Фланкер.
Глава XIII. Засада

ГЛАВА XIII. Засада

Никакое обстоятельство, достойное замечания, не нарушило перехода каравана в этот день. Путешественники проходили неровную страну, перерезанную неглубокими реками, поросшую высокими деревьями и кустами хлопчатника, населенную птицами всевозможных видов и цветов. На горизонте желтоватой полосой извивалась река Колорадо, над которой парило густое облако тумана.

Как и предвидел дон Мигель, до брода Рубио добрались несколькими минутами ранее заката солнца.

Когда разбили лагерь и надежно защитили его фурами, тюками, стволами деревьев, расположенными оградой, посреди него была размещена таинственная палатка. Вскоре разожгли костры, и все уселись вокруг них отдыхать от дневной усталости. Дон Мигель приказал подать своего коня, сел на него и сказал собравшимся вокруг него товарищам:

-- Друзья, очень важное дело вынуждает меня удалиться на несколько часов. Охраняйте лагерь как можно тщательнее в мое отсутствие, а главное, никого сюда не впускайте; мы находимся в стране, где приходится соблюдать величайшую осторожность для ограждения себя от измены, постоянно угрожающей и принимающей всевозможные виды, чтобы обмануть тех, которые по своей небрежности не остерегаются ее. Проводник, которого мы так нетерпеливо ожидаем, без сомнения, явится через несколько минут; многие из вас знают этого проводника в лицо, и, безусловно, все вы о нем много слышали. Быть может, он придет один, а может, приведет с собой еще кого-нибудь. Мы должны полностью довериться этому человеку; во время моего отсутствия он должен пользоваться безграничной свободой, уходить и приходить без малейшего препятствия - слышали вы меня? Исполняйте в точности мои приказания, впрочем, повторяю вам, я скоро возвращусь.

Махнув на прощание рукой, дон Мигель выехал из лагеря и направился к речке Рубио, вода в которой едва доходила до колен его коню, так что он легко переехал ее вброд.

Благодаря наказу начальника, внушенному, вероятно, свыше, караульные без помех выпустили из лагеря Верного Прицела - не предупреди он их, пришлось бы ему погибнуть, не получив вовремя помощи охотников.

Переехав брод, дон Мигель пустил коня вперед во всю прыть. Быстрая езда длилась около двух часов; путь лежал через густой кустарник. Наконец он въехал в лес.

Миновав ущелье, поросшее с обеих сторон густым лесом, молодой человек выехал к перекрестку, от которого в разные стороны разбегались тропинки, протоптанные дикими зверями, и в центре которого сидел индеец при полном военном параде; перед ним был разложен костер, он важно курил, а конь его стоял в ближних кустах, объедая молодые побеги. Завидев индейца, дон Мигель пустил коня еще быстрее.

-- Добрый вечер, вождь, - сказал он, подъезжая к индейцу, и, легко соскочив на землю, дружески пожал ему руку.

-- О-о-а! - сказал вождь. - Я уже перестал ждать моего белого брата.

-- Отчего так? Я же обещал вам приехать сегодня сюда.

-- Может быть, было бы лучше, если бы бледнолицый оставался в своем лагере: Олень воин, он открыл следы.

-- Конечно, следов в прериях немало.

-- О-о-а! Эти следы широки и были оставлены без всяких предосторожностей, это следы бледнолицых.

-- Какое мне до этого дело, - беззаботно произнес молодой человек. - Уж не думаешь ли ты, что только я со своей шайкой брожу теперь по прериям?

Краснокожий покачал головой.

-- Индейский воин никогда не ошибется в следах; это прошли враги моего брата.

-- Почему ты так полагаешь?

Индеец, по-видимому, не хотел говорить яснее, он наклонил голову и через минуту ответил:

-- Брат мой увидит.

-- Я силен, хорошо вооружен и мало беспокоюсь о тех, кто думает напасть на меня.

-- Кто знает! - ответил небрежно молодой человек. - Но не в этом дело. Я явился сюда за известиями, которые обещал мне сообщить вождь.

