| Автор: | Эмар Г., год: 1878 |
| Категории: | Роман, Приключения |
XX
МАСКИ СОРВАНЫ
Два дня капитан Ватан почти не показывался. Клер-де-Люнь и Дубль-Эпе исчезли совершенно. На второй день капитан таинственно явился в отель де Рогала и долго говорил с графиней дю Люк.
О чем они говорили - так и осталось неизвестным. Вернувшись домой, капитан узнал, что Клод Обрио довольно долго пробыл, запершись со своим господином, и затем опять ушел из отеля.
Но, казалось бы, это не беспокоило капитана. Кроме того, солдаты и бездельники Клер-де-Люня исчезли без всякого следа, и все самые храбрые, самые лучшие, наконец, и Клер-де-Люнь, и Дубль-Эпе пропали.
А между тем служба в Монтобане в это время была нетяжелая, солдат хорошо кормили, и делать им было почти нечего.
Странно, что ни граф д'Орваль, ни герцог де Ла-форс не тревожились этим. Граф дю Люк тоже как-то странно держал себя; он, казалось, ничего не видел и не слышал, и даже иногда не отвечал на поклоны.
Часто он целыми часами простаивал перед окнами графини дю Люк, не спуская с них глаз и тяжело вздыхая; когда там все темнело, Оливье задумчиво уходил.
Через три дня после описанного нами разговора графа со своим пажохм, в осаждающей армии заметили необыкновенное движение; там, видимо, готовились энергично возобновить неприятельские действия, однако решительного ничего не начинали, только канонада да караулы немножко усилились.
Целый день прошел в постоянном ожидании атаки. Наступила ночь, а с нею увеличилось и беспокойство жителей Монтобана.
Соборный колокол пробил девять. Вся вооруженная масса вдруг как-то дрогнула, точно от электрического удара, и опять все смолкло.
У Сент-Антоненских ворот прохаживался взад и вперед молодой офицер, напевая веселую песенку и представляя собой резкую противоположность грустному настроению жителей Монтобана.
Это был Гастон де Леран. Для него не существовало ни осаждающих, ни осажденных, он думал только о том, что его милая невеста придет, как обещала, рассеять скуку бесконечных часов дежурства. Он не заметил, как на валу показался человек, пошел к бивуачному костру, вокруг которого грелись солдаты, но не сел между ними, а опустился поодаль на лафет пушки, куда не достигал свет.
Через несколько минут явился какой-то офицер с несколькими солдатами. Обменявшись паролем с караульным, он подошел к де Лерану и поклонился.
- Здравствуйте, граф! - сказал он.
- А, это вы, капитан Ватан! Здравствуйте, как поживаете?
- Недурно. - В обход идете?
- Как видите... брр! Вот ночь-то, а?
- По-моему, отличная, капитан.
- Ну, да, вы ведь на седьмом небе, так вам конечно, хорошо. Скажите, пожалуйста, где граф дю Люк? Битых два часа ищу его и не могу найти. Это прескверно.
- Так как мы одни, я вам могу сказать.
Капитан искоса хитро взглянул на сидевшего поодаль незнакомого человека.
- Скажите, капитан!
- В совете не совсем спокойны; кажется, чуют измену.
- Что вы?
- Да, говорят, сегодня ночью хотят открыть одни из городских ворот войскам коннетабля.
- Черт возьми! Да неужели это серьезно, капитан?
- Очень серьезно. Прибавляют даже, что именно те ворота откроют, у которых вы дежурите.
- Нет, кроме шуток, капитан! Ведь это прескверно.
- Да уж я тут не винозат.
- Конечно, но эти болваны могли бы выбрать другие ворота, а я именно...
- Что вы именно?
- Ничего, ничего... Так. Но при чем же тут граф дю Люк?
- Да ведь он командует нашими отрядами.
- А! Так желаю вам отыскать его, капитан.
