Трагедия короля Лира (фрагменты)

Предисловие к Сцене 7 (АКТ III):

В переводе текста данной сцены поэтический и прозаический тексты соответствуют порядку их следования в оригинале этой пьесы.

Две старших дочери престарелого Короля Лира,Гонерилья и Регана, после того, как Лир поделил между ними своё королевство, фактически превратили его в бездомного старика.

В защиту отца выступает его младшая дочь Корделия, которая замужем за Королём Франции.

Французские войска высаживаются на побережье Англии.

Одним из тех, кто остался верен Королю, стал старый Граф Глостер.

Его побочный сын Эдмонд, с целью вступить во владение графством вместо отца, предаёт его и сообщает Гонерилье и Регане о письме, полученном Графом с побережья.

Гонерилья замужем за Герцогом Олбани,Регана- за Герцогом Корнуэллом.

Поспешите к Вашему супругу, Герцогиня,

покажите ему это письмо!

Французская армия на побережье!

Нет уж, предоставьте его моему гневу!

Нашей сестре -

Вам не должно созерцать расправу над Вашим отцом

за его измену!

Когда встретитесь с Герцогом Олбани,

посоветуйте ему

тщательно подготовиться

к предстоящим событиям -

таким же образом поступим и Мы!

При получении какой-либо новой информации,

мы должны срочно сообщать друг другу об этом!

Так быстро возвратились Вы назад?

И где Король сейчас?

Граф Глостер все усилия направил,

Чтоб Короля отсюда переправить!

Здесь Короля встречали у ворот

Почти что сорок рыцарей и вот

С Вассалами, что верными остались,

По направленью к Дувру все подались

И хвастались:

Прибудем без задержки

И там найдём серьёзную поддержку!

Sweet Lord!

Прощайте, Sister!

Мне Графа Глостера, предателя, найдите

И, как вора ничтожного, свяжите!

Тотчас же предо мной его представьте!

И хоть не вправе Мы его казнить,

Сначала Правый Суд не совершив,

Но Обвиненья можем предъявить,

Пусть даже Гнев не сможем укротить!

Ужель на эту низость Вы способны?

И несмотря на то, что здесь Вы гости?

Такой неблагодарностью ответить

И в козни грязные втянуть меня

бесчестно!

Я говорю:

Связать его немедля!

И к стулу привязать тотчас его!

Мы проведём немедленно дознанье

И выберем злодею наказанье!

О, Боги милосердные, как подло

Рвать бороду мою седую в клочья!

Старик бессовестный, ты дожил до седин

И всё же смог предательство свершить!

Все клочья, что Вы вырвали сейчас,

Послужат обвиненьем против Вас!

Вы, Леди - гадкая!

Вы, как грабители, сейчас в мой дом забрались.

Презрели Вы моё гостеприимство!

Одумайтесь скорей!

Что Вы творите?

Ну что же, Сэр, хотим Мы знать сначала:

Из Франции Вы письма получали?

Что Вам в письме последнем сообщают?

Предатели

и Вы в союзе с ними?

На попеченье чьё послали Вы

Безумца Короля?

Ну, говори!

Я получил письмо от человека,

Который непричастен к козням мерзким.

Он изложил свои соображенья

И в том письме одни предположенья.

Отвечайте!

Куда Вы Короля смогли отправить?

Почему?

Зачем же ехать к Дувру Королю?

Считали, безопасней будет там?

Пусть он ответит сам!

Да потому, что верен Королю

И Долг свой перед ним осознаю!

И в Дувр послать Вы, Сэр,

Поэтому посмели?

Да!

Потому, что видеть не хотел бы

Как этими жестокими когтями

Глаза у Старца Вы бы вырывали,

А Ваша лютая, свирепая сестра

Его-б терзала, как клыками кабана!

Когда он с непокрытой головою

Блуждал у моря с диким, страшным штормом

И Чёрным Адом ночь ему казалась,

И Звёзды путь ему не указали,

Его больное, старческое сердце

Молило у Небес найти Спасенье!

От ужаса завыли у ворот,

Должны бы были Вы впустить их тотчас,

Чтобы спасти от бури и невзгод!

Жестокостью себе Вы подписали

Тяжёлый Приговор - я это знаю!

Вас, злые Дети Короля, настигнет

Богиня Мести страшной - Немезида!

Раскроются над Вами её Крылья

И я надеюсь, эту Месть увижу!

