| Автор: | Борн Г., год: 1870 |
| Категории: | Роман, Приключения |
XXIX. ПОЛУНОЧНАЯ ПЛЯСКА МЕРТВЕЦОВ
Через несколько недель Сандок совершенно оправился. Он был единственным человеком, не верившим в смерть Фукса и барона, потому что лично обследовал берега Сены вплоть до Гавра и трупов их не мог обнаружить.
При этом он не упускал случая заходить в рыбачьи хижины и в одной из них обнаружил обоих моряков, которые благополучно добрались до берега. От них он узнал много интересного и, возвратившись в Париж, продолжил свои поиски. Занятие это он окружил такой тайной, что даже Мартин ни о чем не догадывался.
На это у Сандока были причины. Во-первых, он боялся, что Мартин станет издеваться над ним; а во-вторых, он решил никому не говорить ни слова до тех пор, пока не исполнит обещание, данное им Мартину: "Или барон будет задушен ангелом в Сен-Клу, или Сандок будет покоиться на дне Сены!"
Это обещание он и хотел сдержать!
Стоял дождливый осенний вечер. Около восьми часов Сандок осторожно вышел из особняка на улице Риволи; оглянувшись, он убедился, что за ним никто не следует, и пустился в путь. На нем была широкополая шляпа и теплый плащ, так как дул довольно резкий ветер.
По мостовым мчались экипажи и фиакры, по тротуарам двигались люди, но СанДок, судя по всему, очень спешил, потому что бесцеремонно расталкивал всех встречных.
Наконец он вошел в дверь большого дома, где надпись над воротами извещала, что здесь можно получить напрокат всевозможного рода экипажи.
Сандок, казалось, знал расположение этого дома, потому что сразу направился к конюшням.
-- Карету в Сен-Клу,-- сказал он в окно конторы,-- с двумя хорошими рысаками и сейчас же! Вот деньги!
И бросил на подоконник десять франков.
Не прошло и четверти часа, как со двора выехала легкая карета, запряженная двумя молодыми, превосходными рысаками.
Приказав кучеру ехать во дворец Сен-Клу, Сандок уселся в экипаж.
Лошади быстро мчались по улицам и вскоре свернули на дорогу в Сен-Клу.
Если бы Сандок отправился пешком, то опоздал бы к началу бала, на который он хотел взять с собой Моро, и потому с готовностью пожертвовал собственными деньгами, которые скопил за несколько лет.
-- О, как хорошо ехать в экипаже! - говорил он про себя, развалившись на мягком сидении; обычно он или сидел рядом с кучером на козлах, или стоял на запятках.
Карета остановилась у ворот дворца Сен-Клу. Выскочив из экипажа, Сандок приказал кучеру подождать несколько минут, пока он не вернется со своим товарищем, чтобы ехать снова в Париж, в клуб Валентино на маскарад.
Сандок поспешил к флигелю, где была комната Моро.
Было около десяти часов вечера; большая часть окон дворца была освещена.
Сандок быстро пошел по коридору и отворил одну из дверей по левой стороне.
На столе в комнате горела свеча. От нечего делать Сандок начал осматриваться.
В комнате было довольно уютно: удобная постель, несколько стульев, стол и шкаф с резьбой. На шкафу, видимо для украшения, стояли два человеческих черепа.
Сандок с интересом стал осматривать их, казалось, в голове его родилась счастливая мысль; он быстро снял черепа и потрогал руками, чтобы убедиться, крепки ли они.
-- Превосходно, превосходно,-- пробормотал Сандок,-- вот будет потеха! Барон с ума сойдет от страха, а Сандок и Моро будут хохотать!
В комнату вернулся Моро и был приятно удивлен, застав там своего черного собрата.
-- Я очень спешу,-- сказал Сандок,-- а что, у Моро еще на сегодня много дел?
-- Никаких,-- отвечал Моро,-- совершенно свободен!
-- Прекрасно! Брат Моро должен ехать с Сандоком на маскарад! О, там очень красиво! Сандок и Моро тоже будут в масках и наденут платья с красными, голубыми, белыми цветами, шитые золотом!
Моро вскочил и от радости забегал по комнате.
-- Добрый Сандок не забывает брата Моро!
-- Собирайся быстрее! Барон в клубе Валентино поджидает прекрасную девушку!