Они простились, и капитан ушел. Когда он проходил мимо незнакомца, сидевшего на лафете, тот встал и поспешно пошел к нему навстречу.
- А! Это вы, Оливье! - сказал капитан своим обычным насмешливым тоном.
- Я, мой друг; по некоторым причинам, которые объясню вам после, я хочу остаться здесь всю ночь; замените, пожалуйста, меня при отрядах.
Капитан схватил его за руку и, заставив отойти дальше, к стене, едва слышно скороговоркой шепнул ему на ухо:
- Если так, мне остается только умереть! - с отчаянным жестом сказал граф.
- Это никогда не поздно, - отвечал капитан со своей неизменной насмешливостью.
- О, если бы вы знали, друг мой!..
- Все знаю! - отрывисто сказал капитан. - Что, вы меня за осла, что ли, считаете? До свидания! Мы играем последнюю партию, которую должны выиграть во что бы то ни стало.
- Что такое?
- Ничего, это я по обыкновению сам с собой разговариваю. Так вы останетесь тут?
- Не тронусь с места.
- И прекрасно. Мне легче будет найти вас. Все к лучшему!
Капитан ушел. Граф был сильно озадачен.
Его заставляло призадуматься то, что он видел. У Сент-Антоненских ворот стояли теперь, вместо обыкновенного караула, четыре роты полка д'Орваля, к которым постоянно присоединялись свежие отряды. Измена действительно была известна, по-видимому, во всех подробностях, и меры приняты отличные.
Пробило половина десятого; на валу появились несколько человек и направились к графу де Лерану. Когда они прошли недалеко от Оливье, он разглядел, что это женщины, закутанные в плащи и капюшоны.
Граф де Леран, видимо, с нетерпением их ожидавший, бросился навстречу и очень почтительно раскланялся.
Оливье стал внимательно прислушиваться.
- Милый граф, - сказала дама, голоса которой он не узнал (это была герцогиня де Роган), - у вас непростительные требования. В такую страшную погоду вы заставляете дам приходить к вам рассеивать вашу скуку!
- Герцогиня, - отвечал он, - я в отчаянии от этого, но если бы вы знали, как горячо я люблю, вы, такая добрая, простили бы меня!
- Да, и пожалела бы вас, как ты думаешь, Жанночка?
- Не будьте строги к бедному молодому человеку, милая Мари, - отвечал нежный голос Жанны, - вы ведь знаете, что любовь - деспот, требующий повиновения.
Это были подлинные слова письма, которое так недавно читал Оливье; холодный пот выступил у него на лбу.
- О! - прошептал он.
- О, простите, герцогиня! Я действительно виновата.
- Мне сегодня всех, кажется, приходится прощать! - весело сказала герцогиня. - Ну, миритесь же с этим красавцем, не спускающим с вас глаз, так как ведь от вас зависит его счастье.
Граф дю Люк с отчаянием опустил голову на руки. Он не знал, что и подумать. Неужели же его жена в одно время любовницей и де Рогана, и де Лерана?
Переломив себя, он поднял голову.
Де Леран стоял поодаль, оживленно разговаривая шепотом с графиней дю Люк, возле которой стояла другая дама, вероятно, камеристка, а герцогиня говорила с третьей дамой, тоже, по-видимому, горничной или компаньонкой.
Граф был как на пытке.
Его жена - святая, чистая женщина - упала так низко!
Эта мысль сводила его с ума.
- О нет! - мысленно вскричал он. - Этого быть не может! Это не та женщина, которую я так любил! О, прочь, прочь отсюда!
В эту самую минуту раздался залп из всех пушек на траншеях, захлопали ружья, послышались неистовы" крики за стеной:
- В город! Да здравствует король!
-- А! Значит, я могу честно умереть со шпагой в руке и своей кровью смыть позор! - вскричал, радостно улыбнувшись, граф и бросился туда, где шум был сильнее.