-- Обещания для Оленя священны.

-- Я это знаю, вождь, потому и не поколебался приехать сюда. Но время идет, я должен спешить к своим товарищам, а собирается буря, и, признаюсь, мне хотелось бы вернуться в лагерь до нее; постарайтесь же рассказать обо всем как можно короче.

Вождь утвердительно кивнул головой и указал рукой на место возле себя.

-- Хорошо, вождь, начинайте же, я буду внимательно слушать, - сказал дон Мигель, садясь подле него на траву. - Прежде всего объясните мне, отчего я встречаю вас только сегодня?

-- Оттого, что, как брат мой знает, отсюда до Небесной Горы не близко. Воин - простой человек. Олень совершил бы невозможное, если бы сумел прибыть раньше.

-- Хорошо, вождь, благодарю. Теперь приступим к делу. Что было после нашей разлуки?

-- Город Небесная Гора широко раскрыл ворота перед обеими белыми девушками, в городе они в безопасности, вдали от своих врагов.

-- Они ничего не наказали передать мне?

-- Нет, - сказал индеец неуверенно, - они счастливы и ждут.

-- Странно, - со вздохом прошептал дон Мигель. Вождь пристально взглянул на него украдкой.

-- Что думает делать брат мой? - спросил он.

-- Скоро я буду с ними.

-- Напрасно мой брат хочет это сделать - никто не знает, где они, зачем открывать их убежище?

-- Скоро, надеюсь, я буду в состоянии действовать открыто, никого не опасаясь.

Мрачный огонь сверкнул в глазах краснокожего.

-- Один Ваконда знает, что будет завтра, - заметил он.

-- Что хочет сказать вождь? - спросил его дон Мигель.

-- Ничего кроме того, что сказал.

-- Брат мой поедет со мной в лагерь?

-- Олень возвратится в город Небесная Гора, чтобы оберегать тех, кто ему поручен.

-- Как скоро мы увидимся?

-- Возможно, в первых днях будущей луны. Но зачем вы об этом спрашиваете?

-- Брат мой - бледнолицый, а не краснокожий; если сам Олень не проведет его в город, то он не попадет в него.

-- Справедливо; в назначенное мной время я буду ждать вождя у подножия горы, у которой мы расстались.

-- Олень придет туда.

-- Хорошо, я полагаюсь на вас. Теперь я должен вас оставить; ночь быстро надвигается, поднялся сильный ветер, я должен ехать.

-- Прощай! - ответил вождь, не пытаясь удержать его. Молодой человек, простясь с ним, вскочил в седло и пришпорил коня.

Олень задумчиво поглядел ему вслед. Когда он скрылся за группой деревьев, индеец свистнул два раза по-совиному; по этому сигналу ближайшие кусты осторожно раздвинулись, и из них появился человек.

Выйдя из кустов, человек этот подозрительно огляделся, подошел к индейцу и остановился перед ним.

Это был дон Стефано Коэчо.

-- Ну что? - спросил он.

-- Отец мой слышал? - вопросом на вопрос ответил индеец.

-- Все от слова до слова.

-- Что же хочет делать мой отец? Гроза уже начинается.

-- То, о чем был уговор. Воины вождя готовы? Где они?

-- В назначенном месте.

-- Так едем.

-- Едем.

Оба эти человека, давно уже знавшие друг друга, отлично поняли один другого.

-- Идите, - сказал громко дон Стефано.

Тотчас же появились двенадцать мексиканских всадников.

-- Вот подкрепление на случай, если ваших воинов будет недостаточно, - сказал он индейцу.

Тот принял недовольный вид и ответил, презрительно пожимая плечами:

-- Потому что этот человек стоит сотни! - ответил дон Стефано так убедительно, что вождь задумался.

Они поехали.

