Похоронный марш.
Глава тридцать вторая

Глава тридцать вторая

В тот вечер в штабе полковника Машфера царило спокойствие. Германцы, как видно, наступать не собирались. Несмотря на то, что французские и немецкие окопы находились друг от друга всего лишь на расстоянии пятидесяти метров, неприятель совсем почти не был виден, и спокойствия не могли расстроить даже те редкие пушечные выстрелы, которые время от времени сотрясали воздух. Эти орудийные залпы повторялись особенно при приближении поездов с продовольствием или автомобилей с военным провиантом. В остальное время царило полное спокойствие, изредка нарушаемое ружейными выстрелами.

Солдаты стреляли друг в друга, когда кто-нибудь из них осмеливался высунуться из окопа.

Таким образом, даже во время такого спокойствия рытье могил на обеих сторонах не прекращалось ни на один день.

Когда сумерки уже сменились полной темнотой, к штабу подошли четверо...

Один из подошедших был лейтенантом генерального штаба. Двое других - солдаты, у каждого через плечо сложенная шинель какого-то необычного покроя. Наконец, четвертый, ростом меньше всех их, производил странное впечатление своими узкими матово-черными глазами, слегка выпуклыми скулами и таким невозмутимым лицом, что было даже трудно определить, хотя бы приблизительно, его возраст. Этот человек - иностранец, и, без сомнения, азиат - почтительно приветствовал полковника, а затем безмолвно отступил на один шаг. Электрический фонарик, который держал в руке один из адъютантов полковника, на мгновение осветил всю фигуру гостя с головы до ног. Он был одет в пиджачный костюм обыкновенного гражданского образца, но на голове его была военная фуражка. Костюм его был какого-то неопределенного цвета, прекрасно подходившего к грязи, покрывавшей всю линию фронта, и притом очень широкий, как обычно у людей очень занятых и не любящих, чтоб одежда стесняла их движения.

Лейтенант генерального штаба выступил вперед и, шаркнув каблуками, представился полковнику Машферу по всем правилам воинского устава:

-- Господин полковник! Меня зовут лейтенант Праэк. Генерал Фазейль поручил мне проводить к вам в штаб господина Шимадзу, профессора Токийского университета. Профессор Шимадзу желает проверить на фронте свои исследования, которые, быть может, окажут влияние на ход военных событий. Впрочем, он сам объяснит цель своей поездки гораздо лучше, чем я, господин полковник!

Полковник Машфер отклонил свой взор от лейтенанта Праэка к профессору Шимадзу:

-- Говорит ли профессор Шимадзу по-французски?

-- Так же хорошо, как и вы, господин полковник, то есть, иначе говоря, гораздо лучше, чем я, - при этом лейтенант Праэк позволил себе маленькую вольность - рассмеялся...

Сержант де Ла Боалль, только что вошедший в комнату, еле сдержал возглас удивления, узнав лейтенанта Праэка. Потом, после короткого, почти безотчетного колебания, он подошел вплотную к Праэку и протянул ему обе руки. Солдаты великой войны, узнавая в товарище старого знакомого, всегда здоровались с особенной сердечностью.

Тем временем профессор Шимадзу отвечал на вопросы полковника Машфера.

-- Господин полковник, письмо генерала Фазейля, наверно, уже осведомило вас о содержании моей нынешней миссии. Я хочу испробовать на фронте индивидуальный панцирь, недавно изобретенный в Японии. Я полагаю, что он может оказаться на фронте весьма полезен, особенно при неожиданных атаках. Речь идет о плотной, но легкой верхней одежде, которую солдаты передовой линии должны будут надевать поверх обычного походного мундира или шинели. Этот панцирь будет закрывать их от шеи до колен. Он непроницаем для пуль, которые, таким образом, становятся безвредными, - если не считать некоторого сотрясения, которое они производят, попадая в этот панцирный покров.

-- Это необыкновенно интересно, - заметил полковник Машфер, в вежливом тоне которого наблюдательный человек мог бы расслышать полнейшее безразличие.