Со всех сторон горячо бились. Городские стены были ярко освещены огнем.
- Да здравствуют де Роган и наши права! - кричали протестанты. Де Леран смело бился на стене, поручив даму, с которой разговаривал, ее спутницам.
Но самая страшная свалка шла за стенами города. Оливье бросился вперед, захватив всех солдат, попадавшихся ему на дороге, и, велев отворить ворота, кинулся в битву с громким криком "Де Роган! Де Роган! Наши права!"
Он вовремя подоспел: реформаторы уже изнемогали. Неприятель, охваченный паническим страхом, стал отступать.
Граф принял тогда командование над войсками и повернул обратно к городу.
В эту минуту примчались во весь опор человек сто конных.
- Ну, слава Богу! - произнес их начальник. - Я успел вовремя.
Герцог соскочил с лошади и, обняв Оливье, почти насильно поцеловал.
- Вы всегда нас спасаете! Ах, благодарю, тысячу раз благодарю вас! Чем я могу вам за это отплатить?
- Тем, что сдержите данное обещание, герцог.
- Хорошо! Vive-Dieu! - с лихорадочным оживлением вскричал де Роган. - Пойдемте! Здесь нам больше нечего делать! Роялисты больше не вернутся.
Войдя в город, герцог пошел к валу.
- Куда же вы? - спросил граф.
- К madame де Роган; они с madame дю Люк и мадемуазель де Кастельно, моей приемной дочерью, ждут меня тут недалеко, у караула графа де Лерана. Пойдемте, пойдемте, граф!
- Что? Что вы хотите сказать?
- Пойдемте, говорю вам!
Они взошли на вал.
Граф де Леран был слегка ранен, и это делало его счастливым. Он сидел на лафете пушки, и четыре дамы ухаживали за ним, перевязывая рану. За Роганом и Оливье стояла толпа солдат. Одним словом, вал был занят народом.
- На одно слово, герцог, пожалуйста! - сказал граф дю Люк, взяв его за локоть. - Знакомо вам это письмо? - прибавил он, достав из кармана листок бумаги.
- Конечно, граф, - отвечал де Роган, взглянув на обрывок. - Я удивляюсь только, как оно к вам попало?
От множества факелов солдат на валу было светло, как днем.
- Мой паж нашел его у вашего посланного, герцог.
- То есть у одного из моих посланных: потому что я написал три таких письма и отправил с тремя разными курьерами. Это нехорошо с вашей стороны, граф, ведь это письмо к герцогине.
- К герцогине!
- Извините! - сказал чей-то насмешливый голос. - Но очаровательный паж, верно, не отдал вам другой половины письма. Вот она!
Клер-де-Люнь подал графу листок, на оборотной стороне которого, кроме приписки, были следующие слова:
"Madame Мари де Бетюнь, герцогиня де Роган, курьеру, посланному с этим письмом, велено загнать лошадь, чтобы скорей поспеть в Монтобан; ему положено хорошее вознаграждение".
- А теперь, граф, - прибавил с улыбкой герцог, - чтобы у вас не оставалось больше ни малейшего сомнения насчет этого письма... Мари, дорогая моя! - сказал он, возвысив голос. - Подойдите сюда, моя душечка!
- Ах, герцог! Милый герцог! - вскричала герцогиня, бросаясь к нему в объятия.
Роган крепко обнимал и целовал ее.
- Милая Мари, - сказал он, когда утихло первое волнение, - вы получили письмо, которое я написал вам несколько дней тому назад?
- Иначе разве я была бы здесь, милый Генрих? - сказала она. - Ведь мы назначили свидание на валу, чтобы скорей увидеться и чтобы вы скорей уверили этого сумасшедшего Гастона де Лерана в вашем согласии на его брак с Бланш!
- Да, душа моя. Сколько у вас копий этого письма?
- Две, милый герцог. Третьего курьера убили или, скорее, взяли в плен.