Дон Мигель продвигался вперед; он не подозревал о заговоре, замышляемом в эту минуту против него, и ускорял свою езду не из опасения, а потому, что ветер ежеминутно усиливался и дождь обильными каплями уже пробивался сквозь листву. Во время езды он раздумывал о разговоре с краснокожим, припоминал его выражения и чувствовал серьезное беспокойство, тайную боязнь, в которой не мог дать себе ясного отчета. За умышленной уклончивостью индейца ему виделась измена; он припоминал, как дикарь неоднократно запинался в разговоре с ним. Он опасался, как бы с девушками не случилось какого-нибудь несчастья. Его беспокойство возрастало еще и потому, что он не знал, каким способом убедиться в верности человека, которого он подозревал в измене.

Вдруг в темноте ослепительно сверкнула молния; его конь отскочил в сторону, и две или три пули просвистели в нескольких дюймах от его лица.

Молодой человек выпрямился в седле. Он находился посреди ущелья, глубочайшая тьма окружала его со всех сторон, ему казалось, что вокруг него двигались неясные человеческие фигуры. В ту же минуту раздалось еще несколько выстрелов, одна пуля сбила с него шляпу, несколько стрел пронеслось мимо его лица.

-- Изменники! - громко воскликнул дон Мигель; сдавив коня коленями, он взял в зубы поводья, в обе руки - по пистолету и помчался вперед, почти лежа на шее коня. Раздался ужасный военный клич, смешавшийся с бешенными проклятиями.

Дон Мигель промчался как вихрь через толпу неизвестных врагов, стреляя из пистолетов в уже настигавших его разбойников. Болезненные и яростные крики, пули и стрелы неслись за ним; он отчаянно отстреливался, восклицая:

-- Измена! Измена!

Вдруг раздался сильный голос:

-- Смелее! Смелее! Мы здесь!

В ту же минуту раздалось три выстрела, и три пули врезались в толпу неизвестных врагов, которые в свою очередь вынуждены были защищаться от неизвестных защитников дона Мигеля.

-- Ага! - насмешливо воскликнул дон Мигель. - Бой теперь будет равным! Вперед, друзья, вперед! - И они устремились на толпу врагов.

-- Бейте его! Бейте его! - рычал человек, с яростью накинувшийся на него со своей саблей.

-- А! Так это вы, достойный дон Стефано Коэчо! - воскликнул дон Мигель. - Я знал, что мы еще встретимся, ваш голос выдал вас.

-- Смерть ему! Смерть! - ответил тот.

Оба человека сшиблись друг с другом, и тот, в ком дон Мигель узнал дона Стефано, покатился на землю.

-- Победа! - кричал дон Мигель, поражая своей саблей всех, кто попадался ему под руку.

Неизвестные ему друзья не отставали от него. Откуда они явились? Этого он не знал, да и спрашивать об этом не было времени. Напавшие враги, несмотря на все усилия, не могли долее удерживать позицию и разбежались во все стороны.

Ущелье было пройдено. Никакое серьезное препятствие больше не останавливало дона Мигеля; он пришпорил коня, и благородное животное удвоило быстроту бега.

Облегченно вздохнув, молодой человек огляделся кругом: его защитников нигде не было видно, они мгновенно пропали, как по волшебству.

-- Что это значит? - прошептал он.

В ту же минуту он почувствовал, как будто кто-то кнутом ударил его по левой руке - ее задела пуля. Рана эта напомнила ему настоящее его положение.

его и уничтожить. Тогда-то им овладел ужас, он счел себя погибшим, и из неустрашимой груди его вырвался стон, услышанный охотниками.

Однако преследователи быстро настигали его. Не колеблясь, не раздумывая более, он устремился с конем в поток; двадцать пуль вспенили вокруг него воду, он смело обернулся, в последний раз выстрелил из своих пистолетов, с криком, на который охотники ответили: "Смелее!"

Но последнее усилие лишило его остатка сил; сжав в отчаянии поводья своего коня, он без чувств упал в реку, прошептав погасавшим голосом: "Лаура! Лаура!"

Кто был этот человек? Умер он или только был ранен?