Ты не увидишь это никогда!

Я вырву у тебя твои глаза!

А ну, держите крепче его стул!

Я глаз его ногою растопчу!

О, если кто-то хочет до седин

Без угрызений совести дожить,

Пусть мне поможет тот!

Жестокие!

О, Бог!

Так вырвите немедля глаз второй,

Чтоб не дразнил другого глаз живой!

Милорд, сдержитесь - это в Ваших силах!

Я преданно служил Вам с детских лет,

Но лучше, чем сейчас, не сделать мне,

Как попытаться Вас остановить!

Когда б, как он, Вы бороду носили,

Вцепился-б я в неё с такой же силой,

Как Вы, когда расправу учинили

Над Стариком!

Что Вы сейчас творили!

Раз так. сражаться мне придётся,

Поскольку движет Вами только гнев!

Пусть Вы с одним глазом,

Но Вы увидите, как их настигнет Кара!

Чтоб Кару эту мне предотвратить,

Я вырву глаз и брошу его вниз!

Да, горе безутешно - я слепой!

Куда же ты пропал, мой сын Эдмонд?

Расправу надо мной останови!

От Вас, предатель, сын Ваш отказался!

Он ненавидит Вас -

Он нам во всём признался!

Раскрыл он нам всю цепь Ваших измен -

Хорош он слишком, чтобы Вас жалеть!

О, как же был я глуп и заблуждался,

Когда прогнал невинного Эдгара!

Прости меня за это, Добрый Бог,

И пмощь окажи ему во всём!

Тотчас же выставьте злодея за ворота -

Пусть в Дувр по запаху идёт,

Коль так захочет!

Взгляните на меня - где эта рана?

Прочь с глаз моих вот этого злодея!

В навозной куче место для него!

Уж если Корнуэлл

Добром помянут будет,

Любое Зло не Зло, что причинил я людям!

А если Она долго проживёт

И Смерть за ней досрочно не придёт,

Так значит женщинам с Добром не нужно знаться

И позволяется им в Монстров превращаться!

Я думаю, должны мы попросить

Юродивого Тома из Бедлама,

Чтоб Глостера он смог сопроводить,

Поскольку тот слепой и очень старый!

Не бросит Графа Том в его беде

И не позволит лишнего себе!

Иди, а я добуду ткань из льна,

Чтоб сделал Граф повязку на глаза.

Для ран, чтоб смазал, несколько яиц.

Пусть хранят его в пути!

Предисловие к Сцене 6 (Акт IV):

В переводе текста данной сцены поэтический и прозаический тексты соответствуют порядку их следования в оригинале этой пьесы.

Одним из действующих лиц в данной сцене является Эдгар, законнорожденный сын Графа Глостера, который по ложному обвинению Эдмонда, побочного сына Графа Глостера, вынужден бежать из дома и скитаться в образе так называемого Бедного Тома, сбежавшего из психбольницы в пригороде Лондона Бедламе.
Вот этому-то Бедному Тому, не зная, что это Эдгар, верный слуга Графа Глостера доверяет быть проводником Графа, которого в пытке ослепили противники Короля Лира.

Лишённый глаз, Граф Глостер просит Бедного Тома вести его по направлению к городку Дувру, который находится на морском побережье. Просьба эта объясняется тем, что там старый Граф собирается в стиле древнегреческих трагедий подняться на вершину нависшего над морем высокого утёса и, достигнув этой, теперь-то уж несомненно возвышающейся над всеми людьми, Высоты, покончить с жизнью, бросившись оттуда вниз.

Эдгар, тяжело переживая трагедию отца, придумывает в том же изысканном древнегреческом стиле способ, как сохранить ему жизнь (как там в древнегреческих трагедиях: "О. Грозный, но Великодушный Зевс приказал мне спасти тебя!...").

Действие данной сцены начинается с того, как Эдгар в образе Бедного Тома

Вслед за этим, по ходу развития сюжета, перед ними появляется Король Лир.

Замечу, что вообще вся эта сцена написана автором в стиле древнегреческих трагедий и, как естественное продолжение этого классического стиля, в ней подобным же образом упоминаются персонажи из древнегреческой мифологии.

Если вы зададите мне вопрос: "А кто, по моему мнению, из современных актёров, играющих на российской сцене, скорее других может прочувствовать в тексте данной шекспировской сцены влияние древнегреческих трагедий?", то здесь для меня наиболее тонким знатоком является изысканная актриса Алла Демидова, не раз воплощавшая героинь древнегреческих трагедий на театральной сцене.

