Надписи. (1797)

Автор:	Шиллер Ф. И., год: 1901
Категория:	Стихотворение
Связанные авторы:	Миллер Ф. Б. (Переводчик текста), Минский Н. М. (Переводчик текста), Мей Л. А. (Переводчик текста), Вейнберг П. И. (Переводчик текста), Дмитриев М. А. (Переводчик текста), Михайлов М. Л. (Переводчик текста), Струговщиков А. Н. (Переводчик текста), Полонский Я. П. (Переводчик текста)

Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: Надписи. (1797) (старая орфография)

Все, чему Бог научил меня, что применял я и в жизни,

Все, благодарный, храню в этом святилище я.

Пусть миллионы стараются, чтобы их род продолжался,

Но человечество лишь через немногих растет.

Осень зародышей тьму разсевает, но редкий приносит

Плод: много гибнет семян, в прах обращаясь опять;

Но уцелевший зародыш один создает уж мир целый,

Также способный опять новую жизнь произвесть.

В мире живых организмов, согретых огнем ощущений,

Новому вспыхнуть дано я ишь на вершине - в цветке.

Сделав добро, ты вспоил человечества божьи посевы.

В мире духовном есть также сословия: низкорожденный

Дорог нам тем, что свершил, рыцарь же - тем, что он есть.

Есть у тебя что нибудь, дай и мне - и ты плату получишь.

Если ж ты сам что нибудь, души друг другу дадим.

Если ты чувством прекрасному чужд, будь хоть волей разумен.

То, в чем как личность ты слаб, силою духа сверши.

Даже из рук недостойных правда действует сильно:

Лишь у одной красоты сила во внешности вся.

Знанья свои сообщи мне: я буду тебе благодарен;

Но предлагаешь ты мне самого себя...нет, друг, уволь!!

Истину хочешь открыть мне? - Зачем? Ведь не самый предмет я

Льщусь чрез тебя изучить, но лишь тебя чрез него.

Будь мне учитель и друг. Ты живым своим творчеством духа

Учишь меня; твоя речь, поучая, мне сердце живит.

Было ль всегда, как теперь? Не пойму, своего поколенья.

Старость еще молода; юность - увы! - уж стара.

Чем бы я был без тебя - я не знаю, но грустно мне видеть,

Чем без тебя столько сотен и тысяч бывает.

Ты дерево взростил, но не вкусил плода;

Изящный вкус сорвет плод знанья и труда.

Но в бесконечной цепи будь хоть малейшим звеном.

Не уподобьтесь друг другу, высшему будьте подобны.

Как это выполнить? Всяк будь совершенен в себе.

Мысль - достояние всех. Только чувством своим мы владеем.

Хочешь обресть Божество - чувствуй что мыслишь о Нем.

Истиной тайной зову я лишь ту, что у всех пред глазами!

Всех окружает собой, все же незрима никем.

Хочешь себя научить - посмотри на людей и дела их;

Хочешь людей изучить - в сердце к себе загляни.

Хочешь ли ты переплыть далекое мудрости море?--

На посмеянье ума смело себя обреки:

Он, близорукий, лишь берег, тобою оставленный, видит;

Он же не видит того, где тебя встретит успех.

Истины оба мы ищем: ее ты ищешь в природе,

В сердце ищу я, и - верь! оба ее обретем.

Здравое око увидит Творца в чудесах мирозданья;

Здравое сердце в себе мир и Творца отразит.

Будь справедливым во всем, что творишь, и довольствуйся этим,

Но не старайся творить все справедливое, друг!

Честное рвение в сделанном требует лишь совершенства;

Где человека величие? Где ты? Искать тебя в массе!

Но ты - немногих лишь дар; так окружает собой

Масса билетов пустых и ничтожных числонебольшое

Тех нумеров, по которым выиграть можно.

Жертвовал всем я, ты говоришь, человечества благу!

Тщетен и горек был плод: ненависть мздой мне была!

Друг! сказать ли мне, как с человечеством я поступаю?

Этому правилу верь: не был обманут я им.

Мысль человечество" - эту высокую мысль, без сомненья,

Как сохраняешь в груди, так выражай и в делах!

И человеку, которого встретишь в ущелиях жизни,

Дружески, если нужно, помощи руку подай;

Но о дожде и росе, и о благе всем своих ближних

Небу пещись предоставь, нынешний день, как вчера.

