Обвалом шумным сверженный
С вершины поднебесной,
Стремнинами кремнистыми
Во мрак долины тесной
Упал утес могучий
И, грянувшись под кручей,
Недвижимо на дне
Лежал, пока столетия
Текли чредою длинной,
И солнце не касалося
Главы его старинной, -
Доколь благая сила
Утес не утвердила
На прежней вышине.
Так же с высот низвержены,
Грехопаденья чада
Коснели, злом согбенные,
Поднять не в силах взгляда
К обители желанной,
Откуда несказанный
Средь Господом отринутых
Кто вправе был отныне
С мольбою о прощении
Воззвать к Его святыне?
Завет поставить новый?
Разрушить ада ковы,
Геенну одолев?
Но се - Дитя рождается,
Ниспослано любовью.
Трепещут силы адские,
Едва он двигнет бровью.
С благой пришедший вестью,
Он - паче прежней - честью
Возвысил падший род.
Родник в надзвездной области
Пролился щедрой влагой,
Поит обитель дольнюю,
Всем племенам во благо.
Где тёрном дебрь кустилась,
Там роза распустилась
И дубы точат мед.
Предвечный сын предвечного!
Столетье вправе вымолвить:
Ты начался со мною?
Ты вечносущ. Вселенной,
Тобою сотворенной,
Нельзя вместить Творца.
И ты облекся низменной
Скуделью плоти тварной?
За что сей жребий выспренний
Земле неблагодарной?
Коль благость Провиденья
Избрала снисхожденье,
Тогда ей нет конца!
В согласье с предсказаньями
Прийти случилось Деве
В Ефрафов город[179] с ношею
Блаженною во чреве;
Где предрекли пророки,
Там и сбылися сроки,
Свершилось рождество.
Мать пеленами бедными
Рожденного повила
Колена преклонила
В убежище убогом
Перед младенцем-Богом,
Спеша почтить его.
И, к людям с вестью посланный,
Гонец небес крылатый
Минул надменной стражею
Хранимые палаты,
Но пастухов безвестных,
Смиренно-благочестных,
Нашел в степном краю.
К нему слетелись ангелы
Толпою осиянной,
Глухое небо полночи
Наполнили осанной.
Так точно перед взором
Творца усердным хором
Поют они в раю.
И, гимнам вслед ликующим
Взмывая к небосклонам,
Сокрылись сонмы ангелов
За облачным заслоном.
Неслась все тише, тише -
И всякий звук исчез.
И пастухи, не мешкая,
Указанной дорогой,
Счастливые, отправились
К гостинице убогой,-
Где в яслях для скотины
Лежал, повит холстиной,
И плакал Царь небес.
Не плачь, Дитя небесное,
Не плачь, усни скорее!
Стихают бури шумные,
Тебя будить не смея,
Бегут во мрак кромешный
С земли, доселе грешной,
Лишь Твой завидят лик.
Усни, Дитя! Не ведают
Народы в целом свете,
Что Тот пришел, который их
В свои уловит сети,
Что здесь, в пещерке тесной,
Лежит в пыли безвестной