Полковник Машфер не принадлежал к числу тех наивных людей, которые верят, будто какое-либо подобное изобретение, сколь гениально бы оно ни было, может принести на войне действительную пользу.

Тем не менее он весьма корректно проявил притворный интерес:

-- Из какого материала изготовлен ваш панцирь?

-- Из шелка. Не прикажете ли показать?

что она покрыта изнутри слоем гигроскопической ваты.

-- Такой панцирь должен быть очень удобен, - заметил полковник Машфер.

-- Во всяком случае можно его испробовать, - ответил профессор Шимадзу.

С помощью профессора полковник надел на себя шелковый панцирь.

-- Ого! - воскликнул он. - Да в нем чудесно! И к тому же тепло!

-- Да, он нисколько не стеснителен, - подтвердил японец. - Но, может быть, вы разрешите мне?..

И, сняв панцирь с полковника, он надел его на себя.

-- Вот сейчас посмотрим, - сказал он. - Нет ли тут у вас винтовки или револьвера поблизости?

-- Есть и то и другое, - ответил Машфер, - но к чему вам оружие?

-- Чтоб вы выстрелили в меня. Вот тут, на этом самом месте. Вы можете целиться совсем близко. Вы тогда увидите...

Шимадзу, приглашая полковника выстрелить в него, указывал на свою грудь.

-- О, нет, благодарю вас! - воскликнул полковник. - Я и без того уверен в прекрасных качествах вашего панциря. Но представьте себе, - вдруг он в каком-нибудь месте случайно поврежден, и я убью вас. Хорошее бы тогда вышло дело!

Он громко рассмеялся. Профессор Шимадзу, вежливый, как умеют быть вежливы только японцы, тоже рассмеялся - ровно в такой же мере, как полковник, не меньше и не больше.

-- Господин полковник, именно, оттого я утруждаю вас сегодня вечером своим присутствием, хотя, без сомнения, оно вам в тягость. Все французы, которых я просил стрелять в меня, отказывались исполнить мою просьбу - отказывались по той же причине, по какой отказываетесь теперь вы. Мне остается только призвать на помощь прусские пули. И вот я явился оттого на фронт.

-- Как? - воскликнул полковник Машфер озадаченно. - Неужели вы действительно хотите сказать, что...

-- Ну, да, завтра на рассвете я хочу отправиться под защитой своего панциря на передовые позиции. Да, да... Вы поняли меня правильно, господин полковник.

Полковник Машфер провел дважды рукой по лбу.

-- Я вовсе не вижу необходимости, - сказал он, наконец, - рисковать жизнью человека и притом такого изобретателя, как вы, для того, чтобы доказать доброкачественность панциря. Любой болван может сослужить ту же службу...

Но профессор Шимадзу, при всей своей японской вежливости, остановил его движением руки.

-- О, господин полковник, - сказал он, - я вижу, что вы настоящий вояка. Храбрость для вас нечто само собой разумеющееся, и вам даже не приходит в голову, что не все люди обладают этим превосходным качеством. Тем не менее отсутствие смелости - явление весьма частое. Многие люди настолько беспокоятся за сохранность собственной драгоценной особы, что не обратят никакого внимания на подобное изобретение, пока изобретатель сам не рискнул своей жизнью, чтобы доказать на деле его доброкачественность. Господин полковник, уверяю вас, что мне никогда бы не вздумалось пойти на передовые позиции, если бы военные власти на рю Доминик не убедили меня в совершенной бесцельности иных, менее опасных способов доказательств. Итак, положение вполне ясно: если я не попытаюсь быть убитым, то никто не обратит на мой панцирь ни малейшего внимания.

-- О! Это вполне возможно. Шелковый панцирь защищает только бедра, живот, грудь и плечи - больше ничего. А я видел много солдат, умерших от ранений головы.

-- Ну и что же? Если случится несчастье и вы будете убиты...