Я ненавижу порок, но вдвойне еще то ненавижу,

Что заставляет он так про добродетель кричать.

Ты добродетели враг? - О, пусть ею каждый владеет,

Только бы больше никто не толковал так о ней.

Полно вам вечно болтать про туманные пятна и солнца!

Мир оттого-ли велик, что научил вас считать?

Вашей науки предмет совершеннее прочих в пространстве,

Но не в пространстве, друзья, жить совершенству дано.

Как ни велико и как ни безмерно возвышенно небо,

Мелкой учености дух небо на землю низвел.

Лучшия: тем, что о них толков совсем не слыхать.

Ты из религий которой, скажи, отдаешь предпочтенье?

Я - ни одной. - Почему-же? Из религиозности, друг.

"Бог только видит в нас сердце!"Один только Он его видит:

Так покажи же ты что-нибудь сносное также и нам.

Дорог мне друг, но полезен и враг: наблюдения друга

Силу оценят мою; враг мне укажет мой долг.

Вечно-единый, останься при вечно-едином!

Ты, переменчивый цвет, к бедным людям сойди.

Ты единичным быть должен, но с целым в одно не сливайся;

Ты единичен умом, единодушен-же с ним

Сердцем. Твой ум есть глас целого, сердце-ж ты сам, твоя личность.

Блого тебе, если ум в сердце живет у тебя.

Тебе две дороги открыты на свете.

Одна к идеалу, другая к могиле.

Умей-же свободно и в пору на первую выйдти

Пока не принудила Парка идти по другой.

Много есть добрых, разумных; но все с одного словно слепок;

Движет всеми лишь ум, ах! а не сердце ничуть!

Строго господствует ум и из тысячи форм разнородных

Переливает он их все на один образец.

И однородному даст новые формы она.

Жизнь вдохнул в нее миф, а школа убила в ней душу.

Творческой жизнью опять разум ее одарил.

Ум повторяет лишь то, что в природе уже существует:

То, что она создает, он вслед за ней создает;

Дальше природы ступив, попадаешь в пустое пространство:

Ты лишь, гений, один в природе природу творишь.

Да, из прекрасного умный прекрасное сделать съумеет;

Но из плохого создаст лучшее гений один.

Ты на созданьях чужих упражняйся всегда, подражатель:

В чем может гений себя проявить? В чем Творец всемогущий

Сам проявил нам себя: в целом созданьи своем.

Светел эфир, но за-то глубина его так безпредельна,

Что хоть и ясный для глаз, духу он тайна всегда.

Ныне хотят в человеке извне и внутри все изведать.

Как ты избегнешь теперь, истина, хитрых ловцов? i

Против тебя они вышли с сетями своими - напрасно,

Ты посреди их пройдешь, тихо, неслышно, как дух.

Что за причина, что гений сходится редко со вкусом?--

Этот не любит вожжей, силы боится другой.

Вечно так было, мой друг, и так будет: безсилье имеет

Старый закон за себя, сила - грядущий успех.

Если не можешь ты нравиться всем своими трудами --

Нравься немногим; а всем нравиться худо, мой друг.

Жизни от пластики жду, от поэта - парения духа.

Лишь Полигимнии всю высказать душу дано.

Вот почему дух живой не является духу. Лишь только

Стала душа говорить - уж говорит не душа.

Слово да будет тебе тем, что тело бывает влюбленным,

Их разлучает оно, их лишь оно единит.

Мастера прочих искусств по тому, что он высказал, судят.

Мастер лишь слога блестит знаньем, о чем умолчать.

Пояс Венеры таит её обаяния тайну.

То, что связует ее, прелесть дарует ей - стыд.

Стих один ловкий сложив на таком языке, что и мыслит

Сам за тебя и творит - мнишь ты поэтом себя!

Вы от искусства хотите добра? Но достойны-ль его вы,

Если к вражде лишь одной вас возбуждает оно?

Ну, так которая из философий пребудет? - Не. знаю;

Но философия быть, думаю, вечно должна.

Вместе с невеждой умрет его слава: небесная муза

В сень Мнемозины вселит верных любимцев своих.

Старец Гомер, тебе доверяю нежную тайну:

Счастье любовников знай ты лишь единый, певец!

*) В дальнейших указаниях на переводы отдельных "надписей" не повторено каждый раз отдельно указание на изд. Голованова где оне все переведены издателем.

