У трех дубов.
Глава 8

Глава 8

Минутой позже они освободили Штейна от пут и подняли его. С пурпурно-красным лицом и с распухшими запястьями он сидел, как оглушенный, на кровати и пробовал шевелить полумертвыми руками.

- Расскажите, Боб, что здесь произошло, - торопил его Сократ.

- Что произошло? - повторил машинально Штейн, - Прошлой ночью несколько парней проникли в мою спальню и, повалив на кровать, связали меня. Я боролся, как черт, но ничего не мог сделать, перевес был на их стороне.

- Сколько их было?

- Трое или четверо. Точно не знаю, все происходило в темноте. Что произошло потом, после того, как они связали меня, я не знаю, но предполагаю, что они внезапно исчезли.

- Вы кого-нибудь из них узнали?

- Я же сказал, что в комнате было темно.

- А когда это произошло?

Он со стоном растирал распухшие запястья.

- К черту их всех... Если бы я только мог дотянуться к револьверу... Когда? Это, вероятно, было около полуночи, может быть, немного позже. Я уже крепко спал.

Прошло немного времени, он смог подняться и, небрежно одевшись, спуститься вниз, в столовую, где Сократ рассказал ему об ужасной судьбе Менделя. Спрятав лицо в ладонях, Штейн безмолвно выслушал его.

- Ужасно, - пробормотал он наконец, - страшно.

- Знаете ли вы, что у Джона были враги? - спросил Сократ.

- Мы оба их имели, нам обоим угрожали.

- В письменном виде?

Штейн кивнул.

- Но, как вам известно, Сократ, так уж заведено. Только на прошлой неделе мне была прислана почтовая открытка, которую я, к сожалению, не сохранил, об ожидающей меня неприятности. Мне кажется, что и Джон получил нечто подобное, хотя он ничего об этом не сказал. Только его поведение в последнее время навело меня на эту мысль.

Немного позже инспектор укатил на своем автомобильчике. Сократ не счел далее возможным скрывать свое мнение.

- Почему вы делаете из всего этого тайну, Боб? Не только Джон, но и вы испытывали перед чем-то смертельный страх.

- Откуда вам это известно?

- По тем мерам предосторожности, которыми вы оба пользовались. Джон Мендель окружил свое жилище ловушками и сигнализацией. Ваши окна тоже имеют специальные устройства, которые при внезапном нападении должны дать соответствующие сигналы.

- Вы все тот же, старый Сократ. Ничего-то от вас не ускользнет... Да, я хотел оградить себя от возможных нежелательных посещений.

- От кого?

- От великого незнакомца. - Его иронический тон дал понять Сократу, что Штейн не был расположен распространяться на эту тему.

- Вы отдаете себе отчет в том, что ваш "великий незнакомец" убил Менделя? - резко спросил Сократ.

Штейн немного помолчал, потом проговорил:

- Я хочу его найти сам.

- Это означает, что вы отказываетесь от моей помощи?

- Я этого не хотел сказать, только я хочу применять свой собственный метод.

- Вы знакомы с Джефри?

- С Джефри? - Боб с живостью посмотрел на Сократа. - Владельцем белой виллы? Нет, я знаю только, что он дружит с Молли Темальтон, вероятно, потому, что оба занимаются неумного ботаникой. Во всяком случае молодая девушка питает к нему больше симпатии, чем питала к Джону, который всегда обращался с ней грубо.

- Вы очень любите Молли, не так ли?

- Конечно. Хотя это выглядит, вероятно, забавно, что сорокачетырехлетний мужчина интересуется двадцатидвухлетней девушкой.

- И вы одобряете ее дружбу с Джефри?

- А почему бы и нет? Вы имеете что-нибудь против него?

- Ничего, за исключением того, что Молли была прошлой ночью у него и после этого исчезла.

- Исчезла? - Штейн в возбуждении даже привстал. - Этого не может быть!

Сократ сообщил ему о поисках Молли, об открытом сейфе, о находке ее туфель и о закутанной фигуре, кравшейся по лужайке.

- Сейф не имеет значения. Вы, конечно, не считаете, что Молли ограбила своего отчима? - хриплым голосом проговорил Штейн. - Насколько мне известно, в сейфе лежали некоторые драгоценности, принадлежащие ее матери, с которыми, по всей вероятности, она не могла расстаться. Она довольно часто грозила Менделю, что в один прекрасный день уйдет. Что такого, если она сначала навестила Джефри, своего друга? Если небу было бы угодно, она могла бы... - Он замолчал.

- Прийти к вам? - закончил за него фразу Сократ.

- Да, я именно эта имел в виду.