-- О, Моро понимает! Брат Сандок хочет заманить барона в свои сети.
-- В Сен-Клу! Моро поможет уложить барона на постель под ангелом-душителем!
-- Но барон нас не узнает?
-- Он увидит прекрасные костюмы, дивные формы. Черные маски укроют наши лица! Барон примет Сандока и Моро за молодых и красивых женщин, а мы заманим его сюда, к прекрасному белому ангелу!
Поняв намерения Сандока, Моро с дикими криками восторга заскакал по комнате. Планы Сандока понравились ему тем более, что представится случай хоть раз нарядиться в пестрые платья, чего он давно жаждал.
-- Брат Сандок точно знает, что барон придет в клуб Валентине? - спросил он.
-- Да, точно! Рыбаки на реке спасли барона и Фукса. Барон спрыгнул с палубы горящего "Рекэна", и рыбаки пришли к нему на помощь. Другим человеком, спасшимся от смерти, наверняка был Фукс, потому что тело Рыжего Эде Сандок и Моро сами увезли в полицию, а трех матросов выловили из воды мертвыми!
-- О, проклятый Фукс спасся! - пробормотал Моро.
-- И где он находится, Сандок не знает! Но барон возвратился в свой особняк, и Сандок каждый день караулил его. И вот вчера, в дождь, барон вышел из дома и направился на бульвары, где по вечерам бывает много девушек.
Сандок преследовал барона?
-- Сандок все время шел за ним по пятам! Прекрасная девушка в дождь приподняла платье, и барон увидел маленькие ножки, Сандок все заметил!
-- И барон погнался за маленькими ножками? - смеясь, спросил Моро.
-- Да-да,-- тоже с улыбкой отвечал Сандок,-- барон пошел за ними и познакомился с красивой девушкой! Она была не так уж молода, но прекрасного сложения. Девушка эта обещала приехать на маскарад в костюме турчанки. Барон непременно будет там!
-- Но если он найдет там свою девушку, то не поедет с Сандоком и Моро!
-- Барон во что бы то ни стало должен попасть к ангелу, он должен умереть! - воскликнул Сандок.-- Моро и Сандок должны быть хитрыми и осторожными, но завладеть бароном!
В подтверждение своих слов негр князя откинул полу плаща и показал острый кинжал, которым в крайнем случае должен был заколоть барона.
Моро надел шинель, взял шляпу и, погасив свечу, вышел вслед за Сандоком.
Через несколько минут оба негра сидели в экипаже, который быстро мчал их обратно в Париж.
Возле клуба Валентино Сандок велел кучеру ждать, пока три человека не войдут в экипаж и не дадут ему кошелек с деньгами. Кучер, судя по всему, остался очень доволен этим приказанием.
Оба негра вошли в ярко освещенный подъезд, у которого останавливалось множество экипажей с масками.
Купив входные билеты, Сандок и Моро отправились в обширную гардеробную, где можно было подобрать всевозможные домино. Здесь же находились и кабины для переодевания. Сандок позаботился обо всем заранее и заказал два костюма турчанки, которые теперь были ему вручены.
Сандок и Моро закрылись в одной из кабин и с удовольствием рассматривали пестрые шелковые женские костюмы; они должны были оказаться им впору, потому что оба негра были среднего роста.
Широкие голубые шелковые шаровары, шитое золотом платье, цепь с луной, кокетливый тюрбан с ниспадавшей паранджой и черная маска - надев это, оба негра стали неузнаваемы и не могли налюбоваться друг на друга.
Сложение и походка негров часто бывают очень гибкими и пластичными, а ноги совершенно схожи с женскими; остальное сходство довершили ватные подкладки; движения их также приобрели кошачью вкрадчивость.
Выйдя из кабины, они направились через множество гостиных в большую залу, где уже толпились маски.
Обойдя ее раз и другой, наши турчанки отправились в находившийся по соседству роскошный зимний сад; там прохаживалось множество кавалеров, но барона между ними не было видно.
Негры приступили к делу умно. Уговорившись встретиться через четверть часа в большой зале, они разошлись в разные стороны.
Одно лишь обстоятельство могло расстроить их так хорошо разработанный план. Барон мог отыскать уже свою турчанку и вместе с ней покинуть маскарад...