Это собрание философских двустиший где, удивительная сжатость формы соперничаеть с глубиной мысли, составляет часть более обширного целого - того замечательного и чуть не единственного в своем роде литературного явления, которое носит название Ксений Гете-Шиллера; в нем две равно удивительные стороны: во-первых, сотрудничество двух гениальных поэтов, настолько тесное, что никогда не знаешь, где кончается один и где начинается другой, и во-вторых - та могучая сила, с которой эти легкия двустишия очистили: литературную арену от ничтожеств, считавшихся по недоразумению почтенными деятелями литературы. Полемика сама во себе не прельщала поэтов: она была для них лишь тягостной необходимостью, иго которой они свергли с себя, как только сделалась возможной мирная созидательная работа. Еще ранее неблагоприятного приема, против всякого ожидания оказанного в публике и литературе "Horen", Шиллер считал необходимым дать ясное и резкое выражение своим отрицательным взглядам на общий тон и отдельные явления текущей немецкой литературы. В конце 1795 года Гете сделал предложение собрать все, что было высказано в печати против "Гор" и в заключительном выпуске оценить по достоинству это произведения мещанского безвкусия и плоскости. "Когда наберешь вязанку таких вещей, оне горят лучше", писал он Шиллеру. Через короткое время этот замысел принимаеть более определенную форму; "хорошо было бы, - находит Гете, посвятить каждому органу печати двустишие вроде "Xenia" Маршала". (от греч. слова "xenion" - подарок гостю) назывались у греков и римлян подарки, которые подносились хозяином гостю при прощании. Первоначально эти подарки состояли из кушаний, затем из художественных изображений и воспроизведений их и наконец, из кратких поэтических произведений. В связи б этим назвал Ксениями род своих эпиграмм римский сатирик Марциал (40--100 г. по Р. Хр.).

Получив от Гете дюжину эпиграмм для примера, Шиллер нашел его идею "великолепной". В январе следующого года, во время пребывания Гете в Иене, число Ксений обоих поэтов дошло до двухсот; в апреле поэты мечтали уже о тысяче; причем первоначальный план был расширен, решено было не ограничиваться сатирическими выходками и облекать в ту же форму двустишия философския, нравственные и эстетическия воззрения. Ксении стали разделяться на благочестивые и безбожные, и надо сказать, что по мере того, как поэты изливали все свое справедливое негодование в ядовитых эпиграммах, их место стали занимать серьезные, "благосклонные" Ксении. Поэты были настолько довольны последними, что, по мнению Гете, можно было "позавидовать мерзавцам, против которых ведется бой, что они появятся в таком хорошем обществе). В конце концов в "Альманахе муз" на 1797 год боевые и личные Ксении - число их дошло до 414 были выделены в конец книги, а серьезные объединены под заглавиями Tabulae rotivae (103 эпиграммы), и Einer (no 18). Литературная буря, вызванная появлением этого ядовитого, местами иногда грубого, но неизменно сильного сатирического собрания, была ужасна! в течение полугода литературный мир не говорил ни о чем, кроме Ксений. Авторы были осыпаны градом ответов, рецензий, возражений, анти-ксений, иногда очень остроумных, но больше бешено-злых, полных поражающого непонимания, с какими гигантами мысли приходится здесь иметь дело, и грязных намеков и изветов. Одна из каррикатур против "Шиллера и К®" (см. объяснения к рисункам в конце тома) здесь помещается. Но жрецы не даром взялись за метлу; за успехом скандала последовал успех победы; о старых поклонниках отвергнутых богов нечего было думать, - но литературная молодежь поняла, кого ей следует держаться в этой борьбе направлений, - если можно считать направлением бедность мысли, узость кругозора и безвкусие формы.

Личное раздражение играло, несомненно, значительную роль к появлении "злых", но дальнейшия события показали, насколько идейные соображения преобладали в этой литературной борьбе. "После дерзкой выходки с Ксениями - писал Гете Шиллеру - мы должны заняться исключительно большими и достойными художественными произведениями и, к посрамлению всех противников, - обратить нашу протееву натуру в образы высокого и прекрасного".

"Забавно видеть - писал он через несколько дной - что, собственно, разсердило этих людишек, чем они разсчитывают разсердить другого, как пусты, плоски и пошлы их взгляды на чужую: жизнь, как все их стрелы направлены лишь на внешнюю оболочку явлений, как чужда им даже тень понимания, в каком неприступном замке обитает человек, который серьезно смотрит на вещи".

