| Автор: | Мерсье Л. |
| Категории: | Повесть, Фантастика |
Глава вторая
МНЕ СЕМЬСОТ ЛЕТ
Пробило полночь, когда старый англичанин покинул меня. Я чувствовал себя несколько утомленным и, заперев за ним дверь, тотчас же улегся в постель. И только смежил я веки, как мне привиделся сон. Снилось мне, будто сплю я уже много-много веков и вдруг - пробудился.[12] Вставши с постели, я почувствовал какую-то непривычную тяжесть во всем теле. Руки у меня дрожали, ноги подкашивались. Взглянувши в зеркало, я едва узнал себя: когда я ложился, волосы у меня были русы, лицо бело, щеки румяны. А теперь лоб мой изборожден был морщинами, волосы поседели, резко обозначились скулы, нос как-то вытянулся, и лицо стало мертвенно бледным. Сделавши несколько шагов, я вдруг почувствовал потребность опереться на палку. Счастье еще, что я не ощущал в себе столь свойственного старости дурного расположения духа.
Я вышел из дому и очутился на незнакомой мне площади. Здесь только что установили какой-то памятник в виде обелиска; вкруг него толпились любопытные. Я подошел поближе и явственно увидел на нем надпись: «Год от рождества Христова MMCCCCXL»; она была высечена по мрамору золотыми буквами.
Первой моей мыслью было, что меня обманывают собственные глаза, потом я решил, что это ошибка резчика, и уже собрался было громко заявить об этом, как вдруг взгляд мой упал на расклеенные по стенам королевские указы. Я всегда был усерднейшим читателем парижских объявлений. Приблизившись к ним, я и на этих публичных листках увидел ту же дату, что и на памятнике: MMCCCCXL. - Да что же это! - сказал я себе, - выходит, сам того не замечая, я стал древним старцем: неужто же я проспал шестьсот семьдесят два года![13]
Вокруг меня все неузнаваемо изменилось. Кварталы, столь хорошо мне знакомые, выглядели совсем иначе, нежели прежде, гораздо красивее. Я бродил по прямым, красивым, чистым улицам, выходил на широкие перекрестки, где царил образцовый порядок и где не заметно было ни малейшего скопления экипажей. Не слышно было тех пронзительных, причудливых криков, что раздирали некогда мой слух.[14] Не мчались мне навстречу кареты, готовые раздавить меня. Подагрик и тот спокойно мог бы здесь гулять. Город выглядел оживленным, однако в нем не было ни суеты, ни беспорядка.
Я так был этим поражен, что не замечал сначала, как прохожие останавливаются и с величайшим изумлением оглядывают меня с головы до ног. Они пожимали плечами и улыбались, точь-в-точь как делаем это мы, встретив на улице ряженого. В самом деле, одежда моя должна была казаться им странной и забавной, настолько отличалась она от той, которую носили они.
Какой-то горожанин (я сразу же признал в нем человека просвещенного) подошел ко мне и сказал учтиво, но весьма решительно:
- Добрый старец, к чему этот маскарад? Или вы желаете преподать нам пример нелепых обычаев какого-то странного века? Но у нас нет никакого желания им подражать. Бросьте же это пустое шутовство.
- Помилуйте, - отвечал я ему, - это вовсе не маскарадный костюм; на мне то самое платье, что было вчера. Это ваши памятники, ваши указы вводят в заблуждение. Вы, как видно, считаете своим государем не Людовика XV,{9} а кого-то другого. Мне неясны ваши намерения, но, предупреждаю вас, на мой взгляд, вы затеяли опасную игру. Такого рода маскарады непозволительны. Нельзя допускать подобные шалости. К тому же вы очень наивны, полагая, будто вам удастся обмануть кого-то таким образом. Неужто вы воображаете, что можно заставить человека усомниться в собственном существовании?
То ли мой собеседник решил, что имеет дело с помешанным, то ли принял мои слова за старческий бред, то ли у него возникли еще какие-либо предположения на мой счет, только он спросил меня, в каком году я родился.
- В 1740-м, - ответствовал я.
- Ну что ж, в таком случае вам исполнилось ровно семьсот лет. Не удивляйтесь, - прибавил он, обращаясь к окружившей нас толпе, - Енох и Илия совсем не умирали. Мафусаил и некоторые другие жили по девятьсот лет.{10} Никола Фламель{11} все еще, подобно Вечному жиду, бродит по белу свету. А может быть, господин этот нашел эликсир жизни или философский камень.
Он говорил это с улыбкой, и все толпились вкруг меня, выражая мне сочувствие и особое почтение. Многие горели желанием порасспросить меня, но скромность удерживала их. Они только вполголоса переговаривались между собой: «Человек, живший при Людовике XV! Подумать только!».
Комментарии
9
Вы… считаете своим государем не Людовика XV… - Людовик XV правил Францией с 1723 (номинально - с 1715) по 1774 г.
10
Енох и Илия… девятьсот лет. - Согласно библейскому преданию, Енох прожил 365 лет и был взят богом на небо; унесен живым на небо был также пророк Илия; Мафусаил прожил 969 лет, и т. д.
11
Никола Фламель (1330-1418) - копиист Парижского университета, известный своей благотворительной деятельностью. Легенда приписывает ему занятия алхимией, якобы увенчавшиеся проникновением в тайну философского камня и эликсира жизни, с помощью которых он обрел огромное богатство и бессмертие.
297
Крики на парижских улицах… - Восходящая к давним временам традиция оповещения и зазывания покупателей и клиентов мелкими торговцами, разносчиками, ремесленниками, у каждой разновидности которых крики эти имели особое построение и особую интонацию. См.: Fournel V. Les cris de Paris. Paris, 1887.
Примечания
12
складен.
13
Книгу эту я начал писать в 1768 году.
14
Крики на парижских улицах{297}