Борьба за трон.
XI. Гроза надвигается

XI. Гроза надвигается

Дней десять спустя после посещения Вальтером Кенсингтонского дворца полковник Тильдеслей и Беатриса в один прекрасный вечер гуляли по аллеям майерскофского парка.

Беседа их была не весела: виды на будущее якобитской партии повсеместно становились все более и более безотрадными.

Как ни противился полковник Тильдеслей бегству, но становилось очевидным, что ему придется оставить свой дом и искать спасения во Франции.

Хотя его и вызвались провожать несколько друзей, в том числе и полковник Тоунлей, но сердце его было разбито. Он скучал по Вальтеру и нетерпеливо ждал его возвращения.

Беатриса одинаково чувствовала себя несчастною. Не имея вестей от Вальтера с того самого времени, как он уехал, она мучила себя самыми мрачными предчувствиями. Иногда ей начинало казаться, что он уже брошен в тюрьму и больше не вернется, но отцу Джонсону удавалось уговорить ее отогнать эти мрачные мысли.

В этот вечер полковник и священник, выйдя из парка, пошли полем, а Беатриса вернулась назад. Подходя к дому, она заметила недалеко от моста, переброшенного через ров, всадника и сразу узнала в нем Вальтера. Тот тоже увидел ее, быстро соскочил с лошади и, бросив поводья Горнби, вышедшему ему навстречу, бросился к ней. Беатриса в волнении остановилась под одним из дубов, которыми была обсажена аллея.

-- У вас вид такой, как будто вы достигли полного успеха, Вальтер! - сказала она, сердечно поздоровавшись с приезжим.

-- Да, я добился успеха, поскольку дело касается лично меня, - отвечал он. - Я виделся с королевой!

-- С царствующей королевой? - спросила она с изумлением.

-- Да, я виделся с нею дважды в Кенсингтонском дворце, и оба раза она была чрезвычайно милостива ко мне. Теперь не время рассказывать о всех подробностях свидания, скажу только, что я встретил ее случайно, когда она садилась в шлюпку у Уайтхоллского дворца. Она пожелала, чтобы сэр Тренчард представил меня ей. На следующий день он возил меня в Кенсингтонский дворец, где я имел аудиенцию, во время которой она выказала большую благосклонность ко мне. Через два дня я был вторично принят в ее прощальной аудиенции, и она была еще милостивее, чем в первый раз.

-- Все это чрезвычайно радует меня, Вальтер, - сказала Беатриса. - Но я слишком предана королеве Марии Моденской, и ваша королева мало интересует меня.

-- Послушайте, бросьте ваше предубеждение против нее. Я уверен, что вы привязались бы к ней и пожалели бы ее.

-- Пожалела бы ее, Вальтер? - воскликнула Беатриса с изумлением.

-- Да, пожалели бы, - продолжал Вальтер. - Она очень несчастна.

-- Как, однако, я ошибалась! Я думала, что она недоступна никаким чувствам.

-- Напротив, она горько жалеет о своем поступке относительно отца.

-- Вы изумляете меня! Это примиряющая черта в ее характере.

-- Я надеюсь, что отец простит ее, - заметил Вальтер.

-- Очень может быть. Король Иаков так добр, что может простить ее.

-- Будем надеяться - сказал Вальтер. - Но позвольте задать вам один вопрос. Если бы она предложила вам быть ее фрейлиной, приняли бы вы такое предложение?

-- Ему небезопасно оставаться здесь, - сказал Вальтер. - Полковник Паркер и доктор Бромфильд уже заключены в тюрьму. Скоро будут произведены большие аресты.

-- Но Тильдеслею сильно не хочется расставаться с этим местечком, Вальтер. Ему все кажется, что он уже не вернется сюда, и он впал от этой мысли в меланхолию.

-- Когда он попадет в Сен-Жермен, он оправится. Может быть, ему придется провести несколько лет за границею, а затем, я уверен, он вернется.

-- Вы поедете с нами, Вальтер?

-- Не могу обещать вам этого сейчас. Может быть, полковник попросит меня остаться здесь некоторое время после его отъезда. Отец Джонсон позаботится о вашей безопасности, а я рано или поздно буду в Сен-Жермене.

Разговаривая, они незаметно подошли к самому дому. Здесь их встретили полковник и священник, узнавшие о приезде Вальтера и вернувшиеся с прогулки другим путем.

-- Как я рад видеть вас опять! - воскликнул Полковник, сердечно здороваясь с Вальтером. - Я боялся, не случилось ли с вами какого-нибудь несчастья.

-- Мы получили известие об аресте Паркера и Бромфильда, - сказал отец Джонсон, - и боялись, как бы и вы не попались вместе с ними.

-- Нет, я счастливо избежал и ареста, и покушения на мою жизнь, - отвечал Вальтер. - Но мне не удалось положить конец замыслам Лента. Вы должны быть очень осторожны теперь, полковник. Многие из наших друзей в этой местности накануне ареста, в их список внесены и вы.