Из Ксений были опубликованы поэтами далеко не все; значительная часть их стала известна публике; лишь в 1856 г. из подлинной рукописи, подаренной известным Эккерманом выдающемуся изследователю Ксений Боасу. К 1893 году к ним прибавилось еще 169 эпиграмм, - найденных в рукописях Гете-Шиллеровского архива в Веймаре. С этой последней находкой - вероятно последней - число двустиший переходит за 900. В собрания своих сочинений поэты внесли лишь меньшую часть Ксений - те, которые не направлены против отдельных личностей. Некоторые Ксении Все Ксении с их колкостями против мелких писак, самое имя которых исчезло из памяти, дают только немногия, любительски-полные издания, но предназначенные для большой публики. Для русской публики эта война с неведомыми людьми представляет, конечно, еще меньше интереса.

В частности "Надписи", Tabulae votivae, были напечатаны в "Альманахе муз" на 1797 г. отдельно, под разными заглавиями в количестве 103; в собрание стихотворений Шиллера вошло под этим заглавием 51. Tabulae votivae, - буквально "доски с обетом" - назывались у римлян доски с надписями или изображениями, которые вешали в храмах люди, избежавшие опасности и давшие соответственный обет божеству, спасшему их. Поэт сравнивает свои изречения с такими надписями, потому что эти плоды его мысли, руководя им в жизни, также охраняли его от житейских опасностей; на это и указано в первой эпиграмме (без заглавия), служащей эпиграфом.

Ф. Миллер. В изд. Гербеля и в стихотвор. Миллера. (Туда же вошли и остальные "Надписи", переведенные Миллером).

О размножении заботятся миллионы, о развитии и возвышении человечества - немногие, но тем важнее их заслуга. "Какое множество семян и зародышей, с таким искусством и трудом созданных природой для будущей жизни, - говорит Шиллер, - снова разлагается на элементы (переходит в мир неорганической природы), не дойдя до развития.

"Для осуществления результатов мышления нет иного пути, кроме самостоятельного воплощения их. Лишь то, что есть ужо живое, осуществленное деяние в нас, может стать таковым и вне нас, и в этом отношении творения духа подобны органическим произведениям: лишь из цветка выходит плод" (Шиллер).

По убеждению Шиллера, нравственное происходить из прекрасного; поэтому творческая сила присуща только последнему.

"Прекрасная душа" характеризуется в статье о "Прелести и достоинстве" тем, что "отдельные её действия, в сущности, не нравственны, нравственен весь её характер в целокупности; поэтому ни одно её деяние не может ей быть вменено в заслугу: её единственная заслуга в том, что она есть".

2. Н. Минский. Переведено для настоящого издания.

"Ценность" сообщает человеку то, что он делает, "достоинство" дается ему тем, что он есть; за первое можно платить делом, за второе лишь своей душой, ему равной. "Реалист спрашивает, на что годится вещь, и оценивает явления по их полезности; идеалист спрашивает, хороша ли вещь, и оценивает явления по их достоинству".("О наивной и сентимент. поэзии").

2. Н. Минский. Переведено для настоящого издания.

"Чувство" (в оригинале schön empfinden, чуткость к прекрасному), предполагающее гармонию нравственного и чувственного, дано не всякому; но при отсутствии этого высшого дара возможна деятельная сила разума, творящая из пас достойных людей.

2. Н. Минский. Переведено для настоящого издания.

В истине важно содержание, в красоте все содержание творится и исчерпывается формой, способом "сообщения", - это любимая идея Шиллера, развитая в 22 письме об эстетическом воспитании и намеченная в рецензии о стихотворениях Матиссона. "Только форма изложения делает поэта и художника - никогда не содержание".

Кого имел Шиллер в виду в этих эпиграммах, неизвестно; быть может - никого; обращены оне, конечно, к трем различным лицам; в одном поэт ценит лишь знания, но не личность, в другом он ценит именно последнюю; третий объединяет то и другое: его жизнь поучительна, его поучение живительно; его поэтому избирает поэт в учителя и в друзья.

5. П. Вейкберг. Переведено для настоящого издания.

