Пираты Мексиканского залива.
Часть четвертая. Сын графа. XV. Соперницы

Часть четвертая. Сын графа

XV. СОПЕРНИЦЫ

Москит отнес Хулию в дом на улице Санто-Доминго. Покачивание в пути и свежий ночной воздух понемногу привели девушку в чувство, и, когда Москит со своей ношей вошел в дом, она окончательно очнулась от сна.

Против ожидания, дом оказался незапертым, но внутри Москит не нашел никого, кроме женщины, заранее нанятой Педро Хуаном; Паулита еще не успела прийти.

Задыхаясь от усталости, Москит опустил свою ношу на кровать в комнате, предназначенной для Хулии.

Девушка села на край кровати и с ужасом огляделась по сторонам; все происшедшее было так странно и необычно, как бывает только во сне. Наконец ее взгляд остановился на Моските; она узнала его.

- Что это?! - воскликнула она. - Где я? Это ваш дом? А мне снилось, будто я вернулась к матери и должна выйти замуж…

Москит молчал, не зная, что сказать.

- Ради бога, объясните, что происходит, - продолжала Хулия. - Кажется, я схожу с ума. Где Паулита?

На этот вопрос ответить было нетрудно:

- Она скоро придет, сеньора, вот-вот придет.

- Не понимаю, что со мной, была ли я больна или видела все это во сне? Никак не могу собраться с мыслями, голова такая тяжелая.

- Сеньора, вы еще не вполне выздоровели: думаю, вам будет полезно поспать до прихода Паулиты.

Хулия не могла отличить явь от сна, хотя она и проснулась, но наркотическое действие порошка продолжало туманить ей голову, мысли путались; она попыталась размышлять, но была не в силах сосредоточиться и припомнить все, что произошло ночью.

Голова отяжелела и клонилась на грудь с ощущением неясной боли; казалось, Хулию лихорадит; с покорностью больного человека она согласилась:

- Вы правы, посплю до прихода Паулиты; у меня какая-то слабость.

И, опустив голову на подушку, она снова погрузилась в сон. Москит вышел из комнаты и встретился лицом к лицу с Паулитой.

- Как ты задержалась, Паулита!

 Ты еще не знаешь, какие дурные вести я тебе принесла.

- Что такое?

 А то, что едва я собралась уходить, как в дом пришли за тобой альгвасилы со стражей.

- За мной? А по какой причине?

- Они сказали, будто ты напал на отряд королевских солдат. Я соврала, что тебя нет в Мехико, они перерыли весь дом и, наконец, ушли, поклявшись разыскать тебя.

 Ну, пускай попробуют!

- А что же ты собираешься сделать?

- Прежде всего скроюсь, а там увидим.

- Зачем ты вызвал меня?

- Для одного дельца, - ответил Москит, показывая на комнату рядом, где спала Хулия. - Этой ночью я заработал хороший куш, будет на что прожить целый год, даже если мне весь год придется скрываться.

 Что же там такое?! - воскликнула Паулита, собираясь войти в таинственную комнату.

- Погоди, сейчас все расскажу толком и объясню, что тебе следует делать. Мне ведь придется бежать, понимаешь? С альгвасилами шутки плохи. Здесь спит девушка, которую я похитил по поручению одного кабальеро. С девушкой уговора не было, а потому ей пришлось дать сонный порошок, и уж потом я приволок ее сюда. Кабальеро придет только завтра утром; ты постереги ее здесь, чтобы она не сбежала, и подожди прихода сеньора.

- Но кто она, как ее зовут?

- Ты ее знаешь и будешь весьма удивлена.

- Скажи же мне…

 Сеньора, велевшего мне похитить девушку, зовут дон Педро Хуан де Борика, он муж той дамы, у которой ты бывала.

- А девушка?

- Сама увидишь. Мне пора. Завтра к ночи загляну домой, если не застану тебя, приду сюда. Что поделаешь, возиться с альгвасилами мне неохота.

Москит торопливо вышел, а Паулита шагнула в соседнюю комнату, чтобы увидеть, кто же там находится.

Хулия лежала лицом к стене; Паулита подошла к ней и при слабом свете ночника вмиг ее узнала.

 Хулия!

- Паулита! - откликнулась девушка, вскакивая.

- Что такое, Хулия? Почему вы здесь, что означает ваше спокойствие?