Но, возвращаясь к тексту данной сцены и к его переводу на русский язык, замечу, что, вот классические переводчики не почувствовали влияния древнегреческих трагедий на тирады и диалоги в этой сцене. Приведу пару характерных и, с моей точки зрения, неточных в этом отношении переводов.

Вот в середине одной из тирад, обращаясь к ослеплённому Графу Глостеру, Король Лир произносит фразу, в которой упоминается древнегреческий бог Купидон:

No, do thy worst, blind Cupid.

И тут же вслед за этим следует:

I'll not love.

Все классические переводчики впрямую перевели эти слова, как:

Я не люблю.

Однако слово love многозначно и одно из его значений - Купидон. Именно поэтому я счёл, что на самом деле здесь звучит утверждение:

Я не Купидон.

Такой перевод более соответствует высокопарным и витиеватым словам, которые Король Лир произносит в данной тираде.

Замечу, что само по себе упоминание Купидона и написание такого образного и изысканного текста, который автор оригинала вложил в уста именно Короля, требовало высочайшего по тем временам классического образования и довольно глубокого знания текстов древнегреческих классических трагедий, в которых постоянно упоминаются мифологические образы. Такое образование могли получить только представители Знати (без "Царскосельского лицея" не было бы Пушкина, вот и Генеральный Конструктор С. П. Королёв сказал, как приказал, про нашего Первого Космонавта Юрия Гагарина: "Ему бы дать надёжное образование, так он далеко пойдёт!", после чего тот окончил две Высшие Военные Академии), итак, такое классическое образование могли получить только представители Знати, но не плохонький актёр, получивший уж никак не высшее образование в предместье тогда маленького провинциального городка. А далее он подвизался прежде всего, как переписчик пьес на отрывки для их раздачи в театре соответствующим исполнителям. Эти пьесы поступали ему от Высокопоставленной Знати и здесь обратим внимание на то, что театр, в котором он служил, фактически являлся королевским театром, поскольку его патронировал Лорд-камергер Королевы, а сама Королева Елизавета была прекрасно образована, знала семь языков, в том числе и древнегреческий, читала пьесы древнегреческих трагиков в оригинале и любила театральные постановки (замечу, что своё мнение об авторстве Шекспира я уже отразил в коротенькой статье, которую так и озаглавил "Об авторстве Шекспира", но дополнительно замечу, что я нигде не встречал доказательств того, что Шекспир знал древнегреческий язык в такой степени, чтобы читать древнегреческие трагедии в подлиннике, да, собственно, и кто из его ближайшего театрального окружения мог обладать такой обширной и классной библиотекой, в которой бы хранились тексты этих трагедий на древнегреческом языке?).

Возвращусь к оригиналу текста данной сцены.

Те вполне осмысленные тирады, которые в этой сцене автор в нравоучительном менторски-резонёрском стиле древнегреческих трагедий вложил в уста Короля Лира, классические переводчики практически полностью перевели в виде бессвязного и безумного бреда выжившего из ума старика (замечу, что тем самым они невольно оправдали жестокое отношение к отцу старших дочерей Короля, Гонерильи и Реганы, когда они, уже с того момента, когда Король передал им все свои королевские владения, сговорились и далее отказались оказывать отцу те королевские почести и предоставлять ему те королевские привилегии, которые он оговорил при передаче им всех своих владений).

Read.

Все классические переводчики перевели это, как Читай.

Конечно же, в таком переводе обращение Короля к Графу, у которого нет глаз, свидетельствует о полном помешательстве Короля.

Однако, аналогично предыдущему анализу текста, замечу, что слово Read имеет и другое значение, в котором, я не сомневаюсь, автор его здесь и применил, то есть Объясни.

Таким образом, в данном случае Король вполне разумно просит Глостера объяснить ему, как это Гонерилья и Регана смогли быть такими жестокими. Вот такой перевод этого слова, как: "Объясни!", логично вписывается в истинный контекст осмысленных тирад, которые морализованы автором в стиле древнегреческих классических трагедий, и именно поэтому произносит их не кто-нибудь, а, конечно же, сам Король.

Процитирую завершающую фразу последующей тирады Короля Лира в том виде, как она дошла до нас из оригинала:

Pull off my boots: harder, harder:--so.