Однако в залах попадалось много масок в наряде турчанки, и Сандок не терял надежды.
Число масок увеличивалось с каждой минутой.
Господин этот тоже, как видно, кого-то ждал и поминутно оглядывался. Вот он повернул в очередной раз голову, встрепенулся и направился к одинокой турчанке, сидевшей в дальнем конце залы. Если под маской маркиза скрывался барон, а в костюме турчанки была его избранница, в следующую же минуту весь план Сандока мог рухнуть.
Негр быстро протиснулся сквозь толпу и догнал барона.
Наступила решительная минута!
Дойдя до маркиза, окутанная паранджой турчанка слегка дотронулась до его плеча и прошла мимо как ни в чем не бывало.
Барон, привыкший к подобным похождениям, заметил этот маневр и тотчас последовал за ней.
У колонн главной залы он догнал ее.
-- Прекрасная маска,-- прошептал маркиз, быстро пожав руку турчанке,-- не тебя ли я ищу?
Сандоку нельзя было пускаться с бароном в долгие объяснения, чтобы не быть узнанным по голосу и произношению.
-- Это не трудно узнать, маска,-- тихо отвечал тонким голосом Сандок.-- Если вы действительно тот, кого я вчера встретила, так скажите мне ваше имя!
-- Превосходно! - засмеялся маркиз.-- О, как ты хитра, прекрасная турчанка, но мне кажется, что именно с тобой я уговорился встретиться сегодня в маскараде. Убеди меня в этом, приподними маску и паранджу!
-- Никогда! - прошептала турчанка-Сандок с видимым неудовольствием.-- Это противу правил маскарада!
-- Премило, маленькая плутовка,-- проговорил хромой маркиз, осматривая фигуру турчанки,-- чтобы рассеять во мне последние сомнения, скажи, где мы с тобой вчера встретились?
-- На бульварах! Дайте вашу руку!
Маркиз, вполне убежденный, что перед ним вчерашняя незнакомка, шутки ради протянул ей ладонь, и турчанка ногтем в перчатке написала не ней буквы Б и Ш.
-- Да-да, моя очаровательная Франсуаза, это мы! Войдем в одну из ниш главной залы, нам с тобой надо чокнуться за счастливую встречу.
-- Нет, нельзя, моя сестра ждет меня в зале, нам надо ехать домой!
-- Твоя сестра? - удивленно переспросил Шлеве.-- Вчера ты говорила, что у тебя нет родственников!
Сандок спохватился, что ему надо вести себя более осмотрительно.
-- Да, совершенно верно,-- прошептала турчанка, направляясь с маркизом к главной зале,-- родственников у меня нет, но есть мачеха и сводная сестра!
-- Бедное дитя, я понимаю! Может быть, удастся уговорить твою сестру остаться здесь? Вчера ты не сказала мне, где живешь, сегодня я непременно должен узнать это!
О, не спрашивайте, прошу вас!
-- Я должен знать, где ты живешь! - упрямо повторил барон.-- Твоя красота, которой я вчера имел возможность любоваться больше, чем сегодня, сделала меня твоим поклонником! Да-да, твоим поклонником! Я всецело пленен твоей прекрасной фигуркой и желал бы узнать тебя поближе. Надеюсь, мне удастся уговорить твою сестру остаться еще ненадолго, а потом я провожу вас домой!
-- Это невозможно, что скажет мачеха?
-- Вы уложите ее спать, а затем побеседуете со мной несколько минут!
-- Но кучер нас выдаст!
-- Кошелек мой заставит его молчать, будь покойна! Может быть, ты опасаешься еще кого-нибудь, например, отца?
-- Мой отец умер, он был Камердинером у императора!
-- Камердинер императора? Так вы живете в Тюильри?
-- Нет, в Сен-Клу!
-- Отчего ты говоришь так тихо и невнятно?
-- Чтобы нас никто не мог подслушать!
-- Очаровательно, моя милая Франсуаза! Как же вам можно одним ехать ночью в Сен-Клу? Я должен проводить вас!
-- Вот идет моя сестра!
-- Турчанка, в таком же костюме, как и ты? Вас трудно различить! - сказал Шлеве, радуясь мысли о предстоящем наслаждении.
-- Как зовут твою сестру, Франсуаза? - спросил барон, когда вторая турчанка была уже в нескольких шагах от них.
