Дом вечно живых.
Глава II

II

Началось все с письма полковника Террисса, начальника полевой артиллерии, к вице-адмиралу де Фьере, главному командиру порта, морскому префекту, командующему войсками и губернатору Тулона. Пришло это письмо в канцелярию главного штаба адмирала с вечерней почтой. Был понедельник 21 декабря 1908 года. Оно попало в мои руки, потому что в то время на моей обязанности было разбирать почту по военной части: я был капитаном генерального штаба... И я был молод: мне только что минуло тридцать три. Всего-то! А ведь и месяца не прошло с тех пор, одного месяца...

Я распечатал письмо и прочел. Содержание его, на мой взгляд, не представляло ровно никакого интереса. На телеграфной линии между Тулоном и Гран-Кап случился обвал скалы; часть столбов упала, и провода были разорваны. Сообщение, таким образом, между этими двумя пунктами прерывалось дня на два.

Всем известно, что в мирное время, за исключением разве возможности каких-нибудь маневров, Тулону и Гран-Кап нечего передавать друг другу... Гран-Кап - одна из возвышенностей, окружающих Тулон. На ее голой, дикой вершине расположен новый, довольно хорошо оборудованный форт. В обычное время на Гран-Кап помещается один только батарейный сторож, войска же занимают этот форт лишь в случае мобилизации. Вокруг простирается крайне пересеченная и почти пустынная местность. Там и сям временно располагаются дровосеки, постоянно же здесь никто не живет. И если бы телеграфное сообщение с этой пустыней было прервано не на два дня, а на гораздо больший срок, право, земля продолжала бы вертеться по-прежнему... Я собирался уже сложить, куда следует, с прочими бумагами, это письмо полковника, как вдруг в дверь канцелярии постучался военный телеграфист:

-- Капитан, вас просят к телефону из морской префектуры...

-- Иду.

Поднявшись со стула, я посмотрел на каминные часы... Было ровно три часа. Я вышел и прошел по коридору. Телефон помещается по соседству с военной канцелярией. Когда я приложил трубку к уху, то тотчас же кто-то назвал меня по имени, и я не без удивления узнал голос самого вице-адмирала:

-- Алло! Это вы, Нарси?

-- Я, адмирал.

-- Барра мне говорит, что у вас есть лошадь в Солье-Пон. Так это?

-- Совершенно верно, адмирал. Одна из моих строевых лошадей со вчерашнего вечера стоит в Солье-Поне.

-- А в каком она состоянии?

-- В отличном виде; она совсем свежа. Я даже думал сделать на ней завтра рекогносцировку в Фенули...

-- Прекрасно... Только вам, вероятно, завтра не придется ехать в Фенули... Дело в том, что с нами случилась пренеприятная история, и я рассчитываю на вас.

-- Я к вашим услугам, адмирал.

-- Так... Вам известно, что сообщение между Тулоном и Гран-Кап прервано?

-- Да. Только что получено об этом извещение от артиллерийского начальства...

-- И дело выходит очень скверное. Необходимо, во что бы то ни стало, предупредить сегодня же вечером батарейного сторожа, что завтра в Рока-Трока Семьдесят пятый полк будет производить боевую стрельбу.

-- Завтра, адмирал?..

-- Да, завтра, в двенадцать часов дня. При этом будет присутствовать генерал Фельт, а завтра же вечером он должен выехать из Тулона, так что откладывать ученье нельзя. Нам нужно предупредить горных дровосеков об этой стрельбе, а не то может случиться какое-нибудь несчастье. Который теперь час?

-- Пять минут четвертого, адмирал.

-- Отсюда до Солье будет...

-- Семнадцать или восемнадцать километров.

-- Так. Протелефонируйте вашему вестовому... Ведь он сейчас там?

-- Да, адмирал.

я думаю, автомобиль не пойдет.

-- По пути в Гран-Кап? Разумеется, нет! От Солье до Валори едва проедешь и в легкой тележке...

-- Вы хорошо знаете эту дорогу?

-- Более или менее. В прошлом году во время маневров я там производил рекогносцировку. За Валори идет уже просто горная тропа, и притом довольно плохая.

-- А вы бы проехали там верхом?

-- В таком случае, поезжайте сейчас. От Солье-Пон до Гран-Кап, по крайней мере, полтора часа езды, а ведь в пять часов уже совершенно темно...

-- Мне придется переночевать, конечно, в Гран-Кап?

-- Разумеется. В форте ведь есть офицерские комнаты. Вас там как-нибудь сторож устроит, а завтра утром вы двинетесь обратно. Поручение не из приятных, мой бедный Нарси. Что поделаешь! Нужно непременно, чтоб сторож этот был предупрежден о стрельбе. И единственный выход из создавшегося положения - послать из Солье верхового, знакомого с горными тропинками... Иначе говоря, вас!

-- Конечно, адмирал. А вот, я слышу, подъезжает и ваш автомобиль...

Я зашел в канцелярию закрыть шкафы с секретными делами. Сквозь стекла окон и гипюровые занавеси свет пасмурного дня проникал еще в комнату и смешивался с красноватым отблеском топившегося камина. И в эту последнюю минуту, перед выходом на дождь и сырость, какой уютной показалась мне моя канцелярия... На письменном столе у меня все еще лежало письмо полковника, начальника полевой артиллерии. Не зная, куда деть его - шкафы уже были все закрыты и мне не хотелось терять времени и снова открывать их - я взял это письмо и сунул его в свой карман.

Во дворе слышно было фырканье лошадей начальника штаба. Конюх, со скребницей в руках, кончал их чистить. При моем проходе он выплюнул свой окурок и отдал мне честь. Кругом везде было сыро. Там и сям стояли лужи. С мокрого от дождя эвкалипта падали капли. Открывая калитку, я задел колокольчик, проведенный к сторожам... От этого шума проснулась и взлаяла дремавшая под навесом сторожевая собака.

Я вышел на улицу. Зашумел и загудел мотор, и автомобиль, стоявший около тротуара, подхватил и помчал меня...