Средь города, повергнутого в прах,
Где колыбель была, теперь могила
Угасшего народа, и в слезах
На берегу Забвенья Скорбь застыла, -
Взметнулась Башня Голода, стоят
Внизу темницы, где томясь бескрыло,
О хлебе, крови, золоте твердят.
Печаль, и Боль, и Грех колеблют пламя
Их жизней - догорающих лампад,
А Башня вознеслась над куполами
Палаццо, храмов и особняков,
Где роскошь спит за медными вратами,
Куда не проникает гул веков.
Недвижный воздух италийский мрачен,
Но рядом с Башней меркнет блеск дворцов,
И мир пустынен, обнажен, невзрачен, -
Как будто смутный дух, слепя глаза
Прелестные, в которых стыд утрачен,
И грех под слоем пудры и белил, -
О, если б он, покинув небеса,
Красавиц грешных в мрамор превратил!
1820