-- Бабет, но не заговаривайте с ней, она очень некрасива собой!
-- Некрасива собой? - переспросил барон, а про себя подумал: "Ах, плутовка, она наверняка завидует сестре! Та, должно быть, еще привлекательней ее! Но поглядим..."
-- Если вы спросите ее о чем-нибудь, она вам не ответит ни слова,-- предупредила турчанка-Сандок.-- Но я попробую уговорить ее, чтобы она позволила вам поехать с нами!
-- Превосходно, моя очаровательная Франсуаза, постарайся! Я сгораю от нетерпения!
В то время, как мнимая турчанка разговаривала со своей сестрой, Шлеве имел достаточно времени, чтобы налюбоваться ее прекрасной статной фигурой. Он ни минуты не сомневался в том, что это та самая красотка, которую он встретил вчера на бульварах. Он рисовал в своем воображении ее прелести и до того был уверен в успехе, что глаза его начали косить.
Он увидел, что Франсуаза повернулась к нему и сделала рукой знак следовать за ними. Он, не задумываясь, повиновался, и они втроем вышли на улицу.
Барон может проводить нас домой! - сказал Сандок своей "сестре" достаточно громко, чтобы барон мог слышать.
-- Под твою ответственность! - отвечала ей Бабет.
-- Уже очень поздно,-- проговорил барон, смело подходя к турчанкам, свернувшим за угол к экипажу,-- позвольте мне проводить вас!
-- С тем условием,-- прошептала Франсуаза,-- что дорогой вы не произнесете ни слова и исполните все, что я вам прикажу!
-- Я человек послушный и готов поклясться, что исполню все в точности! - заверил барон.
"Попался! - с торжеством подумал Сандок.-- Теперь ты в наших руках!"
Моро первым сел в экипаж. Сандок, как было условлено, вручил кучеру кошелек с монетами и приказал ему снова ехать в Сен-Клу. После этого он уселся рядом с Моро, а барон поместился напротив. Экипаж помчался по пустынным улицам...
В голове Сандока созрел план, напоминавший древний обычай его диких соплеменников; они привязывали свою жертву к дереву и, вырядившись самым фантастическим образом, начинали вокруг ритуальную пляску, сопровождаемую устрашающими завываниями и громкими криками. При этом каждый из танцующих, прыгая вокруг осужденного, по нескольку раз вонзал в его тело нож, пока оно не превращалось в кровавое месиво...
План Сандока не был столь кровожаден, но имел сходство: он намеревался до крайности возбудить страсть у ненавистного ему человека, а затем разыграть сцену пляски мертвецов.
Да, в этот раз барону уже не вырваться было из сетей, расставленных Сандоком.
Глубокой ночью экипаж остановился у боковых ворот дворца Сен-Клу.
-- Тише! - прошептал Сандок, обращаясь к барону, с ловкостью юноши помогавшему обеим турчанкам выйти из кареты.
В тот момент, когда обманутый барон нежно протягивал руку Моро, Сандок приказал кучеру возвращаться в Париж.
Часы в замке пробили два пополуночи. Дворец, парк, оба флигеля тонули во мраке.
Карета уехала, а барон Шлеве последовал за турчанками через парк к боковому флигелю, крадучись ступая по песчаной дорожке.
И вот они у подъезда второго флигеля. Моро отворил дверь, Сандок нежным шепотом посоветовал барону быть осторожным в темном коридоре и лучше всего держаться за него, что барон тут же и проделал, сладострастно улыбаясь.
Моро пошел вперед, осторожно отпер дверь своей комнаты и взял оттуда ключ к роковой комнате.
Все происходило так тихо и таинственно, что барон, этот старый сластолюбец, сгорал от нетерпения, и предстоящее любовное приключение приятно щекотало ему нервы, так как связано было с некоторой опасностью - могла проснуться мать прекрасных турчанок, их могли заметить слуги и так далее.
-- Войдите сюда! - прошептал Сандок, вводя барона в комнату, из которой ему уже не суждено было выйти живым.-- Здесь нам никто не помешает!...
Моро зажег лампу, висевшую посредине, и комната окрасилась в мягкий розоватый свет.
-- Превосходно, превосходно! - приговаривал баран, снимая шляпу, маску и отстегивая шпагу.-- Здесь очень мило! Но снимите и вы, наконец, эти несносные маски, и поболтаем часок!