-- Кажется, мне придется бросить дом и бежать во Францию, - со вздохом сказал полковник. - Это для меня хуже смерти. Но я не вижу другого выхода.

-- Я тоже, - сказал Вальтер. - Во что бы то ни стало вы должны избежать ареста.

Полковник совсем погрузился в печальные думы, и только прибытие конного гонца с письмом от полковника Тоунлея вывело его из глубокой задумчивости. Это письмо заставило его совершенно изменить свои планы. Он объявил, что вместо того, чтобы ехать во Францию, он отправится завтра же в Нортумберланд к сэру Фенвику, у которого и пробудет месяца два-три в полном уединении.

"Надеюсь, дорогие друзья мои, - писал Тоунлей, - что вы приедете ко мне. Сэр Фенвик будет рад видеть вас у себя и вы можете оставаться здесь, сколько угодно. Приезжайте ко мне завтра утром. Вашу прекрасную Беатрису лучше будет оставить в Майерскофе. Там с отцом Джонсоном она будет в безопасности. Завтра к ней приедет мисс Стандиш, которая гостит здесь".

-- О, если со мной будет миссис Стандиш, я не буду чувствовать себя одинокой, - воскликнула Беатриса.

-- В таком случае я также могу остаться с вами и охранять вас, - сказал Вальтер. - Меня арестовать не могут, так как у меня охранный лист от королевы.

Полковник Тильдеслей был в восторге от такой перспективы, которая давала ему возможность отложить свое бегство во Францию. Он послал Тоунлею ответ, что непременно будет у него завтра утром и что Беатриса с нетерпением ждет миссис Стандиш и других дам, если те пожелают ее навестить.

На следующее утро полковник поднялся очень рано и отдал Горнби распоряжения, чтобы во время его отсутствия все в доме слушались мисс Тильдеслей.

-- Исполню ваши приказания в точности, полковник, - отвечал дворецкий. - Надеюсь, что вы вернетесь к нам целы и невредимы.

После завтрака Тильдеслей простился нежно с Беатрисой и в сопровождении двух верховых, которые везли с собой багажные вьюки и были вооружены пистолетами, двинулся к Тоунлею, чтобы вместе с ним продолжать свой путь в поместье сэра Фенвика.

Подъехав к воротам, он бросил печальный взгляд на свой дом, не зная, суждено ли ему вернуться в него. Беатриса стояла у окна в верхнем этаже, в воротах неподвижно застыл верный Горнби. Вальтер поехал с полковником, желая проводить его несколько миль.

Полковник Тильдеслей был, впрочем, так расстроен, что дорогою едва мог поддерживать разговор со своим спутником.

-- Вы должны знать о том, какие распоряжения я сделал. Я боюсь, что в самом непродолжительном времени поместья лучших семей будут конфискованы. Я принял все меры, чтобы сохранить свое, но я не отдал его иезуитам, как мне советовали. Если со мною что-нибудь случится, оно достанется Беатрисе. Я оставляю ей весь дом со всеми принадлежностями. Она будет моей единственной наследницею.

-- Я полагаю, что вы правильно поступили, - сказал Вальтер. - Но вы, конечно, избегнете всех опасностей и еще долго-долго будете жить в своем старинном доме.

-- Сильно сомневаюсь, - мрачно сказал полковник. - Я очень желал взять с собою к Фенвику и Беатрису, но она, кажется, не расположена туда ехать. Пожалуй, это лучше, что она осталась в Майерскофе. А теперь прощайте!

-- Прощайте, полковник. Будем надеяться, что вы скоро вернетесь к нам.

С этими словами Вальтер круто повернул лошадь и дал ей шпоры. Когда он вернулся в Майерскоф, Горнби доложил ему, что с ним желает говорить отец Джонсон, который ждет его в своей комнате.

К удивлению своему Вальтер застал священника в самом радостном настроении.

-- Я получил хорошие вести, - сказал он. - Полковник Паркер и доктор Бромфильд уже не в Ньюгете.

-- Это удивительное известие! - воскликнул Вальтер. - Впрочем, доктор Бромфильд горазд на все, да и полковник Паркер ему не уступит. Очевидно, мы скоро увидим их здесь в Ланкашире.

-- Они уже в Ланкашире, - продолжал священник, - и, по-видимому, недалеко от нас.

Заинтересованный этими словами, Вальтер вопросительно поглядел на собеседника.

-- Они здесь?

Отец Джонсон встал с своего кресла и отворил потайную дверь. Оба беглеца вышли из своего убежища.

Вальтер горячо пожал им руки.

-- Мог ли я думать, что снова увижусь с вами после того, как мы расстались в гостинице "Королева"? - сказал он. - Но как вам удалось вырваться из Ньюгетской тюрьмы? Верно, кто-нибудь из тюремщиков выпустил вас на волю?

-- Это сделали пятьдесят гиней, - отвечал доктор Бромфильд.