- Я сама не понимаю, что происходит. Разве я не в вашем доме?

 Нет.

 Так где же я? Чей это дом? Как я сюда попала?

- Не знаю, чей это дом. Вас привели сюда обманом, но я не дам свершиться этому злодейству, хотя мой собственный муж принимает в нем участие.

- Что, что вы говорите? Объясните все толком.

- Хулия, вчера вечером вам подсыпали порошок, и вы заснули как убитая. Пользуясь этим, вас вынесли из дому и принесли сюда.

- Кто это сделал?

 Дон Педро Хуан, ваш отчим.

- Боже мой, какая низость! Но зачем?

- Сами понимаете, ведь он влюблен в вас. Итак, он расстроил вашу свадьбу и держит вас в своей власти.

- Бесчестный человек! Я никогда, никогда не соглашусь на это. Прошу вас, Паулита, проводите меня домой. Я должна завтра же повенчаться, вот единственная возможность освободиться от преследований этого чудовища. Когда я буду замужем, ему придется расстаться со своей надеждой.

Паулиту вмиг осенила новая мысль: когда Хулия будет замужем, дон Энрике тоже навсегда потеряет надежду. Теперь она знала, как надо действовать.

 Вы правы! - сказала она. - Вам надо вернуться домой. Вставайте, я вас провожу.

Хулия, пошатываясь, встала.

- Мужайтесь, - сказала Паулита, - завтра в это время вы будете навеки связаны с доном Хусто.

Теперь настала очередь Хулии вспомнить о доне Энрике, или, вернее, об Антонии Железной Руке, - ведь она знала его лишь под этим именем.

- Паулита, - сказала она, - это неслыханно тяжелая жертва: я навеки расстаюсь с человеком, которого люблю, я решаюсь забыть его, хотя он не дал мне повода проявить столь черную неблагодарность. Появись он передо мной завтра в час венчания, я умерла бы от стыда и горя, - ведь он не только любил меня, он спас мне честь и жизнь, а я плачу ему, благороднейшему человеку, непростительной изменой.

«неблагодарная», и ей стало невмоготу долее сдерживаться. По природе своей Паулита была создана, чтобы творить добро.

- Послушайте, - сказала она вдруг, - тот пират, о котором вы мне рассказывали, был родом мексиканец?

- Да, а почему вы спрашиваете?

- У себя на родине он был богат и знатен?

- Моей матери он говорил, будто самому королю не уступит в богатстве и знатности.

 Боже мой, Хулия, кажется, этот человек здесь, в Мехико.

 Что вы сказали?! - в ужасе воскликнула Хулия.

- Да, мне кажется, он здесь… а зовут его дон Энрике Руис де Мендилуэта, я вам говорила о нем.

- Милосердный боже! Тот самый, кого вы так страстно любите?

- Тот самый.

 Паулита, бог этого не допустит, ведь я способна возненавидеть вас.

- А вы не думаете, Хулия, что я тоже вправе возненавидеть вас? Ведь вы у меня отняли того, кого я полюбила задолго до вашей встречи.

- Но вы отказались от него и вышли замуж за другого.

- Потому что я не смела надеяться на счастье принадлежать ему.

- Так надо было пожертвовать всей своей жизнью и продолжать боготворить его, а не связывать себя с другим.

 А вы, Хулия, разве вы не решаетесь выйти замуж за другого?

- Ради счастья моей матери. И очень страдаю.

- И я, я тоже страдаю.

Обе застыли в молчании; недоверие, ревность, ненависть и любовь боролись в сердцах этих женщин. Они не знали, что делать, как поступить. Хулия восторгалась великодушием Паулиты, которая сообщила ей, что ее возлюбленный находится в Мехико. Паулита думала о том, что она своим сообщением, может быть, вернула счастье дону Энрике.

Неожиданно Паулита спросила:

 Как вы думаете поступить?

Хулия, не отвечая, посмотрела на нее с недоверием.

- Отвечайте, Хулия, вы еще не знаете, на что я способна.

Хулия поняла эти слова, как угрозу, и, закинув голову, спросила с вызывающим видом:

- На что же вы способны?

 Хулия, - сказала Паулина, бледнея, и голос ее дрогнул. - Хулия, я способна на все самое хорошее и самое дурное. Да удержит меня рука бога.