Барон огляделся. Портьеры на двери, пышная постель под балдахином, который поддерживал улыбающийся ангел, тусклый свет лампы - все это создавало обстановку более чем соблазнительную, располагающую к любви и неге.
Сандок указал барону на постель, предлагая ему прилечь и отдохнуть. Шлеве попытался поймать маску, дивными формами которой он до сих пор любовался на расстоянии, но та ловко ускользнула из его рук.
Моро вышел из комнаты; ловкому Сандоку удалось уложить сластолюбца-барона на постель, сам он опустился на колени перед кроватью и указал барону на улыбающегося ангела; Шлеве усмотрел в этом какой-то тайный любовный смысл и как зачарованный уставился на прекрасную парящую фигуру.
Тем временем Моро вернулся в комнату и незаметно положил что-то на пол таким образом, чтобы лежащему барону не было этого видно. Затем они с Сандоком ступили на мягкий ковер и начали какой-то дикий замысловатый танец, имеющий черты и негритянской самбы, и пляски живота арабских наложниц.
Танцующие то приближались к постели так близко, что задевали разлетающимися концами одежды барона, возлежащего подобно султану, то с неимоверной быстротой кружились у противоположной стены и принимали самые соблазнительные позы.
Они превосходно исполняли свои роли! Весь дикий пыл далекой родины пробудился в них, вся неистребимая любовь к бурным танцам! Движения их были так мягки, пластичны и женственны, что страстное желание сластолюбца достигло высшей степени.
Очарованный танцем обеих масок, он не спускал глаз с их округлых форм, лицо его пылало, сердце билось сильно и неровно, кровь закипала в жилах, он был близок к безумию; жажда обладания всецело овладела им.
А турчанки... Как ни был Сандок увлечен импровизированным танцем, глаза его сквозь прорези маски с тигриной зоркостью следили за состоянием своей жертвы.
Вот барон, доведенный до экстаза, вскочил с постели, чтобы схватить одну из масок. Обе танцующие фигуры отпрянули, подняли что-то с пола, сорвали паранджи, и глазам ошеломленного барона представились танцующие скелеты! Черепа, снятые со шкафа и принесенные Моро в комнату, красовались теперь перед лицами обоих негров.
Неописуемый ужас овладел Шлеве при этом неожиданном перевоплощении, и он почти без чувств рухнул обратно на постель; глаза его бессмысленно блуждали по сторонам, руки и голова лихорадочно подергивались, на губах выступила пена.
Моро быстро погасил лампу.
-- Ангел-душитель исполнит свой долг! - проговорил он, вместе с Сандоком торопливо выходя из комнаты, которая до того уже наполнилась ядовитым воздухом, что трудно было дышать.
Мы забыли упомянуть о том, что в самом начале своего бурного танца Моро незаметно нагнулся и вытащил заглушку отверстия в полу, которое находилось в углу комнаты.
Через час они со свечой вошли в комнату ангела-душителя. На пышной постели лежал бездыханный труп барона. Вид его был ужасен: борьба со смертью исказила лицо, руки были искривлены, пальцы скрючены. Что ж, барон заслужил такое наказание!
Сандок перекрестился и вместе с Моро покинул комнату.
Утром Сандок возвратился в Париж и сообщил своему господину обо всем происшедшем.
Тем временем в Сен-Клу был обнаружен труп барона Шлеве. Комендант дворца принялся допытываться, каким образом барон попал в комнату к ангелу-душителю, при этом главное подозрение пало на Моро, у которого находился на хранении ключ от комнаты.
Через несколько часов экипаж Эбергарда остановился у главного входа дворца. Князь показал коменданту бумагу, подписанную императором, и заявил, что Моро действовал по его поручению и потому освобождается от всякой ответственности и не подлежит наказанию.
Спустя несколько дней, когда барон был уже погребен, во дворец Сен-Клу прибыл император и имел с комендантом продолжительное и серьезное совещание. Судя по всему, предметом их разговора была таинственная комната с улыбающимся ангелом, так как после беседы император отправился осматривать именно ее.
Вскоре после этого боковой флигель был разрушен и полностью перестроен, но в нем уже никто не жил, а помещение предназначалось исключительно для хранения земледельческих орудий.