Нимало не озаботясь тем, почему именно в этой тираде Король Лир произносит эти слова и какую смысловую нагрузку несёт в данной тираде эта фраза, первый из классических переводчиков А. Дружинин в 1856 году перевёл её так:

Скинь сапоги мне. Ну! Сильнее! Так!

В 1896 году другой вот как звклассический переводчик П. Каншин фактически скомпилировал её у Дружинина:

Снимай с меня сапоги!.. Ну, тяните сильнее! Вот так.

И в 1937 году не менее уважаемая классическая переводчица Т. Щепкина-Куперник продолжила эту традицию:

Ну, Тащи с меня сапог! Покрепче... так!

Однако, в таких переводах эта фраза выглядит абсолютно необязательной и переводы в таком виде "не лезут ни в какие ворота" в данную тираду. Отсюда, к переводу слов boots, как сапоги Pull употребляется ещё и в значении арестовывать, да и слово boot в одном из значений это ударить сапогом (соврем. разг.: прогнать с места службы). Вот в таком смысловом контексте эта финальная фраза непосредственно связана со смыслом всей данной тирады Короля Лира и не выглядит чужеродной и непонятно зачем сделанной в этом месте вставкой (мой перевод всей этой тирады с её финальной фразой приведен ниже, а другие переводы этой сцены, как и всей этой пьесы можно найти на сайте: s/shekspirw/).

И теперь приведу наиболее, с моей точки зрения, характерный пример несоответствия переводов, считающихся классическими, оригиналу шекспировского текста в этой сцене.

Вот в оригинале начало следующей тирады Короля Лира:

Lear.

Вот как звучат эти строки в переводах, считающихся классическими:

А. Дружинин (1856 г.):

Лир

П. Каншин (1896 г.):

Лир.

Стоит нам родиться, как мы тотчас начинаем плакать, зачем родились для этих подмостков, выстроенных для дураков... Фу, какая великолепная шапка! Ею можно было-бы подковать всех лошадей в целом отряде конницы..

Т. Щепкина-Куперник (1937 г.):

Лир

С моей точки зрения здесь следовало учесть, что:

block в одном из своих значений это болванка для шляп,

It применяется и в значении верх совершенства,

shoe в одном из своих значений это обувать (через века сохранилось и иносказательное значение этого слова, как обмануть

shoo в значении сгонять (в смысле: собрать вместе, сбить в стадо)

troop переводится и как стадо,

felt в одном из своих значений это чувствовать себя, ощущать.

Именно поэтому я счёл, что перевод начала этой тирады должен звучать следующим образом:

Лир

Ну, и т. д., и т. д. - собственно на цитату из А. Ахматовой о возрасте шекспировского языка, его непростоте, на которую жалуются сами англичане, я уже неоднократно ссылался ранее, как и неоднократно приводил примеры своеобразного компилирования истинного смысла тирад и фраз, произносимых героями этих пьес.

Ещё раз вернёмся к сцене, текст которой только что анализировался выше. Эта сцена является едва ли не самой продолжительной по времени её исполнения во всей этой пьесе. Так неужели кто-то может даже подумать ,что автор писал столь длинный текст, в центре которого едва ли не подряд друг за другом следуют куда как многословные тирады Короля, для того, чтобы воспроизвести бред выжившего из ума старика? Конечно же, нет и те тирады Короля, которые он здесь произносит, на самом деле являются традиционным продолжением менторски поучительных тирад из классических древнегреческих трагедий и являются веским доказательством высочайшей образованности автора и его повседневной возможности пользоваться обширнейшей библиотекой древнегреческих фолиантов, читая их именно в подлиннике! Полагаю, что это никак не соотносится с биографией того, кому приписывается авторство этой и других столь же знаменитейших пьес (кстати, спросим хотя бы одного из известнейших современных драматургов, пищущих на исторические темы, Э. Радзинского, смог ли бы он работать в театре второстепенным переписчиком текстов для актёров, чем тогда нужно было заниматься практически ежедневно из-за частой смены репертуара, чтобы театр "не прогорел", и, наряду с этим, написать целый "Канон из 37 классических пьес", без обладания в личном пользовании обширнейшей библиотекой?).