Поэт имеет в виду действительную немецкую молодежь конца ХVIII столетия; как известно, к молодежи конца нашего века (напр. к русской молодежи восьмидесятых годов) не раз обращался такой-же упрек.

1. Михайлов. (Нынешнее поколение, из Шиллера). "Литературная Газета" 1837, и в "Стихотворениях М. Л. Михайлова".

2. Ф. Миллер. (Нынешнее поколение, из Шиллера). "Москвитянин" 1842, No VII.

3. М. Дмитриев. (Нынешнее поколение). Шиллер в переводе русских поэтов, изд. Гербеля и в "Стихотворениях М. А. Дмитриева" 1865.

Отголосок всегдашняго убеждения Шиллера в высоком и совершенно незаменимом воспитательном значении искусства.

1. М. Деларю. (К музе, из Шиллера). "Опыты в стихах М. Деларю" 1845.

2. М. Михайлов. (К музе, из Шиллера). "Иллюстрация" 1848 и в "Стихотвор. М.Л. Михайлова" 1862.

3. М. Дмитриев. (К музе, из Шиллера). "Лирическия стихотворения Шиллера в переводах русских поэтов" изд. Гербеля и в "Стихотворениях М. А. Дмитриева" 1863.

4. Л. Мей. (К музе). Шиллер в изд. Гербеля и в "Сочинениях" Мея.

Называлась раньше Филистер, но имеет в виду не только бездарных тружеников науки, которых и по русски называют немецким словом гелертер, но и более выдающихся представителей учености, не одухотворенной эстетическим вкусом. В объявлении об издании "Гор" поэт предполагал "разбить стену между миром науки и миром прекрасного, освободить результаты научного знания от их схоластической формы и в привлекательной оболочке сделать понятными всем и каждому". Еще ранее, в статье о "сцене, как нравственном учреждении", он говорил: "Или маленькие умы потому так высоко ставят свою работу, что она им так трудна? Сухость, муравьиное прилежание и поденщина под почетными на званиями основательности, серьезности, глубокомыслия окружены хвалой и удивлением... и так будет длиться, пока ученость и вкус, истина и красота не обнимут друг друга, как родные сестры".

М. Михайлов. (Ученый работник). "Иллюстрация", 1848, No 42, 275, и в "Стихотворениях М. Л. Михайлова" 1862 и 1890.

Эти две эпиграммы включены также Гете в его "Четыре времени года", и неизвестно, кому из поэтов оне принадлежат, тем более, что их идеи равно близки обоим. Высший идеал есть всестороннее развитие; кому оно недоступно, тот должен развивать в себе то, на что способен, чтобы быть если не самодовлеющим целым, то хоть достойной частью такого целого. Еще в письме к Лотте Шиллер указывал, что "жизнь в жизни рода, растворение своего я в большом целом" - его любимая тема. Смысл высшее развитие индивидуальности имеет два результата: разнообразие людей и в то-же время их сходство.

М. Михайлов. (Долг каждого). "Стихотворения "М. Л. Михайлова" 1862 и 1890.

2. М. Дмитриев. (Задача). Шиллер в изд. Гербеля и в "Стихотворениях М. А. Дмитриева" 1865.

Имеется в виду Божество, сходное в разсудочном представлении людей и различное в их чувствах.

1. Л. Мей. (Свой идеал). "Раут" 1854, и в "Сочинениях" Мея.

2. М. Дмитриев. (Идеал). "Лирическия стихотворения Шиллера в переводах русских поэтов" изд. Гербеля и в "Стихотворениях М. А. Дмитриева" 1865.

Истинная тайна не в естественном мире, окружающем нас.

1. М. Дмитриев. (Мистикам). В изд. Гербеля 1857, II, 205, и в "Стихотворениях М. А. Дмитриева" 1865.

2. Л. Мей. (Мистикам, из Шиллера). Шиллер в изд. Гербеля и в "Сочинениях Л. А. Мея".

1. Ф. Миллер. (Ключ). "Москвитянин" 1842, No V, тоже в "Журнале Военно Учебных Заведений", 1842, No 150, стр. 660, и в "Стихотворениях Ф. Миллера,

2. А. Струговщиков. (Изучение, без указания, что переведено из Шиллера). Стихотворения А. Струговщикова" 1845.

3. М. Михайлов. (Ключ, из Шиллера). "Литературная Газета" 1817, No 33, и в "Стихотворениях М. Л. Михайлова" 1862 и 1890.

