Философия в будуаре

Д. А. Ф. де Сад

ФИЛОСОФИЯ В БУДУАРЕ

…Мы должны рассмотреть также и преступления, заключающиеся в действиях, которые могут быть совершены в силу распутства. Среди таковых поступков, в частности, особо выделяются некоторые, как-то: проституция, прелюбодеяние, кровосмешение, насилие и содомия, якобы в наибольшей мере наносящие вред нашему долгу по отношению к другим людям.

Разумеется, мы ни на минуту не сомневаемся в том, что так называемые нравственные преступления, то есть все действия наподобие перечисленных ранее, выглядят совершенно безразличными в государстве, единственным долгом которого остается охрана любыми средствами необходимой для этого государства формы правления; стало быть, только в подобной охране и заключается республиканская нравственность.

Республика же, как известно, постоянно мешает окружающим ее деспотам и продолжает существовать только благодаря войне. Следовательно, было бы неразумным искать средства, служащие сохранению республиканской формы правления, среди средств нравственных, так как нет ничего более безнравственного, чем война.

Теперь я задам вопрос: как можно обосновать необходимость поддержания нравственности среди граждан, если само государство оказывается безнравственным в силу возложенных на него обязанностей? Скажу более, хорошо, если безнравственными будут все граждане…

Итак, представляется совершенно нелепым и опасным предъявлять нравственные требования к тем, кто обязан постоянно вызывать вечное потрясение безнравственной машины. В самом деле, если мир и покой являются состояниями человека нравственного, то состоянием безнравственного гражданина будет, напротив, вечное движение, приводящее к восстанию, то есть к состоянию, необходимому для граждан республики.

Теперь же следует подробно рассмотреть чувство стыда, это трусливое волнение, уводящее нас прочь от нечистых движений души. Преследуй природа цель - сделать человека стыдливым, последний, разумеется, не появлялся бы на свет голым. Множество народов, которых цивилизация испортила значительно меньше по сравнению с нами, ходят нагишом, не испытывая при этом никакого стыда. Обычай же одеваться, вне всякого сомнения, обязан своим происхождением только суровости климата и женскому кокетству. По-видимому, женщины сообразили то, что они могут выгодно использовать последствия страсти, если опередят ее появление, не дав ей возникнуть естественным образом. Сверх того, женщины видели и недостатки, которыми наделила их природа, так что все средства к возбуждению желания прочно принадлежали женщинам только тогда, когда им удавалось скрыть свои недостатки под покровом нарядов.

Итак, стыд, представляя собой лишь первое следствие человеческой испорченности и женского кокетства, далеко не относится к добродетели…

В городах должны существовать различные помещения, здоровые, просторные, опрятно убранные и безопасные во всех отношениях, где причудам наслаждающихся распутников будут предоставлены лица любого пола и возраста, любое создание. Полнейшее подчинение станет для этих лиц неукоснительным правилом, так что малейший отказ тут же повлечет за собой наказание, которое соизволит назначить получивший отказ распутник. Я еще разъясню мною сказанное, соизмеряя предложенное с республиканскими нравами. Обещав строго держаться логики, я сдержу свое слово.

Ни одна страсть, как я только что уже сказал, не требует для себя большей свободы, ни одна страсть, несомненно, не сравнится по деспотизму с желанием повелевать, когда человек, окружив себя рабынями, вынужденными удовлетворять все его желания, любит, чтобы ему подчинялись. Отнимите у человека все тайные средства, пользуясь которыми он может избавить себя от той доли деспотизма, что ему вложила в душу природа, - и он тут же перенесет действие деспотизма вовне и станет беспокоить правительство.

Если же вы хотите избегнуть этой опасности, то предоставьте свободный ход тираническим стремлениям, без устали мучающим душу человека помимо его воли. Пусть ваши заботы и средства дадут человеку возможность употребить свою маленькую верховную власть в гареме, в окружении ичогланов^[24] и одалисок, откуда гражданин выйдет вполне удовлетворенным, без всякого желания беспокоить правительство, предоставляющее с такой снисходительностью своим подданным все средства для удовлетворения похоти.

Впрочем, вы можете прибегнуть к противоположным средствам, наложив смешные узы на объекты общественного сладострастия… Но тогда раздраженный гражданин тут же станет испытывать зависть к правительству, склонному к проявлениям подобного деспотизма. В конце концов люди стряхнут с себя иго, которое вы на них накладываете, и, устав от вашей манеры править, они переменят правление сходным образом с тем, как то было сделано совсем недавно^[25]…

Несмотря на то, что мои идеи далеко расходятся с современными обычаями, я пойду еще дальше. В своей речи я преследую следующую цель: доказать необходимость быстрейшего изменения наших нравов, если мы хотим сохранить принятый однажды тип правления. Я попытаюсь вас убедить и в том, что женская проституция, известная под названием «благопристойной», не более опасна, чем мужская.

Прежде всего, по какому праву вы считаете женщин свободными от слепого подчинения своим капризам, которые природа им предписывает в равной мере с мужчинами? Далее, по какому праву вы стремитесь принудить женщин к воздержанию, несовместимому с их физической организацией и совершенно бесполезному для их чести? Все названные вопросы будут рассмотрены мною отдельно.