Конечно же, в дошедших до нас текстах оригиналов пьес Шекспира можно обнаружить массу сокращений и слияний слов (впрочем, здесь можно вспомнить, как и Пушкин, торопясь записать только что пришедшие на ум строки, частенько поначалу записывал только первые буквы следующих друг за другом слов), но в дошедших до нас текстах оригиналов пьес Шекспира, масса сокращений и слияний слов являлись результатом того, что после первых представлений в театре, где игрались эти пьесы, текст этих пьес в других небольших театрах, зачастую бродячих и с наспех набранными небольшими труппами, воспроизводился в соответствии со своеобразными "стенографическими" записями лиц, подосланных на первый спектакль, дабы без официальных разрешений получить текст этих пьес и не платить за это соответствующую мзду (тот же многовековой разговор о нарушении авторских прав и об использовании результатов интеллектуального труда автора, не вознаграждая его за это). К тому же, не следует забывать и то, что "в 1640 году театры в Англии были закрыты пуританами, а когда в 1660 году, после реставрации Стюартов, они возобновили свою деятельность характер их совершенно изменился. С этого времени начинается длинная серия переделок Шекспира для сцены, цель которых - смягчить "грубоватого" Шекспира, приукрасить его, сделать более "приятным" и занимательным, а второе и последующие издания его пьес представляют собой перепечатку предыдущего с сохранением большого количества пропусков и ошибок" (А. А. Смирнов (вступительная статья): У. Шекспир "Полное собр. сочинений...", т. 1, Гос. изд. "Искусство", Москва, 1957).

Так скоро ли уже конец пути,

Что на утёс нас должен привести ?

Туда да-а-вно мы начали взбираться -

Трудней нам с каждым шагом подниматься.

По мне, так мы по ровному идём -

Совсем пока не чувствую подъём.

На самой круче мы почти!

Прислушайтесь -

Прибой внизу шумит!

Ужель не слышите?

Да, это всё, конечно же, возможно!

Но голос слышу я совсем другой

И вовсе не безумный тут со мной!

Вам это кажется!

Попрежнему всё тот же

Здесь рядом -

Я ни в чём не изменился,

Вот разве что оделся поприличней.

Как страшно здесь!

Кружится голова,

Когда свой взор бросаешь вниз туда!

Над морем чайки вьют свои круги -

Для нас они не больше, чем жуки!

На высоте, что вдвое ниже нашей,

Повис смельчак, чей промысел опасен -

Там ищет он, взбираясь на утёс,

Траву целебную морскую: Солерос!

Он кажется отсюда с высоты

Уменьшен до размера головы,

Которую он носит на плечах!

А вон внизу, подобные мышам,

По берегу шагают рыбаки!

Размерами, как будто поплавки,

Морские судна, ставшие на якорь,

Качаются на волнах, бьющих в гальку!

Так высоко прибой почти не слышен!

И голова моя уже кружится,

Того гляди, могу свалиться вниз!

Туда, где ты стоишь,

На самый край,

Прошу тебя

Меня теперь поставь!

Здесь обрыв!

Один лишь шаг вперёд - сорвётесь вниз!

На то в Подлунном Мире кто решится,

Вот кошелёк другой - его возьми,

В нём камень драгоценый!

Он тебя

Тебе сам Бог захочет в том помочь!

Ну, а сейчас уйди отсюда прочь!

Прощай!

Как ты уйдёшь, хочу услышать!

Его отчаянье я вылечить желаю

Таким вот способом!

О, Всемогущий Бог!

Я в этой жизни много перенёс

И мир людской решил сейчас покинуть,

Чтоб беды мои дольше не продлились!

Ведь если бы и дальше всё сносить,

Не бросившись сейчас в глубины моря,

Себя проклять и всё в Душе спалить!

О, мой Эдгар!

Надеюсь, что ты жив!

Так пусть же Бог тебя благословит!

[Кричит вдогонку своему,

как бы удаляющемуся, проводнику]

Всего хорошего желаю тебе, парень!

От Вас я далеко уже!

Прощайте!

Живой пример, как по причуде ложной,

Жизнь обокрав, убить себя мы можем,

Хоть ежедневно жизнь у нас крадёт

Сама себя, как драгоценный плод!

Когда бы совершил он, что задумал,

Ужель Вы, Сэр, не мёртвый, а живой?

Как не рабились Вы, упав с вершины той?

Скажите мне хоть что-нибудь в ответ!

