| Автор: | Верн Ж., год: 1870 |
| Категории: | Роман, Приключения |
ГЛАВА ШЕСТАЯ
НА ВСЕХ ПАРАХ
При этом возгласе весь экипаж кинулся к гарпунщику - капитан, офицеры, матросы, юнги, даже инженеры и механики, бросившие свои машины, даже кочегары, покинувшие свои топки.
Капитан приказал остановить фрегат.
Ночь была непроницаемо темной, и, хотя я знал, что у канадца превосходное зрение, я спрашивал себя, как и что он мог увидеть в подобной темноте.
Сердце мое билось с такой силой, что грозило разорваться.
Но Нед Ленд не ошибся. Вскоре все мы увидели то, на что ОН указывал рукой.
В двух кабельтовах от "Авраама Линкольна", за штирбортом, море казалось освещенным изнутри. Это не могло быть простым фосфорическим свечением. Чудовище, погруженное на несколько футов под поверхность воды, излучало яркое и странное сияние, о котором упоминали в своих отчетах многие капитаны. Это излучение должно было вызываться каким-то очень ярким источником. Освещенный участок поверхности океана имел форму длинного овала. В центре овала свечение было очень ярким, но по мере приближения к краям оно ослабевало.
- Это просто скопление фосфоресцирующих организмов! - воскликнул один из офицеров.
- Нет, вы ошибаетесь! - возразил я убежденно. - Ни в коем случае, ночесветки или сальпы не могли бы испускать такой яркий свет. У этого излучения несомненно имеется какой-то электрический источник... Впрочем, глядите... Глядите! Око движется!.. Оно направляется к нам!
Крик вырвался из уст всех столпившихся на палубе.
- Молчать! - скомандовал капитан Фарагут. - Лево руля! Задний ход!
Все кинулись по своим местам.
Приказание было мгновенно выполнено, и "Авраам Линкольн" описал полукруг.
- Право руля! Ход вперед! - приказал капитан Фарагут.
Винт снова заработал, и фрегат стал быстро удаляться от источника яркого света.
Я ошибся: фрегат хотел удалиться, но сверхъестественное животное приближалось к нему вдвое быстрее, чем он отступал.
Мы затаили дыхание и замерли в неподвижности, не произнося ни слова не столько от страха, сколько от удивления. Животное точно шутя догоняло нас. Оно обогнуло фрегат, мчавшийся со скоростью четырнадцати узлов, обдав его своими электрическими лучами, словно светящейся пылью. Затем оно отплыло на две или три мили, оставив за собой фосфоресцирующий след, похожий на клубы дыма, отбрасываемые назад мчавшимся локомотивом экспресса. И вдруг из темноты, в которую оно отступило для разбега, чудовище ринулось на "Авраама Линкольна" с устрашающей быстротой, так же внезапно остановилось на расстоянии двадцати футов от него и... угасло. Оно не погрузилось в воду - в этом случае яркость его свечения уменьшалась бы постепенно: оно погасло сразу, точно источник, питающий этот световой поток, внезапно истощился.
Через мгновение чудовище снова появилось с другой стороны фрегата, не то обогнув его, не то проплыв под килем "Авраама Линкольна".
Каждую секунду могло произойти столкновение, которое неминуемо должно было иметь для нас роковые последствия.
Меня удивляли маневры фрегата. Он спасался бегством, вместо того чтобы вступить в бой с чудовищем. Фрегат, посланный для преследования чудовища, сам оказался на положении преследуемого.
Я сделал это замечание капитану Фарагуту. Его обычно невозмутимое лицо выражало сейчас крайнее недоумение.
Подождем до рассвета, тогда роли переменятся.
- Капитан, есть ли у вас еще сомнения насчет природы этого существа?
- Нет, профессор. Очевидно, это гигантский нарвал, но нарвал электрический.
- Может быть, - продолжал я, - к нему так же опасно приближаться, как к гимноту[16] или пловучей мине?