-- То это нисколько делу не повредит. При всей моей малости смерть моя не останется незамеченной ни во Франции, ни, особенно, в Японии. Все узнают, что я умер не вследствие негодности панциря, а по той несчастной случайности, что пуля попала в голову. Во всяком случае, мой панцирь приобретет всеобщую известность, а это ведь важнее всего.

Полковник Машфер посмотрел теперь на своего посетителя гораздо внимательнее.

-- Во всяком случае, вы лишили бы вашу родину человека, который...

Профессор Шимадзу перебил его, не дав договорить похвалу до конца:

-- Зато я подал бы своим соотечественникам пример, который гораздо ценнее, чем даже несколько людей, вместе взятых.

Воцарилось молчание. Полковник Машфер раздумывал.

-- Вы - профессор химии? - спросил он спустя некоторое время у японца.

-- Нет, господин полковник, - ответил Шимадзу с улыбкой, - в химии я только скромный дилетант. Я занимаю в Японии кафедру психиатрии.

-- А! - воскликнул Машфер. - Вы, значит, должны хорошо знать людей.

-- О, я знаю их мало и плохо! - возразил японец. - Жизнь слишком коротка, чтобы можно было многому научиться... Но если вы хотите помочь мне, господин полковник, то...

Он посмотрел Машферу в лицо. Потом продолжал с улыбкой:

-- Господин полковник, вы прочли рекомендательное письмо к вам, которое генералу Фазейлю было угодно дать мне... Вы знаете, следовательно, в какой мере союзные армии извлекут пользу из моего изобретения, если оно оправдается на деле. Вы знаете также, что опыты, которые я произвожу, нуждаются в широкой гласности. Оттого я и решил обратиться к вам с просьбой о содействии. Например, завтра на рассвете или немного позже вам, вероятно, надо будет послать на какой-нибудь участок фронта боевой приказ? Поручите передачу этого приказа мне. Или еще лучше - так как я ведь не настоящий комбатант, разрешите мне сопровождать того солдата или офицера связи, которому вы намерены доверить это дело. Я имею еще один панцирь - для него. Я уверен, что вы впоследствии похвалите быстроту, с которой ваше поручение будет исполнено. Мы совершим свой путь гораздо скорее, чем это делают обыкновенно ваши подчиненные по службе связи: мы сможем идти кратчайшим путем.

-- Кратчайшим путем?..

-- О, - воскликнул профессор Шимадзу. - Я обещаю вам соблюдать максимальное благоразумие, если не по отношению к себе, то, по крайней мере, по отношению к вашему курьеру.

Полковник Машфер вторично прочитал письмо генерала Фазейля.

-- Действительно, - сказал он после короткого раздумья, - я думаю, что ваша просьба не противоречит намерениям главной квартиры. Даже, напротив!.. Другими словами, желание ваше будет исполнено...

-- О, я бесконечно благодарен вам!

в сторону Вилш. Для этого поручения я наметил двух человек - моего сержанта связи, который великолепно знает всю сеть здешнего сектора, и еще одного верного человека, который бы сопровождал его. Не угодно ли вам отправиться с моим сержантом?.. Если хотите, с вами может пойти еще и третий человек тоже, как вы желаете...

-- Нет, - сказал Шимадзу, - мы пойдем вдвоем. У меня ведь с собой только два панциря. Ваше поручение должно быть исполнено немедленно...

-- О, вы ужасны! - со смехом воскликнул полковник Машфер. - Итак, дело решено. В два часа вы отправитесь в путь вместе с сержантом де Ла Боалль!..

-- Де Ла Боалль? - повторил профессор Шимадзу, слегка нахмурив брови. - Мне это имя знакомо. Ваш сержант, вероятно, по профессии дипломат... Зовут его Поль де Ла Боалль... Он женат на урожденной Эннебон, отец которой - французский генерал...

-- Бог мой, - воскликнул полковник Машфер, - я об этом ничего не знаю. Можно, однако, спросить его самого...