Летели вниз, как будто-бы парили,

Подобно перьям птиц иль паутине,

Что осенью слетает на лицо,

Но шлёпнулись, как падает яйцо,

Поскольку всё же вес имеет тело!

И всё же дышите! И нет кровотеченья!

И говорите, вроде бы, разумно!

Упали с высоты такой безумной,

Что десять мачт воздвигни друг над другом

И то им не достигнуть этой кручи!

Как чудо, как мираж Вы возродились!

Нет, ты скажи:

Упал я вниз, иль нет?

Скорей хочу услышать я ответ!

Оттуда, где ужасно высоко

Вершину вскинул меловой утёс

И даже жаворонок здесь совсем не слышен,

Упали Вы сейчас!

Взгляните выше!

Лишён я глаз своих!

Увы, я слеп!

Ужели не дано теперь несчастным,

Затем, чтоб прекратить свои страданья,

Призвать себе на помощь даже смерть?

Тогда-б они могли лишить тирана

Исполнить его гордое желанье

Над жертвой измываться!

Руку дайте!

Конечно же, всё это странно слишком!

Скажите, с кем Вы были на вершине

И он потом, покинув Вас, ушёл?

Сказали мне, что это

Бедный Том!

Казалось мне, хотя и был я ниже,

Что там вверху глаза его светились

Так ярко, как две полные луны!

И пар валил из тысячи носов,

И столько же имел вверху рогов!

Неужто не узнали его Вы?

Под ним морские скалы колебались!

Конечно же, вверху был с Вами

Дьявол!

Богами осчастливленным считать -

Решенье принимают лишь они

Кого от смерти надобно спасти!

Да, я действительно запомню этот день!

Теперь снесу я горя много больше

И буду жить, покуда крик: Довольно! -

С Небес услышу, чтобы умереть!

Ты подсказал мне только что о том,

Что был в пути моим проводником

Не человек, а Дьвол воплоти -

Решил сюда меня

Он

привести!

Я вижу, вот ещё один безумный

Идёт сюда,

Поскольку здравый смысл

Нет, они не имеют права

до такой степени унизить

моё Королевское Достоинство,

что оно по цене стало равным

мелкой разменной монете!

О, Вы сейчас выглядите настолько потрясающе,

что никто не посмеет в этом усомниться!

У моих старших дочерей

столь злобный характер,

что они вообще перестали уважать меня!

Им бы только обогащаться!

Они признают только того, кто им кланяется,

хотя бы он был подобен петуху,

хвалящему кукушку за её пение!

Втянули меня в портняжное перекраивание

королевского добра!

Смотрите, смотрите - они же, как мыши,

когда им бросили малюсенький объедок

подрумяненного в вине хлеба с сыром!

Где моя рукавица от боевых лат? -

Я брошу им вызов на мой Великий Бой,

чтобы защитить свои Королевские Права!

Поднимите тот,

уже замшелый,

Билль о Правах Короля!

Спешите люди на бой!

Удар на удар! Удар на удар!

Даю слово, я накажу их!

Так вот почему он вплёл в свою корону из цветов

душистый майоран,

бурно расцветающий на полях былых сражений!

Этот запах дурманит ему голову

и неустанно зовёт в бой за свои

Королевские Права!

Ха!Гонерилья!Регана!

А я-то, дожив до седой бороды, верил им!

Они ласкались ко мне, как собачонки, и говорили,

что я всегда поступаю мудро.

Но это было лишь затем,

чтобы сейчас они могли сказать

на моё: Да! - своё: Нет!

и на моё: Нет! - своё: Да!

И при этом, они нисколько не убоялись

Божьей Кары!

Только когда я,

по их милости став бездомным,

насквозь промок под дождём

и ветер продул меня насквозь,

а гром не услышал мои проклятия,

только тогда я узнал им цену,

только тогда я окончательно понял,

как всё это дурно пахнет!

и от их уверений!

Они обещали мне,

что будут выполнять все мои пожелания,

но это была ложь!

Нет, всё это я утверждаю

в здравом уме и твёрдой памяти,

а не в лихорадочном бреду!

Граф Глостер я

И голос Короля

Не спутаю с другим я никогда!

Не правда ли, Король сюда пришёл?

Да, весь до малой клеточки Король!

Но после тех ужасных потрясений,

Которые узнал на склоне века,

Прощаю Вас, слепого человека,

За прошлую постельную измену!

В чём обвинили?

В прелюбодеяньи?

