| Автор: | Лесаж А. Р. |
| Категория: | Роман |
Книга шестая
ГЛАВА II
О решении, принятом доном Альфонсо и Жиль Бласом после этого приключения
Согласно нашему похвальному обыкновению, мы ехали всю ночь и очутились на рассвете подле деревушки в двух милях от Сегорбе. Мы очень утомились, а потому охотно свернули с проезжей дороги и направились к ивам, росшим у подножия холма в ста или ста двадцати шагах от села, в котором мы сочли за лучшее не останавливаться. Ивы бросали приятную тень, а ручеек омывал корни этих деревьев. Местечко нам приглянулось, и, решив провести там день, мы спешились. Разнуздав лошадей, мы предоставили им пастись, а сами улеглись на траве и, отдохнув некоторое время, опорожнили торбу и бурдюк. После обильного завтрака мы занялись подсчетом денег, отнятых у Самуэля Симона, и насчитали три тысячи дукатов. Обладая такой суммой вдобавок к той, которая уже была у нас раньше, мы могли почитать себя изрядными богачами.
Необходимо было запастись провизией, а потому Амбросио и дон Рафаэль, скинув костюмы повытчика и инквизитора, объявили, что готовы взять на себя эту заботу. По их словам, приключение в Хельве их только разлакомило и им захотелось отправиться в Сегорбе, чтоб разузнать, не удастся ли нам снова чем-нибудь поживиться.
- Подождите нас здесь под ивами, - сказал сын Лусинды, - мы не замедлим вернуться.
- Пойте это другим, сеньор дон Рафаэль, - воскликнул я рассмеявшись, - вы с тем же успехом могли нам сказать: подождите второго пришествия. Если вы нас покинете, то мы рискуем долго не встретиться с вами.
- Такое подозрение для нас оскорбительно, - возразил сеньор Амбросио, - но мы, конечно, его заслужили. Вы вправе не верить нам после нашей вальядолидской проделки и предполагать, что мы так же мало посовестимся бросить вас, как и тех товарищей, которых покинули в этом городе. Но вы ошибаетесь. Приятели, которых мы оставили с носом, были лицами, обладавшими весьма дурным характером, и общество которых начинало становиться для нас невыносимым. Надо отдать эту справедливость людям нашей профессии, что нет таких компаньонов в гражданской жизни, которые бы меньше нас ссорились из-за корыстных интересов; но когда у нас нет общих склонностей, то наше доброе согласие портится, как и у прочих людей. А потому, сеньор Жиль Блас, - продолжал Ламела, - прошу вас и сеньора дона Альфонсо питать к нам несколько больше доверия и успокоиться насчет выраженного мною и доном Рафаэлем намерения отправиться в Сегорбе.
- Весьма нетрудно, - вмешался тут сын Лусинды, - избавить сеньоров от всяких оснований беспокоиться: оставим кассу в их руках, это будет отличной порукой нашего возвращения. Как видите, сеньор Жиль Блас, - добавил он, - мы берем быка за рога. Вы оба будете обеспечены, и смею вас уверить, что, уезжая, ни я, ни Амбросио нисколько не беспокоимся о том, как бы вы не свистнули этого ценного залога. Неужели после такого доказательства нашей искренности вы не проникнетесь к нам полным доверием?
Они тотчас же ускакали, нагруженные бурдюком и торбой, и оставили меня под ивами с доном Альфонсо, который сказал мне после их отъезда:
- Я должен, сеньор Жиль Блас, открыть вам свое сердце. Меня мучит совесть за то, что я согласился сопровождать этих двух прохвостов. Вы не можете себе представить, сколько раз я уже в этом раскаивался. Я думал о том, что молодому человеку, придерживающемуся правил чести, не пристало жить с такими порочными людьми, как Рафаэль и Ламела. Если в один прекрасный день - и это легко может случиться - они попадут за какое-нибудь мошенничество в руки правосудия, то я, к стыду своему, буду схвачен вместе с ними, как вор, и понесу позорное наказание. Эта картина беспрестанно встает передо мной, и признаюсь вам, что я решил навсегда расстаться с Рафаэлем и Ламелой, чтоб не стать соучастником их дальнейших плутен. Мне думается, - добавил он, - что вы одобряете мое намерение.
- Безусловно, уверяю вас, - отвечал я ему, - хотя, как вы видели, я изображал альгвасила в комедии с Самуэлем Симоном, однако же не думайте, что подобные пьесы - в моем вкусе. Призываю небо в свидетели, что, исполняя эту прелестную роль, я говорил себе: «Честное слово, сеньор Жиль Блас, если правосудие схватит вас в данную минуту за шиворот, то вы по заслугам примете награду, которая вам за это причитается!» А потому, сеньор дон Альфонсо, я испытываю не большую охоту, чем вы, оставаться в этой скверной компании, и если вы не возражаете, то пойду вместе с вами. Когда эти господа вернутся, мы предложим им разделить наши финансы, а завтра утром, или даже сегодня ночью, простимся с ними.
жизнь, которую мы ведем? С теми деньгами, которые у нас будут, мы даже сумеем содержать себя довольно пристойно. Мне, разумеется, совестно пользоваться средствами, добытыми столь дурным путем, но я клянусь при малейшей удаче на войне возместить Самуэлю Симону всю похищенную сумму.
Я заверил дона Альфонсо в том, что разделяю его чувства, и мы порешили покинуть наших сотоварищей на следующий день еще до рассвета. Мы не испытали ни малейшего искушения воспользоваться их отсутствием, т. е. удрать тотчас же вместе с кассой. Доверие, которое они нам выказали, оставив деньги в наших руках, удержало нас даже от мысли о такой краже, хотя проделка в меблированных комнатах могла бы до некоторой степени ее оправдать.
Амбросио и дон Рафаэль вернулись из Сегорбе к концу дня. Они тотчас же объявили нам, что их поездка была удачной и что они заложили основание для новой плутни, которая, судя по всем данным, обещала принести нам не меньший барыш, чем предыдущая. Тут сын Лусинды собрался было посвятить нас в это дело, но дон Альфонсо взял слово и вежливо заявил, что, не чувствуя в себе склонности к тому образу жизни, который они ведут, он решил расстаться с ними. Я, со своей стороны, сообщил, что питаю такое же намерение. Они всячески пытались уговорить нас, чтобы мы приняли участие в их дальнейших предприятиях, но старания их не увенчались успехом. Наутро, поделив деньги поровну, мы простились с ними и направились в Валенсию.