Джентльмен в черной маске.
Глава 26. Черный человек отправляется на прогулку

Глава 26. ЧЕРНЫЙ ЧЕЛОВЕК ОТПРАВЛЯЕТСЯ НА ПРОГУЛКУ

Джемс заправил бак автомобиля бензином, сунул под сиденье несколько банок с консервами и выехал из поместья. Он направился в село, задержался у почты и отправил телеграмму Бинджеру. Затем проехал к кузнице - одновременно и ремонтной мастерской и гаражу.

Сложный ремонт автомобиля был не под силу местному кузнецу, и Морлек заранее догадывался о его ответе.

- Лучше всего отогнать вашу машину в Хоршем, мистер Морлек. Я не могу взяться за ремонт - слишком мало смыслю в дорогих машинах.

Один из сыщиков выследил Морлека и немедленно после его отъезда направился в мастерскую разнюхать о заботах своего подопечного.

- Рулевое колесо автомобиля неисправно, - пояснил кузнец. - Поработать придется основательно. Поэтому он и поехал к механику в Хоршем.

Обрадованный, Спунер поспешил сообщить обо всем сержанту.

С наступлением сумерек Джемс вернулся из Хоршема рейсовым автобусом. От глаз наблюдательного Спунера ничто не могло укрыться.

- Никак не пойму, зачем мы только следим за ним, - сказав сержант Финниган. - Вряд ли Морлек осмелится совершить налет в ближайшее время. Судебный процесс надолго нагнал на него страху.

- Хотя бы он пораньше лег спать, - проворчал Спунер. - Его бывший дворецкий, вернувшийся к нему на службу, говорит, что раньше его хозяин никогда не жаловался на бессонницу.

- Быть может, его мучают и не дают угрызения совести? - предположил сержант.

Вскоре после возвращения Джемса домой прибыл Бинджер. Он нес небольшой чемоданчик.

- У меня для вас поручение, Бинджер. Думаю, оно не особенно огорчит вас, - сказал ему Морлек. - Вы должны ни много ни мало ежедневно сидеть на этом стуле пять-шесть часов. Спать вы можете днем. Я надеюсь, вы выполните мое поручение, как всегда, точь-в-точь и самым добросовестным образом.

Бинджер, лицо которого вытянулось при упоминании о поручении, просиял: да ему поручают бездельничать!

- Я очень ленив, сударь, - признался он, - и в мои годы, особенно после долгих лет военной службы, устаю очень быстро. Я всегда думаю, что причиной этому малярия, которая трепала меня в Индии. Вообще говоря, я очень люблю работу... Вам тут нелегко пришлось, сударь? Местные жители наверняка слишком близко к сердцу приняли известие о вашем внимании к банкам? Вы и не представляете себе, я еле укрывался от репортеров, пока вы сидели в тюрьме. Они даже мой портрет напечатали в газетах. Вот, не угодно ли посмотреть? - Он вытащил из бумажника вырезку из газеты. - Вы не думайте, будто я очень доволен такой шумихой. Но все-таки общественное мнение - не шутка, тут уж ничего не поделаешь. Ахмет, разумеется, внимания не обратил, такие события - не для африканских мозгов. Надеюсь, вы теперь не возьметесь за старое?

- Что я должен, по-вашему, бросить? - спросил Джемс.

- Взломы, сударь. - Неожиданно Бинджер заметил перемены в обстановке. - Вы любите музыку?

Джемс взглянул на большой граммофон, приобретенный им несколько дней назад.

- Да. В последнее время я заинтересовался современной музыкой и джазом. А теперь послушайте-ка, Бинджер. Сегодня в десять часов вечера вы займете сторожевой пост у моей двери. Выберите себе самое уютное кресло, какое только найдете в доме; я не буду на вас в претензии, если вы чего доброго и заснете в нем. Но никто не должен проникнуть ко мне в комнату - вы меня поняли? Никто. Я не желаю, чтобы меня беспокоили. Если к нам придут сыщики...

- Да. С недавних пор их в Крейзе двое. И хотя я не думаю, чтобы они сунулись сюда и беспокоили вас, все же зарубите себе на носу; после десяти часов вечера вы не должны никого впускать в дом, чего бы вам это ни стоило. Разве только они предъявят ордер на обыск. Вы меня поняли?

- Понял, сударь. Не прикажете ли попозже подать вам кофе?

- Нет, ни кофе и ничего другого. Если вы вздумаете беспокоить меня, я вас немедленно уволю.

Вечером Морлек плотно и вкусно поужинал, ибо появилась такая возможность: прислуга вернулась в дом. В половине десятого он отправил Кливера спать.