1. А. Струговщиков. (Другу, без указания, что взято у Шиллера). "Стихотворения А. Струговщикова", 1845.;

2. Дмитриев, (Порицатель). Шиллер в изд Гербеля и в "Стихотворениях М. А. Дмитриева" 1865.

Обычное для Шиллера и Гете противоположение близорукого ума (вернее, разсудка) истинной мудрости, взором проникающей далеко за пределы общепринятых мнений.

А. Струговщиков. (Ум и мудрость, без указания. что переведено из Шиллера). "Стихотворения А. Струговщикова" 1845.

По общему мнению (кроме Дюнцера), эта параллель между идеалистом и реалистом имеет в виду Шиллера и Гете. Характерны замечания в письме первого ко второму (1794 г.): "Правда, по первому взгляду может показаться, что нет большей противоположности, как между спекулятивным и интуитивным духом; первый со всей искренностью и чистотой стремится к опыту, последний путем самостоятельного, свободного мышления ищет закона. Но на полпути они необходимо должны встретиться. Правда, интуитивный дух имеет дело только с отдельными особями, спекулятивный - только с родовыми группами. Но если интуитивная мысль гениальна, созданием её будут хотя и отдельные особи, но с характером групповым; равным образом, если спекулятивный дух гениален и если, возвышаясь над опытом, он не порвет с ним связи, то хотя произведением его и будут только группы, но всегда с жизненностью отдельных особой и с определенным отношением к действительным объектам".

1. А. Струговщиков. (Встреча, без указания, что переведено из Шиллера). Стихотворения А. Струговщикова" 1845.

3. М. Михайлов. (Согласие). "Стихотворения М. Л. Михайлова". 1802 и 1890.

". ("О возвышенном"). Эпиграмма направлена против Фихте.

Ф. Миллер. (Политическое правило). Шиллер в изд. Гербеля и в стихотв. Миллера.

"Ранее, - замечает Гоффмейстер, - Шиллер (напр. в Тридцатилетней войне) говорил без всякой иронии о величии народа, - здесь он усвоил уже себе "аристократический) воззрения Гете. Но и здесь говорится не о величии народа в прежнем смысле, но о том духовном величии, которое, по мнению Шиллера, может быть лишь уделом избранных единиц, но не массы.

Ф. Миллер. Шиллер в изд. Гербеля и в "Стихотворениях" Миллера.

Эпиграмма направлена, главным образом, против Фихте и выражает обычное воззрение Шиллера и Гете, что можно и должно помогать отдельному человеку, но следует отказаться от замыслов помочь всему человечеству, так как это невозможно. С полным правом отмечает Дюнцер узость этого учения, отрицающого возможность широких добродетельных мероприятий, и неспрведливость этого упрека по отношению к Фихте, планы которого могли случайно не удаться, но никак не могут быть названы утопиями,

М. Дмитриев. Шиллер в изд. Гербеля и в "Стихотворениях М. А. Дмитриева", 1865.

В оригинале - Моя антипатия. "Но очень рекомендует народ или эпоху, когда в них много говорят о нравственности вообще или об отдельных высоконравственных поступках; надо надеяться, что в конце культурного развития, - если о таковом можно думать, об этом будут разговаривать гораздо меньше". ("О нравственной пользе эстетических нравов").

Ф. Миллер. Шиллер в изд. Гербеля и в стихотв. Миллера.

Эпиграмма имеет ближайшую связь с учением Шиллера о возвышенном. Возвышенное не живет в пространстве потому, что оно есть создание нашего разума, "делающее нас бесконечно великими", а но просто очень большое явление. В "Критике силы суждения" Канта, вышедшей за год до этой эпиграммы, говорится: "Эстетическое впечатление, получаемое от безграничного целого можно назвать возвышенным, не в зависимости от громадности числа, но оттого, что мы постепенно переходим все к большим единицам" и т. д.

1. Ф. Миллер. Шиллер в изд. Гербеля и в стихотв. Миллера.

Против книги проф. Вюпша "Космологическия беседы для юношества".

Ф. Миллер. Шиллер в изд. Гербеля и в стихотв. Миллера.

1. Ф. Миллер. Шиллер в изд. Гербелл и в стих. Миллера.

Противоположение установленной религиозной догмы и глубокого внутренняго чувства истинной религиозности, которая относится одинаково ко всем существующим религиям.

