Машина времени.
Путешественник возвращается

Путешественник возвращается

Я думаю, что тогда никто из нас не верил в Машину времени. Дело в том, что Путешественник во Времени принадлежал к числу людей, которые слишком умны, чтобы им можно было верить. Вы никогда не чувствовали, что вот он - весь перед вами? Всегда казалось, что за его откровенностью что-то кроется, - словом, какое-то лукавое простодушие. Если бы эту модель нам продемонстрировал Фильби и в тех же самых словах объяснил ее сущность, мы выказали бы гораздо меньше скептицизма. Мотив его действий был бы вполне понятен: каждый колбасник мог бы понять Фильби! Но Путешественник во Времени отличался большими странностями, и мы не доверяли ему. То, что составило бы славу другого, менее умного человека, у него выходило как фокус. И вообще это ошибка - делать что-нибудь слишком просто. Люди, всерьез относившиеся к нему, тем не менее никогда не были уверены в нем. Они инстинктивно чувствовали, что с ним в любой момент можно загубить свою репутацию людей, способных логически мыслить; довериться Путешественнику во Времени было все равно что уставить детскую комнату тонким фарфором - так же неосторожно и неосмотрительно.

Я думаю, что поэтому в течение недели, от одного вторника до другого, никто из нас особенно не распространялся насчет странного путешествия во времени, хотя, без сомнения, не только мне одному приходили в голову разные мысли о необыкновенных возможностях, связанных с таким путешествием. Его видимая правдоподобность и практическая невероятность, анахронизмы и полный хаос - все это произвело на нас весьма сильное впечатление.

Что касается меня лично, то я был особенно заинтересован фокусом с моделью. Помню, что я разговаривал об этом с Врачом, которого встретил в пятницу в Линнеевском обществе [Всемирное научное общество по изучению и распространению естественной истории. (Здесь и далее примеч. ред.)]. Он говорил, что видел нечто подобное в Тюбингене, и придавал особенное значение тому, что одну из свечей задуло движением воздуха. Но как был сделан фокус, он все-таки объяснить не мог.

В следующий вторник я опять отправился в Ричмонд - похоже, я был одним из самых постоянных посетителей Путешественника во Времени, - но приехал поздно и уже застал там нескольких человек, сидевших в гостиной.

Врач стоял у камина, держа в одной руке лист бумаги, а в другой часы. Я осмотрелся, но хозяина нигде не было видно.

-- Половина восьмого, - сказал Врач. - По-моему, пора бы и пообедать.

-- А где же хозяин? - спросил я.

-- Вы только что пришли? Вероятно, он задерживается. Странно, но в этой записке хозяин просит меня распорядиться обедом, если его не будет к семи часам. Говорит, что все объяснит нам, когда вернется.

-- Жаль, если он не успеет к обеду, - произнес Издатель одной популярной газеты.

Врач позвонил.

Из тех, кто присутствовал на том памятном обеде, кроме меня и Врача, был только один Психолог. Из новых были: Блэнк, вышеупомянутый Издатель, Журналист и еще какой-то тихий, застенчивый человек с бородой, которого я не знал и который, насколько я мог судить, не проронил ни слова во весь вечер.

За столом толковали о том, куда мог подеваться хозяин, и я полушутя заметил, что он, возможно, отправился в свое путешествие во времени. Издатель попросил объяснить ему, что это значит, и Психолог принялся довольно тяжеловесно рассказывать об "остроумном парадоксе и фокусе", свидетелем которого мы стали на прошлой неделе. Он уже дошел до середины рассказа, когда дверь в коридор бесшумно отворилась. Я сидел как раз напротив двери и первым увидел хозяина.

-- А! - вскричал я. - Наконец-то!..

Дверь распахнулась настежь, и перед нами предстал Путешественник во Времени.

Я невольно вскрикнул от удивления. Потом и Врач, увидев его, тоже закричал:

Все, кто сидел за столом, разом повернулись к двери.

И действительно, вид у нашего хозяина был презабавный. Его грязный сюртук был покрыт какими-то зелеными пятнами, а всклокоченные волосы, как мне показалось, стали седее обыкновенного - то ли оттого, что были припорошены пылью, то ли оттого, что и впрямь поседели. Мертвенно-бледный, с подсохшим порезом на подбородке и страдальческим выражением на застывшем лице, он на минуту остановился на пороге, как будто ослепленный светом.

