У трех дубов.
Глава 20

Глава 20

Мистер Боб Штейн имел слабость ко всему мелодраматическому, а это чувство часто заставляет человека уклоняться от прямого и добродетельного пути. Поэтому разговор с Молли Темальтон происходил совершенно иначе, чем он описал это Сократу. Она сидела с увлекательным романом в библиотеке, но мысли ее были заняты не строками, а обоими мужчинами, которые в данный момент производили расследование в Девоншире, и особенно одним из них. Затем зазвонил телефон, и Боб Штейн прошел из своего кабинета, чтобы ответить на вызов. Произошел короткий разговор, на который она не обратила внимания.

- У меня для вас, Молли, кое-что интересное, - обратился он к девушке со своей обычной улыбкой. - Отгадайте, чем я сейчас занимаюсь?

- Этого я не могу отгадать, - засмеялась она.

- Вашим свадебным подарком.

- Как это неожиданно, - покраснев произнесла Молли. - Но вы ведь мне не сказали, что это такое.

- Конечно, я должен еще это приготовить.

- Но что это? - с любопытством допытывалась она.

- Совершенно новый тип несессера. Только, - он как бы заколебался, - я не знаю, что вы будете туда класть. Помогите мне, Молли, и принесите из своей комнаты ручную сумочку со всем тем, что вы обыкновенно берете с собой в маленькое путешествие или если вы остаетесь ночевать у своей приятельницы.

- Но к чему все это?

- Я должен снять мерку, чтобы знать, что дело у меня пойдет на лад.

- Я понимаю, - сказала она, вставая. - Через две минуты я буду здесь.

- Не забудьте, пожалуйста, пижаму. Я жду вас в своем кабинете.

Когда она положила перед ним на стол сумку, он критическим взглядом осмотрел ее со всех сторон.

- А шляпа и зонтик?

- Но, мистер Штейн, я никогда не кладу шляпу в несессер.

- Это и есть самое главное в моем проекте.

Молли уставилась на него недоумевающим взглядом и рассмеялась.

- Хорошо, я сделаю вам это одолжение.

Несколькими минутами позже она вернулась со шляпой и зонтиком и увидела Штейна стоящим у открытого окна.

Потом он подошел к двери и открыл ее.

- Мой плавательный бассейн, - сказал он, и так как Молли его еще ни разу не видела и даже не знала о его существовании, она заинтересовалась и подошла ближе.

Тогда он внезапно закрыл дверь и прислонился к ней спиной. Улыбка слетела с его губ.

- Молли, - начал он, - вы знаете, что я вас люблю.

Хотя ее сердце бешено забилось, она заставила себя говорить спокойно.

- Мистер Штейн, я думала, что этот вопрос между нами уже улажен. Я нахожу, что и вам немного не по-рыцарски снова говорить об этом, тем более в вашем доме.

- Вы знаете, что я вас люблю, - настаивал он.

- Я знаю, что вы так думаете!

- Я люблю вас, - продолжал он. У меня есть все, чего бы я ни захотел, за исключением вас, Молли. И я не вижу никаких причин, которые мешали бы мне получить вас.

- Я вижу для этого немало оснований, мистер Штейн. Откройте, пожалуйста, дверь.

- Этого я не сделаю. Вы не покинете этого помещения, пока...

Она почувствовала, как подгибаются ее колени.

- Я хочу сказать, - поправился он, - что вы покинете это помещение только с моего разрешения и тогда, когда я найду это нужным.

- Если мистер Смит...

- Сократ ничего не узнает, - резко оборвал он ее. - Когда он вернется, я сообщу ему о вашем отъезде в Лондон.

- Но ведь это же абсурд, - настаивала она. - Не можете же вы держать меня в заключении, мистер Штейн?

- Это вы сейчас увидите. У этого шкафа хорошие крепкие двери, и для вашего удобства я поставил туда стул. Если будете сопротивляться, то я буду вынужден связать вам руки и ноги, и, пожалуй, даже заткнуть вам рот кляпом, что вам, наверное, не очень понравится... Но сели вы дадите мне слово вести себя спокойно, то сможете здесь находиться на свободе. К сожалению, я должен просить вас снять ваши туфли, чтобы вас никто не слышал. А теперь, Молли, последнее: если вам придет в голову шуметь или стучать в дверь моего кабинета, то... - Он остановился.

- Ну, что тогда? - вызывающе крикнула она.

- Тогда я буду вынужден пристрелить вас. Да, несмотря на мою любовь, я вас безжалостно застрелю, как застрелил Джона Менделя.

Она в ужасе попятилась от него, прижав кулаки ко рту.

- Вы... вы застрелили его? - прошептала она.

- Конечно. Ушло бы слишком много времени для того, чтобы все это объяснить вам. Но будьте уверены, у меня были благие намерения. - Он сказал это так спокойно, как будто рассказывал нечто совсем обыденное. - Чтобы быть совсем кратким: я застрелил его, потому что он боялся меня.