Ф. Миллер. Шиллер в изд. Гербеля и в стих. Миллера.

В переводе Мея напрасно прибавлено, один только Он его видит. Мысль Шиллера не в том, что Бог один только видит сердце; человек, оправдывая дурную внешность хорошими мотивами, говорить: Бог видит одно только сердце, то есть другое его не интересует. Поэт возражает: да, это правда, но надо иметь в виду и людей, от которых скрыты эти хорошие мотивы и которые видят только дурное.

1. Л. Мей. Шиллер в изд. Гербеля и в "Сочинениях" Мея.

2. М. Дмитриев. В изд. Гербеля 1857 г. и в "Стихотворениях М. А. Дмитриева" 1865.

"Москвитянин" 1842, No III, из стихотворениях О. Миллера.

2. А. Струговщиков. (Враг, без указания, что переведено из Шиллера). "Стихотворения А. Струговщикова" 1815.

3. М. Михайлов. "Иллюстрация" 1848, No 42, и в "Стихотворениях М. Л. Михайлова", 1862 и 1890.

Были попытки считать, в духе Шиллера, "вечно единый" свет, которому надлежит пребывать на высотах у Вечно-Единого - истиной, а переменчивый цвет, более подходящий к людям - красотой.

Л. Мей. Шиллер в изд. Гербеля и в сочинениях Моя.

Более правильный перевод заглавия. Прекрасная индивидуальность (Schöne Individualität). Замечательноо но сжатости и выразительности определение отношений между личностью и группой, к которой она принадлежит. Ум говорит нам о нашей самобытности ("ты единичен умом"), но ум-же учит нас подчиняться закону группы ("ум есть глаз целого"). Сердце чувствует себя обособленной единицей ("сердце ты сам"), но оно-же сближает нас с другими: "ты единодушен с ним (целым) сердцем". Блого тому, у кого "ум в сердце": для кого подчинение целому есть не тягостное веление разума, но самопроизвольное желание сердца, это и будет ^прекрасная индивидуальность".

Ф. Миллер. Шиллер в изд. Гербеля и в стихотворениях Миллера.

"Разум требует единства, - говорится в "Письмах об эстетическом воспитании", - а природа разнообразия и обоим этим законам подчинен человек. Первый закон внушен ему неподкупным сознанием, второй - неистребимым чувством. В священном царстве морали отдельная воля должна растворяться в общей; в радостном царстве игры и видимости (царстве красоты) властвует свобода, и если здесь также исполняется общий закон, то он исполняется самой натурой отдельной личности, то есть всегда в новой и своеобразной форме".

Ф. Миллер. Шиллер в изд. Гербеля и в стихотвор. Миллера.

Мифическое мировоззрение одухотворяло природу - в этом его сущность, механическое свело ее к бездушному действию сил; разумное миропонимание - по Шиллеру - вновь видит в природе одухотворенное целое.

Л. Мей. Шиллер в изд. Гербеля и в "Сочинениях" Мея.

В оригинале: "разсудок повторяет бывшее до него... разум (спекулятивный) строит за пределами природы, в пустоте (абстракции), лишь гений (художественный) умножает природу в природе", т. е. "не переходя за её пределы", ибо его создания суть жизненные образы.

Ф. Миллер. Шиллер в изд. Гербеля и в стихотворениях Миллера.

Вполне точная мысль оригинала: подражатель, делая что либо новое из чужого создания, может переработать только хорошее; наоборот, гению все равно: всякое создание, дурно оно или хорошо, есть для него лишь сырой материал для творчества.

Ф. Миллер. Шиллер в изд. Гербеля и в стихотворениях Миллера.

"С прелестной наивностью выражает гений самые возвышенные и глубокия свои мысли: это божьи речения из уст ребенка" ("О наивной и сантимент. поэзии").

Ф. Миллер. Шиллер в изд. Гербеля и в стихотвор. Миллера.

Ф. Миллер. Шиллер в изд. Гербеля и в стихотворениях Миллера.

"Ксениях". так как внесена и в "Четыре времени года" Гете.

А. Струговщиков. (Редкое сочетание, без указания, что переведено из Шиллера). "Стихотворения А. Струговщикова" 1815.

этой "безукоризненностью" возместить отсутствие творческой силы; произведения, свободные от недостатков, легко страдают одним худшим недостатком: посредственностью.