Джемс обошел весь дом и сад, потом прошел к воротам. На дороге он никого не заметил - лишь в отдалении то вспыхивал, то угасал небольшой красный огонек от сигареты. Сыщики не спускали глаз со Старого Дома.

Вернувшись в кабинет, Морлек застал Бинджера у дверей. Удобно расположившись в кресле и закутавшись в одеяло, тот заступил на ночное дежурство.

- Спокойной ночи, Бинджер, - сказал ему Морлек и запер дверь кабинета.

Несмотря на то, что в доме имелось электрическое освещение, Джемс зажег керосиновую лампу и поставил ее на стол. Лампа распространяла вокруг себя сильный свет.

Затем он поставил на стол граммофон, завел его и повернул рычаг до крайней точки так, чтобы диск завертелся в самом медленном темпе. К вращающемуся диску он прикрепил небольшой металлический стержень с вырезанной из картона фигуркой на конце - это был небольшой человечек с заложенными за спину руками.

В центр граммофонного диска Джемс поставил керосиновую лампу и завел граммофон: вращаясь, картонный человечек медленно описывал круги вокруг лампы и отбрасывал на белые занавески на окнах, служившие как бы экраном, исполинскую тень, напоминавшую своими очертаниями силуэт Джемса Морлека.

- Он снова бегает по комнате, - проворчал Спунер. Он дежурил на дороге и сразу заметил в окне силуэт "Джемса". - И долго он будет так метаться?

На этот раз "Джемс" бегал недолго, ибо настоящий Морлек остановил граммофон, прошел в спальню и переоделся в черное. Накинув черный, до пят, плащ, он рассовал по карманам инструменты и электрический фонарик с яркой лампочкой.

Часы пробили половину одиннадцатого. Дом погрузился в тишину.

Снова спустившись в свой кабинет, Джемс подошел к двери и окликнул Бинджера:

- Вы дежурите?

- Так точно, сэр, - прозвучало в ответ.

- И не забудьте, я не хочу, чтобы меня беспокоили.

- Слушаюсь, сэр.

Джемс понял, что Бинджер уже успел задремать.

Минуту спустя Джемс уже незаметно пробирался по дорожке сада. Прячась в тени кустов, он добрался до мостика, переброшенного с одного берега реки на другой и соединяющего Крейз со Старым Домом. Примерно через десять минут Морлек оказался у сарая в стороне от дороги, где его дожидалась машина...

- Опять он забегал, - недовольно проворчал Спунер, обращаясь к сержанту. - Вот видите, вон он! - И указал на тень, скользнувшую по белой занавеске.

Спунер зевнул.

- Чего доброго, придется просидеть здесь всю ночь.

В то же время машина уносила Джемса все дальше от Старого Дома по направлению к Геймаркету. Он завернул на Уэрдур-стрит и оставил машину замыкать вереницу автомобилей. Они дожидались своих хозяев. Скоро закончится спектакль, и те покинут театр.

Сам он направился на Шефтсбюри-стрит и остановил такси.

Как только машина приблизилась к тротуару, из бара вышел какой-то захмелевший человек и чуть не упал в объятия к Джемсу.

- Прошу прощения, - пробормотал пьяница, - немного повздорил... в вопросах метафизики...

Морлек пригляделся к пьяному и узнал в нем молодого человека, которого однажды приютил у себя во время грозы.

Изрядно подвыпивший молодой человек, к счастью, не понял, что перед ним знакомый.

Когда Джемс заметил, что вокруг начинают собираться зеваки, привлеченные шумом и громкими возгласами пьяницы, он поспешил втащить его в ожидавшее такси и приказал:

- Поезжайте на Лонг-Акр.

В поздний час улицы были немноголюдны. Проехав немного, Джемс велел шоферу остановить машину в наиболее пустынной улочке и высадил пьяницу.

- Домой? - с горечью переспросил юноша. - У меня нет дома, нет друзей, нет милой!

- Может быть, это не так уж и плохо - для милой, по крайней мере, - заметил Джемс, желая поскорее избавиться от неожиданного знакомого.

- Так? Вы так полагаете? Но я... Я хотел бы ее поймать, после того, как она обошлась со мной... О... Я ее убью...

Его бледное лицо исказилось от злости, но вдруг он разразился бессильными слезами.

- Как ее звали... Как звали девушку, разбившую вашу жизнь? - хрипло спросил Джемс.

Юноша вытер слезы и проговорил:

- Ее звали Джоан... Она разбила мою жизнь... И если я ее найду, я убью ее...