- Я должен еще раз осмотреть вашу спальню. - Сократ уклонился от темы. - Не могу понять, почему банда, которая убила Джона Менделя, ограничилась только тем, что связала вас.

- Вероятно, меня ожидало бы то же самое, что и Менделя, если бы что-то не встревожило этих парней. Но и этого хватит с меня... Идите наверх и посмотрите, может быть, вы что-нибудь и обнаружите.

- Ну, нашли что-нибудь?

- Нет.

- А если бы нашли, вы сказали бы? - засмеялся Штейн и угодил этим предположением прямо в точку. Потому что Сократ умолчал о крошечном волоске пакли, который нашел на подушке, и теперь он, тщательно завернутый в бумагу, лежал у него в кармане.

Часом позже Сократ сидел за сильным микроскопом в комнате убитого.

- Что ты там так тщательно рассматриваешь? - спросил Лексингтон.

Вместо ответа брат протянул ему рассматриваемое. Это, казалось, был волосок или нечто подобное, зажатое между двумя маленькими пластинками.

- Волосок? - протянул Лексингтон. В его голосе явно слышалось разочарование. - И больше ничего?

- Пока больше ничего. Я обнаружил его на подушке Штейна.

- Оставлен одним из нападавших?

- Оставлен человеком, который так красиво перевязал Штейна. По-моему, Лекс, это одно из интереснейших дел в моей жизни. Я уже телеграфировал шефу Скотленд-Ярда, чтобы он передал руководство этим делом мне. Предчувствую, что скоро здесь начнет копать какой-нибудь паренек из детективов новой школы.

Однако он оказался неправ. С очередной почтой для него было получено полномочие из Лондона, передающее ему это дело.

- Заметь себе, между прочим, - сказал Сократ брату, когда они сидели за обедом в гостинице в Хиндексе, - что Штейн ничего об этом, как ты его называешь, волоске не знает и ничего не должен знать, потому что он припишет ему такое же значение, как и я. Это его может очень расстроить.

- Разве он относится к людям, которые в опасный момент теряют самообладание?

- Об этом ничего нельзя сказать заранее, - уклонился от прямого ответа брат.

Тем временем полиция доставила убитого в морг в Газлмере, и все в окрестности кишело любопытными, которые деятельно уничтожали всякие улики, оставленные преступником после себя. Происходило также наступление маленького батальона репортеров, и, чтобы отделаться от них, Сократ решил обедать вне дома Менделя. С тайным удовольствием посматривал он на брата, который рассеянно и мрачно давился едой.

- Лекс, тебе, может быть, никогда больше не представится такой интересный случай. Разве тебя не прельщает, что ты сможешь участвовать в расследовании такого интересного дела?

- Я думаю о другом.

- Успокойся, милый, она, наверное, в безопасности. И если не ошибаюсь, в Лондоне. Я хочу тебе сказать то, что возвратит блеск твоим глазам и надежду сердцу.

Лексингтон умоляюще посмотрел на него.

- Не томи, Сок. Это загадочное исчезновение Молли угнетает меня. Что ты хотел сказать?

- Я хотел сказать, что ты уже сегодня вечером увидишь Молли Темальтон, - прозвучал неожиданный ответ.

- Ты знаешь, где она? - спросил Лексингтон. - Ты хочешь ее арестовать?

в убийстве отчима. И если кто-нибудь на это отважится...

- То я сверну ему шею, - гневно прервал его Лексингтон.

- Так далеко я бы не зашел. - Сократ затрясся от внутреннего смеха. - Зато такое подозрение меня в высшей степени развеселило бы.

- Сок, ты настоящий черт. В первый раз являюсь свидетелем того, как ты расследуешь преступление, и это доставляет тебе, кажется, большое удовольствие.

- Потому что у меня молодое сердце, мой милый, и если бы я думал еще о женитьбе... Девушка обладает характером, очень красива, самое красивое лицо, какое я видел за многие годы.

Кровь прихлынула к щекам Лексингтона.

- Не будь смешон. - Его голос был немного натянутым. - Я знаю Темальтон только двадцать четыре часа. Конечно, она очаровательная девушка...

- Знаю, знаю, - остановил его брат. - Однако если ее красота и очарование действуют так на старого человека, как я, то какое же действие они должны оказывать на двадцатилетнего? - Его рука ласково легла на плечо Лексингтона. - Прими благословение, мой мальчик.

Боб Штейн, ожидавший их внутри дома внизу, удивился, что кто-то в такой безрадостный день может так весело смеяться.

- Я был у трех дубов, - сообщил он, когда братья покинули гостиницу, - и пришел к заключению, что ему так же, как и мне, заткнули рот кляпом, связали и затем вынесли из дома.

- Но почему они его положили на сук? - спросил Сократ.