-- Из Лондона мы прямо направились в Майерскоф, - прибавил полковник Паркер. - Мы были уверены" что полковник Тильдеслей окажет нам радушный прием.

-- Полковник только что уехал к сэру Фенвику, - сказал Вальтер.

-- Я им уже об этом говорил, - заметил отец Джонсон. - Но это все равно. В его отсутствие я могу от его имени предложить убежище нашим добрым друзьям.

В это время послышался стук в дверь. В комнату вошел Горнби и доложил, что мисс Тильдеслей будет очень рада видеть гостей и что прибыла миссис Стандиш в сопровождении мистера Роджера Дикконсона.

-- Очень рад, очень рад, - заговорил доктор. - Дикконсон мой старый приятель. Он главный винт всего заговора.

-- Не очень-то радуйтесь, - заметил полковник Паркер. - У него, кажется, есть что-то на уме.

Несмотря на свои немолодые годы, миссис Стандиш была замечательно красива. Она держала себя со всеми любезно, но в высшей степени сухо.

Роджеру Дикконсону было лет сорок. Наружность его ничем не обращала на себя внимания. Несмотря на простоту, с которой он держал себя, видно было, что он хорошо воспитан и наделен острой проницательностью. Как и его старший брат, Вильям Дикконсон, он был ярым якобитом и участвовал во всех заговорах, имевших целью вернуть корону Иакову.

При тогдашнем положении вещей он чрезвычайно беспокоился за брата, которому угрожал арест. В Майерскоф он приехал для того, чтобы посоветоваться с капитаном Кросби. Он был, видимо, очень рад, что застал здесь двух соратников, которые также могли дать ему полезный совет.

Маленькое общество якобитов уселось около широкого окна и принялось обсуждать положение дел.

-- У меня есть план, - быстро заговорил Дикконсон, - который я хотел бы предложить вашему вниманию прежде, чем приводить его в исполнение. Я узнал от сыщика, некоего Джона Таффа, - вы, вероятно, о нем уже слышали, - что в случае, если наши друзья будут арестованы и преданы суду, главным свидетелем против них будет этот вероломный негодяй Лент.

-- Для этой цели он и был нанят Аароном Смитом, - заметил Вальтер. - Но продолжайте, пожалуйста.

-- Я узнал от Таффа, что Лент не знает в лицо многих, кому грозит арест. Ему известны только Тильдеслей и Тоунлей, которые теперь спаслись бегством. Других он никогда не видел.

-- А видел он вашего брата Вильяма? - спросил Дикконсона Вальтер.

-- Нет. Точно так же он никогда не видал и меня, - отвечал Роджер. - Он не знает в лицо и других наших друзей, которым предстоит попасть под суд.

-- А между тем Лент будет свидетелем против них! - воскликнул доктор Бромфильд.

-- Он, впрочем, уверяет, что на суде он покажет всю правду, - продолжал Роджер. - Этот негодяй теперь в Манчестере, где живет в гостинице "Бычья Голова" под именем Никласа Ричби. Здесь он старается найти себе кого-нибудь, кто мог бы показать ему намеченные им жертвы. Я выдал себя за шпиона и имею к нему рекомендательное письмо от Таффа, который поможет мне осуществить мой замысел. Я явлюсь к нему переодетым, под ложным именем, и, конечно, если только представится малейшая возможность, проведу его.

-- Вы хотите указать ему совершенно других лиц? - спросил полковник Паркер.

-- Именно, - отвечал Роджер. - Я хочу внушить ему, что, например, сэр Вильям Джерард есть Роуланд Станлей и так далее.

-- Вы предполагаете ввести его к ним в дом? - спросил Бромфильд.

-- Нет. Их всех под каким-нибудь предлогом привезет в Манчестер мой брат, - отвечал Дикконсон.

-- Это, конечно, потребует меньше, времени и хлопот, да и успех будет вернее, - заметил Вальтер. - Когда вы отправляетесь в Манчестер?

-- Думаю ехать как можно скорее. Я захватил с собою нужный для переодевания костюм. Могу я попросить у вас лошадь?

-- Конечно, - отвечал Вальтер. - Полковник Тильдеслей дал бы вам ее с удовольствием. То же самое я решаюсь сделать за него.

-- В таком случае нечего откладывать дело, - сказал Роджер. - Нужно только проститься с дамами.

Вальтер повел его к Беатрисе, беседовавшей со своей гостьей, и объяснил ей вкратце причину столь внезапного отъезда Дикконсона.

Узнав о задуманной хитрости, обе дамы весело рассмеялись и пожелали Дикконсону полного успеха.

Вальтер позвал Горнби и приказал ему отнести в комнату Дикконсона чемодан, который тот привез с собой. Через несколько минут оттуда вышел настоящий крестьянин весьма почтенного вида. Шляпа, сапоги и весь костюм был как раз такой, какой носили местные крестьяне.

Вскоре уехала и миссис Стандиш, обещая Беатрисе не забывать ее и время от времени навещать опустевший Майерскоф.