Я. Полонский. (Безукоризненность, из Шиллера Шиллер в изд. Гербеля.

Развитие мысли, высказанной в прошлой эпиграмме: бездарность боится отступить от схемы старых правил, так как единственное достоинство её - покорность этим правилам; наоборот, гений, "незнакомый с правилами, этими костылями слабости, руководимый лишь природой и инстинктом, своим ангелом-хранителем, спокойно и уверенно проходит мимо всех тенет дурного вкуса". (О наивн. и сантим. поэзии").

Ф. Миллер. Шиллер в изд. Гербеля и в стихотворениях Миллера.

"Что нравится лучшим людям, то хорошо; что нравится всем без исключения, то еще лучше" (отзыв о стихотв. Бюргера). Стараться нравиться всем значит понижать требования к себе; нравиться немногим (избранникам) значить повышать эти требования и в конце концов все таки понравиться всем. В связи - знаменитые слова Гете: "Кто жил для лучших людей своего времени, тот жил для всех времен".

1. Ф. Миллер; Шиллер в изд. Гербеля и в стихотвор. Миллера.

" В противоположность другим искусствам музыка ничего не она лишь возбуждает соответственные чувства. Единственный предмет музыки есть форма ощущений, она есть изображение способности "О стихотв. Матиссона").

Невыразимость мысли в слове - одна из любимых идей Шиллера и Гете; первый в целом ряде писем цитирует слова своего Дон-Карлоса не вошедшия в драму: "как дурно, что мысль должна сперва распасться на мертвые элементы языка, что душа должна стать скелетом прежде чем явиться пред другой душой Гете: "Слова - образ души; нет, не образ - только тень!" и мн. др.

Законное ограничение мысли, высказанной в прошлой эпиграмме; если слово разъединяет души то ведь только оно их и соединяет.

1. Ф. Миллер. Шиллер в изд. Гербеля и в стихотвор. Миллера.

2. Н. Минский. Переведено для настоящого издания.

Высокое мастерство словесного стиля, чуждое другим искусствам заключается в умении не договорить, чтобы возбудить в читателе самостоятельную работу мысли в желательном направлении, известно замечание Вольтера: "le secret d'ennyer est celui de tout dire".

1. А. Струговщиков. (Тайна, без указания, что переведено из Шиллера). "Стихотворения А. Струговщикова" 1845.

Поэт имеет в виду известную сдержанность языка, не блещущого яркими красками, но тем более привлекательного.

1. Ф. Миллер Шиллер в изд. Гербеля и в стихотв. Миллера.

2. М. Дмитриев. Стихотворения М. А. Дмитриева. 1865.

3. Н. Минский. Переведено для настоящого издания.

Готовый литературный язык обладает множеством сложившихся форм, орудуя которыми можно создавать суррогаты поэтических произведений, - которые однако никого не должны обманывать относительно их истинной ценности. Гете в статье о дилеттантизме, написанной при участии Шиллера, также говорил о безстыдстве диллетантской лирики, "порождаемой и поддерживаемой воспоминаниями из богатого и развитого поэтического языка и легкостью механического создания хорошей внешности".

1. Ф. Миллер. Шиллер в изд. Гербеля и в стихотворениях Миллера.

2. П. Вейнберг. Переведено для настоящого издания.

"достойны-ли вы добра", если оно может быть создано лишь вечной борьбой с вами".. То-есть: хорошее, вечное в искусстве создается лишь указаниям и оценкам ценителей, "болтающих об искусстве" (Kunstschwätzer), как называется эпиграмма в вопреки оригинале.

За быстрой сменой философских систем поэт совершенно правильно видит вечное стремление к истине, непреходящую и единую философию в собственном смысле, то есть которая переживет величие и падение всех систем.

Ф. Миллер. Шиллер в изд. Гербеля и в стихотворениях Миллера.

В оригинале: ; кажется, Шиллер имел в виду известного филолога Ф. А. Вольфа.

М. Михайлов. "Иллюстрация" 1848, No 42 и в "Стихотворениях М. Л. Михайлова" 1862 и 1890.

Первоначально не входило в Tabulae votivae, да и не подходит к ним по содержанию. Такую печать с изображением головы Гомера Шиллер сам заказал себе через книгопродавца Гешена в 1790 г.

"Литературная Газета" 1847 и в "Стихотворениях М. Л. Михайлова 1862 и 1890 г.