- Вы сумасшедший... сумасшедший, - задыхаясь проговорила Молли. - В противном случае вы не могли бы совершить убийство.

- Я вам это сказал, потому что люблю вас, и вы выйдете за меня замуж. Я увезу вас отсюда, Молли, и когда полностью одураченный Смит вернется наконец из Лондона, мы с вами останемся вместе, пока вы не поймете, что брак со мной будет для вас лучшим выходом.

человек - убийца? Убийца своего самого близкого друга?

- Ну! Что же вы решили? Быть благоразумной или находиться связанной в шкафу? Предупреждаю, что в случае необходимости, если вы будете кричать и взывать о помощи, то умрете так же, как и тот, кто в это время окажется случайно у меня в кабинете. И этим лицом может оказаться, - его губы искривились в издевательской усмешке, - ваш милый Лексингтон.

- Может быть, вы также стреляли в мистера Джефри?

Он кивнул.

- В таком случае, вы сумасшедший, действительно сумасшедший, - прошептала она. - Мистер Смит рассказал мне о смехе, которым мог смеяться только ненормальный человек...

- Мистер Смит хитрее, чем вы думаете, Молли. Сократ заслуживает свое имя. Он знает, что этот хохот должен был подействовать на его нервы и лишить меткости выстрела. Но это мне не особенно помогло. Я почти достиг своей цели, но он оказался на высоте. Взгляните сюда.

Он приподнял свои взъерошенные волосы и показал рану.

- Это была пуля Сока, - ухмыльнулся он. - Она излечила меня от привычки слишком рано смеяться... Ну, что же - шкаф?

- Нет, я буду держать себя в руках. Надеюсь, что вы постепенно придете в себя и поймете, что натворили.

- Снимите туфли.

Она вздрогнула от этого властного тона, но все же повиновалась.

- Я сам буду приносить вам еду, - закончил он, уловив проблеск надежды в ее глазах.

- Но ведь вы не можете вечно держать меня здесь под арестом?

- Я этого и не собираюсь делать. Вас уже ждет маленький дом и милая экономка.

Секундой позже дверь была заперта на ключ. Она сейчас же бросилась к столу и приставила его к окну. Взобравшись на него она смогла только кончиками пальцев дотянуться до нижнего края окна. Тогда она стала искать какой-нибудь металлический предмет. Ничего. Даже пилочки для ногтей не оставил ее предусмотрительный тюремщик. В отчаянии она опустилась на стул, и, положив на руки голову, предалась невеселым размышлениям. Как спастись? Другая дверь? Она определено должна вести в сад. Но прежде чем успела дотронуться до дверной ручки, она уже знала, что этот путь для нее закрыт. Один раз она услышала гудение мотора, и сердце ее бешено забилось. Мистер Смит? Лексингтон? Но нет, они не могли так скоро вернуться. И снова Молли погрузилась в тяжелое раздумье. Вечером появился Штейн с подносом, полным еды, до которого молодая девушка не дотронулась.

- Вы слишком мало едите, - сказал он ей. - Я принес молоко и бисквиты. Позже принесу вам постель.

Он сдержал свое слово. Около десяти часов принес ей раскладную кровать и молча удалился.

Настала ужасная, страшная ночь. Молли не смогла заснуть и едва дождалась серого рассвета, осветившего оконные стекла. Но если ночь была длинная, то день показался ей бесконечным. К вечеру, совершенно измученная, она впала в дрему, из которой ее вывело появление Штейна.

- Встать! - скомандовал он, положив на кровать тяжелое пальто. - А здесь кофе и бутерброды: подкрепитесь.

- Совершить с вами небольшое путешествие.

- Я никуда не поеду. - Она затопала ногами.

- Не будь дурой, - крикнул он.

- В таком случае вам придется кричать очень громко. Я отослал всю прислугу в кино в Газмерс, и только один Вильямс остался здесь, но и тот наливается вином в погребе. Будьте благоразумны.

Чтобы поддержать свои силы, она взяла себя в руки, съела сандвич и с жадностью выпила кофе. После этого ею овладела страшная усталость, и она в изнеможении упала на кровать. Ее разбудило свежее дуновение ветра, обвевавшего лицо. Кто-то нес ее по свежему воздуху.

"В кофе, вероятно, было снотворное", - подумала она, С трудом соображая. Кричать? Она не могла. "Снял ли он с меня туфли? - промелькнуло у нее в голове. - Туфли..." Внезапно ее осенила мысль: уже однажды Сократ Смит отыскал ее след по туфле... Она ощупала одной ногой другую и внутренне возликовала. Осторожно зацепила носком одной туфли за другую. Одно движение, и левая туфля упала вниз. В следующую минуту Молли была в автомобиле, где снова впала в беспамятство. Сильный толчок разбудил ее, и в полусне она увидела, как Штейн, проклиная все на свете, менял колесо. В сером утреннем рассвете машина остановилась перед высокой стеной... Запущенный сад... пришедший в упадок дом...

Смутно почувствовала облегчение при взгляде на женщину, которая укладывала ее в кровать.