- Эти две копии, вероятно, в вашем кошельке, дайте мне их, пожалуйста.
- О герцог! - запротестовал Оливье.
- Нет, нет, милый граф, мне непременно нужно убедить вас.
- Вот что его убедит лучше всего! - раздался суровый голос. - Надо покончить наконец с этими низостями.
Капитан Ватан втащил за собой какое-то существо в мужском платье, но с лицом женщины.
- Граф дю Люк, вот ваш паж Клод Обрио! Узнаете?
Он грубо толкнул этого полумужчину-полуженщину, который, пошатнувшись, остановился в двух шагах от графа.
- О! - воскликнул с ужасом и бешенством Оливье. - Диана де Сент-Ирем? Возможно ли?
Девушка откинула голову и презрительно посмотрела на графа.
- Да, я Диана де Сент-Ирем, - сказала она, - или ваш паж, Клод Обрио. Теперь, когда все знают, что вы изменник, я могу умереть: я отомщена!
- Он изменник! - вскричала Жанна, бросаясь к мужу. - Он, Оливье! Ты лжешь, презренная! Он спас всех нас.
- Да, сударыня, - с достоинством прибавил герцог, - мы обязаны ему тем, что королевские войска не вошли в город.
Она с улыбкой подала ему обе руки.
- Девушка, - сказал герцог, - все ваши козни, благодаря Богу, рушились. Вы не женщина, с вами и поступят не как с женщиной. Если знаете какую-нибудь молитву, молитесь! Через час вы умрете!
- Герцог! - вскричала Жанна, складывая руки и залившись слезами. - Будьте великодушны, прогоните эту презренную, она обличена и не может больше вредить.
- Графиня, ваша честь, честь вашего мужа и моя собственная требуют, чтобы она умерла!
- О, недоставало только сострадания этой дурочки! - вскричала со злой улыбкой Диана. - Да, я адское созданье, я хотела погубить всех вас, возведя на каждого небывалую клевету... это правда! Я все ставила на карту, чтобы выиграть, но проиграла - и плачу. Но я не одна сойду в ад, из которого вышла!
Быстрее молнии выхватив спрятанный на груди кинжал, она кинулась на графа. Но капитан Ватан знал Диану и следил за ее движениями.
Он быстро загородил собою Оливье, удар пришелся ему прямо в грудь, но в то же время он успел разбить ей череп рукояткой кинжала.
Оба упали.
- О! - вскрикнула с бешенством Диана. - Вы всегда возле него, чтобы спасти его!
- Возьмите эту тварь и сейчас же повесьте! - приказал герцог.
Пять минут спустя труп Дианы де Сент-Ирем качался на самой высокой башне Монтобана.
Капитан чувствовал, что силы быстро оставляют его и смерть приближается.
Оливье, Жанна, герцог и герцогиня плакали, стоя на коленях вокруг него.
- едва внятно прибавил он, обращаясь к трактирщице, - поклянись мне... что она никогда не узнает... никогда... слышишь?.. что я был ее отцом!
Поднявшись вдруг, он сел, обвел всех каким-то странным взглядом и громко, ясно крикнул:
- В дорогу! Бьют сбор!
И упал навзничь. Все засуетились около него, но все было напрасно. Капитан Ватан умер!..
Попытка роялистов овладеть Монтобаном, придуманная Дианой де Сент-Ирем, была последней.
Через десять дней после снятия осады граф Гастон де Леран обвенчался с Бланш.
Граф дю Люк излечился от своей ревности, как говорят мемуары, послужившие источником нашему роману.
Странная вещь, Клер-де-Люнь, вернувшийся в Париж и продолживший свои сомнительные операции, не был повешен!
Дубль-Эпе женился. Клер-де-Люнь отказался от звания начальника бездельников Нового Моста, переехал к своему бывшему адъютанту и нянчился с его детьми, которым, вероятно, внушал некоторые из прекрасных правил, руководивших им всю жизнь.