- Вполне возможно, - согласился капитан. - И если он, вдобавок ко всему прочему, заряжен электричеством, то это поистине самое опасное животное на свете. Поэтому я и решил быть настороже.
Экипаж фрегата не смыкал глаз всю ночь. Никто не покидал палубы. "Авраам Линкольн", убедившись в невозможности соперничать с нарвалом в скорости, убавил ход. Со своей стороны, и нарвал, подражая фрегату, плавно покачивался на волнах и, казалось, не собирался покинуть поле битвы.
Около полуночи, однако, он исчез или - чтобы быть более точным - погас, как большой светляк. Может быть, он бежал? Этого следовало скорее опасаться, чем желать. Но через час послышалось оглушительное шипение, похожее на шум воды, которая под сильным давлением вырывается из узкого отверстия.
Капитан Фарагут, Нед Ленд и я находились в это время на палубе. Мы жадно всматривались в окружавший нас непроницаемый мрак.
- Нед Ленд, - спросил капитан, - часто ли приходилось вам слышать шум, издаваемый китом?
- Часто, капитан, но до сих пор я еще не встречал кита, один вид которого принес бы мне две тысячи долларов.
- В самом деле, вы заслужили премию. Но скажите мне, похож ли этот звук на шум воды, извергаемой китами из ноздрей?
- Звук похож, но только несравненно сильней обычного. Однако сомневаться не приходится: перед нами несомненно какое-то из китообразных животных, и с вашего позволения, капитан, - добавил гарпунщик, - завтра на рассвете я скажу ему пару слов.
- Если только ему заблагорассудится выслушать вас, Нед, - заметил я, - но я не очень-то уверен в этом.
- Если мне удастся подойти к нему на расстояние учетверенной длины гарпуна, - возразил канадец, - ему придется познакомиться со мной.
- Но ведь для этого придется дать вам шлюпку? - спросил капитан.
- Разумеется.
- И рисковать жизнью гребцов?
- Так же, как и моей, - просто ответил гарпунщик. Около двух часов пополуночи электрическое сияние вновь
появилось с наветренной стороны в пяти милях от "Авраама Линкольна". Несмотря на значительное расстояние, шум ветра и моря, отчетливо было слышно, как животное всплескивало хвостом и прерывисто дышало. Можно было подумать, что, когда нарвал выходит на поверхность, чтобы подышать, воздух врывается в его легкие с такой же силой, как пар в цилиндры двухтысячесильной машины.
"Чорт побери! - подумал я. - Кит, обладающий силой целого кавалерийского полка, должен быть не заурядным китом".
Ночь прошла в настороженном ожидании и в подготовке к бою. Китоловные орудия были выложены на палубе вдоль бортов. Второй помощник капитана приказал зарядить гарпунные пушки, бросающие гарпуны на целую милю, и карабины, стреляющие разрывными пулями, которые насмерть ранят даже самых крупных животных. Нед Ленд довольствовался тем, что наточил свой гарпун.
В шесть часов занялась заря. С первыми лучами света электрическое сияние вокруг нарвала исчезло.
В семь часов настал день, но густой туман, непроницаемый для самых сильных биноклей, ограничивал видимость. Можно себе представить общее огорчение и гнев.
В восемь часов туман поплыл над волнами и медленно, клочьями, стал подниматься вверх.
Внезапно, как и накануне, послышался голос Неда Ленда:
- Эта штука - с наветренной стороны, за кормой! - кричал гарпунщик.
Все устремились на корму.
Действительно, в полутора милях от фрегата из воды выступало, примерно на метр, длинное черное тело. За его хвостом, повидимому, быстро извивающимся, море бурлило и волновалось. Ни одно известное животное не могло бить воду с такой силой. Огромный след ослепительно белой пены отмечал его
Фрегат направился к чудовищу. Я глядел на него, не отрывая глаз и затаив дыхание. Рапорты "Ханаана" и "Гельвеции" несколько преувеличивали размеры нарвала. Я определил его длину всего в двести пятьдесят футов. О толщине трудно было судить, ко у меня создавалось впечатление, что животное имеет прекрасные пропорции во всех трех измерениях.