Штейн заморгал ресницами.

- Я перебрал в уме известных мне преступников, но не вспомнил никого со склонностью к таким причудам.

- Полагаете, он был застрелен прежде, чем его подняли на сук?

- Без сомнения, - не колеблясь, ответил Штейн.

- В таком случае наши мнения расходятся.

- О... - От удивления Штейн ничего не мог вымолвить.

- Выстрел, который убил Менделя, - начал свои объяснения Сократ, - был произведен снизу вверх. Если вы взбирались на дерево, то должны были заметить, что пуля срезала несколько маленьких веточек.

Лексингтон был потрясен этим заявлением не меньше Штейна, и на минуту воцарилось молчание.

- Кроме того, заметьте, Боб, - сказал Сократ, когда они шли вдоль улицы, - шеф поручил расследование этого дела мне.

- Смотри-ка! Как правило, они ведь не любят пользоваться услугами любителей.

- Ну, едва ли меня можно назвать любителем, - немного недовольно возразил Сократ.

Но Боб Штейн, казалось, пропустил мимо ушей замечание Сократа. Он перевел разговор с убийства Менделя на Молли Темальтон.

заголовки: "Дочь убитого исчезла бесследно". - И затем, внезапно меняя тему разговора, он сообщил с вялой улыбкой: - Я говорил с Джефри, Сок.

- Судя по вашему невеселому виду, полагаю, что он принял вас не очень милостиво.

- Конечно. Ему инспектор Маллет уже надоел своими расспросами. Естественно, мисс Темальтон была у него сегодня ночью, но он не хочет в этом признаваться. Вообще-то, весьма странный человек. Мне следовало бы с ним познакомиться раньше.

- А вы с ним никогда раньше не разговаривали?

- Нет, - ответил Штейн, качая головой. - Он мне совершенно незнаком. У него какое-то странное выражение глаз; я никогда не забываю человеческих глаз. Однако все размышления пока не приводят меня к какому-либо выводу.

Они дошли до перекрестка, где Штейн с ними попрощался.

- Молодая девушка занимает его больше, чем печальный конец Джона Менделя, - сказал Сократ, когда они с братом шли к дому убитого.

- Неслыханно, - сказал Лексингтон, - чтобы такой человек хотел жениться на молодой девушке, как мисс Темальтон.

- Между прочим, ты спокойно можешь называть ее Молли, - успокоил его брат.

- Не находишь ли ты, что это пошло, Сок? Такой старый человек...

- Для женитьбы никто не старый, мой дорогой. А может быть, тебе следует напомнить, что я на два года старше Штейна?

- Ты! Но ведь ты совсем другое дело. Ты вечно молод, Сок. А в сравнении с этим Бобом... Разве не находишь его желание чудовищным?

Его брат тихо рассмеялся.

- Не настолько, как ты его находишь. Впрочем, она кажется, не очень-то расположена к этой свадьбе, а?

- Откуда я могу знать, - попробовал уклониться Лексингтон, но потом признался: - Ну, правда, мы кое-что об этом говорили...

- Лекс, - серьезно предостерег его Сократ, когда они поднимались по лестнице, - выбрось из головы мысль, что сватовство Боба является для Молли оскорблением. Если ты серьезно думаешь следовать моей профессии, то приучай себя освобождаться от предрассудков.

В доме их ожидала толпа жадных до новостей репортеров из различных газет. Сократ сообщил им только основные факты, обойдя молчанием некоторые детали. Это была привычка, которой обладает и должен обладать каждый детектив.

- Почему же ты не поделился с ними подозрениями относительно Джефри? - спросил Лексингтон после того, как журналисты удалились.

А как раз этого-то я хочу избежать. Я слышал, что первые выпуски лондонских газет уже печатают эту новость, что меня немало радует.

- А почему это тебя так радует?

- Этот вопрос ты задай мне сегодня вечером.

После обеда Сократ занялся изучением всех бумаг Менделя. От этой работы его оторвал брат, передав телеграмму.

- Должен ли посыльный ждать ответ?

- Я так и думал. Послушай, Лекс, что мне докладывает регистрационный отдел Скотленд-Ярда.

"Получил ваш запрос. Приложенный оттиск большого пальца принадлежит Теодору Кеннер Варбу, он был осужден к десяти годам каторжной тюрьмы за подлог и обман в Олд-Бэйли. Арест осуществляли суперинспектор Мендель и сержант Штейн. Часть показаний была снята. При освобождении Мендель снова арестовал его на основании обвинения в подлоге, и Варб снова был осужден на три года отбывания в каторжной тюрьме".

- Итак, вот кто такой наш Джефри, - с яростью сказал Сократ.