Затем, прихрамывая, он вошел в комнату; такое прихрамывание мне случалось видеть у бродяг, которые часто натирали себе ноги.

Мы смотрели на него и ждали, когда он заговорит.

Но Путешественник во Времени, не сказав ни слова, с трудом добрался до стола и потянулся к бутылке. Издатель наполнил бокал шампанским и пододвинул ему. Хозяин залпом выпил его и, казалось, стал понемногу приходить в себя: он осмотрел стол, и тень прежней улыбки промелькнула у него на лице.

-- Ради Бога, что с вами? - спросил Врач.

Путешественник во Времени как будто и не слышал его вопроса.

-- Не обращайте на меня внимания, - произнес он, слегка запинаясь. - Мне уж лучше...

Он еще раз протянул бокал за шампанским и опять выпил залпом.

-- Вот это хорошо! - воскликнул он.

Его глаза заблестели, на щеках появился легкий румянец. Взглянув на нас с каким-то неопределенным одобрением, Путешественник во Времени прошелся по теплой и уютной комнате.

-- Я пойду умоюсь и оденусь... потом вернусь и все объясню вам, - заговорил он, снова начав запинаться, как будто ему приходилось подыскивать слова. - Оставьте мне кусок баранины. Мне смертельно хочется мяса...

Увидев Издателя, который был редким гостем у него в доме, он справился о его здоровье. Издатель задал ему какой-то вопрос.

-- Сейчас, сейчас... - ответил Путешественник во Времени. - У меня... нет, просто смешно! Еще минута - и я приду в себя.

Он поставил бокал и пошел к двери, ведущей на лестницу. Я снова обратил внимание на его хромоту и мягкий шлепающий звук шагов.

Привстав с места, я взглянул на его ноги. На них не было ничего, кроме порванных и окровавленных носков.

Дверь закрылась. Я хотел было пойти за ним, но тотчас же вспомнил, что он терпеть не может, чтобы о нем хлопотали. Какое-то время я, несмотря на усилия, не мог собраться с мыслями.

-- Примечательное поведение выдающегося ученого, - услышал я голос Издателя, который по привычке выражался заголовками газетных статей.

Это заставило меня снова обратить внимание на ярко освещенный обеденный стол.

Я встретился взглядом с Психологом и прочел на его лице отражение собственных мыслей. Я подумал о путешествии во времени и о самом Путешественнике во Времени, который, хромая, с трудом взбирался по лестнице. Однако вряд ли еще кто-нибудь заметил его хромоту.

Первым пришел в себя Врач. Он позвонил - хозяин наш терпеть не мог, чтобы слуги оставались в комнате во время обеда, - и велел подавать следующее кушанье.

Издатель, что-то ворча себе под нос, принялся работать ножом и вилкой, и Молчаливый гость тоже последовал его примеру.

Обед возобновился. Разговор, в промежутках между паузами, ограничивался одними удивленными восклицаниями.

Любопытство Издателя было в высшей степени возбуждено.

-- Не пополняет ли наш общий друг свои скромные доходы сбором подаяния? А может, он подвержен тому, что случилось с Навуходоносором? [По библейскому сказанию, царь Навуходоносор лишился рассудка] - спросил он.

-- Я убежден, что это имеет отношение к Машине времени, - сказал я, попытавшись продолжить прерванный рассказ Психолога о нашем предыдущем собрании здесь.

Издатель стал возражать.

-- Щеток, что ли, у них нет для чистки?! - воскликнул он. - Неужели человек может покрыться пылью оттого, что вертится в своем парадоксе?..

Эта идея показалась ему настолько забавной, что он тут же представил ее в карикатурном виде.

-- Нет, правда, что у них там, в этом будущем времени, щеток не имеется для чистки платья? - повторил он.

Журналист тоже ни за что не хотел верить и присоединился к Издателю: ведь это дело нетрудное - все выставить в смешном виде. Эти двое были представителями нового типа журналистов, веселые и непочтительные молодые люди.