В то время как я наблюдал за животным, из его ноздрей вырвались два столба воды, поднявшиеся на сорок метров вверх. Это дало мне представление о том, как оно дышит.
Я пришел к выводу, что загадочное существо принадлежит к типу позвоночных, классу млекопитающих, подклассу одноутробных, отряду китообразных, семейству... Этого я еще не знал.
Отряд китообразных включает семейства: китов, кашалотов и дельфинов. К этому последнему относятся и нарвалы. Каждое из этих семейств делится на много подсемейств, подсемейства - на роды, роды - на виды. Вид, род, подсемейство и семейство - об этом я еще не могу судить, но я не сомневался, что скоро благодаря искусству Неда Ленда и опытности капитана Фарагута получу и эти данные.
Команда с нетерпением ждала приказаний своего начальника. Капитан, внимательно посмотрев на животное, приказал позвать корабельного инженера. Тот не замедлил явиться.
- Пары разведены? - спросил капитан.
- Точно так, капитан, - ответил инженер.
- Хорошо. Подбавьте угля в топки! Троекратное "ура" встретило этот приказ. Час борьбы настал.
Через несколько минут над двумя трубами фрегата поднялись столбы черного дыма, и палуба задрожала мелкой дрожью.
Мощный винт "Авраама Линкольна" повлек фрегат прямо к животному. Оно равнодушно позволило приблизиться к себе на полкабельтова. Потом, не погружаясь в воду, тихо поплыло прочь, сохраняя прежнюю дистанцию от фрегата.
Преследование продолжалось в течение трех четвертей часа, но за это время "Аврааму Линкольну" не удалось выиграть ни одного фута. Ясно было, что при такой скорости невозможно догнать животное.
Капитан Фарагут яростно теребил свою густую бороду.
- Нед Ленд! - крикнул он. Канадец подошел.
- Ну, господин китолов, - обратился к нему капитан, - нужна ли вам шлюпка?
- Нет, - ответил гарпунщик. - Эту бестию не возьмешь, пока она сама не дастся в руки.
- Что же делать?
- Поднять давление пара, если это возможно. Я же, С вашего позволения, помещусь на носу и, как только мы подойдем к нему достаточно близко, брошу гарпун.
- Поднять пары!
Нед Ленд отправился на свой пост. Топки были загружены новой порцией угля, и винт стал давать сорок три оборота в минуту. Брошенный в воду лаг показал, что "Авраам Линкольн" движется со скоростью восемнадцати с половиной миль в час.
Но проклятое животное также стало делать по восемнадцати с половиной миль в час.
В течение часа фрегат шел с этой скоростью, не выиграв ни одного сантиметра расстояния. Это было унизительно для самого быстроходного судна американского флота.
Вся команда была охвачена бешенством. Матросы отчаянно ругали чудовище, но оно презрительно молчало. Капитан Фарагут уже не теребил свою бороду, а кусал ее.
Инженера снова призвали на мостик.
- Вы довели давление до предела? - спросил капитан.
- Да, - ответил инженер.
- До скольких атмосфер? - До шести с половиной.
- Доведите до десяти!
Это было чисто американское приказание. Лучше не мог сказать даже капитан парохода на Миссисипи, стремящийся обогнать конкурента.
- Консель, - сказал я своему славному слуге, стоявшему рядом, - знаешь ли ты, что мы, вероятнее всего, взлетим на воздух?
- Как будет угодно хозяину, - ответил Консель.
Признаюсь, мне понравилась безумная смелость капитана.
Кочегары снова засыпали уголь на колосники. Вентиляторы нагнетали воздух в топки. Давление пара усилилось. "Авраам Линкольн" рванулся вперед. Мачты его дрожали до самого основания, и вихри дыма едва прорывались наружу сквозь узкие отверстия труб.