В ответ Хулия лишь надменно усмехнулась.

- Заклинаю вас счастьем вашей матери, не смейтесь надо мной - ревность сжигает меня, я способна убить вас или убить себя. Я не хочу мешать счастью дона Энрике, но я не в силах стать свидетельницей его счастья.

 Поступайте же так, как вам больше по душе.

Бледная, с обезумевшими глазами Паулита выхватила из-за корсажа кинжал, который зловеще блеснул в ее руке. Хулия вскрикнула.

- Идемте!

- Куда? - спросила Хулия.

- Я уже сказала вам, что одинаково способна на добро и на зло. В порыве ярости я готова была убить вас; опомнившись, я хочу вести вас к дону Энрике и отдать вас ему.

- Такая девушка, как я, - высокомерно проговорила Хулия, - не способна пойти к мужчине, которого она любит, тем более в полночь.

 Выходит, вы не доверяете тому, кого любите? Вы считаете его способным на низость? О, вы его не любите или недостаточно знаете. Дон Энрике настолько благороден, что ваша честь под его опекой осталась бы такой же незапятнанной, как и в доме вашей матери. Хулия, вы не знаете величия его души, вы недостойны его любви. Только ему я обязана своей чистотой, это он оберегал ее, а я, - слышите? - я была бы счастлива все принести ему в жертву. Ведь я люблю его так, как он этого заслуживает, для меня не существуют светские условности и соображения женской чести, ничто, ничто не существует для меня. Ради него все - даже смерть, ради него все - даже честь.

- Паулита, вы мне делаете больно.

- Вы не хотите понять; поймите, как велика моя любовь: ради нее я жертвую моим чувством и, не колеблясь, веду вас к дону Энрике.

- Вы великодушны, Паулита.

- Так вы пойдете со мной?

 Идемте! - воскликнула Хулия, чувствуя, как исчезает ее робость под влиянием твердой решимости Паулиты.

Они вышли на улицу. Вдруг Хулия остановилась и нерешительно спросила:

- А если это не он?

Паулиту тоже охватило сомнение.

- А если это не он? - повторила она вслед за Хулией.

 Кто может поручиться, что это одно и тоже лицо? Ведь я не знаю его настоящего имени. А вы, разве вы знаете, как звали среди охотников того, о ком вы мне рассказывали?

- В самом деле, вы правы: было бы просто нелепо прийти вдруг ночью к незнакомому человеку - что подумал бы о нас дон Энрике, если бы он узнал об этом?

- Паулита, проводите меня домой.

- Идемте.

Немного времени спустя в доме сеньоры Магдалены раздался стук в дверь.

дожидаясь привратника, самому открыть дверь.

- Что вы скажете вашей матери? - спросила Паулита молодую девушку. - Откроете ли вы ей глаза на этого бесчестного человека?

- Бог поможет мне скрыть от нее ужасную правду.

Тут дверь открылась, и Хулия вошла, бросив на прощание:

- До завтра.

 Прощайте, - ответила Паулита.

Педро Хуан держал в руках светильник, и Хулия вмиг его узнала.

- Низкий человек! - воскликнула она.

- Ради бога, не выдавайте меня! - ответил дрожащим голосом Педро Хуан.

- Я не способна нанести моей матери этот удар. Скажите ей, будто в дверь стучался посторонний человек. Надеюсь, никто не знает, что ночью меня не было дома?

 Никто.

- Так позаботьтесь, чтобы и матушка об этом не узнала.

Хулия легко взбежала по лестнице наверх, но дверь ее комнаты оказалась на ключе.

В этот момент сеньора Магдалена вышла из своей спальни.

- Что случилось?

 Не знаю, матушка, - ответила Хулия, - я тоже вышла, чтобы посмотреть, в чем дело.

- Ты еще не раздевалась?

- Я молилась.

Тем временем Педро Хуан тоже поднялся наверх.

- Кто стучался? - спросила его сеньора Магдалена.

 Какая-то пьяная женщина пыталась вломиться в дом.

- Ушла она?

 Да.

- Так я ложусь. - И сеньора Магдалена вернулась к себе.

- Дайте ключ, - сказала Хулия.

 Вот он, - ответил Педро Хуан, протягивая ей ключ.

Хулия вошла к себе в спальню и заперла дверь.