в тебе не усомнюсь.

Пусть, все равно, готовы будьте, ждите:

Он будет скоро, вестники его

Приходят вдруг!