Вторично был брошен лаг.
- Сколько? - спросил капитан.
- Девятнадцать и три десятых мили.
- Поднять еще давление!
Инженер повиновался. Стрелка манометра показала десять атмосфер. Но и чудовище, видно, "развело пары" - без какого бы то ни было заметного усилия оно также плыло теперь со скоростью девятнадцати и трех десятых мили в час...
Какая погоня! Нет, я не могу описать своего волнения.
Я весь дрожал от возбуждения.
Несколько раз животное позволяло фрегату приблизиться к себе.
- Догоняем! Догоняем! - кричал канадец.
Но когда он заносил руку, чтобы бросить гарпун, животное вдруг удалялось со скоростью по меньшей мере тридцати миль в час. Мало того, в то время как мы шли с максимальной скоростью, оно, словно в насмешку, описало вокруг нас широкий круг. Экипаж фрегата мог ответить на это только криками бешенства.
В полдень мы находились на таком же расстоянии от нарвала, как и в восемь часов утра.
Тогда капитан Фарагут решил пустить в ход другие средства.
- Ах, так!-- воскликнул он. - Это животное плывет быстрее, чем "Авраам Линкольн"? Что ж, посмотрим, обгонит ли оно коническую бомбу. Боцман! Канонира к носовому орудию!
Орудие было мгновенно заряжено и наведено. Раздался выстрел, но снаряд пролетел на несколько футов выше нарвала, находившегося в полумиле впереди.
Старый канонир с седой бородой - я и сейчас отчетливо вижу его спокойный взгляд и холодное лицо - подошел к орудию и тщательно прицелился. Не успел отзвучать гул выстрела, как раздался мощный крик "ура".
Снаряд попал в цель. Но, вместо ожидаемого эффекта, он скользнул вдоль бока нарвала и отлетел далеко в море.
- Ах, чорт! - воскликнул взбешенный старый канонир. - Неужто у этой гадины шестидюймовая броня?
- Проклятье! - вскричал капитан Фарагут. Погоня продолжалась.
- Я буду преследовать нарвала до тех пор, пока фрегат не взлетит на воздух.
- Правильно, - ответил я. - Так и надо!
Можно было надеяться, что, рано или поздно, животное устанет, не выдержав состязания с неутомимой паровой машиной. Но час проходил за часом, а оно не проявляло никаких признаков усталости.
К чести "Авраама Линкольна" надо сказать, что он продолжал преследование с непоколебимым упорством. По моим расчетам, фрегат прошел не менее пятисот миль в этот злосчастный день, 6 ноября. Но снова спустилась ночь и окутала мглою бурное море.
Но я ошибся.
В 10 часов 50 минут вечера электрическое сияние снова появилось в трех килях от фрегата.
Нарвал казался неподвижным. Утомившись за день, он спал теперь, покачиваясь на волнах. Надо было воспользоваться этим, и капитан решил попытать счастья.
Он отдал соответствующие приказания. "Авраам Линкольн" двинулся вперед тихим ходом, чтобы не разбудить животное. В океане нередко можно встретить китов, спящих глубоким сном, и Нед Ленд загарпунил не одного из них именно во время сна.
Фрегат бесшумно подошел на два кабельтова к животному. Здесь машина была остановлена, и судно подвигалось вперед только по инерции.
На борту все притаили дыхание. Мертвая тишина царила на палубе. Мы находились едва в ста шагах от сияющего овала.
Посмотрев в эту минуту на Неда Ленда, я увидел, что он вытянул руку со своим страшным оружием.
Фрегат подплыл еще ближе к неподвижному животному - едва двадцать шагов отделяли нас от него.
Электрическое сияние мгновенно угасло, и два огромных столба воды внезапно обрушились на палубу фрегата, сшибая с ног людей и все круша на своем пути.
Раздался страшный треск, и, не успев схватиться за перила, я вылетел за борт.