-- Наш специальный корреспондент завтрашнего дня сообщает... - заговорил или, вернее, заорал Журналист, как вдруг вернулся наш Путешественник во Времени.

Он был одет в обыкновенный вечерний костюм, и, кроме блуждающего взгляда, на лице его уже не осталось никаких следов той перемены, которая так поразила меня несколькими минутами ранее.

-- Слушайте, - обращаясь к нему, весело произнес Издатель, - вот эти господа уверяют, что вы побывали в середине будущей недели! Не расскажете ли вы нам что-нибудь о нашем маленьком Розбери? [Граф Розбери - в 1894-1895 гг., когда была написана "Машина времени", был английским премьер-министром] Какой гонорар хотите - за все, оптом?

-- Где моя баранина? - спросил он. - Какое наслаждение снова воткнуть вилку в кусок мяса!

-- Рассказ! - крикнул Издатель.

-- К черту рассказ! - сказал Путешественник во Времени. - Мне ужасно хочется есть. Я не скажу ни слова, пока в мои артерии не попадет известное количество пентона... [Пентон - вещество, получающееся в результате действия желудочного сока на пищу, содержащую белок] Благодарю! Пожалуйста, и соль тоже.

-- Одно слово: вы путешествовали во времени? - спросил я.

-- Да, - кивнул Путешественник во Времени: рот у него был набит мясом.

-- Даю шиллинг за строчку, - быстро произнес Издатель.

Путешественник во Времени протянул свой бокал Молчаливому человеку и, не говоря ни слова, постучал по нему пальцем. Молчаливый человек, не спускавший с него глаз, вскочил с места и налил ему вина.

напряженную обстановку, а Путешественник во Времени занялся едой, демонстрируя гостям аппетит подлинного бродяги. Врач курил сигаретку и, прищурившись, внимательно наблюдал за Путешественником во Времени. Молчаливый человек, по-видимому, конфузился еще больше обыкновенного и с неожиданной для всех решительностью пил шампанское, бокал за бокалом.

Наконец Путешественник во Времени отодвинул тарелку и, посмотрев на нас, сказал:

-- Должен извиниться. Но я просто умирал с голоду. Со мной произошли воистину удивительные вещи.

Он протянул руку и, взяв сигару, обрезал кончик.

-- Ну, пойдемте лучше в курительную комнату, - прибавил он. - Это слишком длинная история, и потому не стоит начинать ее за неубранным столом.

-- Вы рассказали Блэнку, Дашу и Чозу о Машине времени? - спросил он меня, указывая на трех новых гостей, и сел в мягкое кресло.

-- Но ведь это простой парадокс! - воскликнул Издатель.

-- Я не в силах спорить сегодня. Я ничего не имею против того, чтобы рассказать вам эту историю, но с условием, чтобы меня не перебивали. Вы знаете: мне не терпится побыстрее все выложить перед вами - просто нестерпимая жажда. Большая часть моего рассказа покажется вам враньем. Ну и ладно! Хотя все это правда, от первого до последнего слова... В четыре часа - нынче в четыре часа - я был в своей лаборатории, и с того момента... я прожил восемь дней, но каких? Ни одно человеческое существо никогда не переживало ничего подобного! Я страшно утомлен, но не засну, пока не расскажу вам все. И уж тогда спать. Но только чтобы не перебивали. Согласны?

-- Согласны! - крикнул Издатель, и все повторили за ним хором:

Путешественник во Времени начал свой рассказ, который я и привожу дальше.

Сначала он сидел, откинувшись на спинку кресла, и говорил медленно, как страшно уставший человек, но потом немного оживился.

Записывая его рассказ, я особенно ясно чувствовал полную несостоятельность своего пера и неспособность передать все достоинства этого рассказа; однако же думаю, что он вас заинтересует. Вы не увидите бледного искреннего лица рассказчика, освещенного ярким светом лампы, не услышите интонаций его голоса. Вы не сможете представить себе, как в разных местах рассказа менялось выражение его лица! Большинство из нас, слушателей, сидело в тени - в курительной комнате не были зажжены свечи и лампа освещала только лицо Журналиста да ноги Молчаливого человека. Сначала мы иногда переглядывались друг с другом, но потом перестали делать это и уже просто не спускали глаз с рассказчика.