С чужой пеструшкой это совершает

И сам Король ему не помешает!

Зачатье в нас заложено природой,

Тогда за что-ж лишать его свободы!

Хотя у Глостера второй сын

Стал зачатым

Отнюдь уж не в супружеской кровати,

Но он к отцу куда добрее был,

Чем дочери законные мои!

Неважно для меня, как сын зачат -

Лишь бился-б за меня лихой солдат!

Смотрите!

Вот кокетничает дама:

Лицо её невинность выражает,

И холодно презрительное: Нет!

Тотчас произнесёт она в ответ

На предложение любовного свиданья

И головой качает в назиданье!

Но ни хорёк, ни грязная кобыла

Две старших дочери мои -

Внизу кентавры,

А выше талии - ну, женственность сама!

Какалось бы, Богиня создана,

Но в низости злодеям они равны!

В них Чёрт вселился!

В Душах темнота,

Как в Серной яме Ада,

Где угар,

Зловонный пар!

Того гляди, чахотка

Заразой вырвется из этих страшных глоток!

Фи! Фи! Фу! Фу!

Какой ужасный запах!

Скорее дайте порцию лекарства

Пахучего,

Чтоб вонь ту перебить!

Готов я за лекарство заплатить!

за то, что Вы простили мне моё прегрешение!

Сначала я должен хорошенько отмыть мои руки,

ведь из-за моих старших дочерей от них разит

Серной ямой Ада!

О, какими по природе испорченными

могут стать люди!

Неужели и весь Мир

может так низко пасть!

Значит, Вы узнали меня, Государь?

Несмотря на то, что Вы сейчас слепой,

я помню Вас так хорошо,

что даже цветы

Морского Лука,

вплетённые в мою корону из цветов,

не превратят меня

в слепого Купидона!

Нет, сейчас я никак не Купидон

и моё появление здесь

что я посылаю

Стрелы моего Вызова

ценящим меня менее мелкой разменной монеты!

Пусть даже-б Солнце посылало Стрелы,

Их всё равно я видеть не сумел бы!

Не слышать бы мне, что он произносит -

Не разрывалось сердце бы от горя!

Вас можно разве сравнивать со мной,

Когда давно по жизни я слепой?

Да и богатство Ваше не исчезло,

А у меня похитили все средства!

Вы видите, как Мир несётся в Бездну?

И как же всё Вам чувствовать дано?

Но нам не заменить глаза ушами!

В суде Судья воришку осуждает,

Но если мы в суде глаза закроем,

Не различим потом Судью и вора!

Вы видели, как фермера собака,

Завидев нищего, тотчас же злобно лает?

От злобной пасти,

Увидев, что собака уже рядом,

Неужто тот стремглав не побежит?

Наглядно это тут же убедит,

Насколько эффективна Сила Власти!

И глаз подскажет нам:

На ту собаку

Прикрикни в доме - тут же задрожит!

Вершат на площади, народу в назиданье,

Чтоб люди видели,

Публично наказанье,

Судебный исполнитель,

Не исполняй кровавый приговор!

За что же шлюху розгами пороть,

Когда ты сам коварный соблазнитель!

Ты похоть свою с нею услаждал -

Себя за то

Ты должен отхлестать!

Вот ростовщик - он подлый в своём деле,

Так глаз подскажет, в чём он надувает!

В рванье у нищего видны изъяны тела -

От глаз

Богач их мехом прикрывает!

Как часто наблюдаем мы злодеев,

Что тупят золотом все копья правосудья,

Опасна даже стрелка от пигмея!

Таких, как Вы, не должно оскорблять

И Вас, мой друг, готов я защищать!

Заткну я глотку тем политиканам,

Глаза у них стеклянные давно

И бед людских им видеть не дано!

Издам Указ:

В оковы заковать!

Указы Ваши с явью несовместны -

Царит сейчас безумье повсеместно!

Так может быть глаза ему отдать,

О Вас я никогда не забывал -

Конечно же, я,Глостер, Вас узнал!

Терпите, Граф,

С тех пор, как появились мы на свет -

Мы с первым вздохом криком возвещаем,

Что плач продлим на много, много лет!

Король стал проповедником теперь!

На Сцене Жизни роли мы играем

И с малых лет глупцами выступаем,

А голову используем не раз,

Болванкою для шляп,

И, как итог, порою ощущают,

Что в стадо лошадей людей сбивают!