По природе женщины, безусловно, рождаются склонными к разврату, то есть они склонны наслаждаться всеми преимуществами других животных женского пола, которые без всякого исключения отдаются любому самцу. Таковы были, вне всякого сомнения, и первые законы природы, и первые установления тех сообществ, куда вначале собирались люди.

Впрочем, корыстолюбие, эгоизм и любовь быстро извратили эти простые и естественные законы природы. Некоторые, стремясь к личному обогащению, вместе с женщиной получали богатство ее семьи, так что удовлетворялись первые два чувства из мною указанных. Чаще же всего женщину похищали и впоследствии к ней привязывались; таким образом возникала любовь. Тем не менее несправедливость проявлялась во всех трех случаях.

все равноправны - эти принципы всегда следует иметь в виду каждому.

Итак, в соответствии со сказанным один пол не может законным образом преимущественно владеть другим полом, ни один из полов или из слоев общества не может произвольно предъявлять права на обладание другим полом или общественным слоем.

Подчиняясь чистым законам природы, женщина не будет выставлять в качестве причины отказа свою любовь к какому-нибудь одному мужчине, если ее пожелает другой мужчина. В случае отказа уже присутствует исключение, тогда как ни один мужчина не должен быть отстраняем от обладания любой из женщин с того времени, когда стало ясно, что женщина, безусловно, принадлежит всем мужчинам.

Собственно говоря, акт владения распространяется только на недвижимость и животных, но не на сходных с нами индивидов. Отсюда все узы, связующие мужчину и женщину, к какому бы виду они ни относились, надобно рассматривать как несправедливые и химеричные.

Напрасно женщины попробуют выставить в качестве своих адвокатов целомудрие или привязанность к каким-нибудь определенным лицам. Все это, будучи химерой, ровно ничего не значит.

ей постоянства.

Говоря иначе, любовь удовлетворяет только двух людей, а именно существо любящее и существо любимое, следовательно, она выглядит совершенно бесполезной для счастья всех остальных. Кроме того, женщины существуют с той целью, дабы доставлять наслаждение всем, а не обеспечивать привилегированное и эгоистическое счастье. Итак, все мужчины имеют равное право на наслаждение со всеми женщинами, поэтому не существует мужчины, который бы по законам природы пользовался единоличным правом обладания женщиной.

Закон должен обязать женщин заниматься проституцией, если они сами этого не желают. Более того, женщины в силу закона будут вынуждены посещать дома терпимости, о которых речь пойдет впоследствии. Если же женщины начнут отказываться выполнять свою самую справедливую обязанность, против которой нельзя привести ни одного законного возражения, то они будут наказаны.

Допустив справедливость принимаемых вами законов, мы можем рассчитывать на то, что мужчина, пожелав насладиться любой женщиной или девушкой, сможет потребовать от нее встречи в одном из тех домов, о которых я сказал ранее. Там, под надзором матрон из храма Венеры, она будет предоставлена этому мужчине, дабы с равным ее покорности унижением исполнить все те прихоти, которые он вздумает от нее потребовать. (…)

Каковы же, я спрашиваю, опасности, связанные с подобной распущенностью? Дети, которые не будут иметь отцов? Да какое значение это может иметь в республике, ведь граждане республики имеют только одну общую мать - родину, так что все рождающиеся дети остаются детьми родины. Ах! Насколько сильнее любят родину те, кто с первого мига рождения никого, кроме нее, не знает, ибо такие дети ожидают получить все единственно от родины. (…)

мы на нем все же вкратце остановимся. При старом режиме прелюбодеяние смехотворным образом рассматривалось как преступление, хотя в мире трудно отыскать что-либо более нелепое по сравнению с утверждением вечности супружеских уз. По моему мнению, достаточно лишь на деле ощутить всю связанную с подобными узами тяжесть, чтобы перестать рассматривать в качестве преступления те действия, которые служат ослаблению этой связи.

По сравнению с лицами мужского пола природа, как мы только что говорили, наделила женщин более горячим темпераментом и более глубокой чувственностью. Для женщин, очевидно, иго вечного Гименея нести несравненно тяжелее.

Таким образом, вы, нежные женщины, охваченные любовным пламенем, можете теперь без страха удовлетворять свои чувства.

Поймите, подчиняясь велениям природы, вы не совершаете ничего дурного. Вы рождены для того, чтобы нравиться всем мужчинам, а не принадлежать кому-нибудь одному из них. Итак, пусть вас не сдерживают никакие ограничения.

Подражайте республиканцам Греции, законодатели которой, за небольшим исключением, не видели в прелюбодеянии никакого преступления и поощряли женский разврат. Далее, Томас Мор показывает в своей «Утопии», как выигрышно для женщин предаваться разврату, а идеи этого великого мужа не всегда оставались единственно мечтаниями…

La philosophie dans le boudoir.

Примечания

24

Ичоглан - турецкий паж.

25