Снова гений жизни веет; |
Возвратилася весна; |
Холм на солнце зеленеет; |
Лед разрушила.волна; |
Распустившийся дымится |
Благовониями лес, |
И безоблачен глядится |
В воды зеркальны Зевес; |
Все цветет - лишь мой единый |
Не взойдет прекрасный цвет; |
Прозерпины, Прозерпины |
На земле моей уж нет. |
|
Я везде ее искала, |
В дневном свете и в ночи; |
Все за ней я посылала |
Аполлоновы лучи; |
Но ее под сводом неба |
Не нашел всезрящий бог, |
А подземной тьмы Эреба |
|
Те брега недостижимы, |
И богам их страшен вид... |
Там она! неумолимый |
Ею властвует Аид. |
|
Кто ж мое во мрак Плутона |
Слово к ней перенесет? |
Вечно ходит челн Харона, |
Но лишь тени он берет. |
Жизнь подземного страшится; |
Недоступен ад и тих; |
И с тех пор, как он стремится, |
Стикс не видывал живых; |
Тьма дорог туда низводит, |
Ни одной оттуда нет; |
И отшедший не приходит |
Никогда опять на свет. |
|
Сколь завидна мне, печальной, |
Участь смертных матерей! |
Легкий пламень погребальный |
Возвращает им детей; |
|
Что усладою утрат? |
Нас, безрадостно-блаженных, |
Парки строгие щадят... |
Парки, парки, поспешите |
С неба в ад меня послать; |
Прав-богини не щадите: |
Вы обрадуете мать. |
|
В тот предел - где, утешенью |
И веселию чужда, |
Дочь живет, - свободной тенью |
Полетела б я тогда; |
Близ супруга, на престоле, |
Мне предстала бы она, |
Грустной думою о воле |
И о матери полна; |
И ко мне бы взор склонился, |
И меня узнал бы он, |
И над нами б прослезился |
Сам безжалостный Плутон. |
|
Тщетный призрак! стон напрасный! |
|
Ходит Гелиос прекрасный; |
Все навек решил Зевес; |
Ненавидя адску ночь, |
Он и сам отдать неволен |
Мне утраченную дочь. |
Там ей быть, доколь Аида |
Не осветит Аполлон |
Или радугой Ирида |
Не сойдет на Ахерон! |
|
Нет ли ж мне чего от милой |
В сладкопамятный завет: |
Что осталось все, как было, |
Что для нас разлуки нет? |
Нет ли тайных уз, чтоб ими |
Снова сблизить мать и дочь, |
Мертвых с милыми живыми, |
С светлым днем подземну ночь?. |
Так, не все следы пропали! |
К ней дойдет мой нежный клик: |
Нам святые боги дали |
|
|
В те часы, как хлад Борея |
Губит нежных чад весны, |
Листья падают, желтея, |
И леса обнажены: |
Из руки Вертумна щедрой |
Семя жизни взять спешу |
И, его в земное недро |
Бросив, Стиксу приношу; |
Сердцу дочери вверяю |
Тайный дар моей руки |
И, скорбя, в нем посылаю |
Весть любви, залог тоски. |
|
Но когда с небес слетает |
Вслед за бурями весна: |
В мертвом снова жизнь играет, |
Солнце греет семена; |
И, умершие для взора, |
Вняв они весны привет |
Из подземного затвора |
Рвутся радостно на свет: |
|
Корень ищет тьмы ночной; |
Лист живет лучами Феба, |
Корень - Стиксовой струей. |
|
Ими та́инственно слита |
Область тьмы с страною дня, |
И приходят от Коцита |
С ними вести для меня; |
И ко мне в живом дыханье |
Молодых цветов весны |
Подымается признанье, |
Глас родной из глубины; |
Он разлуку услаждает, |
Он душе моей твердит: |
Что любовь не умирает |
И в отшедших за Коцит. |
|
О! приветствую вас, чада |
Расцветающих полей; |
Вы тоски моей услада, |
Образ дочери моей; |
Вас налью благоуханьем, |
|
И с Аврориным сияньем |
Поравняю красотой; |
Пусть весной природы младость, |
|
И мою вещают радость |
И печаль души моей. |